Одержимый. Рыцарь Империи

– Да разнообразная воинская справа, – ответил я, уточнив при этом на всякий случай: – Ношеная.

– А, это мне без надобности, – мигом поскучнел хозяин таверны. – К Тощему Арлу обратись. Если цену ломить не будешь, он, думаю, с радостью все у тебя заберет.

– Да к нему как раз и собирался, – вздохнул я. Выбора-то особого, очевидно, нет. Дед тоже рекомендовал к этому самому Тощему Арлу наведаться, раз нет желания стоять на торгу. На рынке, несомненно, можно распродать трофеи с большей выгодой для себя, да только это дело не одного дня. К тому же неизвестно еще, что из подобной затеи выйдет. Торгаш из меня не ахти какой.

– Комнату-то, как в прошлый раз, возьмешь наверху? – осведомился тьер Труно.

– Ага, – кивнул я.

Наказав Гэлу оставаться здесь и присматривать за брошенным барахлом, я отправился вслед за хозяином «Драконьей головы» на мансардный этаж. Там самые небольшие и недорогие комнаты. Самое то для таких небогатых одиночек, как я, которым огромные апартаменты с отдельной столовой, гостиной и спальней вовсе ни к чему.

В этот раз мне досталась одна из крайних комнат. Ее единственное окно расположилось на фронтоне здания, а не на скате крыши. Впрочем, вот и вся разница. Внутри все так же: простая кровать у стены; здоровый, обитый бронзой для пущей крепости сундук – у другой; травяной ковер на полу; небольшой шкаф для верхней одежды; обычный стол да табурет. Вполне себе жилище, что стоит всего-то две серебрушки за три дня. Вполовину меньше, чем самая дешевая комната на этажах.

– Ну цену ты знаешь, – сказал напоследок тьер Труно и, вручив игольчатый ключ с замысловатой формы зубчиками и бороздками на четырех его гранях, удалился.

Я сразу же направился к сундуку. Отпер его, откинул тяжелую крышку и аккуратно поместил туда свой стреломет. Увы, в Римхоле, как и во всех городах Империи, запрещено открыто носить подобное оружие, а таскать его повсюду за собой в мешке, разумеется, не дело. Все равно, если понадобится, достать не успеешь. Да, раньше, когда я пользовался положенными служилому люду привилегиями, с этим было много проще… Хорошо хоть запрет на ношение длинноклинкового оружия, распространяющийся на простых граждан, меня теперь не касается благодаря имеющемуся ордену «Страж Империи» второй степени, а то было бы совсем грустно.

Впрочем, в данный момент и меча у меня нет. А стреломет я и в Кельме только на службе таскал – в другое время он ни к чему. Чай, не дремучий лес вокруг, а каменный град. Вздумает кто безобразия учинять – городская стража быстро разберется.

Заперев сундук с самой дорогой моей собственностью, я повертел в руках хитрый ключ искусной работы, которую портила лишь грубо выбитая на ушке цифра «семь». Такая же, что выведена на бронзовой табличке, висящей с другой стороны входной двери. Я усмехнулся, вновь подумав, что это, наверное, хозяин «Драконьей головы» проявил беспокойство о своих постояльцах. О тех, что после обильных возлияний позабудут о том, в какой номер они заселились. А так глянут на ключ – и вспомнят. В другую комнату им, конечно, и так не попасть – не откроется она, зато номерной знак позволит многих коллизий избежать.

Закрыв дверь на замок, я спустился по лестнице в зал, где обратился к поджидающему меня Гэлу:

– Ну что, пойдем теперь к Арлу?

Атеми-младший скорчил разочарованную рожу, но ничего не сказал. Понятно, надоело ему уже эти баулы таскать, но пока испытываемое по отношению ко мне чувство признательности не позволяет послать меня куда подальше.

– Да ладно тебе нос воротить, – проворчал я. – Сейчас разделаемся со всем этим хламом – и пойдем пивка, что ли, тяпнем.

– Лучше глинтвейна! – заявил моментом оживившийся паренек. – Хоть отогреемся!

– Да, ты прав, глинтвейн сейчас – самое то, – согласился я. Погодка и впрямь на улице на редкость мерзкая – ледяной ветер с мокрым снегом. Что, кстати, и явилось одной из основных причин моего нежелания торчать со своим товаром на торгу. По эдакой холодине с часок за прилавком постоишь – и никакому серебру рад не будешь.

И потащили мы дальше баулы с разбойничьим барахлом. На самую окраину Римхола – к западным воротам. Пока брели, основательно продрогли, и я вновь пообещал себе срочно заняться приобретением теплой одежды. Этот тоненький плащ – не защита от холода, а смех один…

Негромко звякнувший колокольчик, который мы потревожили, входя в нужную лавку, заставил торговца прервать громкий спор с троицей покупателей, требующих скинуть еще пару серебрушек с непомерной цены в два с половиной серебряных ролдо[2 - Золотой ролдо равен десяти серебряным ролдо; ста серебрушкам; пятистам медякам; пяти тысячам медяшек.], что один замаскированный упырь заломил за пару колчанов стрел и разделочный нож. Впрочем, стоящий за прилавком тощий мужик лишь на мгновение отвлекся на нас. Приветливо кивнул Гэлу, узнав его, и как ни в чем не бывало продолжил препираться с несговорчивыми клиентами. Ну а мы, видя такое дело, побросали на пол баулы и огляделись.

