Белый пиар

– Ты концепциями раньше не занималась?

В его тоне Евгении почудилось сожаление. «Ну все, я пропала», – мелькнула истеричная мысль. Она твердо взглянула на него и решительно – лучше уж сразу! – спросила:

– У меня ничего не вышло?

– Напротив – вышло. И вышло совсем неплохо. Но нужно обсудить с Дубовым. Мне обсудить. Иди к себе, я тебе позвоню.

Женя смотрела на Дмитрия и купалась в его одобрении. Не удержалась и уточнила:

– Вы это серьезно, что неплохо?!

Он улыбнулся – устало, одними глазами. И ей опять показалось, что она видит в них сожаление…

– Иди, Женя, иди. Обустраивайся…

– А чей это дракончик у меня на столе? – вдруг вспомнила она.

И заметила, как Бритвин смутился:

– Дракончик? Какой дракончик? Игрушечный? А, это Ленькин. Он у нас больше не работает.

– Так, может, позвонить? Передать ему? – проявила инициативу Женя. Ей почему-то показалось, что неизвестный Ленька будет рад получить свою игрушку.

Но Бритвин сухо сказал:

– Никому звонить не надо. А дракона можешь выбросить. Иди, Женя, иди…

Марченко возвратилась в свой закуток. Нужно побыстрей навести здесь порядок – выкинуть ненужные бумаги и вытереть пыль. «А то прицепят новое задание, столь же срочное, что и «Новая жизнь», – так и буду в бардаке сидеть…»

А Женя бардак не любила. С беспорядком еще можно мириться на съемных квартирах, где все равно все чужое. Но здесь, в «Глобусе», у нее будет свое и уютное рабочее место.

Нужно поскорей привести его в божеский вид.

Женя попросила у секретарши коробку и принялась складывать туда старые бумаги с книжных полок. Какие-то таблицы, графики, диаграммы, изображающие объемы продаж, – ничего интересного, если не знаешь, о чем идет речь. Она и не рассматривала – еще чего, время терять! Единственный раз ее взгляд задержался на странной пометке на полях какого-то договора. Размашистым, резким почерком там было написано: «Все кончено!»

Что, интересно, кончено? Заказчики договор, что ли, не подписали? Женя автоматически взглянула в конец договора – нет, подписан. С одной стороны – закорючка Хилого Босса Дубова и печать «Глобуса». С другой – какое-то агентство «Кентавр» и его директор – некто П.И. Сердечкин. О чем речь-то? Женя только успела открыть договор, как услышала за спиной кашель – кажется, Бритвина. И тут же раздался пронзительный голосишко Хилого Босса:

– Марченко!

Она отбросила договор, резко обернулась. Дубов, еле дотягивающийся до плеча Бритвину, выглядел сногсшибательно злым. Глазки блестят, бледное личико разрозовелось… Эй, а он на нее не бросится?

Колени опять задрожали. Она покраснела, пролепетала:

– Но…

– Никаких «но»! Для старых бумаг существует шредер!

Бритвин взглянул на нее из-за спины Хилого Босса, успокаивающе кивнул головой. Но Женя уже тоже разозлилась. Да что за бешеный тип этот Дубов, в конце-то концов! Она что – у него в столе, что ли, роется?!! Случайно открыла старый договор, который, между прочим, лежит на ее рабочем месте!

Женя изо всех сил форсировала голос, так и порывающийся сорваться на дрожащие нотки, и парировала:

– Тогда купите мне шредер. И – наймите уборщицу!

В ответ на такое наглое заявление ее предыдущий начальник, ирландец Брюс Маккаген, тут же разразился бы вкусной ругательной тирадой. Дубов же только кисло улыбнулся и вышел из ее закутка. А Бритвин посмотрел на нее с укором:

– М-да, Женя, это перебор. Хотя я тоже виноват. Должен был предупредить: у нас не принято смотреть чужие документы. Внутренняя коммерческая тайна.

Она жалобно взглянула на него:

– Я же просто выкидывала старые бумаги…

– Ладно, проехали, – вздохнул он. – В общем, слушай: Дубову твоя концепция понравилась. Велит срочно составлять смету и слать в «Новую жизнь». Быстренько все просчитай и мне неси – я проверю. До завтра успеешь?

Женя только вздохнула – придется успеть.

