– Пока что ты за столом,– возразил опер.– Не порть компанию. Слышь, Генадьич, мне опять депутат наш звонил, Кренов.
– Что сказал?
– Ничего. Интересовался, как успехи. Я его маленько порадовал.
– Ты перед ним особо не распространяйся,– заметил Логутенков.– Депутаты – публика скользкая.
– Но полезная,– Онищенко поднял палец.– Мне выслуги всего ничего осталось. Может, я тоже в мэрию хочу, а не в какой-нибудь сраной шараге охранником стену подпирать!
– Не прибедняйся, Паша,– следователь поморщился.– Без работы не останешься. А успехами лучше со мной поделись.
– С успехами пока глухо,– ответил Онищенко.– Все фигуранты в розыске, но толку – ноль целых, ноль десятых. Есть у меня одна нехорошая мысль…
– …Что кто-то рубит концы?
– Примерно. Ты мне давеча сам литературку по сатанистам подбросил, так там прямо написано, что в целях конспирации клиентуру для жертвоприношений рекомендуется набирать из бомжей, беспризорных детей и малоперспективных адептов внешнего круга. Будем работать, товарищ следователь.
– Давай,– кивнул Логутенков.– А я займусь писаниной.
– Куда едем? – спросил Жаров.
– На Пороховскую. Митя, тебе деньги нужны?
– Деньги нужны всем,– философски ответил Дмитрий.– Но деньги бывают разные.
– Большие и маленькие,– хохотнул Онищенко.– Больших не будет. Поможешь?