Всяческого добра в лавке оказалось предостаточно. Есть кожаные и кольчужные брони, разнообразные шлемы, перчатки и наручи, а также кулачные щиты, ножи всевозможных размеров и видов, не один десяток мечей, множество луков и арбалетов. Даже несколько шпаг имеется.

В общем, осмотревшись, я уверился в том, что все у нас сладится. По адресу мы пришли. Торгует Тощий Арл явно не своими изделиями – покупает у мастеровых да перепродает. И не только новье, похоже: на многих предметах видны следы мелкого ремонта и переделки.

– Ну что у вас? – разобравшись наконец с троицей скупердяев, подошел к нам владелец лавки. Кивнув на баулы, в приказном порядке сказал: – Вытряхивайте, смотреть будем, что вы притащили.

Деловой малый, что и говорить.

Переглянувшись, мы с Гэлом выполнили требование скупщика. Вытряхнули все из баулов прямо на пол перед ним.

– С лихих людишек сняли? – спросил Тощий Арл, присев на корточки у образовавшейся нашими стараниями груды добра, и принялся деловито сортировать ее сообразно своему разумению на несколько куч.

– С них самых, – подтвердил я догадку торговца.

– Оно и видно, оно и видно, – пробормотал он. – Нормальные люди такое снаряжение не наденут.

Я ничего на это не сказал. Разбойники и впрямь не затеивались особо со своей защитой и вооружением – таскали что попало. Потому и трофеи мне достались так себе.

– Ладно, – заключил, поднимаясь с корточек, Тощий Арл. – Оружие еще ничего, в порядке. За две трети цены возьму. А доспехи… – Он пренебрежительно махнул рукой. – Хлам один. Больше четверти за них не дам. Их доводить до ума замучаешься.

– Да что там мучиться? Чуть подлатать да почистить, вот и все, – возразил я исключительно с целью не дать окончательно сбить цену на снятые с разбойников кожаные брони.

– Считаешь, это можно залатать? – скептически хмыкнул владелец лавки, подхватив из кучи на полу первый попавшийся панцирь и демонстрируя зияющую в нем дыру, через которую свободно пролезут два кулака.

– Ну… – смешался я и озадаченно почесал затылок. Я же по разбойникам обойму разрывных стрелок высадил.

– Тут потребуется полностью перекраивать доспех. А это уйма работы, – категорично заявил скупщик, бросая битый панцирь назад в кучу. И подхватил другой, принадлежавший Кнуту: – Вот этот еще ничего… Можно поправить…

– Вон те брони тоже, кстати, не так сильно повреждены, – заметил я, указывая на доспехи ближайших подручных вожака разбойничьей шайки.

– Вижу-вижу, – покивал, задумчиво разглядывая ворох вещей, Арл. – Сколько доспехов попортили… В голову надо было стрелять! – назидательно высказался он.

– Да как-то не вышло, – усмехнувшись, развел я руками.

– Ладно, так уж и быть, за те доспехи, что можно легко восстановить, половину цены дам, – расщедрился торгаш.

– Пойдет, – чуть подумав, согласился я.

– Вот и отлично, – удовлетворенно кивнул Тощий Арл.

Вернувшись к прилавку, он быстро защелкал костяшками счетов, изредка отрываясь и бросая взгляд на горки рассортированного добра. Минут пять спустя подытожил:

– Всего выходит на семь золотых, пять серебряных и шестнадцать медяков. По рукам? – вопросительно посмотрел он на меня.

– Хм… – замялся я, глядя на немалые кучи оружия и доспехов и размышляя, не сильно ли меня надул скупщик. А потом, скользнув взглядом по стойке с мечами, махнул рукой: – Если вон тот новенький фальшион в придачу дашь, то на семи с половиной золотых и сойдемся.

– Договорились, – тут же подтвердил заключение соглашения торговец. Шагнув к оружейной стойке, снял с нее фальшион и бросил мне: – Держи. Ножен только к нему нет, – добавил он, приступая к подсчету высыпанных из кошеля на прилавок монет.

– Не проблема. – Я внимательно осматривал свой новый меч на наличие каких-либо изъянов. Но ничего такого, к счастью, не обнаружилось.

Забрав вырученные за трофеи деньги, я поднял один из баулов и бросил в него другие два – их потом нужно будет семейству Атеми вернуть. Подумал чуть и туда же пристроил фальшион. Не таскать же в руках меч без ножен.

– А на торгу небось не меньше дюжины золотых выручили бы, – не преминул сообщить парнишка, когда мы вышли из лавки.

– И кто бы стоял за прилавком по такой погоде? – поинтересовался я, вжимая голову в плечи, чтобы холодный ветер не так сильно задувал за ворот. – Ты?

– Не знаю, – зябко поежившись, протянул Гэл.

– Ну его к бесам, этот рынок, – заключил я и, не дав спутнику возразить, предложил: – Пойдем уже найдем какой-нибудь кабак поприличней да глинтвейном угостимся, пока не задубели окончательно.

– Пойдем, – тотчас и с превеликой охотой согласился Гэл. – Я тут как раз поблизости одно хорошее местечко знаю.