Кластер Войвод. Третье правило крови

– Слушай, кончай рассказывать про то, что нам нужно, – недовольно поморщилась Регина. – С этим-то как раз все понятно. Лучше скажи, как нам это сделать?

Хамерхаузену пришлось совершить над собой усилие, чтобы не сорваться на крик. Устраивать разборки по любому поводу сейчас – последнее дело.

– Я пытаюсь спокойно во всем разобраться. Для этого мне нужно сначала обозначить ситуацию… Расставить все по полочкам…

– А после ты проведешь нас по воде аки посуху?

Хамерхаузен поморщился недовольно. Ему не хотелось отвечать на этот дурацкий вопрос. Зачем? Только ради того, чтобы затеять новую перепалку? Ему это надо?..

– Почему ты молчишь?

– Что ты хочешь от меня услышать?

– Как мы будем отсюда выбираться?

– Точно так же, как пришли.

– То есть?..

– Пойдем вброд. В той стороне, – Виир указал направление палкой, – глубина всего сантиметров тридцать.

Регина чуть откинулась назад и тряхнула рыжими волосами. Сделала она это только для того, чтобы слова, которые она собиралась произнести, прозвучали более выразительно.

– Ты сам-то понял, что сказал?

Виир снова ничего не ответил. Он понял, что в общении с Региной молчание – наилучшая тактика.

– Ты видел тех тварей, что плещутся в воде?

Не глядя на Регину, Хамерхаузен взмахом палки сбил бледно-голубую корзинку соцветий с росшего неподалеку куста.

– Ты вообще слышишь, что я тебе говорю?

Хамерхаузен положил палку на плечо.

– Нет.

Регина даже не пыталась скрыть, что удивлена.

– Почему?

– Потому что ты ничего дельного не говоришь.

– Ах, так, значит? – Выставив ногу вперед, Регина приняла героическую позу. – Ну, хорошо, слушай по делу. Допустим, здесь везде неглубоко и мы сможем добраться до суши, идя по колено, ну, или по пояс в воде. Допустим, нас не сожрут твари, что плавают вокруг. Предположим, ты разгонишь их, размахивая своей палкой. Что дальше? Ты можешь указать направление, откуда мы пришли и куда нам следует вернуться?

Хамерхаузен молчал. У него не было ответа на этот вопрос. Усопье запутало их, дезориентировало, сбило с пути. Но он точно знал, первое: они правильно сделали, что покинули место, где лежал разбитый квад. Останься они там, ими бы уже кто-нибудь закусил. Претендентов было много.

Да, стать твою!

Что бы ни случилось в дальнейшем, сейчас они были живы. И это уже хорошо.

Второе: что бы там ни было, они должны были вернуться к месту, откуда все началось. И как можно быстрее. Ребята не станут ждать целую вечность. Скорее всего, они и день ждать не станут. Не увидят никого живых, решат, что все погибли, и двинутся дальше.

То есть, по сути, все было очень просто. Либо они выберутся с этого острова и доберутся до прошитого гравитационными минами кордона, либо останутся здесь навсегда. Хотя «навсегда», по меркам Усопья, скорее всего, означало – «ненадолго».

Вновь раздался вой. Такой же протяжный и мрачный, скользящий по воде, словно лезвие. Царапающий кожу тысячами ледяных иголок. Это был не просто жуткий, пугающий звук, а концентрированный ужас.

Регина обхватила себя руками за плечи и поежилась, как от холода. Взгляд ее метнулся из стороны в сторону. Стоя на открытом месте среди скрывающего все вокруг туманного марева, она чувствовала себя как в ловушке. Дверца захлопнулась, замочек щелкнул. Выбраться невозможно. Остается только ждать, когда явится тот, кто все это задумал и осуществил.

– Виир, – тихо позвала своего спутника Регина, – мне это не нравится.

Глава 10

Перевалив через невысокий, но крутой пригорок, квад покатил вниз, упруго качнулся на рытвине, будто лодка на волне, и выехал на дорогу.

Уложенные двумя рядами бетонные плиты за многие годы вросли в землю. Только местами виднелись их выщербленные углы, ощерившиеся обломками проржавевшей насквозь арматуры, уже не таящей никакой опасности для колес.

Дождь здесь, похоже, был не такой сильный, как за кордоном. По промоинам вдоль дороги не бежали ручьи, в рытвинах не стояли лужи. Плотно утрамбованная земля под колесами была только влажной, но не раскисшей.

Слева от дороги стеной стоял лес. Справа поднимался вверх на трехметровую высоту поросший репейником и хреном крутой, почти отвесный склон.

– Что-то я не вижу никакой разницы, – все еще недовольно ворчал Александр Грир. – Что здесь, что там – все одно и то же. Знаете, парни, сколько я таких дорог исколесил?

– Такой дороги ты, Александр Васильевич, еще никогда не видел, – усмехнулся сидевший за рулем Валтор.

– И что же в ней такого особенного, в дороге этой? – пренебрежительно фыркнул Грир.

– Во-первых, ты не знаешь, куда она тебя приведет.

– Это можно сказать про любую дорогу, по которой первый раз едешь.

– Э, нет. Даже если ты едешь по дороге первый раз, все равно знаешь, куда направляешься. Знаешь, сколько примерно времени пробудешь в пути. И уж точно знаешь, чем займешься, когда прибудешь на место.

– Хочешь сказать, мы не знаем, куда едем?

– Куда едем, мы-то знаем. Мы не знаем, куда именно приедем. Не знаем, сколько времени займет этот путь. И уж точно понятия не имеем, кого встретим по пути.

– А, брось, – пренебрежительно махнул рукой Грир. – Это всё слова. Слова, слова, слова…

Прей спорить не стал. Но поджал губы в полуулыбке, давая тем самым понять, что скоро у Грира будет возможность самому убедиться в том, что он ошибался, а прав был Валтор.

– Ну, а во-вторых? – спросил Грир.

– Во-вторых? – удивленно переспросил Валтор.

– Ты начал с того, что сказал «во-первых». Это значит, что должно быть еще хотя бы «во-вторых».

– Логично, – кивнул Валтор.