Аномальный континент

– Где? – удивился стоящий рядом здоровяк-шахтер. – Чистое же…

– Помолчи, Петро, ты все равно не разбираешься. – Владас повернулся ко мне. – Я тоже вижу – прямо над Крепостью накапливается какая-то муть. Марк, ты понимаешь, что происходит?

Остров, судя по всему, имел округлую форму, и база перехода, именуемая Крепостью, высилась посреди него, окруженная высокой стеной, которая шла вдоль периметра всего острова. Над ней виднелись сегменты двух древних параболических антенн. Про эксперимент Ноймана мне было известно слишком мало, представлял в общих чертах, что случилось почти сорок лет назад, и все. Под действием волны от взрыва электронной бомбы, пробившей переход на Пангею, в другой мир провалилась часть Кольского полуострова вместе с полигоном, где сохранилась действующая станция тропосферной связи. Гораздо позже вокруг нее возвели наклоненную внутрь стену и заложили базу. На поддержание перехода в стабильном состоянии требовалось много энергии, очень много, так много, что на территории базы построили АЭС – верхушка бетонного купола реактора едва виднелась над стеной слева. Сетчатые параболические антенны представляли собой рыжие изогнутые щиты площадью в несколько сотен квадратных метров, закрепленные на длинных железных опорах, большая часть которых пряталась сейчас за стеной. Щиты были сориентированы на разные стороны света и стояли под прямым углом один к другому почти в центре острова. Эти сооружения сохранились в первозданном виде, остальные одели в броню из стали и бетона, превратив базу в неприступную крепость-саркофаг. Ученые не могли предсказать последствий разрушения Коридора. Природу волны до сих пор исследуют, и вся информация засекречена… Один умник в пехотной школе рассказывал мне, что, если прервать связь с Землей, произойдет катаклизм, континуум схлопнется, и на месте солнечной системы возникнет черная дыра…

– Марк, ну так что… – начал Владас.

Между антеннами сверкнула молния. Раздался треск, грохот. Я зажал уши и присел. Многие люди попадали на причал, накрыв головы руками.

Похоже, матросам гром и молния были не в диковинку, они, наконец, поставили контейнер на аппарели, крановщик сдвинул рычаг, расцепив крюк и тросы, удерживавшие контейнер под стрелой. И тот медленно поехал по аппарелям к прямоугольному проему на стене базы.

Капрал, наблюдавший за действиями команды с мостика, включил ракетный ранец и свечой взмыл в небо. По крутой параболе он перенесся к воротам, через которые мы покинули базу перехода. Там ждали трое охранников. Капрал приземлился, махнул рукой подчиненным. Все они, встав спиной к воротам, направили на нас оружие, после чего из скрытых динамиков зазвучал грубый голос:

– Заключенные! Вы нарушили законы Земли и навсегда изгнаны с нее! Возвращение невозможно! Прощение невозможно! С этой секунды вы становитесь ссыльными! – Голос стал громче, мощней, теперь он гремел на весь остров, оглушал, от его силы подгибались колени и волосы шевелились на голове. – ЗДЕСЬ ЗАКАНЧИВАЮТСЯ ЗАКОНЫ ЗЕМЛИ! В ПРЕДЕЛАХ МИРА-ТЮРЬМЫ ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ ВАШЕЙ ЖИЗНИ ЗАВИСИТ ТОЛЬКО ОТ ВАС!

Все это время фабовцы медленно отступали в ворота, не опуская оружия. Голос заключил уже тише:

– Остров базы перехода является территорией Земли! Всем ссыльным дается две минуты, чтобы очистить его, в случае неподчинения будут задействованы боевые системы Крепости!

С последним словом бронированные створки сомкнулись, скрыв фабовцев, напротив парома закрылся проем на стене, куда въехал контейнер, туда же втянулись погрузочные аппарели. Матросы бросились отдавать швартовые, крановщик опустил стрелу и стал зачехлять лебедочный механизм.

Лысый толстяк – капитан, судя по всему – поспешил в рубку, через несколько секунд вернулся уже в спасжилете, поднял надраенный до блеска рупор и закричал:

– Ну че встали, мясо?! Быстро в клетку! Справа, в колонну по одному, вперед – марш!!

Я рванул к сходням, увидев, как по сторонам от ворот в стене открылся ряд круглых отверстий. За мной попыхтели Владас и шахтер. Над причалом поднялся шум, когда к парому ломанулись остальные ссыльные.

– Тупые! – заорал капитан. – По одному!!

Зачехливший лебедку крановщик прыгнул к приземистой тумбе возле основания стрелы, откинул крышку и достал пулемет. Это был древний немецкий «MG» с дырчатым кожухом вокруг ствола и широким раструбом пламегасителя. Крановщик перекинул через голову ремень, повесив оружие у бедра, положил ствол на ограждение, расправил ленту и лязгнул затвором.

– Стоять! – проорал капитан с мостика.

Сверкнула молния, громыхнуло. Я остановился перед сходнями.

– Построились! – скомандовал он. – Живо!

На причале началась толкотня, посыпались ругательства.

– Давай, Жора, – не опуская рупора, скомандовал капитан.

Пулемет громко застучал, пули веером прошли над головами, со свистом вспарывая воздух. Кто-то закричал, повалился на причал, одни бросились обратно на берег, другие застыли. Из круглых отверстий в стене начали медленно выдвигаться толстые темные мундштуки боевых систем. Огнеметы, определил я по характерным сплющенным срезам на концах почерневших от копоти стволов.

