Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Земля мертвых

1 2 3 4 5 ... 17 >>
На страницу:
1 из 17
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Земля мертвых
Александр Дмитриевич Прозоров

Боярская сотня #1
Они всего лишь хотели сыграть в ролевую игру. Воссоздать великую битву далекого прошлого. Но – что-то случилось. Прошлое само настигло их и стало реальностью. Вихри времени забросили людей нашего столетия в кровавую эпоху царя Ивана Грозного. В страшные годы опричнины и бесконечных войн с Ливонским орденом. Здесь надо уметь сражаться. Здесь надо учиться выживать…

Александр Прозоров

Земля мертвых

Задача мастера

Свой меч Костя Росин вложил в ножны, аккуратно завернул в тряпицу и уложил в длинный боковой карман рюкзака. Боевой топорик – в карман с другой стороны. Ну, а что касается щита – то этот диск метрового диаметра спрятать все равно невозможно. С ярко начищенным медным умбоном,[1 - Умбон – срединная железная бляха полусферической или конической формы на щите, защищавшая руку воина от пробивающих щит ударов. Крепится в месте, где находилась рукоять, за которую щит удерживается.] с рисунком черной оскаленной медвежьей пасти на алой мешковине он издалека привлекал с себе внимание всех прохожих, но тут уж ничего не попишешь, придется терпеть. Впрочем, висящий на плече щит при поездке в метро или автобусе был отличным подспорьем – с его помощью Костя и толпу без труда раздвигал и, закрыв им угол салона, легко отгораживался от всеобщей толкотни.

Броню Костя тоже уложил в рюкзак, а вот поножи укрепил на голени и спрятал под брюками – а то вечно в толпе кто-нибудь норовит по ноге стукнуть. Широкий ремень с поясным набором не особенно отличался от ремней всякого рода штангистов-металлистов – впрочем, под курткой его все равно не видно. Два тонких шерстяных одеяла хорошо легли к спине, за ними Росин спрятал островерхий шишак,[2 - Шишак – шлем из железа, стали или меди; отличается навершием в виде длинного шпиля (шиша – отсюда название). Часто к шишу прикрепляли еловец (или яловец) – кусок красной ткани или кожи (красной юфти) в виде флюгера. Шишак состоит из венца, тулеи и шиша. К венцу шишака иногда крепили козырек, науши, наносник, назатыльник, бармицу] собачий малахай,[3 - Малахай – шапка на меху с широкими наушниками и плотно прилегающей задней частью.] поверх уложил длинную красную рубаху, годную на все случаи жизни, шелковые шаровары, чистую рубашку и галстук.

В наружный карман запихнул кресало, зажигалку, упаковку сухого горючего на случай дождя, сверху – аптечку, состоящую в основном из бинтов, жгутов и стрептоцида на случай рубленых ран или открытых переломов; аспирина от простуды и укропной воды от неизбежного похмелья.

– Вроде, все… – Константин осмотрелся. На креслах, диване, столе ничего заготовленного в поход не осталось, ничего не забыл, все уместилось в недра пухлого зеленого «Ермака». А, нет! Телефон…

Росин повесил сотовый телефон на пояс, между кистенем[4 - Кистень, холодное ударное оружие, состоящее из закрепленного на цепи, ремне, веревке, ленте или иной гибкой основе груза. Другой конец основы крепится к деревянной рукояти, или заканчивается петлей для надевания на кисть руки (отсюда название). По сей день наиболее популярное на Руси оружие. По типу груза кистени различаются металлические, деревянные, костяные и даже глиняные. Встречаются такие экзотические кистени, как кистень с хрустальным шариком в качестве груза или тяжелый медный крест на цепочке, пробивающий с замаха черепа ничуть не хуже вульгарного цепа. Гиря может быть различного диаметра и снабжаться шипами. Как и плетка, кистень может иметь два или три хвоста, обычно одинаковой длины.Основным преимуществом кистеня является то, что при попытке парирования или отбивания удара он все равно захлестывает за препятствие и почти наверняка наносит травму противнику. От него можно только увернуться – что далеко не всегда удается в плотном строю или тесном помещении.На сегодняшний день в России наиболее популярны такие кистени, как солдатский ремень с залитой свинцом пряжкой или нунчаки.] и охотничьим ножом, сходил на кухню, перекрыл идущий к плите газ, кран стиральной машины, потом выключил пакетник электросчетчика. Кажется, теперь все в порядке. Протечь или замкнуть ничего не может, а дней через пять он вернется – если, конечно, его не подстрелит ливонский арбалетчик или не проткнет длинная татарская стрела.