…И понеслась ее новая жизнь в «Глобусе». В тот день Женя оборвала телефон и охрипла, но к вечеру предварительная смета уже была готова.

Бритвин взялся сам доводить ее до ума.

А Женю тут же перебросил на следующих заказчиков – делать рекламу медицинскому центру. Опять срочно, опять без обеда и снова нет времени даже на то, чтобы хотя бы перемолвиться словечком с девушкой, что сидит в соседнем загончике. Марченко про себя подумала: «М-да, когда же я познакомлюсь со всеми коллегами? Наверно, через годик-другой…»

…За целую неделю работы ее представили только двум дизайнерам – те всюду ходили вместе и носили фамилии, словно у комического дуэта – Тряпкин и Трубкин. Оба одевались в демократичные свитера и джинсы, в ушах имели по несколько сережек. Один (вот только Женя не запомнила, кто) был брит наголо, второй отращивал длиннейшие волосы. Кажется, они и жили друг с другом. Впрочем, данную версию еще предстояло проверить.

Кроме дуэта дизайнеров, Женя познакомилась с главным бухгалтером, Федором Степановичем. Тот, седой милейший дядечка, сразу проявил к ней недвусмысленный интерес. Немедленно пригласил отужинать вместе. Однако после того, как Женя решительно (и даже сурово) отказала, настаивать ни на чем не стал. Больше с его стороны не последовало ни единой сальности, ни одной пошлости. Улыбался при встрече. Порой проборматывал на ходу изысканно-старомодные комплименты.

А с остальными сотрудниками Женя здоровалась, даже толком не зная их по именам.

Сослуживцы приветствовали ее вежливо, но сходиться не стремились. Они и между собой держались прохладно и отстраненно. Совместный бизнес не обсуждали. Еще реже говорили о модных премьерах или ресторанах и никогда – о своей личной жизни. Женя даже до сих пор не узнала, почему ее ближайший коллега Бритвин носит обручальное кольцо на левой руке. Католик он, что ли? Или, скорее, вдовец? Ну и ладно, не очень-то интересно.

Многие обращались друг к другу на «вы», и никаких, упаси боже, подколов или розыгрышей, чем часто грешили бывшие коллеги Жени из «Ясперс и бразерс». Она с тоской вспоминала, как на прошлое первое апреля Брюсу Маккагену – самому боссу Маккагену! – в кабинет подкинули живую древесную лягушку, приобретенную в складчину в ближайшем зоомагазине. Думаете, Брюс рассердился? Да он хохотал громче всех, а для несчастной перепуганной лягушки приказал купить террариум. А тут – попробуй изобрази что-либо подобное с Хилым Боссом. Предупреждением явно не отделаешься…

Еще и пахать заставляют так, что Женя уже и не надеялась, что ей когда-нибудь удастся нормально пообедать или выспаться. За рабочую неделю она извела целый пузырек «Визина» – в глазах все время щипало. Но зато – похудела аж на четыре килограмма, чему была несказанно рада. И заработала – семьсот пятьдесят долларов! (В пятницу вечером она расписалась за тысячу рублей официальной недельной зарплаты – и получила в конвертике семьсот пятьдесят «зеленых» наличными).

Сумма вскружила голову. Скоро сбудется ее мечта – она обзаведется собственной квартирой! Ах, как жаль, что некому порадоваться за ее успех! Уже нет ни мамы, ни папы… Ни друга рядом… Как она одинока! Остается делить свою радость с немногочисленными подружками…

Женя позвонила Тане Садовниковой, бывшей коллеге из «Ясперс и бразерс».

Татьяна обрадовалась:

– Привет, госпожа Мур-рченко! Какая ты молодец, что звонишь!

Когда Женя услышала веселый Татьянин голос, у нее чуть слезы на глаза не навернулись. Как хорошо им работалось в «Ясперсе»! Вместе пили кофе, шутили, делились друг с другом последними сплетнями. Не то что в холодном «Глобусе»!..

Таня охотно согласилась встретиться с Женей. Она предложила – для начала – отправиться в кафешку со странным названием «Джаннагат», а потом пойти куда-нибудь потанцевать.

– Что за «Джаннагат» такой? – подозрительно спросила Женя. Она об этом заведении никогда не слышала.

– Хит сезона! – заверила Таня. – Вегетарианское бистро, здоровое питание, лечебные коктейли на травах!