Полтавская битва: 300 лет славы

Завещание о дарении Переяславля было доставлено в Москву верными дружинниками умиравшего князя Ивана Переяславского, с боями ушедшими от боярской погони – некоторые бояре хотели уничтожить завещание – великий владимирский князь Андрей «котировался» выше московского. Донос о завещании тут же получил великий князь Андрей Александрович, сразу же захвативший Переяславль и уничтоживший копию завещания. Даниил Московский, могший легко опередить брата Андрея, не послал полки в дружественный Переяславль, а объявил московскому баскаку, о дарении «отчины его отца» и сказал, что будет ждать депутатов от Переяславля о призвании его на княжество и «благосклонного» решения великого хана. В Золотую Орду тут же было отправлено московское посольство с дарами, подкрепленное письмом московского баскака, не оставшегося без мзды. Посольство отбилось от погони великого князя и благополучно добралось в Сарай. Московские дружинники пробрались в Переяславль, из которого в Москву тайно прибыло посольство с просьбой о призвании на переяславский стол Даниила. Посольство было показано баскаку, и Переяславль изгоном взял лучший московский конный полк, поддержанный изнутри города. Отборные московские дружинники повязали представителей великого князя, не убив никого из них, и выкинули из Переяславля. Войска Андрея Александровича пошли на Переяславль и были остановлены на границе княжества московскими полками, тверской помощью и новгородцами, хотевшими ослабления власти владимирского князя над Новгородом. Заносчивый великий князь не послал посольство в Орду, но Даниил Московский получил ответ великого хана, подготовленный его чиновниками, получившими московские «подарки» – «разбирайтесь сами без задержки и уменьшения ордынских даней». Великий князь, не имевший шансов на победу, отозвал полки из Переяславля и собрал княжеский съезд, не решивший ничего – Москва заявила, что не отдаст Переяславль ни за что, а нелюбимого великого князя не поддержал никто. Андрей Александрович наконец послал посольство в Золотую Орду с подарками, большими, чем московские. Посольство не успело дойти до Сарая, как в нем в результате очередной «замятки» сменился великий хан. Орде стало не до Руси, а посольские дары просто разграбили. Через год великий владимирский князь Андрей Александрович умер и Переяславльское княжество окончательно осталось за Москвой, усилив ее экономическую и политическую мощь на порядок. Именно это присоединение позволило Москве победить своего главного конкурента в борьбе за высшую власть на Руси – Тверь.

Тверской князь с полками несколько раз штурмовал Москву, пытаясь убрать политических конкурентов. Тверское войско, в несколько раз превышавшее московское, взять деревянную крепость не смогло. Тверичей даже не подпустили к стенам города – ярость и боевое мастерство москвичей отметили историки и исследователи средневековой Руси.

Получив поддержку Золотой Орды, после многолетних кровавых междоусобиц Иван Данилович Калита Московский получил великое владимирское княжение, оставшись в Москве. Некоторые исследователи писали о том, что московские князья в борьбе за власть «использовали все приемы». Правила и законы в борьбе за власть не соблюдались ни до, ни после XIV века. Государственные деятели всех времен и народов давно доказали, что если не бить врага его оружием – погибнешь. А многих доблестных рыцарей, непобедимых на поле брани, обычно убивали в спину.

Московские князья хорошо запомнили завет Даниила Александровича: «На новые земли казны не жалеть!» Его самый талантливый сын получил Можайск и Коломну, купил Серпухов, Каширу, Углич, Звенигород, Кострому, Галич, Белозерск, контролировал Ростовское княжество. Ростовские бояре попытались снять «тяжелую московскую руку», но Иван Калита ввел в Ростов свою знаменитую кованную рать – «для защиты своей дочери», ранее выданной за ростовского князя. Москвичи через несколько дней ушли, но ростовские бояре, «не выплатившие вовремя ордынский выход», остались без денег и имущества. Вскоре Иван Калита купил Ростов.

В Москву на службу к великому князю поехали великие бояре со всей Руси. Теперь Москва сама собирала дани со всех княжеств и возила в Сарай. Некоторые исследователи пишут, что московский князь брал у меньших князей втрое больше положенного, – Золотая Орда часто требовала внеплановых платежей. Иван Калита покупал вотчины у обедневших удельных князей, согласовывая «за подарки» каждое приобретение с Сараем. Серебро Москвы ежегодными обозами шло в Золотую Орду, чиновники которой сквозь пальцы смотрели на усиление Московского княжества. Не было бы в Сарае московского серебра – тут же был бы дан ход доносам на Ивана Калиту, которых всегда было в избытке – князья Рюрикова дома не жалели дорогую бумагу для борьбы с Московским княжеством.