– Слушай сюда! – крикнул капитан. – Даю десять секунд на построение. Кто замешкается, получит пулю. Десять, девять…

Он толкнул крановщика в плечо, указал на ссыльного, вопреки всем командам рванувшего по причалу дальше, к воротам базы. Ствол пулемета сместился за беглецом и срезал его длинной очередью.

– Движение начинаете по команде… – сообщил капитан как ни в чем не бывало. – Три, два, один… в клетку, бегом – марш!

В три прыжка я преодолел сходни и нырнул в проем, ведущий внутрь клетки.

– Живей, живей! – надрывался вверху капитан. – И не вздумайте заблевать мне палубу!

Я быстро прошел в носовую часть, положил руки на решетку, наблюдая за светловолосым матросом, отдающим швартовый. Он ловко сбросил канат с кнехта, швырнул конец в воду и обернулся, показав молодое веснушчатое лицо.

– Пакля, опять о бабах мечтаешь! – заорал капитан, срывая голос. – Живо в машинное!

Матрос не стал рисковать, пробираясь вдоль борта мимо клетки – наверняка он опасался, что кто-нибудь столкнет его в воду или схватит, просунув руки сквозь прутья. Юнец отдраил люк под ногами, и прежде, чем я успел окликнуть его, спрыгнул в проем. Крышка захлопнулась, скрежетнул запорный механизм, и я оглянулся.

Прошло минуты полторы, стволы огнеметов выдвинулись до предела и синхронно нацелились на причал. Большая часть ссыльных была уже на пароме, остальные нервно топтались на причале, ожидая своей очереди. Сквозь толчею в клетке ко мне протиснулся Владас. Кивнул на серую туманную муть, которая густела высоко над островом, постепенно собираясь в огромную тучу конической формы.

– Что происходит?

– Наверное, будет ураган. – Я показал на антенны. – Волна от взрыва… Нет, не наверное – точно. На переход расходуется много энергии, стабильное состояние нарушается, в среде происходят возмущения. Остаточный эффект после того, как нас перебросили на Пангею.

Владас кивнул. Щиты антенн были наподобие громоотводов, клапанов для стравливания излишков энергии во время переброски грузов с Пангеи и обратно. Излишки уходили в атмосферу. И она реагировала на это по-своему.

Видимо, прав был умник в пехотной школе насчет катаклизма. Хотя сейчас произойдет небольшой, как бы локальный…

Когда последний ссыльный оказался в клетке, сходни подцепили баграми, втащили на капитанский мостик. Проход на палубу закрыла подвижная решетка. Туча над базой загустела, налилась свинцом.

– Полный назад! – рявкнул капитан.

Палуба завибрировала, паром, покачиваясь на волнах, поплыл между причалом и стеной базы. Из антенн над ней одна за другой ударили молнии, озарив все вокруг разноцветными всполохами. По небу разлился грохот.

На траверзе справа показался сторожевик – приземистый, с угловатыми надстройками корабль. Он шел курсом к Слоновой банке – месту, где морские глубины значительно меньше, чем в окружающей нас акватории, где было светло, как днем, и в нескольких милях от берега маячили паруса рыболовных сейнеров…

Слоновая банка? А это название я откуда знаю? Тоже Справка успела подсказать. Мне уже надоело удивляться всем этим странностям: постараюсь разобраться с происходящим в моей голове позже, когда попаду на материк.

Ссыльные взволнованно переговаривались, шумели, кто-то присел, другие держались за прутья. Я подошел к глухой переборке в задней части клетки, встал под ней, вслед за мной протиснулся Владас.

Вскоре паром оказался в кильватере набравшего ход сторожевика. Молнии над островом сверкали реже, и грохотало уже не так громко, но небо над нами было по-прежнему темным.

Сторожевик, а за ним и паром начали поворачивать. На мостике взвыла сирена, другая вторила со сторожевика. Палубу сильно качнуло, меня швырнуло на Владаса, и мы упали. Вокруг закричали. Паром продолжал закладывать поворот, не снижая ход.

Когда он встал носом к базе, над антеннами кружился торнадо, подсвечиваемый изнутри редкими вспышками. Небо свинцовым прессом давило на него, будто пыталось сплюснуть, впечатать в Крепость. Донесся треск, хлопок, солнечные лучи пробили темную толщу, вспоров вершину воронки, озарили причал и серые стены базы. Ствол торнадо подломился, в стороны полетели большие черные сгустки. А потом обзор заслонила высокая клокочущая волна.

Она накатила стремительно, но я успел вдохнуть, заслониться руками. Палуба круто накренилась, и вода хлынула сквозь решетку.

Глава 3

Вопросы

Перед глазами вспыхивали разноцветные круги, легкие горели огнем. Казалось, еще немного, и они взорвутся. Я отчаянно двигал локтями, пытаясь высвободиться из захвата и скинуть со спины незнакомца.

Ничего не получалось. Я едва различал, где верх, где низ, наносил удар за ударом… Все было тщетно, водная толща гасила их.

Пальцы наткнулись на решетку. Схватившись за прутья, подтянулся ближе и стал перебирать руками из последних сил, всплывая к свету, надеясь, что повисший на мне ссыльный отцепится на поверхности.