Третья сила

Пантор сжался. Сердце пропустило удар. Теперь оставалось только драться. Но против четверых мертвяков он мало что мог. Разве только воспользоваться магией, но подходящих заклинаний, которыми можно воспользоваться с ходу, не было.

– Он не мой, – все так же спокойно ответил Орландо, – он свой собственный.

– Тем лучше, – ухмыльнулся сухощавый и встал на ноги. – Значит, будет наш.

– Не будет, – поднялся вслед за ним Орландо. – Он мой товарищ.

– Глупо дружить с живчиками, – хищно ухмыльнулся сухощавый.

Трое, что стояли позади, снова пришли в движение, разошлись веером, так что удерживать всех четверых пришлых в поле зрения стало теперь решительно невозможно.

Пантор напрягся.

– Я сам разберусь, с кем дружить, – спокойно проговорил Орландо.

– Не ошибись.

– Постараюсь. А мне говорили, что здесь строго следят за исполнением законов и побороли разбой.

– Ну да, побороли разбой, – хихикнул сухощавый. – А также проституцию, семейные ссоры, лень и мелкий подхалимаж.

Он легко кивнул, и в то же мгновение Пантора крепко схватили сзади, завернули руки за спину. Маг вскрикнул от боли и неожиданности. Орландо резко дернулся вперед, готовый прийти на помощь. Дорогу ему преградили двое. Сухощавый наблюдал со стороны, как Орландо коротко, без размаха двинул в челюсть тому, что был справа. Мертвяк отлетел, нелепо раскинув руки. На Орландо кинулся второй. Следом сориентировался и бросился в драку первый, схлопотавший уже по роже.

Дальше Пантор не видел. Его тряхнули. Холодное тонкое лезвие коснулось горла. Маг хотел закричать, но не смог. В глазах потемнело от страха. Сквозь эту плывущую темноту донесся голос сухощавого:

– Стоять!

Все замерло. Орландо со стиснутыми кулаками и едва сдерживаемым бешенством… Двое нападавших на него мертвяков, у одного из которых была свернута челюсть… Сухощавый с гнусной победоносной ухмылкой… Нож у горла… Сердце в груди у Пантора…

Только костер потрескивал прогоревшими ветками да вилась над мертвыми в сумерках мошкара.

– Спокойно, брат, – голос сухощавого звучал тихо, но с издевкой. – Как видишь, вариантов у тебя не так много. Или по-хорошему, или по-плохому, но живчика ты нам…

Последние слова потонули в громком утробном рыке. Сухощавый переменился в лице. Стрельнул взглядом в сторону. На опушке между деревьев темнел силуэт и горели янтарем два глаза. Не то собака, не то волк смотрел сквозь ветви на мертвяков и глухо, с угрозой рычал.

– Уходим, – тихо скомандовал сухощавый, отступая назад. – Быстро.

Двое, что кидались на Орландо, поспешили за вожаком. Пантор с облегчением почувствовал, как ослабла хватка, а от шеи отстранилась тонкая полоска стали.

– Еще увидимся, – зло хлестнуло в затылок.

Обернулся. Сзади уже никого не было, лишь шевельнулись кусты. Зато впереди из-за деревьев выступило крупное животное, больше походившее на собаку, чем на волка. И все же это был волк. Волчица. Ободранная, страшная. Уродливое тело ее покрывали лишаи. Шерсть, что росла клочьями, спуталась и свалялась колтунами. Несмотря на отталкивающую внешность, держалось животное уверенно и независимо. Волчица больше не рычала. Неторопливо вышла на открытое пространство, скосила голову набок и посмотрела на Пантора. Перевела взгляд на мертвяка, затем снова на мага.

– Здравствуй, – чувствуя себя глупо, сказал молодой маг.

Животное в ответ лишь тихо рыкнуло и мотнуло кудлатой головой. Развернулось, потрусило обратно к лесу. Остановилось, обернулось нетерпеливо. Поглядело с укором, словно осуждая за недогадливость.

– Она хочет, чтобы мы за ней пошли, – сообразил Орландо.

