Рыжий рыцарь

– Спокойной ночи, леди Илона.

Ночь действительно прошла спокойно. Настоящие приключения начались только утром, а пока город мирно спал и не подозревал, что его население пополнилось одним настоящим рыцарем.

Ни свет ни заря Нэд Гамильтон поднялся с дивана, помолился и, убедившись в том, что хозяйка квартиры сладко спит, решил заняться делами. Минут десять он потратил на разборки с замком в прихожей, но, будучи человеком образованным, в конце концов справился. Сняв с гвоздика ключи от гаража, он, как и положено заботливому рыцарю, отправился проведать своего коня. Бред встретил своего хозяина с самым мрачным видом. Бедное животное за ночь так надышалось ароматов бензина, масел и других горюче-смазочных материалов, что у него явно разболелась голова. В качестве тихой мести он навалил в гараже такую кучу навоза… Нэд только присвистнул, берясь за найденный в углу совок. После чего он вывел друга пастись на небольшой полоске зеленой травы у обочины. Двери гаража он решил не закрывать, а просто привязал длинной веревкой недоуздок Бреда к металлической петле. Пока рыжий рыцарь поднимался обратно в квартиру, из-за угла вынырнули двое проходимцев. Увидев открытый гараж, они восторженно пожали друг другу руки и резво бросились внутрь. Сэру Нэду Гамильтону и в голову бы не пришло, сколько полезных и дорогих вещей может храниться в гараже, кроме самой машины. Мелкие жулики цапнули две новехонькие шины, кое-какие запчасти, домкрат, электродрель и… седло! Вот это напрасно. Обворовывать себя Бред не позволил бы никому. Мирно пасущегося коня никто не брал в расчет, а зря! Это была непростительная ошибка. На выходе злодеев встретил черный Бред, могучий как скала, с прижатыми ушами, оскаленными зубами, угрожающе раздувающий ноздри. Воры опешили. Они бы и милиции так не испугались, ведь милиционер все же человек, с ним и поговорить можно… Бред грозно скакнул вперед, широкой грудью отбросив негодяев в дальний угол. Гараж наполнился грохотом и матом. Злорадно фыркнув, черный конь двинул железную дверь плечом и привалился, изображая философский отдых. Вопли запертых узников стали еще громче и жалостливее, но Бред и ухом не повел. Говорите после этого, что у лошадей нет чувства юмора.

* * *

– Она мертва.

– Ты лжешь, Щур!

– Как бы я посмел, ваше величество… – Карлик подобострастно распластался по ковру.

– Тварь мертва, они затравили ее собаками, а потом зарубили мечом.

– Но… еще никогда воин, вооруженный одним мечом, не мог одолеть Тварь!

– Увы… может быть, Нэд Гамильтон необычный рыцарь, может быть, его меч зачарован, а может, в том мире Тварь гораздо более уязвима, чем в нашем.

– Не утомляй меня своими домыслами. – Королева встала и подошла к хрустальному шару. – Он нашел друга?

– Боюсь, что да, – совершенно искренне хихикнул Щур. – Правда, его никак не назовешь Могучим Воином. Скорее даже наоборот…

– Как это?

– Ваш враг встретил мужчину, который ведет себя как женщина. Он любит красивые одежды и украшения, ему нравится музыка, он обожает пирожные и как огня боится любого насилия.

– Слава ангелам Тьмы! Нэд Гамильтон наконец-то потерял разум! Когда произойдет очередное Слияние Сфер?

– Уже скоро, моя госпожа.

* * *

Илона проснулась от дребезжащей трели дверного звонка. Она сонно оторвала голову от подушки, пытаясь вслушаться в напряженную перепалку в прихожей.

– Поверьте, сэр Люстрицкий, мне очень жаль, но она настоятельно просила ее не будить.

– Нэд, душечка, мы будем вести себя тихо и совсем ей не помешаем. Я принес такие журналы… Вы что-нибудь слышали о клубе поклонников нестандартного секса в пригороде Оксфорда? Нет? Вот и пойдемте, я вам картинки покажу.

– Но… леди Илона не обидится, если мы будем рассматривать нечто интересное в ее отсутствие?

– Господи, конечно нет! Илоночка – чудная девушка, но в интимных вопросах болезненно традиционна. Она упорно считает, что мужчины не должны носить кружевного белья!

– М… мне кажется… сэр, мы вторгаемся в слишком личные области… Обсуждение вопросов нижнего… в смысле, некоторых деталей туалета дамы.

