Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Семя Ветра

Год написания книги
1997
<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 23 >>
На страницу:
9 из 23
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Весна на Циноре, как и обычно, выдалась холодная. Мокрый снег неутомимо падал на огненно-рыжие волосы Сиятельного князя, на горячие камни, на теплые трупы мужчин и женщин.

Смегов больше нет. Все, кто остался, могут уместиться в трюмах двадцати торговых галер. Нет больше бессильных стариков, гордо именующих себя «колдунами», нет желтоволосых воительниц, нет метких лучников и вертких копьеносцев. Элиену будет интересно услышать об этом.

Но сегодняшним утром, когда серьга в его ухе сияла страшным изумрудным пламенем, когда Коготь и Наречие Хуммера творили победу, отнюдь не штурм Хоц-Дзанга занимал его мысли, отнюдь.

Рука Шета окс Лагина на мгновение окунулась в податливое марево не вполне обычного плаща и явилась на свет с шестиугольной бронзовой пластиной.

Карта мира. Его гордость. Пять лет назад он выковал ее из останков одной трогательной вещицы, милой сердцу Элиена, и вдохнул в нее новый смысл и новую жизнь.

Три девственницы дали ей свою кровь, трое юношей дали ей свое семя. Это была не та карта, какие рисуют скрупулезные путешественники на потребу купеческому любопытству. Это была правильная карта, даром что она пренебрегала многими мелочами. Зато на ней было главное. На ней было все.

Глубокая выжженная борозда, оставленная в землях Сармонтазары Знаком Разрушения. Ее не видят простые смертные – напоказ там по-прежнему где надо зеленеет трава, а где надо журчит ручей. Но Пути Силы необратимо изменены повсюду, и какой же я был тогда сосунок, что не смог разгадать смысла крохотной безделушки в рукояти его меча… Лон-Меар, где вот уже семь лет как нет больше Чаши. Зато, извольте видеть, любезный брат наш поставил там свой город, огромный город… Конечно, до Лишенного Значений ему далеко, но Орин впечатляет, милостивые гиазиры, очень впечатляет. Что за люди эти Звезднорожденные? На месте Орина седьмой год горит выжигающим глаза углем Стеклянный Шар. Диофериды, сыть Хуммерова… А вот и моя новая столица, Ордос. А вот Цинор, а вот я на нем – зеленый изумруд. В общем, Сармонтазара как Сармонтазара.

Через центр карты, рассекая ее на две равные половины, шла мерцающая мертвенным голубоватым пламенем черта. Завеса Хуммера. Слева от нее лежали острова Синего Алустрала. Тоже ничего особо интересного. Белое пятнышко Молочной Котловины, полумесяц Ганфалы размером с полногтя, Золотая Цепь Калладира, багровый зрак Дагаата… Все на своих местах. Но! Несколько дней назад Завеса Хуммера всколыхнулась в том месте, где находились Врата Хуммера. Нечто проникло в Сармонтазару. Но что это и куда оно направляется?

Второй загадкой был вытянутый крестик Поющего Оружия – знак местонахождения Элиена. На следующий день после того, как всколыхнулась Завеса, Элиен покинул Орин и теперь движется на запад, к Хелтанским горам. Зачем? Керков воевать? Но любезный брат наш миролюбив, как овечка. По крайней мере после…

В спину Шета окс Лагина вонзилась стрела.

Очень непростой наконечник. Обычная дурацкая стрела исчезает в глубинах его плаща безвозвратно. Эту заговаривали долго и старательно. Долго, старательно и совершенно без толку.

Шет обернулся и принял вторую стрелу в грудь.

В пятидесяти шагах от него среди развалин крепостной стены торопливо натягивал лук чудом уцелевший смег.

– Не трать время, – сказал Шет, не повышая голоса. Он знал, что смег слышит его, Звезднорожденного. – Меня очень тяжело убить.

15

Пути Звезднорожденных

– Меня очень тяжело убить, – улыбнулся Элиен, Звезднорожденный, Белый Кузнец Гаиллириса, правитель Вольного Города Орин, свел народа паттов.

