Уничтожить взрывом

– Доложи обстановку.

– Пока все чисто... Нахожусь в полукилометре от конечной точки.

– Понял. Конец связи.

Филиппов многозначительно посмотрел на Завьялова.

– Значит, говоришь, двое?

– Да. На чеченцев не похожи. Ободранные...

– Джин, Дрон. – Антон выдержал паузу и, дождавшись, когда Джабраилов с Дорофеевым ответят на свои позывные, коротко обрисовал обстановку и поставил задачу обойти вызвавший подозрение кустарник, каждому со своей стороны.

Минут через двадцать оба спецназовца доложили, что вокруг все тихо.

– Пошли, – Антон кивнул головой Игорю и, пригибаясь, осторожно двинул в том направлении, где, по словам Завьялова, скрылись двое неизвестных.

Пройдя с полсотни метров, он расслышал негромкие голоса и присел. Его примеру последовал и Завьялов. По обрывкам фраз стало понятно, говорили на русском.

Антон с Игорем, сливаясь с землей, преодолели еще несколько десятков метров, прежде чем увидели впереди, в тени огромного бука, двоих лежащих на траве обросших и грязных мужчин. На обоих были одеты обветшалые, сплошь рваные камуфлированные куртки и штаны.

Между ними валялось некое подобие карабина.

– Слышь, Макс, – отчетливо донеслось до Антона. – А не знаешь, какое сегодня число?

– Я с весны счет дням потерял...

Антон приподнялся над землей, весь превратившись в слух.

Один из парней был неимоверно худой. На ногах какие-то калоши. Второй вовсе босиком. Он был меньше ростом своего товарища. Длинные волосы, обросшие лица, ставшие от долгого пребывания на солнце бронзовыми, делали их похожими друг на друга.

– Жрать охота, сил нет, – прохрипел длинный и посмотрел в сторону, где, по всем расчетам, находился схрон, куда направлялась группа Филиппова. – Интересно, эти урюки скоро обедать будут?

– Не знаю. Кстати, ты заметил, у них почти вся жрачка из нашего сухпайка.

– Крысы тыловые толкают им за бабки, – зло сплюнул длинный. – Уроды...

Антон перевел удивленный взгляд на Игоря.

– Это наши бойцы, – усмехнулся тот. – А разведчики тоже хороши. Кормят еще двоих живущих прямо под носом и рылом не ведут.

– В общем, так, – Антон вновь посмотрел в сторону странной парочки. – Парни наверняка натерпелись, и нервы у них ни к черту. Поэтому брать будем как положено. Говорить с ними бесполезно. Я эту публику знаю. Никому не верят и второй раз в плен не хотят. Джин, – позвал он Джабраилова. – Вы все слышали?

– Да, – ответил за Вахида Дорофеев. – Кстати, мне легче к ним подобраться вплотную.

– Действуй, – одобрил Антон.

– На счет «три» пошумите.

– Хорошо.

Спустя несколько минут Антон увидел, как едва заметно дернулась ветка в каких-то семи-восьми шагах от парней. Немного правее появилась и исчезла голова Джабраилова. Тем временем беглецы как ни в чем не бывало рассуждали о прелестях жизни на воле.

В наушнике послышался легкий щелчок, один, второй... Антон взял за основание ствол какого-то куста и резко дернул его на себя, после чего прижался к земле.

Оба парня, как по команде, повернули головы в его сторону. Одновременно сзади, в два прыжка преодолев расстояние, на них навалились Джабраилов с Дорофеевым...

– Кто такие? – рассматривая раритетную винтовку времен царя Гороха, задал Антон первый вопрос пленникам.

Солдаты, еще не до конца пришедшие в себя, сидели, прислонившись спинами друг к другу, и не сводили глаз с Исы и Шамиля, которые стояли рядом с Филипповым. Они все еще не верили, что перед ними российские офицеры, а не боевики, решившие «поиграть». Документов, подтверждающих личность, ни у кого из группы Филиппова не было. Личные номера не внушали парням никакой уверенности в том, что их не обманывают.

– Так и будем в молчанку играть? – Антон передал винтовку Полынцеву и, уперев руки в колени, нагнулся к долговязому: – Как тебя зовут?

– Максим...

– Что вы здесь делаете?

Руки на всякий случай им связали. Поерзав, выбирая положение поудобнее, тот, что был босиком, шмыгнул носом.

– Я рядовой роты материального обеспечения сто восемнадцатого полка Ефим Игнатьев. Двадцатого марта наша рота перевозила топливо в Курчалой... Попали в засаду... Так оказался в плену.

– А ты? – Антон перевел взгляд на длинного.

– Максим Шнякин. Младший сержант.

– Вы вместе служили? – вступил в разговор Полынцев, которого стала раздражать тряска и неуверенность солдат.

– Не-а, – Шнякин отрицательно покачал головой. – Я во Владикавказе...

– Так, – протянул Антон, поправив на плече ремень автомата. – А здесь как оказался?

– На рынок пошел... Уже возвращался, двое парней попросили машину толкнуть...

– И дотолкал ты ее до Чечни, – усмехнулся Филиппов. – Где встретились?

– Горный аул, – вновь заговорил Игнатьев. – Названия не знаю. Жил в яме... То есть в зиндане. Потом его поселили, – он кивнул в сторону своего напарника.

Несмотря на трагичность ситуации, слово «поселили» вызвало улыбки на лицах офицеров.

– Как бежали?

– Я дом убирал, – продолжил Игнатьев. – И за стариком ухаживал. Ему лет сто, не меньше. Он уже ни ходить, ни говорить не мог. У него под койкой ружье надыбал. Выкинул во двор. А там он. – Ефим толкнул затылком своего товарища.

– Я его в тачку с мусором сунул.

– Не тачка, а арба, – уточнил его напарник. – Там сарай во дворе строили. И мы камни на ней с реки возили. Охранял нас подросток, лет двенадцати... По ушам ему настучали, связали и ушли.

– Здесь давно?