Константин закинул рюкзак за спину, повесил на плечо щит, крутанул колесики на панели блока сигнализации и вышел на лестничную площадку. До битвы на Неве оставалось немногим больше суток.

Ополченцы собирались на Финляндском вокзале, у паровоза. От группы людей со щитами прочие пассажиры шарахались на добрый десяток метров, и вокруг будущих воинов образовалось изрядное свободное пространство. Хорошо обыватели не знали, что в чехлах для удочек скрываются не бамбуковые удилища, а длинные тяжелые копья и тугие луки – а то ведь и вовсе войти бы на вокзал побоялись.

– Привет, Юра, – поздоровался Росин с высоким, русым широкоплечим парнем, под легкой тренировочной курткой которого поблескивала бронзовая кираса.[5 - Кираса – защитное вооружение из 2 металлических пластин (в древности изготавливалась из войлока и кожи), выгнутых по форме спины и груди и соединенных пряжками на плечах и боках.] – Тебе не жарко в железе ходить?

– Ништо, мастер, – пожав протянутую руку, отмахнулся великан. – В рюкзак, зараза, не лазит.

Вообще-то звание «мастера» Косте не нравилось. Отдавало от этого чем-то немецким, орденским. А то и вовсе японским. Этак приличного человека за «сэнсэя» какого-нибудь принять могут. Но так уж сложилось – не председателем же ему именоваться?

– Сам ковал, ополченец, – усмехнулся Росин, – себя и вини.

– Че, железо крепкое, – пожал плечами Юра. – Инструменталка.

Юра Симоненко работал водителем в седьмом автобусном парке. В парке имелась своя кузня, с местными работягами Симоненко сошелся довольно хорошо, руки у него росли из нужного места – а потому великан никакого вооружения и брони не покупал, все делал сам. И не только для себя, но и чужие заказы выполнял.

А вот Сережа Малохин, учитель истории из триста пятьдесят шестой школы, кроме способности ответить практически на любой вопрос по десятому-двенадцатому векам, не умел ничего, и практически все оружие и обмундирование был вынужден покупать, благо для своих это обычно делалось раза в три дешевле, чем для «чужаков», – мастер поздоровался с худощавым мужчиной в джинсовом костюме. – Зато Малохин отлично фехтовал на копьях и алебардах,[6 - Алебарда – обычно алебарда считается разновидностью копья, на конец которого крепится топор или секира] легко укладывая на землю парней, внешне куда более крепких.

Впрочем, символом хрупкости и изящности отряда «Черного Шатуна» была Юленька, девушка неполных двадцати пяти лет с большой сумкой через плечо. У нее в чехле для удочек прятались высокий углепластиковый лук и два десятка стрел с разными наконечниками. Когда-то она смогла пробиться в сборную Союза по стрельбе, но высоких результатов не достигла и в конце концов бросила большой спорт.

– Долго еще нам тут париться мастер? – поинтересовалась Юля, приспустив большие темные очки. – У меня скоро нос облезет.

– Сейчас едем, – Росин бегло оглядел остальных ополченцев. Похоже, собрались все. Три десятка человек, из которых только несколько незнакомых лиц. Как обычно, кто-то прихватил друзей, кто-то жену-детей, кто-то подружку. В глаза бросилась яркая блондинка в коротком ярко-алом платье, но расспрашивать, кто она и откуда Костя не стал. – Лекарь здесь?

– Юшкин, что ли? Здесь, – кивнула Юля, – за мороженым побежал. Вон его котомка лежит.

