Забытый этаж

Он принялся бродить по разоренной кабине, время от времени нагибаясь, чтобы спрятать в карман куртки какую-нибудь полезную, с его точки зрения, вещицу. Нашел отлетевший под балкон ранец, выложил учебники и тетради на покосившийся кухонный верстак.

Витька, освободившийся от сестринской опеки, направился к пульту управления Лифтом. Потирая переносицу, он на какое-то время застыл, пытаясь определить, какие механизмы отвечают за принудительное открытие створок. В конце концов, папа тройняшек был механиком далеко не самого последнего класса и многому успел обучить своих детей.

– Я смог восстановить контур, – наконец объявил мальчик, привлекая внимание остальных. – Система аварийного вскрытия функционирует. Вроде бы… Вы готовы?

– Нет, – с резиновой улыбкой ответила Настя. Она, по примеру брата, тоже выложила свои учебники, вместо школьной канцелярии затолкав внутрь легкий плед. – А что это меняет?

Он вздохнул, пожимая плечами и молча соглашаясь с риторическим вопросом. Затем повернулся к Димке, тот угрюмо кивнул – давай, мол, раз решили…

Шагая по обломкам, девочка подошла к Дмитрию. Взяла его за руку, силой увлекая к пульту, где другой рукой вцепилась в Витину ладонь. Тот попытался ободряюще улыбнуться обоим, но вышло не очень. Тогда он осторожно потянул за П-образный рычаг, спрятанный в укромной нише слева от дверей.

В недрах Рифмователя что-то щелкнуло, заурчало, загудело с нестерпимой натугой. Несколько длиннющих секунд ничего не происходило, и Витя уже почти разорвал живую цепь, чтобы направиться обратно к планшету и заново проверить контур. Но тут над входом вдруг вспыхнул одинокий серебристый диод. Аварийные лампы судорожно моргнули, а затем в стене заработали поршневые системы, отвечающие за герметизацию кабины. Со скрежетом и лязгом деформированные при падении створки Лифта Высокого класса начали раздвигаться.

Чего ожидали наши герои в тот момент? Сложно сказать.

Может быть, пенной ледяной волны, врывающейся внутрь и сметающей все на своем пути. Может, облака удушливого подземного газа, забивающего нос и глаза. Может, и вовсе зрелища пенно-бетонной стены, наглухо запечатывающей проход. Но когда дверь открылась (не до конца, максимум на две трети), все трое тихонько охнули, невольно придвигаясь друг к другу под порывом холодного затхлого ветра, ударившего снаружи.

Привыкшим к бедному аварийному освещению кабины, сначала им показалось, что за порогом клубится кромешная тьма. Однако спустя бесконечную минуту, проведенную в молчании и страхе, ребята начали различать отдельные детали и убедились, что вне Лифта вовсе не так темно, как им представлялось.

Стараясь не наступать на стеклянные осколки, чтобы случайным хрустом не нарушить гипнотизирующую тишину, Витька шагнул вперед. Осторожно выглянул. За ним, побоявшись расцепить руки, потянулись остальные.

– Что же это за поляна такая? – едва слышно прошептала Настя. А может быть, вовсе не прошептала… но, как обычно в моменты стресса, ее мысли стали для братьев объемными и почти физически ощутимыми. – Вы только посмотрите на это…

И они посмотрели. С замиранием сердца, ошеломленные и подавленные, трое потерпевших лифтокрушение жадно впитывали необычную картину, открывшуюся за дверью Рифмователя.

На первый взгляд место, куда рухнул Лифт, действительно напоминало поляну – тот же высоченный потолок, теряющийся во мгле; те же границы обитаемой зоны, едва различимые вдали. Но на этом сходство с этажом Спасгорода заканчивалось, и первым это осознал Виктор. Он прикусил губу, щурясь и досадуя на испорченное зрение, а затем в полной мере оценил масштабы случившейся катастрофы.

– Это что, пещера? – на выдохе прошептал мальчик, хотя все было понятно без слов.

Дверь шахты действительно выводила в пещеру – огромную, больше самых просторных полян города. Дно ее, словно суповая тарелка, плавно выгибалось, по периметру переходя в стены и куполообразную крышу. Во многих местах своды поддерживались здоровенными неохватными колоннами. Они напомнили спасгородцам родные шахты, но даже после поверхностного изучения стало ясно, что образованы столбы вековыми срощенными сталактитами и сталагмитами.

