Рим должен пасть

Он остановился, осмотрелся по сторонам. Центр города, где было много света и шума от туристов, прожигавших деньги в местных ресторанах, а также главная дорога на пляж благополучно остались слева. Путь морпехов лежал правее, через промышленные кварталы и примыкавшие к ним невысокие частные домишки. Люди попадались и здесь, несмотря на ночное время, но было их гораздо меньше, а по мере удаления от центра прохожие и вовсе пропали. Оставалось опасаться только любителей ночной рыбалки.

– Яхта Путина, говоришь? – заинтересовался Федор.

– Ну да, – подтвердил Леха, бодро вышагивая на полшага впереди, – само собой, не официальная. Какой-то арабский шейх ему подарил, говорят, в обмен за тайные дипломатические услуги. А внутри – сплошная роскошь.

– Ты там был? – удивился Федор.

– Не, – махнул рукой Леха. – Говорят…

Скоро показались и гаражи. Они смутно темнели на небольшом участке берега между высоченной стеной порта и прижимавшими с суши мрачными домами. Здесь местные рыболовы хранили свои шаланды и катера. Пирс тянулся метров на тридцать, к нему было привязано множество лодок.

Федор поднял голову и взглянул на небо. Светало. Он даже смог различить несколько лодок, болтавшихся в акватории на небольших волнах. Дул легкий ветерок, но в целом ночь над морем была спокойной и действовала на него умиротворяюще. В голове шумело. Хотелось прилечь и отдохнуть. Но вместо этого следовало действовать быстро и создавать себе алиби.

– Давай скорее, – проговорил Федор, – а то не ровен час, еще кого-нибудь принесет.

Гараж оказался электрифицирован. При свете тусклой лампочки сержант рассмотрел имевшееся в их распоряжении плавсредство – большую деревянную лодку коричневого цвета, метров четырех в длину и приблизительно полутора в ширину. Лодка напомнила Федору угловато сработанный швертбот типа «ОК», на котором он пару месяцев ходил в детстве шкотовым, когда отец пытался заставить сына заниматься спортом. Но интерес к яхтам быстро пропал, зато возник интерес к плаванию. В одном из выходов мальчишка упал за борт и чуть не утонул.

Продолжая рассматривать лодку, сержант заметил в центре настила на днище отверстие под небольшую мачту, которую Леха уже разыскал в глубинах лодочного гаража и подтаскивал поближе. На корме, кроме всего прочего, имелись крепления под навесной мотор.

– Навигация есть? – уточнил Федор, хотя ответ напрашивался сам собой.

– Нету ни черта, – прямо ответил Леха, доставая видавший виды парус. – Только карманный компас и тридцатикратный бинокль.

Федор взял компас и бинокль себе. К счастью, в хозяйстве Валентиныча имелись пробковые спасательные жилеты привычного ярко-рыжего цвета, и это его немного успокоило. Все же в море выходят, а оно любит пошутить, особенно над тем, кто не подготовился к встрече.

Закрепив мотор, друзья вытащили лодку из гаража и спустили на воду. Леха установил мачту на место, приладил руль и парус. Покидав на дно мешок с едой, в котором что-то звякнуло, всю рыбацкую одежду и удочки (даже кое-какая наживка нашлась) они на веслах отошли от берега.

Отгребли метров двести, и уже там Леха завел мотор. К тому моменту небо просветлело еще сильнее.

– Далеко плыть-то собрался? – удивился Федор, оглядывая акваторию, в которой болталось штук пять лодок, и светящийся огнями город, – удочки-то можно и здесь покидать.

– Не боись, сержант, – оказавшись в море, Леха снова обрел былую говорливость, – тут места знать надо. Я же тебе обещал морскую рыбалку, будет тебе рыбалка. А здесь кроме бычков в машинном масле ничего не поймаешь. Тут одни лохи рыбу ловят. Надо дальше идти.

– Ну, давай, – согласился Федор. – Только для начал вдоль берега пройдемся. Вдруг клевать начнет?

Старый советский моторчик призывно заурчал, и лодка, развернувшись носом в сторону Крыма, ходко пошла вдоль берега, оставляя за собой пенную волну. Леха сидел на руле, а сержант устроился на скамейке под мачтой, накинув на плечи джинсовую куртку. В столь раннее утро на воде было довольно свежо.

Пока они огибали порт, Федор Чайка разглядывал все, что попадалось на глаза. Сначала город, огни которого становились все более тусклыми, растворяясь в лучах рассвета. Затем огни маяка и четыре колоссальных сухогруза, стоявших в море на якорях в ожидании разрешения войти в порт. Два судна были под турецким, один под греческим флагом. А четвертый Федор не распознал. Наверное, какая-нибудь Малайзия или Папуа Новая Гвинея, которая, в конечном итоге, могла оказаться зафрахтованной обычными русскими контрабандистами.

Оставив порт за кормой, шаланда Валентиныча прошла примерно пару миль вдоль берега, который представлял собой скалы с тонкой прибрежной полосой, усеянной отдельными крупными обломками. Днем здесь загорали нудисты и гуляли многочисленные дикие туристы, не желавшие ограничиваться суетливыми городскими пляжами Туапсе. Сейчас на берегу было пустынно. Лодка плыла всего в сотне метров от берега, и Федор даже без бинокля рассмотрел несколько палаток.

