У нас убивают по вторникам (сборник)

– Итак, последняя наша история – история Вадима Михайловича Быстрова. Скажите, Вадим Михайлович, как вы относитесь к тому, что вас хотят убить?

Быстров сидел не просто так. Он думал. Он чувствовал себя не просто человеком, выставленным здесь для удовлетворения праздного любопытства, он понимал, что обязан выглядеть более ответственно и разумно – как представитель власти, как уважающий себя мужчина. Как интеллигент, в конце концов!

И он говорит:

– Тут все обвиняли. За что, почему… А я считаю, надо начать с себя. Потому что…

– Спасибо, время нашей передачи истекло! – объявляет ведущий. – Верный вывод сделал Вадим Михайлович: когда вас кто-то будет убивать, надо не кричать «караул» и не бежать в милицию, как делают некоторые излишне впечатлительные люди, надо сначала задать себе вопрос: а правильно ли я живу? Может, меня убивают за дело? И, возможно, тогда человек сам поставит запятую после первого слова в изречении, которое стало темой нашей передачи.

На табло, где большие буквы УБИТЬ НЕЛЬЗЯ ПОМИЛОВАТЬ, появляется запятая после слова «убить».

– Берегите себя, желаю всем здоровья и счастья, до свидания! Первый независимый канал продолжает свои программы, не переключайтесь!

В ведомстве Пробышева идет обсуждение мероприятия. Среди гладких и хорошо одетых сотрудников сидит нарочитый тип в тренировочном костюме, со шрамом на щеке, небритый.

– Ну и рожа, – недоволен Пробышев. – Другого не могли найти?

– Да то наш, это Свистунов из отдела заказных убийств.

– Валера, ты? – поражается Пробышев.

– Так точно, товарищ генерал! – усмехается нарочитый тип.

– Надо же. Хорошо у нас визажисты работают. Ну, какой план?

– Очень просто, – докладывает Валера. – Охраны у Быстрова нет. По утрам он бегает.

– Куда?

– Никуда. Для здоровья. Он возле парка живет, там и бегает. Я тоже как бы буду бегать. Поравняемся, я шмаляю в него, потом контрольный в голову. Все.

– Неплохо. Красиво, как минимум. Парк, птички, утро. Эстетический момент – это тоже важно. Но посоветоваться все-таки не мешает.

Не откладывая, Пробышев звонит Быстрову в его ведомство.

– Вадик? Привет. Как твой насморк? Мне жена всегда сок алоэ капает, очень помогает. Ты попробуй. Ладно, по делу. Мы решили – в парке утром, когда ты бегаешь. Не против?

– А когда? – спрашивает Быстров.

– Еще не уточнили. Ты с утра завтра будь там, прорепетируем. Чтобы без накладок.

Что ж, завтра так завтра. И вот утро в парке. Деревья, зеленая трава, птички.

Быстров бежит.

Небо облачное, но солнце иногда показывается.

Неожиданно луч бьет в глаза Быстрову – как-то очень уж едко, словно струя апельсинового сока. Он останавливается. Зажмуривается. Цветные круги и блики плывут перед ним.

Открывает глаза. Лужайка. Прудик. Плавают утки. Двое влюбленных идут, обнявшись, вдоль берега.

Обеспокоенный Пробышев, окруженный свитой, издали смотрит, не понимая, почему Быстров остановился.

Быстров видит это, чувствует издали обеспокоенность Пробышева и возобновляет бег.

Из кустов показывается Свистунов. Догоняет Быстрова.

Вытаскивает пистолет. Направляет на Быстрова и кричит:

– Бац, бац!

– Вадик, падай! – командует Пробышев.

Быстров падает.

Свистунов встает над ним, целится в голову.

– Бац!

Пробышев смотрит на часы.

– Нормально, в три минуты уложились. – Оглядывается. – И народу никого. Но все-таки надо будет на всякий случай ограждение выставить. Вадик, а ты чего притормозил?

– Задумался.

– Задумался он. Это ведь снимать будут. Кто-то решит, что ты боишься, потому что знаешь. А ты ничего не знаешь.

– Но я ведь знаю. И все знают, что я знаю.

– Это они сегодня знают. А завтра мы им сообщим, что нападение было неожиданным – и все так будут думать. Так. Теперь надо решить, как организовать следственно-розыскные мероприятия.

– Собаку по следу пустить, – предлагает кто-то.

– Дельно. Что еще?

Быстров вмешивается в разговор:

– А когда намечено, Викентий Олегович?

Пробышев отвечает:

– Число уточним, но точно знаю, что во вторник.

– Почему?

– Ну, у нас всегда по вторникам убивают. Понедельник, сам знаешь, день тяжелый. В субботу и воскресенье как-то нехорошо – люди отдыхать должны. Во вторник самое то – впереди целая рабочая неделя, есть время и убить, и следствие провести, и пресса активно работает, освещает. А что, есть другие пожелания? Мы учтем.

– Нет, – говорит Быстров.