Психологическая диагностика кандидатов в замещающие родители

2. Подвигнуть человека к решению создать замещающую семью может распространенный в обществе миф о том, что проблемы с приемным ребенком в семье легко решаются с помощью чтения соответствующей литературы и получения достаточной информации (McHugh et al., 2004).

3. Основной является внутренняя, по сути, альтруистическая мотивация, связанная не с внешними обстоятельствами, а с самим содержанием деятельности по воспитанию ребенка в семье, часто отражающейся в желании «изменить жизнь несчастного ребенка», «любить детей» (Buehler et al., 2003).

4. По имеющимся данным, доход не является основной мотивацией принятия решения о создании замещающей семьи. И хотя в исследованиях такой мотивации редко специально обращают внимание на разные доходы замещающих родителей, некоторые сведения по данному вопросу имеются (Randle et al., 2012). Для определенной категории семей получение материальной помощи на воспитание приемного ребенка, замена постоянной работы уходом за ним как основным видом занятости являются важными факторами принятия решения о продолжении выполнения роли замещающих родителей (Rodger et al., 2006).

5. Другие мотивы включают желание расширить семью (найти брата/сестру для единственного ребенка в семье), что-то сделать для других, получить личный опыт воспитания приемных детей, иметь занятость на дому (Andersson et al., 2001).

6. Процесс и длительность процедуры принятия решения о возможности стать кандидатом в замещающие родители в некоторых исследованиях описывается как демотивирующий (Keogh, Svensson, 1999).

По мнению Себба, с учетом различий в правовых аспектах и культурных контекстах в разных странах некоторые результаты исследований по мотивации кандидатов в приемные родители не могут быть приняты полностью. Тем не менее многие выводы по исследованиям в Англии, Австралии или США могут быть обобщены в рамках международных исследований и должны быть использованы для информационной поддержки политики и практики защиты интересов детей-сирот (Sebba, 2012).

1.2.3. Жизненный опыт и стиль родительства

Еще одним важным предиктором, оказывающим влияние на успешность помещения ребенка-сироты в замещающую семью, является жизненный опыт и стиль родительства. Многие эксперты отмечают, что гибкость моделей принятия решений в семье снижает риск отказа от ребенка (Rosenthal, 1993; Groze, 1996; Berry, 1997). Авторы исследования замещающих родителей обратили внимание на тот факт, что в хорошо функционирующих семьях родители умеют конструктивно решать семейные проблемы, хорошо справляются с ними, демонстрируют ориентацию на будущее и эффективно используют предлагаемую социальную и иную помощь (Erich, Leung, 1998). Также отмечается, что если отец активно участвует в воспитании приемных детей и способен оказывать поддержку матери в ее роли, устройство ребенка-сироты в семью будет более успешным. Не менее важно полноценное общение родителей между собой (Cohen, Westhues, 1990). Паттерсон, приводя данные собственных исследований и результаты других ученых, сообщает, что в семьях с детьми с ограниченными возможностями развитая коммуникативная компетентность является самым важным из девяти механизмов совладания со стрессом, которые определены в литературе как семейные защитные механизмы. Развитие эффективных навыков общения в семье также переносится на отношения со специалистами, оказывающими профессиональную поддержку, что очень важно в случаях сложно складывающихся отношений кого-то из членов семьи с ребенком, нуждающимся в особой заботе (Patterson, 2002). Эти данные мы можем в полной мере отнести к семье, в которой должен появиться особый ребенок – сирота.

Макрой, обобщив исследования по стилю родительства, назвала следующие признаки успешности замещающей семьи: стабильный брак, большая гибкость, более реалистичные ожидания от приемного ребенка, наличие родительского опыта по воспитанию детей с особыми нуждами, осознание своих обязательств в отношении принимаемого в семью ребенка и способность принимать помощь (McRoy, 1999).

Партридж с соавт., изучив осмысление приемными родителями негативного опыта усыновления, выявила следующие моменты, важные для стабильности и успешности приемной семьи: эмоциональное дистанцирование от проблем поведения ребенка, способность находить и использовать предоставляемые социумом услуги, предназначенные для детей, умение проявлять гибкость и адекватно соотносить свои ожидания в отношении ребенка с его реальными способностями и возможностями (Partridge et al., 1986).

Имеющийся у замещающих родителей опыт заботы о других людях также является позитивным предиктором, поскольку развивает эмпатические способности, дает возможность нарабатывать средства поддержки другого человека, развивает толерантность, инструментальность и другие важные для выполнения функций замещающих родителей личностные качества, навыки и умения.

