Проект хаоса – 2

– Что-то плохо эти парни подготовились, – с трудом выпалил Сазонов, когда они почти добежали до микроавтобуса. – Новобранцев каких-то послали.

– Это сюда новобранцев послали, – возразил Храмов. – А вот в другие места…

Их прервал Руднев. Поправив висевшие на спине две сумки и три автомата, он смачно сплюнул, бросил взгляд на автобус и повернулся с Сазонову.

– Ходу, господа офицеры! Потом поболтаем. Надо еще девчонку вытащить.

Возражений не последовало.

4

Сурсак. Хмурое утро-2

Сазонов был неправ, невысоко оценивая уровень подготовки террористов. Не знал он, что в состав сил противника входят не только такие вот плохо подготовленные дилетанты от военного дела, но бойцы совсем иного класса. Как не знал структуру и численность группировки, что находилась в распоряжении координатора Тимура.

Основная ударная сила – четыре отряда, каждый в составе четырех групп по шестьдесят бойцов. Это были профессионалы своего дела, прошедшие хорошую подготовку в тренировочных лагерях и имевшие богатый опыт боевых действий. Еще больший опыт имели командиры отрядов и групп.

Отряды занялись самыми важными объектами в городе и окрестностях, а таких насчитывалось более двадцати пяти. Начиная с баз ОМОНа, СОБРа и заканчивая штабом гарнизона и областным управлением полиции.

Кроме этого, в распоряжении Тимура были вспомогательные отряды, более многочисленные, но состоящие из обычных бандитов. Численность каждого из этих отрядов превышала пять сотен человек. Именно они блокировали въезды и выезды из города, второстепенные объекты. Кроме того, им было поручены захват заложников, контроль над местами их содержания, контроль улиц и площадей, создание подвижных патрулей.

В составе таких отрядов тоже были неплохие бойцы, однако основу составляли те самые гастарбайтеры, работяги. Те, кто был не прочь сменить лопату и метлу на автомат. Да и те, кто не хотел этого, все равно вставали в ряды боевиков. Как можно пойти против земляков? Это же предательство! Ну а что не все могут применить силу, так это сначала. А потом пойдет как по маслу.

Самый большой вспомогательный отряд подчинялся Гапуру Мирзоеву. Тимур поручил ему ряд важных задач и доверил руководство операцией «живое мясо». Не самое лучшее название, зато точное. Еще Гапур отвечал за другие направления, в том числе, за связь с городскими агентами из числа чиновников, депутатов, бизнесменов, сотрудников государственных военизированных организаций.

Захват трех банковских офисов Гапур поручил одному из младших командиров, подчинив ему десяток рядовых боевиков. Не самые умелые бойцы, но дело сделать могут. А захваченные средства пойдут на оплату рядовым наемникам. Гапур обещал по миллиону рублей на каждого плюс все, что те награбят в городе, когда будет позволено начать сам грабеж. Сказочные деньги по меркам бедных жителей среднеазиатских и закавказских республик. Но это позже. Сначала самая важная часть всей операции – выстраивание контроля. Без этого продолжать дело просто бессмысленно.

Хорошо известный факт: операция по захвату объекта (от самолета до здания) наиболее уязвима в самом своем начале, пока еще не взят под контроль периметр, не согнаны в кучу или не заперты заложники, не расставлены посты, не заминированы двери и окна. Именно в этот момент у людей есть возможность оказать сопротивление и вообще сорвать теракт. Особенно повышаются шансы на спасение, если у людей есть оружие.

Да, многие могут погибнуть, да террористы сразу откроют стрельбу или вообще подорвут заряды. Но в противном случае, будет как в Москве в театре на Дубровке, или в Беслане. Тогда заложники погибнут от пули террориста или бойца спецназа, задохнутся от газа, сгинут под обломками завала.

Но шанса на спасение у людей нет. Ибо в стране категорически запрещено гражданское короткоствольное оружие. Впрочем, если даже вдруг свистнет рак на горе при виде текущих вспять рек, то это самое оружие запретят проносить в заведения типа театра, больницы, спорткомплекса. Конечно, туда с оружием можно разве что полиции и террористам. И много известно случаев, когда полиция предотвращала захват?

Так что обычным людям остается только одно – идти на террористов с голыми руками или покорно ждать своей участи и молиться, кто умеет.

Конечно, Тимур о существующей опасности срыва операции знал. Поэтому так жестко требовал от подчиненных четкости и слаженности действий с первого мгновения операции. Поэтому настойчиво повторял – скорость, скорость, скорость! Поэтому основные силы сразу были брошены на нейтрализацию наиболее опасных очагов возможного сопротивления. Поэтому же планирование и подготовка заняли существенно больше времени, чем сама операция. Ибо без выстраивания полного контроля над объектом, какой бы величины он не был, рассчитывать на успех просто бессмысленно.

Но нанятые профессионалы свое дело знали туго и ошибок даже невынужденных, не совершали. Ибо знали, что цена ошибки – смерть! Быстрая, неотвратимая, зачастую позорная. Обученные, сколоченные группы боевиков действовали быстро, точно и неотвратимо, как падающий на голову осужденного топор.

С ФСБ фокус ремонта-закладки не прошел, Гапур в свое время не рискнул повторять отработанный прием. Поэтому вопрос с областным управлением госбезопасности решали иначе. Ровно в пять десять утра из подъехавших машин выскочили несколько человек с ручными огнеметами и дали залп по окнам и дверям. Пост охраны среагировал быстро, однако остановить нападение по вполне понятным причинам не смог. Когда отгремели взрывы, внутрь вошли боевики.