Могла ли Москва Ивана Калиты победить Золотую Орду за полвека до Куликовской битвы? Силы Московского княжества уходили на борьбу с междоусобицами Рюриковичей, на борьбу с ежегодными набегами крестоносцев. Смертельную опасность существованию Руси стало представлять Великое Литовское княжество, созданное аукшайтским князем Миндовгом в 1236–1242 годах, из земель Черной Руси. Экспансию Литвы смог остановить сын Ивана Калиты – Симеон Гордый, принявший титул «великий князь всея Руси». Столица княжества была перенесена из Владимира в Москву. История Москвы стала историей России.

Сыновья Ивана Калиты получили от великого отца четкий политический наказ – любыми средствами сохранить спокойствие в княжестве, под покровом которого шло медленное «собирание» Руси вокруг Москвы. Двумя составляющими этой «великой тишины» стали мир с Ордой и мир с Литвой. Новое вино вливалось в новые меха. Исповедуя принцип единства Руси над властью Москвы, московские князья начали усиливать свою власть до степени царской.

Трижды пытался штурмовать Кремль великий литовский князь Ольгерд Гедиминович, поддержанный Тверью. Литва и чума середины XVI века разоряли московские волости. Во главе Московского княжества с 1359 года встал девятилетний князь Дмитрий Иванович, поддерживаемый митрополитом Алексием. Ольгерд, создавший державу «от моря до моря» (от Балтийского до Черного), несколько раз бил войска Золотой Орды, громил крестоносцев, захватил черниговско-северские земли, Киев, Подол, Волынь, земли в бассейнах рек Днестра и Днепра. Он подчинил себе Смоленское княжество, пытался захватить Псков и Новгород. На пути в Москву оставался только митрополит Алексий.

В январе 1358 года русский святитель поехал в Киев, входивший в его митрополию, и был обманом захвачен Ольгердом, продержавшим его год в киевской земляной тюрьме. Алексию не давали еды, добиваясь его смерти, но православные киевляне и литовцы тайно передавали еду митрополиту. Уже был назначен день убийства непокорного митрополита, но в результате специальной операции элитный отряд московских дружинников на рассвете забрал Алексия из тюрьмы киевского Детинца, и благодаря заранее подготовленным подставам быстро пошел на Москву. Ольгерд пришел в ярость и его лучшие воины сумели несколько раз догнать митрополичий поезд – обессиленного Алексия везли в люльке между двух коней. Русские воины, понимавшие, что везут будущее России, не оставляли малочисленные заслоны, а всем отрядом разворачивались и бросались на догонявших дружинников Ольгерда, просто выполнявших приказ. Ярость московских воинов и их боевое мастерство не позволяли литовцам отбить и убить надежду России – поредевший отряд героев, прошедший с бешенными сшибками тысячу верст, вошел в Москву. Измученный Алексий силой воли смог выжить. Погоня Ольгерда была стерта с лица земли московскими заслонами, расставленными по всей русско-литовской границе. Пленных здесь не брали ни за какой выкуп, и позднее Ольгерду не хватило элиты для управления землями, что послужило одной из причин потери независимости Великим княжеством Литовским уже при жизни его внука.

В 1375 году объединенный поход на Тверь двадцати русских князей устранил последнего политического конкурента на великое княжение. Через два года умер великий литовский князь Ольгерд, и в Литве началась длительная междоусобица. Теперь Москва могла начинать открытую борьбу с Золотой Ордой, которой руководил эмир Мамай, не являвшийся Чингизиндом, но от этого не менее опасный. Совсем через немного лет московские послы смогли сказать правителям Золотой Орды – «Не ходите на Русь, там живет ордынская смерть!»

В 1380 году начался большой карательный поход на Московское княжество золотоордынских войск эмира Мамая. Еще задолго до этого митрополит Алексий получил у великого хана Джанибека в Золотой Орде грамоту, по которой великое княжение в русских землях стало наследственным правом князей Московского Дома. Титул великого князя, как политическая традиция Киевской Руси, окончательно ушла в прошлое. На русских землях укрепился новый принцип наследственной монархии. Однако на Куликово поле пошли только рати Московского княжества. Тверь, Нижний Новгород и Великий Новгород войск на дали.