1.2.4. Способность родителей адекватно воспринимать информацию о приемном ребенке и создавать адекватные ожидания

Отдельно рассмотрим способность родителей адекватно воспринимать и учитывать информацию о приемном ребенке, его характере, истории жизни и т. п. и создавать на основе этого реалистичные ожидания в отношении ребенка и своей жизни с ним. Так, в одном из исследований было показано, что, несмотря на объем информации о ребенке, предоставленной замещающим родителям, последние предполагали, что будут заботиться о менее проблемном ребенке, были уверены в себе как родителях, думали, что справятся с ребенком (Schmidt et al., 1988). Розенталь также отмечает, что некоторые родители нередко создают нереалистичные ожидания, несмотря на подробные разъяснения со стороны социальных работников (Rosenthal, 1993). Была выявлена следующая зависимость: чем более подготовлена семья, в том числе и с точки зрения информированности об особенностях приемного ребенка, тем более родители как сторона взаимодействия в паре «ребенок – приемные родители» являлись предиктором позитивной адаптации ребенка после помещения в семью (Howard, Smith, 2001).

Часто встречающаяся тема в исследованиях, посвященных этой проблеме, – нереалистичность ожиданий приемных родителей. Большинство авторов отмечают, что именно нереалистичные ожидания в отношении детей бывают наиболее тесно связаны с нестабильностью замещающей семьи (Rosenthal, 1993; Berry, 1997; Groze, 1996; McRoy, 1999; и др.). Негибкость родителей делает их неспособными адаптировать свои ожидания и изменить существующие в семье правила и нормы, приспособив их к нуждам приемного ребенка (Berry, 1997).

В исследовании Райлли и Плац, которые изучили 249 семей, было показано, что реалистичные родительские ожидания служат позитивным предиктором: они оказывают наибольшее влияние на качество отношений с детьми и положительно сказываются на семье в целом и супружеских отношениях в частности. Более 77 % обследованных родителей оценили свои отношения с детьми как хорошие или даже прекрасные, 66 % отметили позитивное влияние приемного ребенка на семью (Reilly, Platz, 2003).

1.2.5. Готовность принять ребенка иного этноса и культуры

Известно, что в разных странах, включая Россию, замещающие семьи очень часто формируются с учетом расового, этнического и культурного факторов, в частности, потому, что прием ребенка в семью определенным образом оценивается значимым для семьи социальным окружением. Однако в последнее время значение для замещающей семьи расы, исходной этнокультурной принадлежности ребенка в некоторых западных странах постепенно сводится к минимуму. Считается, что любовь замещающих родителей и видение положительных аспектов культуры ребенка, а также, возможно, связь с другими семьями, которые имеют детей другой расы или культуры способна поддерживать развитие позитивной национальной и культурной идентичности ребенка-сироты. Интеграция приемного ребенка в иное расовое (этническое) окружение и формирование общей с приемными родителями идентичности является сложным процессом, требующим постоянного внимания (Tieman, 2008).

Триандис выделил несколько ключевых моментов в процессе ассимиляции ребенка-сироты в приемной семье с иной культурой и языком. В частности, он описывает период «медового месяца», когда все кажется прекрасным и захватывающим. Эта фаза может закончиться быстро, как только ребенок начет ходить в школу и заниматься повседневными делами, не имея для этого необходимых языковых навыков (Triandis, 1994).

Проблема становления этнокультурной идентичности ребенка в замещающих семьях, где исходно ребенок и родители принадлежат к разным этносам, родные языки которых различны, обостряется в подростковом возрасте, что может привести к депрессии подростка, особенно в тех случаях, когда родители в ответ на возникновение проблем в школе усиливают контроль (Friedlander, 1999).

Приемные дети относительно хорошо адаптируются в семьях, принадлежащих к иной культуре в тех случаях, если родители открыты к поддержке, ориентированной на развитие культурной идентичности ребенка (Families for Russian and Ukrainian Adoption, 2008). Бродзински, исследуя замещающие семьи с детьми из бывшего СССР, отметил, что те семьи, которые внесли коррективы в свою жизнь в связи с появлением ребенка из другой культуры, смогли «пересмотреть сам смысл семьи», ввести в свою жизнь некоторые особенности культуры и жизни приемного ребенка, включающие празднование русских праздников, походы в русские рестораны, планирование и осуществление поездок в Россию, а также взаимодействие с другими русскими детьми и подростками в округе. Акцент в этом исследовании был сделан на том, что многие семьи продолжают относить себя к просто «белым» семьям, не понимая, что с появлением ребенка из другой культуры, даже европейской, семья становится мультикультурной (Brodzinsky, 1992).

