Я русский солдат! Годы сражения

М. Королёва: – Это с чьей стороны?

А. Проханов:– Со стороны Израиля. То, конечно, антиамериканское восстание шиитских контингентов в Пакистане, у которого есть ядерное оружие, чревато большими непредсказуемыми опасностями. Вообще ядерное…

М. Королёва: – Я просто хотела спросить, причем здесь Россия? Вот, с какой стороны здесь…

А. Проханов: – Вы знаете, Россия находится на планете Венера. Земные проблемы Россию не касаются. Если здесь будут полыхать ядерные взрывы, Россия будет далеко – она будет заниматься проблемами Болотной площади с Венеры.

Значит, Россия находится в эпицентре этого процесса. Кстати, ближневосточная война, о которой все говорят, что она вероятна, она включает так называемый «большой Ближний Восток». А Грузия входит, по американской терминологии, в этот большой Ближний Восток. Значит, эта война затронет Грузию. Грузия, как вам известно, находится очень далеко от России – между нами полярные льды и целые океанические пространства.

М. Королёва: – Мы просто с вами говорим об этом уже как о данности какой-то, а я бы хотела уточнить, насколько это вообще вероятно.

А. Проханов: – Мы с вами говорим как о данности, потому что к этой войне готовятся, ее анонсируют.

М. Королёва: – Ее анонсируют. Но насколько она вероятна?

А. Проханов: – Вот когда говорят о ружье, которое висит и оно заряжено, оно стреляет. И, повторяю, эта война, которая будет или не будет (во всяком случае, я думаю, что Россия делает все, чтобы этой войны не было), эта война Россию затронет напрямую. Потому что катастрофа геополитическая и геоэтническая в Азии, в азиатском регионе, который очень близко от Ближнего Востока, приведет к окончательному краху режима Карзая в Афганистане, к окончательному краху американского присутствия там, в этих регионах. Это сместит все оси баланса в Азии, это будут огромные количества беженцев. Из Ирана попрут беженцы в близлежащие территории – в Азербайджан, в Дагестан. И это чревато для России.

Более того, как ни странно, есть некоторые люди, говорящие, что такая война выгодна России, потому что это приведет к резкому взлету цен на нефть. А вся наша экономика зиждется на избыточном профите за счет нефти.

М. Королёва: – То есть Россия может втайне подталкивать какую-то из сторон к такой войне, считаете вы?

А. Проханов: – Я думаю, этот прагматический, ублюдочный, извините меня за выражение, интерес, связанный с ценами на нефть, он настолько примитивен (его перекрывают риски, гигантские риски), что внешняя политика России, даже если бы она возглавлялась не таким мудрым лисом, как Лавров, а каким-нибудь кретином ельцинских времен, она бы все равно исключала подталкивание Израиля к бомбардировке Ирана.

Но здесь еще другой момент. Я очень надеюсь, хотя, меня опровергнут все основные мои иранские друзья, что все-таки у Ирана есть хоть какая-то грязная бомба, хоть какая-то грязная. Хоть не классическая ядерная, а грязная. И этот грязный ядерный заряд в случае бомбардировки Ирана посыплет головы израильских безумцев, и Израиль будет посыпан этой ядерной бомбой как возмездие за этот чудовищный Иран. И, я думаю, Нетаньяху, у которого неплохо поставлена разведка, он опасается того, что у Ирана такая грязная бомба есть.

М. Королёва: – Но вы, на самом деле, в начале нашего разговора об этом, вы упомянули то ли Америку, то ли Израиль, кого-то из них. А, собственно, кто здесь заинтересован? Вот, Америка-то заинтересована в нанесении такого удара? Или, все-таки, нет?

А. Проханов: – Если послушать предвыборные дебаты сегодняшних американских претендентов, то да, речь идет о подавлении ядерной программы Ирана, которая, якобы, стоит в дюйме от создания классической ядерной бомбы.

М. Королёва: – Ну, это заявления на официальном уровне.

А. Проханов: – А на неофициальном уровне…

М. Королёва: – А на самом деле?

А. Проханов: – А на уровне чего? На уровне разведок?

М. Королёва: – Ну, вы же всегда смотрите вглубь.

А. Проханов: – Или на уровне «The New-York Times»?

М. Королёва: – Ну, вы же всегда смотрите вглубь, в корень проблемы.

А. Проханов: – Я бывал много раз в Иране. Конечно, я не был допущен в секретный центр, хотя был в Бушере, который строила Россия. Я могу вам сказать только одно, что все иранцы мечтают иметь бомбу. И либерального направления, и фундаменталистского направления – они сходятся на том, что бомба Ирану нужна. Если бы сейчас у Ирана была бомба реальная, никто бы не пикнул о бомбардировке Ирана. И атомная бомба в современном мире является оружием сдерживания. Давайте поклонимся ядерной бомбе. Это святая бомба, которая предотвратила мир от Третьей мировой войны.

