Время лживой луны

– Верно, – кивнул Безбородко. – Вот только нанореплики знаменитостей, которых можно увидеть за кордоном, не наделены ни разумом, ни свободой воли. Любая из них, не задумываясь, переступила бы черту, отделяющую жизнь от смерти. И умерла бы, не понимая, что происходит, как только составляющие ее уины лишились бы организующего начала. Ваша же девочка принялась активно сопротивляться. Это все равно как если бы куклы из музея восковых фигур побежали на улицу, начнись в здании пожар.

Не зная, что сказать, сержант пожал плечами.

– Да, это странно…

– Более чем! – Лев Феоктистович вскинул указательный палец и посмотрел на Макарычева, как жрец майя на выбранную, наконец-то, жертву. – Выходит, Сергей, ваш солдат выстрелил, не раздумывая?

Макарычев почувствовал подвох. Безбородко определенно копал. Если не под самого сержанта, так, выходит, под Портного. Что ж, получается, ему стрелочник нужен? Тот, кто за все ответит?

– Если бы я успел, я и сам выстрелил бы.

– Серьезно? – вроде как недоверчиво прищурился Лев Феоктистович.

– Точно, – кивнул сержант и стиснул зубы.

– А почему?

– Потому что ясно было, перед нами не человек, а существо из иного мира. Значит – потенциальный враг.

Лев Феоктистович поднял руку, приложил указательный палец к губам и очень внимательно, как-то совершенно по-новому посмотрел на сержанта.

– Хороший ответ.

– Да уж какой есть.

– Нет, в самом деле хороший.

Теперь уже сержант смотрел на Безбородко так, будто впервые увидел. Похоже, Лев Феоктистович действительно был искренен.

– Теперь другой вопрос. Противник атаковал рядового Муратова. Но выстрелил в него Портной. Почему?

– Почему он выстрелил? – не понял вопроса Макарычев.

– Нет! – сделал отрицательный жест рукой Лев Феоктистович. – Почему не выстрелил Муратов? У него ведь было оружие?

– Да, как и у всех.

– Так почему же, подвергшись нападению, он не стал стрелять?

Сержант ответил не сразу. Он сначала мысленно прокрутил заново всю ситуацию. Вот Муратов тащит упирающуюся девчонку к машине. Через локоть у него перекинуто сложенное одеяло. Автомат висит на плече. Схватить его, передернуть затвор и нажать на курок – дело двух-трех секунд. Портной стоит чуть в стороне. Его автомат тоже на плече. Правая рука согнута в локте, большой палец засунут под ремень. Рядом с ним Тарья. Они оба смотрят, как Муратов сражается с упрямой девчонкой. Вот сам он, сержант Макарычев, наклоняется, чтобы прикурить от зажигалки, что держит в руке Олег Стецук. Но, не успев затянуться, он услышал выстрел… Нет, сначала что-то коротко и тревожно крикнула Тарья. Он начал поворачиваться, чтобы глянуть, что там случилось. И в этот момент грохнул выстрел. Он успел увидеть, как падает девочка, тело которой оплетено тонкими, блестящими, извивающимися щупальцами. И как в страхе пятится от нее рядовой Муратов… Одеяло он уронил на землю… Но при этом даже не попытался сдернуть автомат с плеча. Почему?.. Прежде Макарычев не задавал себе этот вопрос. И Муратова не спрашивал. Наверное, потому что ответ казался ему очевидным. И прежде, и теперь.

– А вы бы не растерялись, если бы у вас на глазах маленькая девочка превратилась в чудовище? – спросил он у Безбородко.

– Речь не обо мне.

– И все же?

– Честно?

– Хотелось бы.

– Не знаю. Ситуация действительно необычная, – Лев Феоктистович развел руки в стороны. Он посмотрел сначала на правую ладонь, как будто это была та самая уиновая девочка, о которой шел разговор, потом на левую, как будто это был он сам. – В высшей степени необычная, – сказал он, переведя взгляд на Макарычева.

– Вот и я о том же, – кивнул тот.

– Но, посудите сами, Сергей, – Безбородко сначала свел ладони вместе, затем положил перед собой на стол. – Муратов не смог выстрелить в девочку, хотя от этого, быть может, зависела его жизнь. А вот Портной сделал это, не раздумывая, едва почувствовав угрозу.

– Вы хотите, чтобы я объяснил ситуацию? – спросил Макарычев.

– Если можете.

– Муратов видел перед собой девочку. И не смог быстро переключиться, когда она превратилась в чудище. Портной же с самого начала почувствовал что-то неладное.

– Что именно?

– Каким образом маленькая девочка оказалась одна в глухом лесу? Если бы она заблудилась, мы бы уже получили сообщение об исчезновении ребенка и вся часть прочесывала бы лес. К тому же Портной обратил внимание на ее босые ноги. Она шла так, будто не чувствовала сосновых иголок, которые должны были колоть ей пятки.

