Судья Шерман

Кроме десятка бесстрашных зрителей и нескольких расчетов, прибывших на пожарных машинах, приехали два полицейских автомобиля из западного участка. Однако с ними Рино не желал иметь никаких дел и отправился на площадь.

Выйдя на освещенное место, он обнаружил, что выглядит как законченный оборванец. Его куртка висела клочьями, брюки были прожжены в нескольких местах, а вся правая сторона лица оказалась залитой кровью, которая сочилась из рассеченного лба.

Редкие прохожие с опаской косились на Рино, а тот тупо шагал через площадь, решив наконец идти домой.

Неожиданно он увидел Биргит. Целую и невредимую, если не считать порванных на коленках чулок. Девушка пыталась поймать хоть какой-то транспорт, из чего следовало, что теперь идти домой в одиночку ей не хотелось.

Вспомнив, что у него есть передатчик, Рино достал его и на всякий случай отвернулся от Биргит, хотя в данный момент его не узнали бы и собственные родители.

– Дежурный восточного участка слушает, – отозвалась Ольга Герцен. Все копы в участке считали ее лесбиянкой, однако Ольга по непонятным причинам оказывала Рино особое внимание.

– Привет, Оля, – поздоровался Лефлер.

– Лейтенант, ты, что ли? Я тебя не узнала. Пьяный, что ли?

– Скорее живой, чем пьяный. Ты не могла бы прислать сюда наряд, чтобы они забрали проститутку.

– Проститутку? С каких это пор ты выслеживаешь проституток в свободное от службы время?

– Так пришлешь или нет?

– Ну… пришлю.

– Не «ну», а присылай немедленно. И еще труповозку.

– А это зачем?

– В Рич-Айленде труп Молотобойца.

– Труп Молотобойца?! – не особенно веря услышанному, переспросила Ольга.

– Да, радость моя. И побыстрее, а то западники его утащат и тогда ни за что не доказать, что это наша заслуга…

– Ну, Рино, ты просто какой-то Санта-Клаус, – произнесла Ольга. И Лефлер представил, как она качает головой. – Сейчас пригоню все, что ты запросил, – подожди пару минут…

Лефлер спрятал передатчик в карман и осторожно обернулся. Биргит все так же стояла на краю проезжей части и, как показалось Рино, плакала.

На какое-то время он даже забыл о своих ушибах. Ему хотелось подойти и успокоить девушку, но… за него это должны были сделать другие полицейские.

Вскоре патрульная машина притормозила возле Лефлера, и высунувшийся из окна капрал Сивоха спросил:

– Кого брать-то?

– Вон ту девушку.

– Что-то она не похожа на уличную девку, – с сомнение заметил капрал.

– Она не девка. Просто мне хочется, чтобы она дожила до утра. Поместите ее в отдельную камеру и дайте возможность позвонить домой. Кажется, у нее есть родители.

– Сделаем, сэр. Сами-то как?

– Я в порядке.

– Ну-ну, – кивнул капрал и медленно тронул машину. Он проехал еще пару десятков метров и остановился возле Биргит.

Сивоха вышел из кабины, и его напарник, Фидо Койтер, присоединился к нему.

Рино наблюдал, как они, в полном соответствии с инструкциями, представились девушке, а затем высказали мнение, что имеет смысл отвезти ее в отделение, для выяснения личности.

Биргит согласилась сразу. Было видно, что она готова признаться в десятке преступлений, лишь бы не оставаться ночью на пустынной площади.

Едва патруль уехал, со стороны центра показался мрачный фургон из похоронного бюро «Гордон и сын», согласно договору приписанный к полицейскому участку.

Поскольку Биргит уже уехала, Рино взмахнул рукой, привлекая к себе внимание.

Фургон притормозил, и выглянувший в окно санитар произнес:

– Добрый вечер, сэр. Должен вам заметить, что у вас вид без пяти минут нашего клиента.

– Благодарю вас. Вы очень наблюдательны, – отозвался Рино и, обойдя машину, забрался в кабину с другой стороны, потеснив сидевшего там второго санитара.

Увидев, в каком состоянии находится лицо полицейского, санитар достал из сумки пузырек со спиртом и ватный тампон.

– Если вы позволите, господин офицер, я вас немного обработаю.

– Надеюсь, это не формалин? – уточнил Лефлер.

– Нет, сэр. До формалина вы не дотянули совсем немного.

– Клиент в Рич-Айленде? – спросил тот, что был за рулем.

– Да. Когда мы расставались, он обещал никуда не уходить.

Водитель круто повернул руль, и фургон, переехав через тротуар, покатил по пешеходной зоне, в глубь неосвещенного района, застроенного частными домами.

Автомобильные фары выхватывали закрытые ставнями окна, ограды с отточенными шпилями и тонкую вязь из паутинок охранных систем.

– Хорошо устроились, сволочи, – высказал свое мнение водитель.

– Здесь! – скомандовал Рино и тут же зашипел: – Ус-с-с!.. О-о-о!..

– А что делать? Спирт, он завсегда жжет, даже когда его пьешь. Зато никакая зараза не удержится, и рана быстро заживет.

– Сы-па-си-ба… – с чувством произнес Лефлер, зажмурившись изо всех сил, чтобы вытерпеть жжение.

19

Врач Энтони Зигфрид, имевший неплохую практику в северо-западной части города, уже собирался ложиться спать, когда в его дверь на первом этаже громко постучали.