Двое охранников погибли, успев дать сигнал тревоги. Еще два сотрудника, дежурившие в кабинете, приняли бой и попытались проскочить через двор, но были расстреляны возле гаража. Боевики прошерстили кабинеты, взорвали сейфы, но получить доступ к секретной информации не смогли. Важных бумаг не нашли, а данные на компьютерах были стерты при активации сигнала тревоги. Однако главная цель – уничтожение управления – была достигнута. И без потерь.

Военные учебные заведения штурмовать не стали. Слишком много народа и много оружия. На соседние здания подсадили снайперов и пулеметчиков и те без особых проблем отстреливали всех, кто, отваживался выбегать наружу. Подъезды к институту и академии перекрыли, дороги заблокировали асфальтовыми катками и грузовыми машинами. Запертые курсанты еще могли доставить неприятности, но только когда придут в себя и осмелятся на какие-то активные действия. Однако это произойдет не скоро и уж точно после взятия центра города под контроль.

Захват первоочередных объектов, помимо прочего, лишал полицию, армию и госбезопасность центров управления. Уцелевшие сотрудники, а таких хватало, были разобщены, не могли организовать сколь-нибудь значимое сопротивление и представляли собой одиночные цели, легко поражаемые при любой попытке вступить в бой.

Да и некому было вступать в этот самый бой, если уж откровенно. Ну не готовы оказались носители погон разного фасона исполнять присягу и рисковать жизнью на улицах родного города. Большинство и не думали вообще вылезать, самим бы уцелеть. А те немногие, кто все же помнил о чести, достоинстве и своих обязанностях, не знали, что делать. Не учили их принимать бой на пороге дома и вести партизанскую войну.

Кое-кто, правда, по привычке двинул к райотделам, но либо вовремя поворачивал назад, либо попадал под огонь групп зачистки.

…Дежурного офицера капитана Куркина вызвали к КПП в начале шестого часа утра. Полусонный капитан, зевая и потирая глаза, вышел к воротам, небрежно ответил на приветствие сержанта и перевел взгляд на грузовой микроавтобус, стоявший в нескольких метрах от забора.

Машина была знакомой, на ней привозили продукты. Возле кабины стоял рослый водитель, пепельноволосый Артур в неизменном жилете и джинсовой кепке. Личный знакомец командира, которому Артур привозил парное мясо и домашнее вино. Ранний визит Куркина не удивил, последний месяц Артур всегда приезжал в это время.

Капитан открыл дверь КПП и вышел наружу, едва не споткнувшись о моток кабеля, оставленного связистами до утра. Бардак! Совсем уже охренели, разбрасывают имущество, где попало! А все эта чертова передислокация.

Стоявшая здесь ракетная бригада была сокращена до полка, потом до дивизиона, а теперь вот на волне армейских пертурбаций опять разворачивалась до бригады, но уже в другом месте. Здесь же по плану генштаба должен быть размещен мотострелковый полк.

Чем думали в высоких штабах и почему именно дивизион сдергивали с места, неизвестно, но у ракетчиков наступила веселая пора. Целая часть переезжает – это геморрой в квадрате! Последние недели все бегали как укушенные, собирали, грузили, вывозили, считали, пересчитывали, опять грузили и опять вывозили. Дисциплина, конечно, упала, замотанные солдаты едва не спали на ходу и через раз отдавали честь офицерам. Прапорщики под шумок тащили все, что можно и нельзя: форму, продукты, запчасти. Сам Куркин дежурил вторые сутки и с нетерпением ждал смены, чтобы уехать домой. А дома еще предстоял разговор с женой и тещей, которые наседали на него с требованием уволиться или перевестись, чтобы не покидать город.

– Хреново выглядишь, капитан, – вместо приветствия бросил Артур.

– И тебе не хворать. Что привез-то?

Артур махнул рукой и улыбнулся.

– Иди сюда.

Куркин подошел к кузову машины с другой стороны, хлопнул по борту.

– Ну?

Артур вытащил небольшой планшет, включил его и протянул капитану.

– На, смотри.

Капитан машинально взял планшет, глянул на экран и вдруг увидел свою жену Катю, дочку Олю и двух незнакомых мужчин кавказской внешности с оружием в руках. Один из них держал за плечо жену, второй смотрел в камеру.

Куркин от неожиданности вздрогнул, посмотрел на Артура, готовый заорать на того. Но Артур вдруг наставил на капитана пистолет и жестко прошипел:

– Молчи! Смотри и слушай! Молча!

Куркин оцепенел от испуга и неожиданности. И послушно уставился на экран.

– Ты меня видишь, Иван? – донесся приглушенный голос одного из незваных гостей.

Плечистый мужчина в полувоенной форме с пистолетом Стечкина в руке смотрел жестко, с прищуром.

– Т-ты кто?

– Я – твой шанс, Иван! Шанс на то, что твоя семья будет жить! Если ты все сделаешь как надо! Понял меня?

Это были бандиты, точно бандиты! И они пришли в дом капитана! Но как? Куркин был слишком напуган и шокирован, чтобы четко рассуждать, одно он понял сразу – это не банальный грабеж или наезд. Это что-то иное.

– Сейчас ты дашь команду пропустить машину за ворота! – уверенно говорил бандит. – Прикажешь солдатам не шуметь. Ясно?

Куркин перехватил взгляд Кати, полный страха и боли. Она что-то шептала, в кровь разбитые губы едва шевелились.