Из цветов в окрасе скальной породы преобладали желтый, коричневый и серый. Когда глаза заботинцев привыкли, выяснилось, что освещение гроту дают масштабные колонии оранжевой люминесцентной плесени, густо покрывавшей потолок, и свисающие с него гроздья каменных сосулек.

– Вот это да… – только и смогла охнуть Настя, прижимая ладони к лицу. – Красотища-то какая…

С этим утверждением было сложно поспорить – вид титанической пещеры, ее величественных столбов, подпиравших потолок, и светящихся в полумраке грибковых плантаций (наши герои сразу вспомнили о Грибнице, причем не без дрожи) внушал бесконечное уважение и трепет перед силами Природы.

По дну котловины, неровному, имевшему холмы, скалистые нагромождения, ложбины и даже опасные расщелины, плотными кучками рассыпались лесные рощи. Однако стоило присмотреться, и становилось понятно – они не имеют никакого отношения к настоящим деревьям, опоясавшим Спасгород за годы его консервации. Это казалось вполне логичным, ведь для фотосинтеза растениям нужен солнечный свет, которого в пещере не было отродясь…

В отличие от своих собратьев на поверхности, местные деревца больше походили на кораллы (ребята видели их фрагменты в музее естествознания), настоящие осины, березы или тополя напоминая лишь причудливыми ветвистыми очертаниями. Время от времени где-то в чащобе коралловых зарослей обрывалась ветка, и тогда до детей долетало приглушенное трескучее эхо.

Влажность, висящая в воздухе, указывала, что неподалеку находится источник открытой воды. Слева, жутко перепугав ребят, с пронзительным посвистом пронеслась стайка мелких летучих существ, не позволивших себя рассмотреть. Пещеру вообще наполнял целый хор различных звуков, от далекого скрежета до шипения. Однако километры грунта над головой заставляли мозг верить, что вокруг стоит могильная тишина, от длительного пребывания в которой даже закладывало уши.

– Смотрите! – Свободной рукой Димка указал куда-то вправо, на ближайшую стену огромного подземного зала. – Это же механизмы…

Настя и Витя, проследив за его жестом, только вздохнули.

Потому что сами убедились, что в создании пещеры действительно поучаствовал человек. То здесь, то там стены были укреплены мощными бетонными и металлическими заплатками, вбитыми в скальную породу с помощью великанских болтов, изогнутых костылей или заклепок.

В местах, где своды могли дать трещину, разрушение границ грота сдерживали огроменные медлительные пневматические поршни и прессы, питаемые от старинных паровых установок. Часть из них давно не работала, что позволило десятку заплат ввалиться внутрь. Но кое-где агрегаты еще функционировали, а по ржавым подземным трубам в их котлы до сих пор поступала горячая вода вулканических источников. Манометры, различные датчики, барометры и циферблаты планшетов покрылись основательным слоем светящейся плесени и даже завитками кораллов.

– Разумно предположить, – прошептал Витя, нервно поправляя очки, – что шахта Рифмователя была подведена сюда не просто так. Возможно, мы имеем дело с одним из резервных хранилищ, построенных до Болезни.

– Значит, есть и еще шахты, – с уверенностью, которой не испытывала, тихонечко констатировала Настя. – Давайте осмотримся? Все равно надо выбираться…

И они по очереди пролезли в приоткрытые двери кабины, завертели головами и стали снаружи изучать шахту Рифмователя. Неровной бугристой спицей она убегала к далекому темному потолку, издали похожая на одну из природных колонн. Стекающий по ее стенам соляной раствор за годы затвердел, превратившись в грубую шероховатую броню, покрытую мерцающими пятнами грибка.

Вокруг входа, как оказалось, росли коралловые деревья – судя по виду, их плотные ряды обступили колонну давным-давно. Расчищая себе место, Димка небрежно смахнул несколько веток, и они с мелодичным хрустом упали на укрепленную бетоном площадку.

