Планета смертной тени

– Разве?

– В данной ситуации – да!

– Э-э-э?..

– Вы хотите спросить, что происходит? – Голос сделался немного насмешливым.

– А вы готовы ответить?

– О! Вы не забыли, что такое ирония!

– А это ирония?

– Теперь уже сарказм. Поздравляю. У вас хорошие шансы.

– Шансы?..

В голове сразу мелькнула нехорошая мысль: со мной что-то случилось… Авария… Кома… Паралич…

Да нет же! Он чувствовал свое тело. А двигаться не мог, потому что руки и ноги были привязаны.

– Развяжите меня!

– Не торопитесь, всему свое время.

– Черт возьми! Я хочу знать!..

– Слушай, ты! – Голос уже другой, и доносится с другой стороны. Громкий, резкий, волевой. Скрежещущий, будто наждак по краю железного листа. – Умолкни! – Привык отдавать приказы и уверен, что их должны исполнять. Военный? – Или я сам заткну твою поганую глотку!

Определенно – военный! Бандюки выражаются иначе.

– Ну, чего ради, сержант? – как бы даже с некоторой укоризной произнес первый голос. – Чего ради? Вы разве кричите на машину, когда она начинает барахлить?

– Случается, что и бью.

– Ну, так нельзя, уважаемый! Нервы надо беречь. Все наши недуги – от нервов.

– А все беды – от дураков!

– Надеюсь, это не в мой адрес?

– Нет, конечно. Дураки – они выше сидят.

– Понимаю.

– А мы с тобой, док…

– Мы с вами, сержант, делаем свое дело. И не задаем лишних вопросов.

– Мне нравится ход твоих мыслей, док.

– Благодарю, сержант.

– Эй, послушайте… Меня что, отправили в армию?

Тишина.

– Эй!.. Вы что, все умерли?

Пауза.

И вдруг – оглушительный хохот. Сразу с обеих сторон.

Сержант, сквозь хохот:

– Нет, мне определенно нравится этот тип!

Док, вторя ему:

– А я что говорил!

Щелкнули удерживающие руки зажимы.

Он сделал движение кистью.

– Постойте! – Голос дока. – Не торопитесь!.. Сейчас открою вам глаза.

Его век коснулось что-то мягкое и влажное.

– Вот так… Попробуйте теперь… Нет, не руки – глаза.

Он приподнял веки.

Серый полумрак, перемежающийся белыми и светлыми пятнами. Мир, разваленный на пиксели.

– Я ничего не вижу.

– Сейчас…

Тень перед глазами. Ощущение прохлады на склерах. Мир сделался еще более туманным и расплывчатым.

Он несколько раз моргнул. Закрыл глаза, сосчитал до десяти – он умеет считать! – и снова открыл их.

Теперь он уже мог различать силуэты и контуры окружающих его предметов. Нечеткие, но вполне определенные.

Он находился в небольшой комнате с белым потолком и стенами, выкрашенными в лимонно-желтый цвет…

Он вспомнил! Дома в ванной у него стоял пластмассовый утенок. Точно такого же цвета, как стены. На спине у утенка имелось несколько круглых отверстий, в одно из которых он ставил свою зубную щетку. Обычно он выбирал крайнее отверстие. Но иногда, для разнообразия, ставил щетку в среднее… Когда это было? Он пытался и не мог вспомнить. В памяти мелькали лишь неясные образы, похожие на отблески солнечного света на чистом, прозрачном стекле.