– Дикари, – пояснил Леха, проследив за взглядом товарища. – Встанем пока здесь. Проверим место.

Они кинул в воду якорь на длинной веревке, ушедшей в воду метров на десять. Федору приятель определил спиннинг, а сам, достав удочку, стал прилаживать снасти. Покончив с первым занятием, переключился на изготовление странной наживки из какой-то смеси, прихваченной в гараже. Пока он этим занимался, Федор уже несколько раз закинул блесну, но безрезультатно.

– Сержант, – предложил Леха, погладив мешок с едой, в котором что-то призывно булькнуло, – может, махнем за удачу по стопарику?

Федор посмотрел на поднимавшееся солнце, предвещавшее жару, и отказался. Тогда Леха, не задумываясь, махнул в одно лицо: сделал пару глотков из бутылки водки, которая обнаружилась в мешке вместе с железной банкой тушенки, завернутой в бумагу колбасой, хлебом и огурчиками.

– Ты воды захватил? – уточнил Федор, прикидывая, какой сушняк у них обоих скоро начнется.

– Обижаешь, командир, – Леха предъявил две пластиковые бутыли минеральной воды «Нарзан».

– И то дело, – кивнул Федор, сматывая леску и снова закидывая спиннинг.

Леха тем временем капнул в свою хитрую смесь масла из специального пузырька. Накатал липких шариков, наживил один на крючок и тоже закинул удочку. Ярко-красный поплавок поплясал среди зеленых волн минут пять и вдруг неожиданно ушел на глубину. Довольный морпех подсек, вытащив добычу – небольшого скользкого «бычка». Глядя на его страшную морду, Федор решил, что такую рыбу надо снимать в фильмах ужасов.

– Неплохо для начала, – объявил Леха и насадил новый шарик.

За полчаса Леха натаскал пяток «бычков» и несколько плоских серебристых рыбок, походивших на плотву. Затем клев прекратился. Федор же так ничего и не вытащил.

– Надо место менять, – назидательно сказал Леха и завел мотор.

Они прошли вдоль берега в сторону Крыма еще несколько миль, проверив не один десяток мест. Но рыбы было очень мало, да и попадалась все больше мелочь.

– Не клюет ни черта, – пожаловался Леха, когда они перекусывали прихваченной снедью, – надо дальше в море идти. Вся крупная рыба там.

В очередной раз, отстояв часок на новом месте, друзья поймали всего одного бычка.

– И твой катран там ловиться? – уточнил сержант, с безнадегой глядя на неуловистый спиннинг.

– Там и акулы ловятся, – пошутил Леха.

– А бензина на обратную дорогу хватит? – спросил Федор.

– Хватит, – успокоил Леха, привычным движением запуская движок, – и туда, и обратно. Я запасную канистрочку захватил на всякий случай. А, если что, на парусе дойдем. Ветер с моря дует.

– Ладно, – махнул рукой Федр, глянув на часы, которые показывали уже второй час дня, – поплыли.

И хотя их главной целью было просто провести этот жаркий день в море, его уже против воли захватил рыбацкий азарт. А какой рыбак стерпит, что у него не клюет, и друг его давно обошел в добыче?

За пару часов приятели отошли от берега на приличное расстояние, так, что тот стал едва заметной полоской, и дрейфовали теперь по ветру. Пару раз Федору даже улыбнулась удача, он поймал-таки катрана, которого местные величали не иначе как черноморской акулой. Но и здесь, посреди открытого всем ветрам пространства, клевало как-то не слишком удачно. К тому же после выпитого вчерашней ночью больше хотелось прилечь, нежели размахивать спиннингом. За день болтанки жесткая скамейка натерла на мягком месте вполне приличную мозоль.

– Ладно, Леха, – предложил Федор, посмотрев на часы, которые показывали начало шестого, – пора к берегу двигать. На алиби мы уже наплавали. Скоро смеркаться начнет, а наша посудина не предназначена для кругосветных круизов.

– Уговорил, сержант, – Леха быстро смотал удочки, – мне и самому надоело. Не клюет, хоть ты тресни. Но зато будет что вспомнить, это ж твоя первая морская рыбалка получается, как ни крути.

– Получается, – согласился Федор.

– До дому дойдем – отметим, – добавил неугомонный Леха.

С ловкостью обезьяны он пробрался с носа на корму и дернул трос. Никаких звуков Федор не услышал, привычного утробного тарахтения не раздалось. Только ветер посвистывал в ушах. Леха удивился и дернул еще раз. Тот же результат.

– Что с мотором? – напрягся сержант, вспомнив вчерашний рассказ Валентиныча.

– Черт его знает, – ответил Леха. – Сейчас гляну.

Он подхватил валявшуюся на дне холщовую сумку с ремкомплектом и достал оттуда отвертку. Быстро снял крышку мотора и долго возился в нем, несмотря на то, что волны раскачивали рыбацкое суденышко довольно прилично. Ветер начал свежеть. Через полчаса вынужденного наблюдения за волнами сержант перестал ждать радостных реляций. Кроме того, он заметил на горизонте, затуманившемся и почти уже не разделяющем небо и море, одну очень неприятную тучу, быстро приближавшуюся к ним.