Золотые цикады сбрасывают кожу

– Алена, удели современнице немного внимания. – И на одном дыхании перечисляю все события вечера, утаив лишь имя Томкинса.

Комментарий Каштановой предельно лаконичен:

– Ты вляпалась в грязную историю. В городе наверняка всего две такие куртки и тройки. Второй комплект я привезла из Монреаля по просьбе Жанны.

Довольно безучастный тон, учитывая, что Жанна одно время считалась нашей лучшей подругой. Лена снова уткнулась в каталог.

– Почему? Какие-то подонки сделали попытку изнасиловать девушку, но у них ничего не вышло. Я отдаю тебе парик, костюм, маскарад завершен и нам нечего опасаться.

– Если эта блондинка из кафе не Анаконда, то – да.

Подруга взглянула на будильник:

– Сегодня выяснять это уже поздно.

– А если девушка – Жанна?

Взгляд Алены стал колючим и холодным, так смотрят на человека, с которым не следует откровенничать.

– Ты считаешь, что мне нельзя доверять?

– Наоборот, хочу сберечь подруге нервы. Меньше знаешь – крепче спишь.

Она поднялась с дивана и ушла на кухню. Вернулась с полным подносом и сгрузила на стол чайник, чашки, блюдца, два сорта варенья, мед:

– С шиповником или с мятой? Есть еще чабрец и мелисса.

– По-любому. Лучше с шиповником.

– Вам известно, где последние четыре года работает Жанна? Я говорю «работает» потому что хочу верить в лучшее. – Алена спокойно и твердо глянула на меня.

– Нет.

– В Национальной школе красоты. Топ-менеджером. А какие проекты существуют в этой конторе?

Я опять ощутила себя кроликом перед удавом, но, собравшись с духом, блеснула эрудицией:

– Конкурсы красоты. Городские, республиканские, среди студентов. Кастинги, фестивали, благотворительные акции.

– Это вывеска. Ширма, – не дослушав, перебила Алена. – Реальный кэш зарабатывают на вербовке девушек в бордели и порносайтах. Бабки крутятся немереные. И Анаконда там не последнее лицо. Поэтому, если та блондинка– Жанна, а за тобой гнались, решив, что это она… Перед нами уравнение со множеством неизвестных. И лучше не пытаться его разгадывать.

У Лены есть свои табу. У каждого они есть, только не все это осознают. Едва речь заходит о серьезных этических патологиях и всплывает фамилия кого-то из общих знакомых, Каштанова обрывает разговор.

Потом мы пили чай и болтали об итальянских работах Кузьмина. Месяц назад Алена купила в ломбарде картину, случайно, просто понравилась. А теперь появились серьезные основания предполагать, что продавец сильно продешевил. Без мнения авторитетного эксперта тут не обойтись, а в городе такого нет. Эмоции били через край. Она созвонилась с приятельницей, архитектором из Москвы, и та пообещала договориться о встрече с искусствоведом, защитившим диссертацию по творчеству Кузьмина.

Алена убрала со стола и унесла чашки на кухню, а я достала компакт и включила видик. Каштанова вернулась и, усевшись в кресло, задымила. Когда в кадре появилась блондинка со спутником, она встрепенулась и попросила еще раз показать крупный план мужчины.

Я выполнила просьбу.

Алена подошла к стенке, взяла фотоальбом и, открыв нужную страницу, предложила взглянуть.

С фото улыбалось знакомое мужское лицо, только чуть моложе. Парень сидел между двумя блондинками. На фоне легких волн. Третья девица стояла чуть поодаль, примеряя легкое летнее платье. Все четверо были в купальниках, слегка пьяны и, похоже, счастливы.

Лена отошла к окну и, открыв шире форточку, облокотилась на подоконник:

– Если все-таки убита Жанна, то единственная девушка из этих трех, оставшаяся в живых, перед тобой. Какой-то брутальный мотивчик вырисовывается, не правда ли?

Ночью, когда я «разгримировалась» и вернулась от Алены домой, Макс еще не спал, ходил по кухне.

Сбросив пальто, направилась в спальню.

– Тебя можно на пару минут, дорогая? Отвлечь от поисков «зерна»?[4 - Термин, обозначающий суть, первооснову образа персонажа.]

Знал бы, чего стоило «дорогой» не впиться ногтями в черты любимого лица.

– Я – спящая красавица.

Ни один солдат в мире не раздевался так быстро. Когда Максим вошел в спальню, он мог видеть только макушку, торчавшую из-под одеяла. Потоптался, хмыкнул и ретировался на кухню.

Лежа под одеялом, не могла уснуть. Жужжала каждая клеточка тела, события последних часов прокручивались в голове.

Уносят девушку. Начинается демонстрация «Ночного портье». Лариса целует Максима, они поднимаются на второй этаж в отдельную кабину.

Клин можно выбить только клином, иначе можно тронуться. Ты выбрала первое: Антон отправлен за коньяком, забираешь у Вениамина вмонтированную в брелок камеру и…«На брудершафт!», отдельная кабина (на экране Казанова поглощает сырые яйца), Антон страстно дышит, изображая супер-мачо, но Казанова смотрится гораздо экспрессивней.

Уснуть не удастся. Поднялась и, не включая свет, сделала несколько крупных глотков бальзама. Гадость удивительная, зато пришла в себя. Опять пробую собрать осколки последних часов в одно целое.

1. Изменила любимому.

2. В кафе, где мы весело болтали, убита девушка, как две капли воды похожая на Жанну. Или суицид?

3. Не исключено, что погибшая (или все-таки она осталась жива? Врачи-то «скорой» приехали?) наша с Аленой подруга.

4. Лена не хотела одалживать свои вещи. Почему?

5. Весь прошедший день я совершала поступки, находясь практически в невменяемом состоянии. Все вокруг кричало, не делай, но доводы рассудка в расчет не брались. Что это? Мания? Фобия?

В любом случае, происходящее – кошмарно. Но – реально. Хотя все должно было рухнуть уже в начале, днем. Каштанова наотрез отказалась открыть доступ к ее обширному (папа – меховой король города) гардеробу. Из-за идеологических разногласий.

Девушки стали горячиться. Кратко выраженная доктрина Алены:

– Ты – дура.

Это ее точка зрения. Казавшаяся в тот момент циничной.

Моя – иная. Романтическая. Очаровательный господин безумно нравится прелестной брюнетке. Та желает увлечь своей небесной красой вышеупомянутого господина. Что в этом плохого?

– В этом ничего плохого нет, – великодушно подтвердила Ленка, помешивая какао. – Если забыть о двух годах совместной жизни господина с брюнеткой и патологичном желании дамы выдать себя за незнакомую красотку. Блин, «Летучая мышь»! Современный вариант.