– Все равно нам следовало взять с собой хотя бы пару сотен охраны, – заметил Фор Короткая Кольчуга. – Здесь можно напороться на керков или на бешеную по весне снежную кошку…

– Эх, Фор, Фор… – покачал головой Элиен. – Во-первых, я не хочу, чтобы, завидев моих воинов, керки заорали на пол-Сармонтазары: «Война!» Потому что этому миру довольно войн и воплей о них. А во-вторых, от злой стрелы, выпущенной из засады, тебя не спасет даже тысяча телохранителей. Ну а в рукопашной я, так уж и быть, прикрою твою трусливую задницу.

– Спасибо, свел, – обиженно пробурчал Фор.

– Не за что, – пожал плечами Элиен.

Настроение у него было неважное. Как только всколыхнулась Завеса Хуммера, Элиен почувствовал непреодолимое желание проведать Герфегеста. Наплевать на то, что в их отношениях давно воцарилась тягостная двусмысленность. Пусть Герфегест бросит на него косой взгляд и процедит что-нибудь вроде «Здравствуй, правитель-градостроитель…». Пусть опять заведет мрачный разговор о рыжеволосом Шете. Пусть сделает что угодно – главное, увидеть его целым и невредимым. Побыть несколько дней рядом с ним. Добиться ясности с тем, кто же проник в Сармонтазару из Алустрала и как это ему удалось. Съездить, в конце концов, к Вратам Хуммера. Хорошо хоть пути осталось всего ничего – до заката будем на месте…

Элиен почувствовал присутствие смерти. Смерти было много и смерть была разной. Около жилища Герфегеста прекратили свое существование по меньшей мере десять мужчин, один сгусток подвижной неживой материи и один Сделанный Человек. Для начала неплохо, Хуммер раздери!

Понять, есть ли там что-то живое, Элиен не успел. Потому что, пригнувшись к самой гриве, он уже гнал коня вскачь.

Не важно, что низкие ветви деревьев хлещут по волосам. Не важно, что вовсю бранится Фор за его спиной. Не важно, что конь скорее всего переломает ноги, если на их пути попадется поваленное дерево или валун. Главное – успеть.

На поляне лежал аккуратный ряд трупов в незнакомых доспехах. Элиен соскочил с коня, выхватывая меч Эллата, и страшным голосом Звезднорожденного проорал: «Герфегест! Герфегест! Услышь меня, шлюхин сын!» Никакого ответа.

Подоспевший Фор спешился у самой двери святилища. Он тоже извлек из ножен меч, заглянул внутрь… В этот момент Элиен почувствовал, как в двух шагах от Фора, в святилище, вспыхнула совершенно бездушная, ледяная злоба. В следующее мгновение Фор страшно захрипел и Элиен увидел на его горле что-то, похожее на тонкое шипастое щупальце.

Элиен молниеносно оказался рядом с Фором.

Щупальце принадлежало чудовищному в своих размерах и противоестественности пауку. Или скорее сольпуге. Элиен заметил, что тварь сильно изуродована чьим-то старательным мечом. Но он не стал долго раздумывать над этим. Поющее Оружие очень скоро пропело свою победную песнь над останками твари.

Но Фор был уже мертв.

Смертоносный двойной бич, который рос на нижней поверхности приплюснутой головы паука, разодрал горло Фора во многих местах. Шипы наверняка были напоены ядом.

Элиен бессильно выругался. Он слишком давно не обнажал своего меча. Его душа размягчилась семью годами мира. Мира, который иногда стоит слишком дорого. Фор тоже пошел в уплату за мир.

Элиен сел, привалившись спиной к стене святилища. Сейчас он займется чем надо. Сейчас продолжит искать следы и знаки. Сейчас. Пусть только немного утихнет горечь глупой утраты.

