Бой после победы

Николай подтвердил:

– В субботу. Точнее, утром в воскресенье раскрутил его шалман!

– Вот. И в эту же ночь у нашего губернатора, Эдуарда Максимовича Водолеева, случился инфаркт. Говорят, еле откачали. Сдало сердце генерала. Да и немудрено, Афган, Чечню прошел, армией командовал. Не старый еще, мог и в области порядок должный навести, а сердечко подвело! Понятно, что ему не до дел областных. А Комаров, по закону вступив в должность главы Администрации региона, быстренько позаботился, чтобы дело по браконьерству и растлению несовершеннолетней прикрыть. Тем более все возможности для этого у него появились. Что он и делает. Использует начальника УВД Башмакова и прокурора области, своих корешей. Генерал присылает следователя, тот изымает протоколы и дело, объяснив, что вице-губернатором займется область. И, как понимаешь, все заминают в Переславле. Нет показаний людей Комарова, Гусакова, Сумова, Бейрозы, нет показаний Елизаветы Сергеевны Коноваленко, нет результатов экспертизы, нет никакого дела! Все исчезло. Даже наш журнал регистрации происшествий прокуратура изъяла. Сейчас в дежурке новый! И все это без официальных распоряжений. Так сказать, устными командами провернули. Я, естественно, на дыбы, а мне приказ на стол. Освободить, мол, от занимаемой должности как не справляющегося с возложенными обязанностями. Вместо меня назначен майор Лушин, прихвостень Башмакова, а мне предложена должность заместителя, я отказался и подал рапорт об увольнении. Слава богу, на пенсию какую-никакую заработал. И идут они все к черту! – Захарченко вновь наполнил рюмки: – Давай, за скорый мой дембель!

Николай проговорил:

– Может, не стоит торопиться? Отойдет Водолеев, вернется к исполнению служебных обязанностей. Тут-то я и подниму шум вокруг Комарова, у меня же кассеты видеосъемки его гулянок остались. Я их спецом к делу не представил. Оставил в резерве!

Подполковник вздохнул:

– А стоит ли, Коля? Комаров, Башмаков, прокурор – система, вернее, представители установившейся и прочно закрепившейся системы коррупции на всех уровнях власти. И Водолеев уже вряд ли останется губернатором.

– Что, Комарова поставят?

Захарченко отрицательно покачал головой:

– Вряд ли. Слышал я, кого-то из Думы метят нам в начальники. Вроде как кандидатуру подбирают. А ты тут со своими пленками! Примут их у тебя, и, как протоколы, в печку! Это если решишь на Комарова переть. Ты лучше прибереги кассеты для другого случая.

Николай поднял удивленный взгляд на своего, уже бывшего, начальника:

– Не понял, товарищ подполковник?

Захарченко выдержал взгляд:

– Ты думаешь, Комаров забыл о твоей пленке? В кассетах, Коля, твоя хоть и слабенькая, но защита. Как доказательства преступления вице-губернатора ты ее использовать не сможешь. А вот прикрыться – вполне! Думаю, новый начальник еще поговорит с тобой об этом. Но… пьем, водка стынет!

Выпили по второй.

Подполковник предложил:

– Скорей всего, тебя наверх потащат. Майору Лушину ты здесь не нужен. Предложат должность в области. Откажешься играть по их правилам, попытаются подставить. Да так, что и Звезда Героя не поможет! На это они мастера. Вот тут пленочка и сыграет свою роль. Но… служить нормально при Комарове не дадут!

Колян зло проговорил:

– А вот это мы еще посмотрим!

– Посмотришь, Коля, посмотришь! Система раздавит любого. Надо ломать Систему, только кто ее сломает? Она как паук, затянула страну в свою паутину.

– Разберемся!

– Разбирайся, если есть желание. Ты у нас парень боевой!

– Я из этих козлов, что прислуживали Комарову да Коноваленко, по новой показания выбью. Но уже отправлю в Москву, в МВД!

Захарченко печально улыбнулся:

– Перестань, Коля. Ничего ни у кого ты не выбьешь. Коноваленко сейчас под крылом Комарова, его охрана на стреме. Сунешься, тебя же и повяжут!

– Но что-то надо делать?

– Не знаю! Для меня все уже кончено. Я в драку не полезу! Займусь личным хозяйством, тепличку поставлю, о которой всю жизнь мечтал, буду разводить цветы. А тебе? Да что тебе мои советы? Все одно, по-своему сделаешь!

Николай затушил окурок:

– Наливайте по третьей, ребят пятой роты помянем!

– Это можно! Даже нужно. Память надо хранить. Без памяти мы в обезьян превратимся.

Выпили не чокаясь.

Несмотря на приличную дозу выпитого спиртного, Николай не хмелел.

Захарченко спросил:

– А ты куда уезжал, если не секрет?

– Да какой секрет? Бойню в Звездном помните?

– Конечно! Такое разве забудешь?

– А интервью главаря банды по «ящику» видели?

– Смотрел!

– Так вот этот Теймураз-Костолом пять лет назад руководил и боем против нашей роты!

Подполковник удивился:

– Да ты что?

– Вот и что! Я думал, его, гниду, на высотах положили вместе с остальными духами, а оказалось, нет, выжил, тварь. И вновь змеиную свою голову поднял. Я как узнал об этом, так и организовал командировку в Чечню. С небольшой группой бывших сослуживцев. Короче, вычислили мы этого Костолома. Устроили засаду и завалили его! Теперь уж окончательно!

Подполковник с искренним изумлением смотрел на лейтенанта:

– Ты… ты… это… серьезно, Коля?

– Да! Лично завалил Теймураза, вот этими самыми руками, – Горшков выставил ладони вперед, – но не сразу, дал помучиться.

– А… а… кто ж вас в Чечню-то пропустил? Да еще позволил охотиться на Теймураза?

Николай прикурил новую сигарету:

– Чечен один. Шах! О нем в свое время тоже писали газеты. Он с нами тогда на высотах дрался. Ему жизнью обязаны все, кто сумел отойти от обреченных позиций. Я в том числе. Он сейчас особым отрядом спецназа на Кавказе командует. Ну и взял к себе по старой дружбе. С ним, с его отрядом работали. А завалил я Теймураза как раз в той балке, по которой отходили раненые нашей роты. И по которой он, волчара, за нами тогда головорезов послал. Добить! Не получилось. У него. А у меня получилось. Разделал его на куски тесаком. Сегодня из Грозного, через Пятигорск, и прибыл сюда. А здесь…

Захарченко только и проговорил:

– Да, дела! И никому не сказал!