Волчица посмотрела на мертвяка почти с благодарностью. Снова мотнула головой и побрела к лесу. Пантор глядел на зверюгу с сомнением. Симпатии она не вызывала, скорее чувство брезгливости. Да и ходить в загустевшей темноте по лесу не хотелось.

Орландо тоже колебался.

Уже у деревьев волчица оглянулась мельком и недовольно заскулила. Мертвяк не выдержал и пошел следом.

Пантор терзали сомнения. Здесь была поляна, костер. Там – ночь, лес с буреломом, болотами и невесть какой еще дрянью.

– Идем, – поторопил Орландо. – Она ждет.

– Ты уверен?

Мертвяк повел могучими плечами:

– Ну, она как бы нам помогла. А те уроды вернутся. Да еще и друзей приведут.

Логика в его словах была непробиваемая, и Пантор поторопился за приятелем и скрывшейся за кустами волчицей.

Зверюга чувствовала себя здесь как дома. Казалось, ее не смущает темнота и отсутствие дороги. Волчица крутилась между деревьев, легко уворачивалась от веток, норовящих выколоть глаза. Ее спина мелькала то тут, то там. Временами удалялась, терялась за деревьями, временами притормаживала, поджидая. Глядела на отставших двуногих со снисхождением и снова бежала вперед. У Пантора по темному ночному лесу передвигаться выходило на порядок хуже. В свете тусклых, едва пробивающихся сквозь кроны звезд не разглядеть было практически ничего. Разве что отчетливо замечались отлетающие в лицо ветки, отодвинутые с дороги и отпущенные мощной дланью Орландо. Правда, ветки эти сначала чувствовались, а уж потом их становилось видно.

Трещало, хрустело. Шуршало под ногами. Назвать их передвижение по лесу тихим нельзя было никак. Волчица больше не оглядывалась. Приостанавливалась временами, ждала и снова бежала вперед. Не то на слух ориентировалась, не то на запах.

– Куда она нас тащит? – окончательно сбив дыхание, спросил Пантор.

– Я почем знаю, – огрызнулся на ходу мертвяк и тут же осекся.

Деревья расступились. Под звездами серебрилась сырой травой поляна. На другом ее краю стоял грубо сложенный шалаш. Возле шалаша мелькнула серой тенью волчица, кувырнулась неестественно, и на том месте, где только что находилось облезлое животное, поднялась обнаженная девушка.

Орландо замер с открытым ртом. Подошедший Пантор опешил и неловко отвел взгляд. Девушка поспешно одевалась, подобрав с земли одежду. Молодой маг усиленно прятал глаза, но взгляд, словно ворожбой, тянуло к женской фигуре. Она была настолько красива и совершенна, насколько уродливо выглядела в образе волчицы. Ею хотелось любоваться бесконечно. Хотелось…

– Вам не кажется, что невежливо так таращиться на обнаженную женщину?

Голос был мужской. Молодой голос. Пантор отвел взгляд от девушки-волчицы и поглядел на выбравшегося из шалаша юношу. Тот оказался светловолос, голубоглаз и чрезмерно бледен. Мертвенно бледен.

– Я Винни, – представился он. – Ее зовут Нана. А вы кто?

– И откуда здесь? – подключилась к разговору девушка, закончив с одеждой.

– Мы шли в Витано, – осторожно заговорил Пантор.

Белобрысый юноша подошел ближе и посмотрел на мага с грустной улыбкой. Пантор едва заметно вздрогнул. Винни был мертв, а к чужим мертвякам молодой маг все еще не мог привыкнуть.

– В Витано? – повторил юноша. – Ну, тогда добро пожаловать.

И он широко обвел рукой поляну, шалаш и лесную опушку.

11

Винни умер не так давно. Сначала умер, затем повзрослел и посерьезнел. Теперь, хоть и выглядел мальчишкой, он казался солидным и рассудительным. Говорил с потаенной грустью и спокойной не по годам трезвостью. Пантор слушал нового знакомого и думал, что в его возрасте рассуждал совершенно иначе. И на мир смотрел совсем с другой стороны. Впрочем, в его возрасте молодой маг был жив. Кто знает, как бы он рассуждал и смотрел на жизнь, если бы умер и был поднят?