Он ведь чувствовал, что эта тварь мертва. И сейчас он чувствует то же самое! Значит, эту тварь не умертвить. Даже Поющее Оружие не смогло уничтожить ее. Чужая магия. Синий Алустрал. Какой-то там у них Пастырь, какие-то Семь Благородных Домов…

Что он вообще знает об Алустрале? Ничего. Ровным счетом ничего. Кроме того, что через Завесу Хуммера в его мир, в Сармонтазару, пришли чужие люди и чужие вещи. Потому что не бывает таких пауков. Они – чьи-то подвижные вещи. Они принадлежат кому-то. И этот кто-то ему, Элиену, совсем не понравился. Как в свое время не понравился Октанг Урайн – Длань, Уста и Чресла Хуммера.

Глава 2

Прошлое

1

Герфегест не заметил, как у вековых кедров на круче появилась рыжеволосая охотница в кожаных штанах и полотняной куртке.

Он был слишком увлечен своим луком, чтобы беспрестанно оглядывать окрестности. Это было ни к чему – в глуши Хелтанских гор не стоило опасаться дурных гостей. Для дурных гостей существуют долины – плодородные, населенные, изобильные.

Жилище Герфегеста было расположено в стороне от всего, что могло бы заинтересовать тех, кто умышляет злое. Герфегест жил там, где вьют свои гнезда белоголовые орлы и ищут себе пропитание маралы. И поэтому появление кого бы то ни было – тем более такой статной молодой охотницы – было событием совершенно невероятным.

Выстроганные из кедра стрелы лежали по левую руку от Герфегеста.

Они были длинны, прочны и ровны. Они ожидали часа, когда хозяин снабдит каждую из них стальным наконечником.

По правую руку от Герфегеста лежало крыло черного кондора – он коварно подстрелил его, еще сонного, на рассвете. Герфегест знал, что лишь стрелы, чье оперение сделано из маховых перьев этой гордой и свирепой птицы, будут в должной степени устойчивы в полете. Конечно, многим воинам хватило бы и голубиных перьев, но Герфегест был из тех, кто знает толк в хорошем оружии.

Девушка, то и дело скрываясь за стволами кедров, спускалась вниз, к остывшим углям костра, подле которых сидел спиной к ней Герфегест.

Она ступала легко и бесшумно, но, присмотревшись, можно было заметить, что ее левая рука закрывает глубокую рану в бедре, из которой сочится кровь. Рваная рана была скрыта под сделанной на скорую руку повязкой, под которой нестерпимо жглась и источала резкий запах кашица из пережеванных второпях целебных побегов. Охотница была бледна, словно осенняя луна. С ней не было охотничьего оружия. Лишь у пояса висел короткий кинжал – таким звероловы перерезают жилы раненым маралам.

Тогда Герфегест еще не знал, что Тайен – так звали охотницу – никогда бы не открылась случайно встреченному на высокогорье человеку. В их деревне верили в оборотней, принимающих человеческий облик, и полагали, что местность, где было расположено жилище Герфегеста, – их излюбленная вотчина.

Она никогда не открылась бы оборотню, если бы не рана. После схватки со снежным котом Хелтан-охотница оказалась слишком далеко от знакомых троп. Раны, нанесенные ей зверем, были слишком глубоки. Ей оставалось одно – заночевать в горах. И она не колеблясь поступила бы так, если бы не твердое осознание того, что без посторонней помощи ее крепкое, но отнюдь не стальное женское тело истечет кровью еще до рассвета.

Погруженный в свое нехитрое ремесло Герфегест приладил приготовленные отрезки перьев к кедровой заготовке, обмотал шелковой нитью их начала и концы и обвил основание стрелы нитью потолще, пропитанной растительным клеем.

Ему вспомнился тот день, когда он впервые смастерил стрелу самостоятельно. Тогда он еще не знал, что оперение для стрелы необходимо вырезать из одного или нескольких перьев, но непременно взятых из одного крыла – левого или правого. Тогда, будучи еще ребенком, он допустил ошибку, которую никогда больше не повторял, – составил оперение из правого и левого крыльев альбатроса. Разумеется, стрела летела как попало, минуя цель, поскольку перья на левом крыле птицы слегка изгибаются влево, а на правом вправо.

<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 23 >>
На страницу:
9 из 23