– Выходит, мы все-таки под Заботинском… – устало произнес Виктор, обхватывая себя за плечи и стараясь не наступать на хрупкие стекловидные ветки. – Осталось понять, как глубоко…

И он, чуть шевеля губами, принялся подсчитывать в уме время, потраченное на спуск, и примерную скорость кабины, с которой та совершала падение. Глаза его за стеклами очков округлились, и он пересчитал еще раз, подставив в уравнение более щадящие условия. Однако и после этого получившаяся цифра настолько потрясла мальчика, что он даже не осмелился произнести ее вслух.

– Не томи, Витек, – заметив его неуверенность, негромко попросил брат. – Далеко занесло?

– Очень, – только и смог ответить тот. – Считайте, что спуск от Заботинска на Реакторную Станцию был прогулкой в соседний двор…

Димка побелел, а Настя прикусила дрогнувшую губу. Если в прошлом судьба забросила их далеко от дома, но хотя бы в пределах родного города, то случившееся этим днем вообще не укладывалось в голове. Витя вздохнул, всматриваясь в мрачные недра Рифмователя.

– Выходит, Багряный Протокол предусматривает спуск в подземелья Спасгорода? – предположила Анастасия, ежась от гудящего в коралловых кронах прохладного ветерка. – Причем только после исполнения протокола «Возрождение»?

– Вероятно, да, – ответил Виктор, привставая на цыпочки и пытаясь осмотреться вокруг, чтобы понять, как далеко простирается окружившая шахту роща. – Неужели тут когда-то тоже жили люди?..

– Вон ответы, на стенах паром шипят… – Дима усмехнулся, привычно маскируя нервозность бравадой. – Труженики разработали Трансформацию так, чтобы поляны опустились на заранее подготовленные позиции, где Лифты смогли вступить в контакт с новыми шахтами…

– …о существовании которых, – закончил за него Витя, – если верить Сумраку, знают только избранные Смотрители. А их как раз пересажали в тюрьмы.

– Если эти предположения верны, – задумчиво произнесла Настя, переминаясь с ноги на ногу, – должны быть и другие шахты. Может, такие же, как эта: незаметные и похожие на природные столбы.

– Значит, – в Димкином голосе наконец-то зазвучала настоящая уверенность, – остается их найти!

И он активнее захрустел ветками, нещадно обламывая изящные наросты в поисках пригодного прохода через чащу. Настя, поморщившись от громкого треска, настороженно заозиралась – опыт прежних посещений запретных полян и сопряженные с этим опасности давали о себе знать…

– Вот! Можно здесь пролезть, – забрасывая на плечи ранец, констатировал мальчик. – Только куртки не порвите, эти кусты очень колкие, я уже палец порезал…

– А может, нам все же… – Настя осеклась на полуслове.

Девочка знала, что оттягивать путешествие в глубь таинственной пещеры можно бесконечно. Но раз уж решение принято, отступать поздно. Все трое понимали: когда обнаружат их исчезновение и отсутствие сигнала браслетов, первым делом бросятся прочесывать дикие леса вокруг города. И вряд ли кому-то придет в голову, что дети в прямом смысле слова провалились сквозь землю.

А потому разбитую кабину придется оставить и все делать самим. Как раньше, когда от их поступков зависела жизнь… Настя помотала головой – забудьте, братики, не важно – и, скрепя сердце, двинулась за Дмитрием. Вдруг остановилась и резко обернулась:

– Вить, ты только ключ не забудь, ради Всесильных Процессоров!

Брат, вовремя спохватившись, вернулся в кабину, боязливо и настороженно, словно входил не в Лифт, который они покинули пять минут назад, а в логово чудища, где может поджидать нечто страшное. В тусклом свете аварийных ламп (почти погасших, батареи разряжались на глазах) мальчик добрался до пульта и осторожно вынул ключ-карту.

– До свиданья, Рифмователь, – прошептал он в микрофоны планшета, точно зная, что приятель-стихоплет его не слышит. – Держись. Мы обязательно приведем помощь…

И поспешил за остальными, уже начавшими продираться через колючие заросли. Димка, умудрившийся-таки изорвать куртку, шел первым, натянув капюшон и всем телом расчищая проход. Настя двигалась следом, аккуратно обламывая мешавшие веточки. Витя, в последний раз обернувшись на разбитый Лифт, тоже направился в рощу.