Войска Мамая и великого литовского князя Ягайло – союзника эмира – должны были встретиться на Оке в начале сентября 1380 года. Этого не произошло – дорогу литовскому войску перекрыла рать Олега Рязанского, не в первый раз помогавшему москвичам. Мамаю и его наемникам предстояло идти в битву без литовцев. Неизвестно, как бы кончилось Куликовское сражение, если бы Ягайло ударил в спину Дмитрию Московскому.

Куликовская битва произошла 8 сентября 1380 года. Исторические документы говорят о трехкратном превосходстве в воинах татарского войска над русским. Мамаю это не помогло. Победа на Куликовском поле знаменовала собой создание нового государства – Московской Руси. Великое княжество Литовское, стремившееся встать во главе русских земель, отошло в тень. Эта победа произвела и большое впечатление в Европе. «Набег Тахтамыша 1382 года не уменьшил этого значения Мамаева побоища: татары одолели в 1382 году только потому, что пришли «изгоном», внезапно и крадучись, а Москва их проглядела и не убереглась» – писал выдающийся российский историк начала XX века С. Платонов. Все понимали, что теперь Русь не поддастся, как прежде, нашествиям Орды, и что татарам можно действовать против Москвы только нечаянными набегами. К Дмитрию Московскому – защитнику от татар – потянулся весь русский народ.

Последний всплеск противостояния Москвы и Литвы произошел в начале XV века, когда великому литовскому князю Витовту Кейстутьевичу почти удалось создать громадное государство. Он бы и создал – Польша помешала. Тогда же Русь освободилась от вековой зависимости в церковных делах от Константинополя, отражавшейся на политической жизни Руси. Уния 1439 года на Флорентийском соборе православного константинопольского и католического западного христианства не была принята на Руси. Русские отказались от поставленного им греческого митрополита, решили отделиться от константинопольского патриарха, «который предал православие папе» и стали выбирать митрополита в Москве собором русских архиереев. Конкурировать с Москвой за высшую власть на Руси было больше некому. Политическую власть Москвы усиливала и ее экономическая мощь, увеличение торговых оборотов.

С середины XV века единодержавным правителем московского княжества стал Иван Васильевич Третий, старший сын Василия Темного Рюриковича и княгини из рода героя Куликовской битвы Владимира Андреевича Серпуховского-Храброго.

Управление Московским княжеством при Иване Третьем было четко структурировано и упорядочено. Во главе управления стоял государев двор, включавший думных чинов и близких к ним представителей высших придворных должностей (дворецких, стряпчих, «больших» дворян, дьяков, жильцов) и «выбор из городов» – дворян из уездов. В XV веке происходило объединение дворов русских удельных князей с двором великих князей московских. Четверти, чети, четвертные приказы – центральные государственные учреждения, особенно распространившиеся в правление Ивана IV, осуществляли административный, судебный и финансовый контроль в стране, собирали налоги и оброки. Чети были упразднены в начале XVII века в ходе реформ Петра Первого.

Государев двор постоянно расширялся. Его чиновная иерархия гарантировалась местничеством, основанным на том, что взаимное соотношение родов должно оставаться на одном и том же месте. Место зависело от «отечества», которое слагалось их происхождения – родословной, и служилой карьеры самого служилого человека и его предков. Местнические сборы разбирали великий князь, позднее царь и Боярская Дума. В XV–XVII веках только члены Государева двора занимали командные должности в войске, возглавляли центральную и местную администрацию.

Великий князь давал поручения боярам, под которые и создавались государственные органы, чьи функции, правда, постоянно пересекались и дублировались. Бояре часто брали на себя не свойственные – их должностям функции, что увеличивало их вес в иерархии, но ухудшало управление государством.

В 1492 году Иван III Васильевич впервые был назван в документах «Государем и самодержцем всея Руси». С середины XVI слово «государь» используется для титулования носителей верховной власти. С этим титулом постепенно соединилось представление о неограниченности власти великого князя, государя. Московские государи уже считали себя самодержавными правителями, стоявшими во главе княжества по Божьему соизволению. Впоследствии государями называли себя и российские цари, а с 1724 года «государь» – краткий общий титул императора России.

Со времен Ивана Третьего одну из ведущих ролей в государстве стали играть дворяне, к тому времени превратившиеся в многочисленное сословие, еще не допущенное к управлению государством. Дворяне, с XIII века слуги при крупных вотчинниках, землевладельцах, боярах и вольных слугах, стали первыми русскими помещиками. Поместье – землевладение, государственная земля, давалось служилому человеку, дворянину во временное, пожизненное пользование в виде вознаграждения его за службу государству. Обычно они оставлялись за детьми дворянина – при условии военной службы. Указ Петра Первого от 23 марта 1714 года юридически оформил слияние вотчины и поместья в имение.