Лепистрада Юшкина, в миру участкового врача, по вполне понятной причине все называли по фамилии. За что родители наградили своего сына таким именем, и каково с ним жить, Росин не знал – лекарь не любил разговоров на эту тему. Железа Юшкин тоже не любил, ограничиваясь в тренировках только рукопашным боем, а в одежде – жутко напоминающим выцветшую буденовку суконным куколем, обычной косухой,[7 - Косуха – куртка из толстой кожи, одна пола которой захлестывает далеко на другую. Между прочим, это один из видов кожаного доспеха по сей день используемый по прямому назначению: защищает тело мотоциклиста от ран при падении на высокой скорости.] с которой спорол молнию, застежки в виде кнопок и прочие атрибуты современности, заменив их пуговицами и большой фибулой[8 - Фибула – металлическая застежка для одежды в виде булавки, заколки со щитком, обычно богато украшенным. Один из самых древних предметов украшения. Использовалась в повседневности аж до 18 века.] на плече. Зато он имел врачебный диплом и хорошие навыки в оказании первой помощи.

– Внимание, слушайте сюда! – у мастера появилось нездоровое желание постучать мечом по щиту, чтобы перекрыть гомон ополченцев, но, увы, оружие было хорошо спрятано. – Берем билеты до четвертой зоны. Кировский поезд, остановка «Станция Келыма». Это первая стоянка сразу за Невой. Электричка отправляется через пятнадцать минут. Всем понятно?! Тогда встречаемся в пятом вагоне.

Уже в поезде ополченцы начали потихоньку облачаться в доспехи. Не по-настоящему, а так, для показухи, поверх обычной одежды – не догола же в общем вагоне раздеваться! Прочие пассажиры, видя как их соседи застегивают кирасы, вешают себе на ремни длинные ножи, затыкают за пояс топорики, проверяют остроту широких обоюдоострых мечей, надевают шеломы и мисюрки,[9 - Мисюрка – шлем в виде металлической тюбетейки, к которой обычно крепилась бармица или науши, наносник, назатыльник.] предпочли потихоньку перебраться в соседние вагоны. Росин тоже извлек из рюкзака свой куяк[10 - Куяк – пластинчатый доспех. Изготавливался путем нашивания прямоугольных или круглых металлических пластин на кожаную или суконную основу. Куяки изготовлялись с рукавами и без рукавов, могли имели полы, как у кафтана.] и надел его через голову прямо поверх рубашки.

Бронь он изготовил сам: попросил ребят из лаборатории Опытного завода нарезать пластин из нержавейки, после чего нашил их на жилетку из тонкого брезента так, чтобы верхние пластины ложились внахлест на нижние. При толщине пластин в полтора миллиметра куяк хорошо держал скользящие удары, мог остановить пущенную издалека стрелу, вынести несильный тычок мечом или копьем. Увы, наплечники оказались коротковаты, и между наручнями и верхними пластинами оставалось сантиметров двадцать незащищенной руки. Зато переливалась нержавейка так, словно доспех был изготовлен не из металла, а из маленьких зеркал.

На платформу дружина Черного Шатуна вышла сверкая шлемами и шишаками, кольчугами и пластинчатыми рубахами. «И бе видете страшно в голых доспехах, яко вода солнцу светло сияющу», как описывала это зрелище Лаврентьевская летопись. Правда, большинство ополченцев металлические доспехи «не тянули», и обходилось обычными стеганками – кожаными или просто суконными куртками, под подкладку которых плотно набивалась вата или волос, после чего одежка многократно прошивалась суровой ниткой или проволокой. В бою такая «тряпичная броня» защищала ненамного хуже металлического, но вот внешний вид у нее – не тот, не тот. Поэтому в парадном строю «суконщиков» прятали внутрь или в задние ряды, чтобы дружина выглядела могучей и устрашающей.

Колонной по три отряд Черного Шатуна спустился по ступенькам на узкую пыльную дорожку, еще носящую следы былого асфальта, прошел вдоль высоких металлических оград, защищающих зеленые от морковной ботвы и разлапистых капустных кочаном огороды, свернул к пионерскому лагерю. Точнее, бывшему пионерскому лагерю – а ныне ведомственному, Октябрьской железной дороги.