М. Королёва: – Нет, вы знаете, с вашего позволения, я все-таки бомбе кланяться не буду. Я надеюсь, что мы с вами…

А. Проханов: – А придется.

М. Королёва: – Нет, не буду, Александр Андреевич.

А. Проханов: – А я вас заставлю.

М. Королёва: – Нет. Давайте встретимся через 3 минуты, может быть, за это время как-то у вас запал пройдет.

А. Проханов: – Вот за это время и поклонитесь бомбе. Я скажу зрителям, что вы поклонились бомбе.

М. Королёва: – Ну, давайте немного о наших делах внутрироссийских. У нас, знаете ли, тоже хватает всего. Вот, сегодня стало известно, что Госдума собирается пригласить главу МВД Рашида Нургалиева выступить на правительственном часе. Это связано с чудовищным случаем, который произошел в Казани – вы слышали, наверное, там умер человек, которого задержали. Потом он умер в больнице. Вроде бы он был изнасилован бутылкой в отделении милиции. Ну, действительно, тут просто и комментариев-то, наверное, не дашь никаких.

Ну вот депутаты сегодня сказали, что они возмущены событиями в Казани. Наши слушатели тоже возмущены – присылают вам вопросы. Вот спрашивают: «Что делать с милицией-полицией?» Там же была аттестация после того, как была переименована служба, да? Вроде бы должны были отобрать лучших. Ну, кто виноват, что делать – это все понятно. Но заметьте, никто не отправлен в отставку: ни глава МВД Татарстана, ни глава МВД России в связи с подобным случаем. Это нормально?

А. Проханов: – Не знаю. Я очень далек от субординационных таких вещей. Я просто, как ни странно, вижу связь вот этого чудовищного случая, ужасного случая, например, с перформансом девиц в Храме Христа Спасителя.

М. Королёва: – Каким это образом?

А. Проханов: – Ну вот я вижу эту связь. Это говорит о том, что исчезли табу. Все растабуировано, все дозволено. В народе поселился зверь. Этот зверь явился результатом той чудовищной культуры и пропаганды, которая сдирает с человека человеческое, растабуирует в нем зверя и животное.

М. Королёва: – Александр Андреевич, помилуйте. Но в полиции какая культура? Вы о чем?

А. Проханов: – Ну, конечно, в полиции же работают…

М. Королёва: – Ну что там? Какой там постмодернизм возможен? Ну что вы, в самом деле?

А. Проханов: – Нет, ну что? В советской милиции не было этого.

М. Королёва: – Может быть, нам просто не говорили об этом?

А. Проханов: – Не говорили. А на самом деле там истязали. Я знаю, что и Космодемьянскую застрелили милиционеры. В советской милиции не было этого, потому что советский человек был подвержен мощнейшей обработке на протяжении 70 лет. Эта обработка была связана с тем, чтобы задавить в нем животное, задавить в нем свирепого человека.

М. Королёва: – Но и человека тоже задавить.

А. Проханов: – Задавить в нем животное, задавить в нем свирепого человека. В нем пытались разбудить творца, сотоварища, человека жертвенного, художника и героя. Удалось это сделать или нет, я до конца не знаю. Во всяком случае, моя среда, в которой я жил и воспитывался, демонстрировала высочайшие примеры нравственного героизма и стоицизма.

После 1991 года возникла культура насилия, культура осквернения, культура пыток, культуры торжествующего зверя. И, по существу, то, что сделали эти люди в застенке (а они сделали только потому, что у них нет никаких сдерживающих центров), видимо, они не боялись увольнений, пистолетов. Они получили жертву, в них возник животный инстинкт – животный, звериный инстинкт поиздеваться над пленным, прежде чем уничтожить. То же самое у этих девиц. Животный инстинкт осквернить, изнасиловать ценности, создать страдания, причинить страдания другим, в данном случае – верующим. Поэтому я и вижу, что в обществе нашем за это время сложился культ беспощадного.

М. Королёва: – Сам сложился?

А. Проханов: – Нет, под воздействием вот этой победившей культуры, культуры миллиардеров, культуры гедонизма, культуры, направленной на утоление низменного в ущерб возвышенному. Ведь самое низменное в человеке – это убиение ближнего, причинение насилия ближнему или убийство его. И дошли до этого. Чего стоят, например, выставки, я помню, которые прокатились по всей Европе и пришли к нам, экспозиции были. Этот Хаггерт или Хеггерт, немец, который делал статуи, муляжи из реальных трупов. Он их высушивал, он их экспонировал, он создавал…

М. Королёва: – Да, были такие скандальные выставки.

А. Проханов: – Почему скандальные? Это норма.

М. Королёва: – Ну, они и там, на Западе, вызывали скандалы определенные.

А. Проханов: – Нет, там они не вызывали, потому что там пройдено все.

М. Королёва: – Подождите. Но только в Европе полиция никого не насилует бутылками.