Дворянство делилось на московское и «выборное» – из других городов, отношения между ними регулировалось нормами местничества. До Петра Великого в России не существовало юридической процедуры пожалования дворянства с документальным подтверждением, дворянские дипломы стали выдаваться только в петровское время.

12 ноября 1472 года Иван III вторым браком женился на византийской царевне Софье Палеолог, дочери морейского деспота Фомы Палеолога и племяннице последнего византийского императора Константина, чья империя в 1453 году была завоевана Турцией.

Мнение, что именно со второй женой Ивана Третьего на Русь пришли византийское коварство, интриги, изощренная политика, наверно не соответствует действительности. Политика и дипломатия князей Московского дома Рюриковичей никогда не была простой и примитивной, а всегда использовала весь арсенал знаний, накопленных человеческой цивилизацией. Самый страшный хан Золотой Орды Узбек заявлял Ивану Калите, что хитрый и умный московский князь создает могущественное государство, чтобы получить независимость от верховной татарской власти. Судьба Москвы и Руси часто висела на волоске – волоске жизни ее князей. Победившее бы в споре за власть на русских землях Тверское княжество скорее всего вывело бы Русь на Куликово поле преждевременно и уничтожило бы Русское государство беспощадным ударом могущественной тогда Золотой Орды. Москва выждала, собрала все силы и ударила – и ударила насмерть. Уже со времен Ивана Калиты многие государства пытались изучать систему власти и управления Московского княжества – для перенимания новых талантливых идей и обычного затем удара в спину. Получалось не очень.

Выдающийся русский истории В.О. Ключевский однажды сгоряча назвал московских князей серыми посредственностями, неотличимыми друг от друга, впрочем сразу же себя опровергнув. Князья Московского дома, вошедшие в историю со звонкими именами Гордый, Красный, Храбрый, как рабы на галерах работали над созданием российской государственности, часто от переутомления не доживая до сорока лет. Именно труды московских князей позволили России пережить Смутное время начала XVII века, именно на основе их достижений Петр Великий – достойнейший продолжатель и наследник дел Александра Невского, Ивана Калиты и Ивана Третьего, – создал великое государство.

В 1478 году Иван Третий сокрушил насквозь прогнившее здание Новгородской боярской республики. Новгород был присоединен к Московскому княжеству очень вовремя – золотоордынский хан Ахмат заключил союз с польским королем и великим литовским князем, направленный против Московского княжества – поодиночке на Москву уже не ходили. С 1479 года происходили нападения Тевтонского ордена на Псковскую землю. Поход на Москву готовился основательно. Но не Ивана Третьего им было сокрушать осенью 1480 года.

Рати Ивана Васильевича, унявшего своих взбунтовавшихся братьев, блокировали переправы на Оке, и войско хана теперь уже Большой Орды Ахмата двинулось к литовской границе на соединение с Казимиром. Русские опередили ордынцев и раньше их заняли левый берег реки Угры, не допуская Ахмата к переправам. Четырехдневное сражение не принесло успеха Большой Орде – степняки так и не смогли переправится. Ахмат попытался переправиться в других местах, был отбит и ушел в степь в середине ноября. Как Казимир ранее не помог новгородским боярам, так не помог и Ахмату, желал ослабления обоих конкурентов. Ахмата зарезали зимой 1480 года, а через 22 года Крымское ханство уничтожило Большую Орду.

12 ноября 1480 года стало первым днем рождения независимости Московской Руси. Иван III той же зимой разгромил Ливонский орден, «плениша и пожгоша всю землю Немецкую от Юрьева до Риги». В течение двадцати лет Тверское, Рязанское княжества, Псковская республика вошли в состав московских земель. Итальянский разведчик доносил миланскому герцогу в 1486 году:

«Границы России на востоке распространяются от Татарии до Кавказа, с юга и частично с запада она граничит с Литвой, которая находится между Россией, Бельгией и Польшей. На север от России простирается большая пустынная равнина и океан».

В результате десятилетней русско-литовской войны к России вернулись двадцать городов и семьдесят волостей западно-русских земель, ранее завоеванных Литвой. Иван Третий соединил двуглавого орла из византийского герба с поражающим копьем дракона Георгием Победоносцем из Московского герба. Из своего серебра, добытого на севере, на Москве началась чеканка монет.