– То есть вы хотите сказать, что Портной с самого начала видел в девочке врага?

– Потенциального врага, – уточнил сержант.

– Интересно! – Лев Феоктистович откинулся на спинку стула. Одну руку он положил себе на плечо, другой обхватил подбородок. – Чрезвычайно интересно!

– А можно мне вас спросить? – осторожно поинтересовался сержант.

– Да, пожалуйста! – сделал широкий приглашающий жест рукой Безбородко.

– Вам известно, что представляла собой та девочка, возле башни?

– Почему вас это интересует?

– Подобная ситуация может повториться. И я хочу быть уверен, что поступил правильно.

– А вы сомневаетесь?

– Не сомневался до этого разговора.

– Ага, – Лев Феоктистович снова положил ладони на стол. – Ну, что ж, господин сержант, могу с уверенностью сказать, что вы поступили совершенно правильно. Девочка, которую вы встретили возле башни, была не живым существом. В том смысле слова, как мы его понимаем. Хотя по своей биологической природе она была почти идентична человеку. Разница заключалась лишь в том, что все жизненные функции ее организма выполняли универсальные информационные носители. Благодаря уинам она не испытывала потребности в еде и воде, хотя могла имитировать процесс потребления пищи. Легкие ее функционировали, как у обычного человека, но в случае необходимости она могла бы сколь угодно долго оставаться под водой. Любые повреждения тканей восстанавливались уинами почти мгновенно. Даже выстрел вашего солдата, разнесший ей голову, был не смертелен, поскольку функции, осуществляемые у человека головным мозгом, были перераспределены между заполнявшими организм девочки уинами. То, что уины не стали бороться за жизнь созданного ими существа, объясняется, по всей видимости, тем, что, как вы верно заметили, все происходило на самом краю накрывавшего башню информационного поля. Еще три-четыре шага в сторону от башни – и существо в любом случае погибло бы. Предвосхищая ваши дальнейшие вопросы, хочу сказать: первое – мы понятия не имеем, для чего башня создала это существо. Второе – мы в своей практике впервые сталкиваемся с подобным. Никогда прежде нам не попадались башни, создающие копии живых существ. Быть может, все дело в том, что у нас в стране информационные башни и все хоть как-то связанные с ними нанотехнологии объявлены вне закона. Вдоль границы выставлен санитарный кордон, предотвращающий прямое проникновение башен на нашу территорию. А те, что прорастают из спор (пути их проникновения на нашу территорию – тема для отдельного разговора), довольно быстро обнаруживаются и оперативно уничтожаются. Видимо, нам просто не попадались башни, достаточно большие, созревшие, чтобы начать плодоносить.

– А за кордоном?

– Нам мало что известно о том, что происходит в других странах. Закордонные специалисты уверены, что информационные башни – это чудесный дар жителям Земли, а мы полные идиоты, поскольку не хотим им воспользоваться. Они готовы предоставить нам любую информацию, но специалистов наших к своим башням близко не подпускают. У нас на сей счет особое мнение. Из-за которого всех нас за кордоном считают ретроградами и параноиками. Хотя… – Лев Феоктистович постучал пальцами по столу. Плотное зеленое сукно скрадывало звуки ударов. Безбородко смотрел не на собеседника, а на свои суетящиеся пальцы. Складывалось впечатление, что он сомневается, стоит ли продолжать разговор на начатую тему. Но впечатление это было обманчивым. Лев Феоктистович всего лишь разминал суставы пальцев, которые у него, случалось, ныли. – Нашим коллегам, работающим за кордоном, не раз доводилось сталкиваться с людьми без прошлого, – он бросил взгляд на Макарычева. – Понимаете? Живет себе вполне обычный на первый взгляд человек. Жена или муж. Дети. Однако все попытки разузнать что-либо о его прошлом заканчиваются неудачей. Складывается впечатление, что в какой-то момент он просто появился из ниоткуда… Мы, понятное дело, догадывались, что тут не обошлось без информационных башен и уинов. Однако были уверены, что созданием рипов – так мы называем суррогатных людей, – занимаются все-таки люди. Реальные. Зачем, почему – это уже другие вопросы. То, что нам стало известно благодаря вам, господин сержант, заставляет совершенно по-новому взглянуть на ситуацию. Если раньше мы лишь предполагали, что появление информационных башен может оказаться началом вторжения на Землю, то теперь…

Лев Феоктистович оставил фразу незаконченной. Из-за чего она стала казаться еще более зловещей.

– Вторжение? – тихо повторил Макарычев. – Как в кино?

– Нет, – улыбнувшись, покачал головой Безбородко – Как в жизни.