У богатых свои причуды: территорию лагеря огораживала трехметровая решетка из прутьев сантиметровой толщины, выполненных в виде остроконечных пик. Вдалеке, за футбольным полем и широкой полосой из высоких, вековых лип белели трехэтажные кирпичные корпуса.

– Еще, еще идут! – послышался звонкий крик и к прутьям моментально прилипло полсотни мальчишек и девчонок возрастом от восьми до четырнадцати лет. – Дядь, дай меч подержать! Дядь, дядь, а пулеметом ваши латы пробить можно? Дядь, а вы за белых или за красных?

Ратники спокойно двигались дальше, хорошо зная по опыту – начнешь такой мальчишеской ватаге отвечать, только на глупые насмешки нарвешься. Друзья и знакомые, поехавшие вместе с отрядом, шли немного позади, образуя нестройную толпу, «обоз» – как иногда в шутку называли их дружинники. Девушка в алом платье тут же привлекла внимание пацанов и они восторженно загомонили:

– Тетка, тетка, у тебя трусы торчат! Дай за сиську подержаться! Смотри, смотри, какая задница. Да не у тебя! Ишь, обрадовалась… – Это Юля остановилась и неторопливо достала из колчана лук.

– Хочешь, ухо прострелю? – предложила спортсменка сразу всей ватаге и положила стрелу на тетиву. – Только головой не дергай, а то во лбу дырка останется.

Мальчишки моментально прыснули в заросли барбариса. Юля разочарованно цыкнула зубом, но лука не опустила. Временами то из ветвей кустарника, то из-за бетонных столбов ограды высовывалась чья-то голова, но стоило девушке повернуться, как цель тут же исчезала.

Выждав, пока «обоз» уйдет метров на сто, лучница спрятала оружие и пустилась догонять отряд.

Территория лагеря упиралась в широкую полосу отчуждения под линией электропередач, а следом начинались дачные участки. Здесь за дружиной тоже увязались мальчишки, но куда меньшим числом. Глаза у них светились любопытством и искренним восторгом.

– Дяденька, вы рыцарь? – поинтересовалась у Росина голубоглазая девчушка.

– Я русич! – гордо поправил Костя. – Ты меня с басурманами не путай!

– Тогда почему вы весь железный?

– На битву иду, чадо, берега Невы защищать.

– А можно мне с вами?

– Если родители отпустят, приходи, – разрешил Росин. – Нам каждый человек дорог.

Девчонка радостно пискнула и быстро-быстро затопала сандалиями по пыльной тропинке.

Садовые участки заканчивались у Кировского шоссе, а за ним, до самой Невы, раскинулся широкий луг. Его разделяла надвое широкая, заросшая бурьяном канава – то ли оросительная, то ли сточная. На поле выше по течению уже стояло полтора десятка больших белых шатров, еще выше, вдоль низких ивовых зарослей – столько же вигвамов. Вигвамы от шатров отделяла площадка, огороженная низкой, в две жерди, изгородью. Там, хищно кружась друг напротив друга, дрались на топорах двое латников. Грохот от ударов в щиты раскатывался на сотни метров. У изгороди толпились женщины в свитах, поневах и малицах, и ребятня – в джинсах, футболках, в шортах.

На стороне поля ниже по течению начиналась цивилизация: здесь имелись две большие армейские палатки, полевая кухня, автобус, три грязных по крышу жигуленка и один джип, а вдоль самого берега торчало три зеленых щита, сообщающих, что «Лимонад „Тархун“ – единственный напиток из натуральных трав».

– Ну вот, ливонцы уже здесь, – плечистый Юра вышел из строя, скинул на траву вещмешок и недовольно почесал кирасу под левым соском. – Опять лучшее место заняли.

– Зато викингов пока нет, – утешил его Росин. – Устраивайтесь у воды, перед рекламой, а «Глаз Одина» пусть ютится, где хочет.

Сам Костя прямым ходом направился к джипу – изрядно потрепанному «Ланд-Крузеру» с помятым левым крылом:

1 2 3 4 5 ... 17 >>
На страницу:
1 из 17