В новой пасхалии 1492 года митрополит Зосима впервые назвал Ивана III «государем и самодержцем всея Руси, новым царем Константином новому граду Константина – Москве».

Царь от латинского слова caesar, цезарь, обозначал титул римского императора и являлся высшим, после императора, монархическим титулом. Царем назывался независимый, самостоятельный государь, никому не платящий дани и никому не дающий ни в чем отчета.

Новая политическая теория о русском царстве, заступившем место византийской империи, была сформулирована в посланиях старца Филофея. «Церкви старого Рима пали неверием апполинариевой ереси, церкви второго Рима – Константинополя агаряне секирами рассекоша за то что греки предаша православную греческую веру в латынство. Московский государь единственный царь христиан, во едино царство которого сошлись все пришедшие в конец царства. Два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быть».

В 1498 году в Московском княжестве впервые после «Русской правды» Ярослава Мудрого был принят общерусский правовой кодекс – «Судебник», регламентирующий правовые отношения в государстве. В том же году произошло первое венчание наследника московского престола шапкой Мономаха, ставшей символом самодержавия. В XVII веке к венчанию добавилось миропоказание.

Создавший Московское государство Иван III Васильевич в 1505 году оставлял своим наследникам борьбу на востоке и юге с татарскими ханствами, войну с Литвой и Польшей на западе, борьбу на северо-западе со Швецией и Ливонским орденом – борьбу за выход к Балтийскому и Черному морю, дорогу «встречь Солнцу» – до Тихого океана. Это программа на века была выполнена Строгановыми, Петром Первым, Екатериной Второй, всей Россией. Для выполнения этой программы Великое Московское княжество сменялось Московским царством, царством сословий и приказов, высшим законом в котором была безусловная власть государя.

Никогда не видевший моря царь, государь и великий князь всея Руси Иван Васильевич Третий писал продолжателям своего дела:

«Волны бьют о камни и ничего камням не сделают, а сами рассыпаются пеной и исчезают как бы нам в посмеянье.

Держите имя мое честно и грозно!»

Продолжатели дела Ивана Третьего нашлись – в конце XVII века.

При малолетнем Иване IV Московским государством правила Боярская Дума. Большинство старейших боярских родов Москвы вели свое происхождение с XI–XII веков. С этого времени управлять средневековыми княжествами князю всегда помогал совет княжих мужей, старцев градских, участвовавший в решении политических вопросов, законодательных проблем, внешних дел, внутренней жизни, религии. С конца XV века по начало XVIII века совет называли Боярской думой и он являлся постоянным сословно-представительным органом аристократии при великом князе и царе.

Состав, права и компетенция Боярской Думы не были четко определены законом, ограничивались и изменялись. Кроме «больших бояр» в Думу входили думные чины – окольничие, дворяне, позднее – дьяки. К середине XVI века титулованных боярских родов было около двухсот. В Боярской Думе, как и Государевом дворе шла непрекращающаяся борьба а должности, чины, титулы. При малолетних государях в стране расцветали злоупотребления властью.

В январе 1547 года Иван IV принял титул царя. Царем на Руси называли и татарских ханов и турецких султанов. Завоевание в середине XVI века Казанского и Астраханского ханств стало одним из аргументов, который за границей приводили московские дипломаты в обоснование нового титула Ивана VI. В 1561 году титул «царя» признал за Иваном IV константинопольский патриархат, что означало международное признание полной независимости, суверенитета Московской Руси и признание московского царя «единственным истинным государем» Древнерусского государства, ставшего Московским царством. В России начала укрепляться монархическая форма правления – самодержавия, когда носителю верховной власти принадлежали и верховные права в законодательстве, в верховном управлении, в высшем суде.

Иван IV начал править Московским царством так, как считал нужным. Боярское правление в годы безотцовщины наложило отпечаток на его характер и образ жизни. С.Ф. Платонов писал, что «моральное воспитание Грозного не соответствовало умственному образованию – душа Грозного была всегда ниже его ума».

