Мои друзья головорезы

Вдруг мой пернатый мучитель, почуяв в приближающемся человеке конкурента, взмыл в воздух, сделал разведывательный облет вокруг крупной головы Влада и, растопырив коготочки, устремился на его плечо.

– Кыш! – зашипел Влад, машинально прикрыв лицо рукой.

Момент был очень удобный, но я словно прирос к полу.

– Вот же настырное животное, – негромко произнес Влад, отступая от зарослей на прежние позиции.

Напряжение спало. Мой враг повернулся к фонтану спиной и, отмахиваясь от попугая, как от мухи, вернулся к дивану.

Я почувствовал, как меня с опозданием прошиб холодный пот. Спасибо глупому попугаю, подумал я. Если бы не его атака, то сейчас Влад добивал бы меня своими кулаками-кувалдами.

Из-за колонны показался черный силуэт вьетнамца.

– Прошу следовать за мной, – сказал он Владу.

Пронесло! – подумал я, и как только они ушли вниз, я оставил свое убежище и быстро скользнул по лестнице на мансарду. Зашел в комнату, беззвучно прикрыл за собой дверь и приблизился к окну.

"Фольксваген" Влада по-прежнему стоял перед входом в особняк. Из выхлопной трубы вился дымок. Если не ошибаюсь, Влад заглушил машину, прежде чем выйти из нее. Значит, он уже в ней и собирается уезжать.

От переполнившего меня чувства ликования я стиснул кулаки и воинственно потряс ими в воздухе. В таком виде и застал меня Жорж, который неожиданно появился на пороге комнаты.

– Ты что ж, в кошки-мышки с нами надумал играть? – спросил он, по локти засунув руки в карманы брюк. – Почему тебя должны искать?

Я не был готов стремительно солгать, и смог лишь молча пожать плечами и развести руки в стороны. Жорж шагнул через порог, прислонил руку к двери и нажал кнопку вызова, затем опустился в кресло и занялся изучением своих ногтей.

Я, как статуя из зимнего сада, застыл у окна, не в силах оторвать взгляд от двери.

Первым вошел вьетнамец. Словно не замечая меня, он тенью пересек комнату и полусогнутой вешалкой встал справа от шефа. Затем вошел Влад. Я почувствовал, что у меня вдруг испарились силы и воля, и я совершенно не способен бороться, и хочу лишь добровольно опустить голову на плаху.

Влад потоптался на пороге, медленно поднял голову и посмотрел на меня. Наши взгляды встретились. Лицо Влада окаменело, но это, кажется, было заметно только мне. Я ждал, когда его толстые губы расплывутся в изуверской улыбке, и он воскликнет: "А-а-а, вот ты где, мой золотой!" Но Влад почему-то тянул, и теперь уже я, как чапаевец, подвергшийся психической атаке, захотел рвануть на себе рубашку и крикнуть: "Стреляй, гад!"

Влад опустил глаза. Мне казалось, что самообладание дается ему неимоверным напряжением воли.

– Ты… Цончик? – не своим голосом произнес Влад, как-то странно глядя на меня – то ли на губы, то ли на подбородок.

Я не смог ничего ответить. Взгляд мой намертво прилип к руке Влада, в которой медленно покачивался черный квадрат, отливая матовыми аспидными боками. Жорж внимательно наблюдал за нами, словно получал удовольствие от напряжения, возникшего между мной и Владом.

Влад, назвав меня Цончиком, вроде бы давал мне шанс, но я даже не попытался им воспользоваться. У меня ком застрял в горле. Я понимал, что если сейчас произнесу "Да, я Цончик", то голос выдаст меня с головой, это во-первых. А во-вторых, вслед за этим Влад протянет мне черный кожаный кейс. А я с недавних пор зарекся прикасаться к кейсам, которые побывали в руках Влада.

Ситуация становилась просто идиотской. Я покачал головой, повернулся к окну, скрывая замешательство, и только в таком положении смог произнести:

– Я вас не знаю.

Это была дурная импровизация, но этим ответом я, кажется, попал в десятку. В самом деле, если Цончик состоял на службе у богатого или влиятельного человека, то почему он должен открываться перед каждым встречным?

– Как? – совсем не удивленным голосом удивился Жорж. – Вы разве не знаете друг друга?

– Я первый раз вижу этого человека, – ответил я.

Теперь, кажется, Влад всерьез растерялся. Я рушил очень хрупкий негласный сговор, который он пытался наладить. Я отказался от его правил игры и навязывал свои, а он не знал, как поступать.