1.2.6. Социальная поддержка

Социальная поддержка рассматривается многими исследователями как один из наиболее значимых предикторов стабильности нахождения ребенка-сироты в замещающей семье. Розенталь показывает, что поддержка расширенной семьи друзьями, церковной общиной повышает успешность усыновления (Rosenthal, 1993). В ходе анализа ряда исследований было выявлено, что поддержка семьи социальным окружением является жизненной необходимостью как на этапе приема ребенка в семью, так и в процессе адаптации семьи и ребенка друг к другу. Показано, что чем чаще оказывается поддержка супруга супругом, врачом или социальным работником, тем лучше будет функционирование семьи в адаптационный период (Leung, Erich, 2002). Особенно важно анализировать систему поддержки замещающей семьи и искать резервы этой поддержки как внутри семьи, так и в ее окружении. Берри сообщает, что прекращение усыновления чаще наблюдается в тех семьях, которые получают незначительную социальную поддержку и имеют слабый контакт с родственниками (Berry, 1997). Макрой объясняет важность системы поддержки семьи, которая включает контакты членов семьи с друзьями, религиозной общиной, коллегами по работе и др. (McRoy, 1999). Автор рассматривает наличие таких связей в качестве «признаков» стабильности семьи, поскольку каждый член замещающей семьи многообразно связан с каждым представителем социального окружения. В долгосрочном прогнозе эффективного функционирования семьи с усыновленным ребенком лучшие показатели наблюдаются у детей в тех семьях, где мать так или иначе вовлечена в религиозную активность (Erich, Leung, 1998).

Среди форм социальной поддержки особую роль играют социальные службы. Отметим, что, по данным некоторых исследований, большинство патронатных родителей чувствуют себя недостаточно подготовленными к воспитанию ребенка-сироты (см., например: Allen, Vostanis, 2005), что связывается, в частности, с недостаточной поддержкой со стороны социальных служб (Callaghan et al., 2003; Maclay et al., 2006). Это же относится и к приемным родителям. В обзоре литературы по этому вопросу показано, что большинство приемных родителей не знают о доступных социальных услугах для приемных семей (Rushton, 2003). В национальном исследовании деятельности отделов и агентств по работе с приемными семьями, проведенном в Великобритании, показано, что если до помещения ребенка в семью 90 % приемных родителей оценивают поддержку со стороны социальных служб как достаточную, то после принятия ребенка в семью лишь 40 % родителей оценивают работу этих служб как нормальную. Тем не менее приемные родители не всегда охотно соглашаются с традиционной поддержкой (в виде визитов работников социальных служб) как продолжением работы по помещению ребенка в семью из-за опасений, что это может расстроить ребенка или скомпрометировать их как компетентных родителей (Rushton, 2003). Это, по мнению автора, может свидетельствовать о том, что хотя приемные родители нуждаются в дополнительной поддержке, она должна оказываться лишь после их запроса и не обязательно в виде регулярных, «дежурных» посещений специалистов.

Говоря о социальной поддержке замещающих семей, необходимо также обратить внимание на то, как воспринимается такая поддержка. Гейт и Хейзел ввели понятие «негативной поддержки» для того, чтобы подчеркнуть тонкую границу между помощью семье и вмешательством в ее жизнь. Оказание негативной поддержки отражает отношение к семье как имеющей дефицит ресурсов, социально нездоровой и, соответственно, слабой, что вполне вписывается в медицинскую модель взаимодействия «пациент – больной». В этом контексте негативная поддержка ведет к тому, что человек теряет контроль над собственной жизнью, детьми и при этом расценивает потерю контроля как вероятное следствие принятия помощи (цит. по: Арчакова, 2012).

1.2.7. Брачный статус

Брачный статус кандидатов в замещающие родители некоторыми исследователями также рассматривается как предиктор успешности/неуспешности помещения ребенка в семью. Вместе с тем на сегодняшний день вопрос о значении этого фактора остается спорным.

В США некоторые исследователи придерживаются точки зрения, согласно которой усыновление матерью-одиночкой является предиктором риска для успешного развития ребенка в приемной семье (Rosenthal, 1993; McRoy, 1999). Барт и Берри обнаружили, однако, что усыновление матерями-одиночками не является негативным для ребенка-сироты, несмотря на то, что родители-одиночки часто получали для усыновления более старших и более «проблемных» детей (Barth, Berry, 1988). По данным, полученным в США, в 2001 г. около трети (32 %) усыновлений после нахождения ребенка в патронате были совершены одинокими женщинами (30 %) и мужчинами (2 %) (Adoption and Foster Care…, 2003).