Позднее Ивану удалось даже поменять русский национальный характер. Выдающийся историк И. М. Дьяконов писал в конце XX века: «Задерживающим фактором в развитии страны оказалось правление Ивана IV (1533–1584). Разговоры о его якобы прогрессивности, конечно, совершенно несерьезны. Со времен Карамзина Иван Грозный рисуется прежде всего как садист и кровавый истребитель княжеских и боярских родов. Таким он и был. Свирепейшим террором закончилось противостояние князей и боярства московскому абсолютизму. Но для страны было гораздо хуже, что Иван сделал с крестьянством. Разделив свое царство на «земщину», куда он согнал старую землевладельческую знать, и «опричнину», в которой земли раздавались его личным сторонникам, фаворитам и палачам, он организовал массовое переселение крестьян из «земщины» в «опричнину» и наоборот, что привело к огромным человеческим потерям и к утрате крестьянством веры в стабильность своего положения. Элемент этого неверия в стабильность вошел в русский национальный характер».

C середины XVI века старую систему государственного управления – бояр путных и введенных и Государев двор – сменила приказная система. Приказы, от слова «приказ» – поручение, зародились из книжных заданий, даваемых боярам. Непосредственно поручения царя исполняли грамотные чиновники – дьяки. Постепенно поручения царя стали постоянными. Появились должности казначея, печатника, разрядных и ямских дьяков. С увеличением объемов дьякам «для письма» придавались чиновники поменьше – подьячие, работавшие в особом помещении – «избе» – канцелярии, которые были преобразованы в постоянно действующие государственные учреждения – приказы. Дьяки – государевы, дворцовые, боярские, монастырские, городские – стали чиновниками правительственной администрации. Постепенно набирая силу, они реально управляли государством.

Дьяки становились дворянами, получали поместья, дослуживались даже до боярских чинов. Многие дворяне, которые не могли выдвинуться в толчее князей и бояр у трона, шли служить в приказы. В период правления Ивана Грозного уже создалась наследственная приказная бюрократия, обязанная своим возвышением «первому лицу» и тесно связанная между собой и с поместным дворянством. Образованные люди, видя, как управляется государство родовитыми боярами, захотели это сделать лучше, захотели вотчины и чины. Их деятельность можно было направлять на благо Родины, давая чины и земли за заслуги, а можно было использовать их как «пушечное мясо» в борьбе за самодержавную власть. В итоге «пушечное мясо» быстро научилось стрелять само, а «учитель и поводырь» Иван IV, использовавший дворян и дьяков в войне с боярами и князьями, прервал династию Рюриковичей и чуть не погубил страну. Впоследствии дьяки, пройдя горнило коллегий, сменили приказы на министерства, став чиновниками, и именно их деятельность определила ход российской истории в XIX веке.

Количество приказов в разные годы доходило до сотни. Рабочий день в приказах продолжался 16–12 часов, включая праздничные дни. Приказы были завалены нерешенными государственными делами – их число доходило иногда до 10000. До частных дел руки доходили в последнюю очередь.

Местное управление в стране осуществляли воеводы, сменившие посадников и наместников. Постепенно воеводы сосредоточили в своих руках всю полноту административной, полицейской и судебной власти. Их должность была ликвидирована только в 1775 году.

В 1552 году была взята Казань, в 1556 – без боя сдалась Астрахань. В начавшейся в 1558 году Ливонской войне после первых успехов русские войска были разбиты армиями польского короля Стефана Батория, с трудом остановленного у Пскова. По Ям – Запольскому миру 1582 года Московское царство потеряло завоеванные западные земли и устье Невы. На страну опустилась опричная ночь. Выдающийся русский историк Л.Н. Гумилев писал: «Опричнина была создана Иваном Грозным в припадке сумасшествия в 1565 году и официально просуществовала семь лет. Задачей опричников было «изводить государеву измену», причем определять «измену» должны были те же самые опричники. Таким образом, они могли убить любого человека, объявив его изменником. Одного обвинения было совершенно достаточно для того, чтобы привести в исполнение любой приговор. Самыми мягкими были обезглавливание и повешение, но, кроме того, опричники жгли на кострах, четвертовали, сдирали с людей кожу, замораживали на снегу, травили псами, сажали на кол. Главным содержанием опричнины стали совершенно безпрецендентные и бессмысленные убийства ради убийств».

Неограниченные полномочия позволяли маньяку и садисту на троне право без совета с Думой подвергать опалам и казням всех, кого он считал нужным, «с отбором на государя» их казны и земель. Для реализации «задач» по разгрому государства и был создан особый корпус опричников, разросшийся до 6000 «человек». Личная гвардия царя прославилась жестокостью, трусостью и подлостью.

Иван IV казнил всех, кто ему возражал, доказательно противоречил, был уважаем в народе, был талантливее его. Земли опальных бояр царь присваивал. Возможно, это и было главной целью опричнины. Княжеское землевладение было уничтожено, боярская оппозиция царю-маньяку подавлена.