Парик для дамы пик

– Земцова, ты в своем амплуа: где свежий труп, там и ты… – Леша заключил ее в свои братские объятия и закружил по тесной комнатке. – А я еще думаю, кто же первым заглянет на мой тусклый, мертвенно-бледный огонек? Заходи, выпьем, свежатинкой закусим…

Юля показала ему кулак и покачала головой.

– Чайкин, ты неисправимый циник. А я надеялась, что на солнышке ты отогреешь свою грешную душу и приедешь домой другим человеком. Как был ты некрофилом, так и остался. Ну, посуди сам: разве может нормальный человек с утра до ночи копаться в трупах?

– Думаю, все мы немножко ненормальные, – улыбнулся Чайкин, и Юля подумала вдруг: как же ей повезло, что у нее есть такой друг, как Лешка, да еще и Игорь…

– Слушай, а ведь Шубину-то я не позвонила. Закружилась совсем. Хотя… – Она закусила в задумчивости губу и пожала плечами: – А что, если бывший муж Зои не захочет оплачивать наши услуги? Пусть сначала все прояснится, а там видно будет…

– Ну вот, ты уже и разговариваешь сама с собой, – покачал головой Леша. – А других ненормальными считаешь. – И тут же, без перехода: – Как вы тут поживаете, частные сыщики? Хорошо вам живется без Крымова?

– Нормально, – сухо ответила Юля. – Будто с ним мы не работали, а собирали цветы.

– Ты по поводу этой бритоголовой красотки?

– Чайкин, побойся бога!

– Она изнасилована.

– Этого и следовало ожидать…

– И при этом беременна.

– Беременна?

– Да, беременна. Двенадцать недель. А ведь женщине лет под сорок…

– Сколько? Под сорок? – Перед ее глазами возникло стройное молодое тело и гладкое лицо, обрамленное русыми локонами. «Я бы дала ей лет двадцать восемь».

– Да, ей около сорока, хотя я не ручаюсь… Она действительно хорошо сохранилась.

– Может, мы говорим о разных женщинах?

– Пойдем посмотрим…

В зале было прохладно. Чайкин включил освещение, и Юля увидела в центре стол на колесах. На нем лежало тело Зои.

– Она?

– Да, это она. Но неужели ее изнасиловали? Кто? Ее муж, которому она изменила? Пришел, попытался с ней помириться, а она снова сказала ему какую-нибудь гадость…

– Почему именно гадость?

– Ирина сказала, что Зоя накануне развода спокойно объявила мужу о своей измене. Думаю, не каждый мужчина способен простить такое. Бравировать предательством – что может быть подлее?

– Вот тебе и Зоя. – Чайкин ухмыльнулся. Очевидно, представил себя на месте обманутого Пресецкого. Ему это было нетрудно, поскольку его-то бывшая жена вытворяла и не такое. Ныне она жила в Париже и воспитывала с очередным мужем, теперь уже французом, Лешкиного ребенка…

– Здесь не может быть ошибки?

– Нет. Хрестоматийный половой акт. С элементами насилия, поскольку… вот, взгляни сюда, видишь эти синяки? Они весьма характерны для изнасилования. Собираюсь отправить в лабораторию образец спермы, частички кожи, которую нашел под ногтями этой дамы. Она царапалась, кусалась, взгляни, видишь, вот здесь кровоподтек – она прикусила свою губу. Совсем свежий след от ее же переднего резца. Хотя, – тут он сделал паузу, рассматривая тело. – Синяки от пальцев разного оттенка, и некоторые из них, те, что посветлее, могли появиться раньше на день или два. А вот эти появились недавно…

– Что еще ты можешь мне рассказать о ней?

– Что она не ужинала, только обедала. Курица, рис, яблоки. Еще немного красного вина. Самая малость.

– Ее удушили руками?

– Да. Ты же сама видишь следы от пальцев.

– Снова пальцы? Какие же мерзкие эти пальцы!

– Да, пальцы… Все как по книжке, картинка почти учебная.

Юля содрогнулась, глядя на потемневшие оттиски пальцев на шее Пресецкой.

– Когда наступила смерть?

– Тринадцатого октября приблизительно между девятнадцатью и двадцатью часами.

– Хорошо. Я тебе еще позвоню…

Она вышла из морга весьма озадаченной. Чего-чего, а этого она не ожидала! Оказывается, Зоя была беременной. Интересно, как отнесется к этой новости Ирочка Званцева?

Она вернулась домой и уже с порога почувствовала запах гренок. Наташа приготовила ее любимый завтрак.

– А Иры нет. Она тебя не дождалась, сказала, ей надо во что бы то ни стало найти Пресецкого. Якобы он должен ей какие-то деньги.

– Пусть ищет. – Юля набрала номер Корнилова. – Виктор Львович? Это Земцова. Мне необходимо побывать на месте преступления. Вы можете мне это устроить?

* * *

С Александром Пресецким она столкнулась в подъезде дома, где жила и была убита его бывшая жена. Он сидел на лестнице, обхватив руками голову. Высокий худой мужчина в помятом, хотя и довольно дорогом плаще. Черный зонт валялся возле его ног. Копна каштановых волос блестела при свете тусклой желтоватой лампы.

Он выдал себя сам. Едва Юля остановилась перед дверью, достала связку ключей с брелоком в виде неровного кусочка малахита, одолженную ей Корниловым, и собиралась открыть дверь, как услышала:

– Впустите меня туда, – взмолился он, тяжело поднимаясь со ступенек и глядя в Юлины глаза с видом раненого зверя. – Впустите. У меня были ключи, но они куда-то подевались… Я их обязательно найду, но сейчас мне необходимо туда войти… Она там, я знаю… Она ждет меня…

– А откуда вы знаете…

– Я знаю, – он не дал ей договорить, – что вы не к соседям, а к ней… Ходите все, вынюхиваете, а потом дело закроете и никого не найдете. Вы не обижайтесь, но именно так все и будет.

– У меня разве на лбу написано, что я из милиции? – поинтересовалась она, хладнокровно отпирая дверь и впуская пока еще незнакомого ей мужчину в маленький коридорчик, тот самый, где еще сегодня ночью толпились любопытный народ и люди в форме. Мысль о том, что ей в затылок дышит убийца, явившийся сюда по глухому смертельному зову своей жертвы, чья душа, быть может, еще витает здесь и поджидает его, вызвала почему-то нервическую ухмылку. Нет, вряд ли он осмелился бы прийти сюда так скоро, да еще среди белого дня.

– На лбу-то не написано, но что-то подсказывает мне, что вы пришли именно по ее душу… Зоя – моя бывшая жена. А вы кто?

– Ирина Званцева вас, значит, еще не нашла… – словно бы про себя пробормотала Юля, вместо того чтобы ответить. – Моя фамилия Земцова. Я из «крымовского» детективного агентства, – сказала она вдруг машинально. – Частный детектив.

– Пресецкий. Александр, – он поймал ее руку и крепко сжал. – Очень приятно. Вы извините, что я принял вас за следователя.