– При чем здесь дама?! О Нэд, вы такой дремучий… В вас есть какая-то средневековая простота, наивность, какое-то животное целомудрие. Вас так хочется просветить… Может быть, для начала нам перейти на «ты»?

«Ну все… – мысленно решила Илона, укладываясь поудобнее, – сейчас я встану и он ляжет. Просветитель нашелся!»

В прихожей раздался тихий вздох, а вслед за этим грохот упавшего тела. Вот уж когда несостоявшуюся фотомодель почти подбросило на кровати, и она с тихим рыком, в одной ночной рубашке, ринулась устраивать разборки:

– Что вы тут делаете, кобели озабоченные?!

Посреди прихожей стоял красный как рак Нэд Гамильтон, брезгливо отряхивающий руки. В углу, у зеркала, валялась вешалка с одеждой, из-под нее торчали тонкие, тщательно выбритые ноги в изящных босоножках. Ярко накрашенные ногти отсвечивали оранжево-красным. Рядышком валялся толстый иностранный журнал – на глянцевой обложке страстно целовались двое обнаженных мужчин.

– Леди Илона, я… искренне сожалею, что невольно разбудил вас.

– Да уж, я тоже в большой печали! – огрызнулась хозяйка. – Ты какого лешего мне здесь робота-трансформера изображаешь?! Кто тебе позволил вешалки ронять?

– Это не я, это все он разбросал! – твердо заявил Нэд.

– Ага, оставил тебе журнальчик с комиксами, сам прилег в уголок в шортиках позагорать, а чтоб головку не напекло, прикрылся полным гардеробом. О, еще и мамин зонтик сверху! Ты что, его там похоронить решил?!

– Я его не убивал!

– И на том спасибо, осчастливил по гроб жизни! Валерка – мой друг! Мой, а не твой! Если понадобится, я сама его стукну или Пупса попрошу, но посторонним лезть не позволю!

– Но… леди Илона, поверьте – как гость, я никогда бы не нарушил законов приличия в приютившем меня доме! – взмолился Нэд. – Я бы не посмел поднять руку на благородного сэра Люстрицкого.

– Ясно, ты на него ногу поднял?!

– Он сам упал! Сунул мне эту… гадость, я ее от омерзения выронил, возможно, взмахнув при этом руками… Вот и все!

– Здорово же ты «взмахнул руками», если бедного Валеру взрывной волной снесло в угол!

– Спасибо, дорогуша, ты всегда так заботлива, – печально донеслось из-под груды одежды. – Милый Нэд ни в чем не виноват.

– А ты вообще молчи, змей-искуситель! – Илона в сердцах пнула вешалку. – Я с тобой отдельно поговорю, ты у меня полный срок за растление несовершеннолетних схлопочешь!

– Он… сэр Люстрицкий – растлитель?! – не поверил своим ушам рыжий рыцарь.

– А кто он после этого? – Грозная хозяйка кивнула на журнал и осеклась…

У Нэда Гамильтона окаменело лицо! Мгновением позже он бросился к дивану и вернулся уже с обнаженным мечом.

– Только ради вас, леди Илона. Смерть искупит его грехи, а мы будем молить Господа о прощении его души. Прощайте, сэр Валера.

– Ты что, псих контуженный?! – Илона обеими руками вцепилась в крестовину меча, внезапно поняв, что Нэд не шутит.

– Растлитель должен быть повешен, это общеизвестно. Ничто на свете не искупает этот грех. Поверьте, мы спасаем честь вашего другу, позволяя ему умереть достойно, без свидетелей, от рыцарского меча, – терпеливо пояснял бывший крестоносец, пытаясь поделикатнее освободить свое оружие. – Кроме нас о его позоре никто не узнает. Я буду нем как рыба… Позвольте… Вы мешаете, мне так неудобно!

– И мне неудобно, – вклинился ревнивый голос снизу. – Я в плаще запутался, и тумбочка бок давит, а вы все обнимаетесь!

– Нэд! Не смей… – пыхтела Илона, успешно отпихивая рыжего рыцаря. – Совсем сбрендил, да?

– Но… он же… вы сами сказали…

– Я сказала?! Ах да… извини… подзабыла с утра, кто у нас постоянно на голову ушибленный! Значит, так – убивать никого не надо. Его позор я как-нибудь переживу. Мы все немного не поняли друг друга… И потом, ты ведь, как благородный рыцарь, обязан внимать мольбам дамы?