Макрой обнаружила более частый отказ от усыновления родителями-одиночками, однако это, по ее мнению, не является причиной для отказа в усыновлении более взрослых детей и детей, имеющих проблемы поведения, тех, кто продолжительное время находился в детских домах, всех тех детей, которых не берут на воспитание полные семьи. Для специалистов, готовящих усыновление такого ребенка, этот факт означает следующее: с родителями-одиночками можно и нужно работать, лучше готовя их к усыновлению более сложного ребенка, подготавливая их профессионально и эмоционально (McRoy, 1999).

Но как бы ни расценивать значение брачного статуса в качестве предиктора успешности функционирования замещающей семьи, необходимо констатировать последовательный рост числа замещающих семей с одним родителем. Так, хотя большинство австралийских приемных родителей состоят в браке или де-факто являются парами, доля тех, кто является одиноким родителем, увеличивается в соответствии с общей тенденцией в австралийском обществе в целом (McHugh et al., 2004). В 2004 г. в Новом Южном Уэльсе матери-одиночки были представлены в 25 % всех приемных семей по сравнению с 14 % в 1986 г. (Gain et al., 1987; McHugh et al., 2004). В большом исследовании в штате Иллинойс (США) было обнаружено, что по сравнению с Австралией и Великобританией доля одиноких приемных родителей также относительно высока – 46 % (Zinn et al., 2006).

Что касается России, то в последние годы наблюдается выраженная тенденция передавать детей не только в полные семьи, но и одиноким усыновителям. К сожалению, в настоящее время надежных статистических данных о сравнительной успешности этого опыта в том и другом случае нет. Учитывая остроту ситуации с детьми-сиротами, а также имеющиеся данные о достаточно благополучном воспитании ребенка одиноким родителем, отсутствие полной семьи не следует рассматривать как однозначно негативный предиктор. Такие семьи требуют особого психологического сопровождения.

Для ряда западных стран острейшей социальной проблемой последнего времени стала проблема усыновления детей гомосексуальными парами. Так, в апреле 2013 г. Парламентом Франции был принят закон, легитимизирующий гомосексуальные пары и, следовательно, официально разрешающий им становиться родителями, в том числе и приемными. Исследовательских данных о последствиях воспитания детей в таких семьях в известной нам литературе нет, однако многие высказывают серьезную озабоченность этой проблемой. В любом случае современное общество весьма неоднозначно относится к подобным семьям и уже поэтому можно ожидать сложностей, как минимум, в плане социальной поддержки.

1.2.8. Образование и уровень дохода

Несмотря на то, что оба эти фактора учитываются при создании замещающей семьи, данные исследований свидетельствуют об отсутствии однозначной зависимости между уровнем дохода, образованием и эффективным родительством. В обзоре Розенталя названы четыре исследования, в которых показано, что отсутствие образования и низкий доход кандидатов в замещающие родители увеличивает вероятность неудачного усыновления, в других четырех источниках было показано, что высокий доход неоднозначно связан с риском прекращения усыновления (Rosenthal, 1993). По другим данным, значительное число семей, оформляющих патронат, имеют относительно низкие доходы, так что получение материальной помощи, как представляется авторам, является важным источником поддержки для многих семей, воспитывающих приемных детей (Howard, Smith, 2001).

Сравнение данных, полученных в разные годы и связанных с фактором благосостояния, свидетельствует, в числе прочего, о том, что в последние годы наблюдается тенденция создания замещающих семей людьми с относительно низкими доходами. В более ранних исследованиях приемные семьи описывались как материально более благополучные, чем остальные (см., например: Barth, Brooks, 2000). Это может быть отчасти связано с возрастающим числом замещающих семей, члены которых являются биологическими родственниками осиротевшего ребенка и часто действительно имеют меньше финансовых ресурсов (Magruder, 1994).

Данные о связи уровня образования с риском возврата ребенка весьма противоречивы (Boyne et al., 1984; Barth et al., 1988; Brooks et al., 2002). В одних исследованиях было показано, что усыновление (опека) более образованными родителями, особенно матерями с образованием, является фактором риска. В других, что образование незначимо для прогнозирования отказа от опеки (усыновления) ребенка (Partridge et al., 1986). В исследовании, в котором была обнаружена зависимость риска отказа от приемного ребенка от уровня образования родителей, высказывается предположение, что этот риск может быть отчасти связан с завышенными ожиданиями более образованных родителей от своих детей. Кроме того, образованные родители лучше понимают, что в обществе, в котором они живут, отсутствуют достаточные ресурсы, нацеленные на воспитание и развитие приемных детей, имеющих специфические проблемы (Barth, Berry, 1991).

Оба рассматриваемых фактора – уровень дохода, и уровень образования – сегодня в нашей стране достаточно серьезно обсуждаются применительно к созданию замещающих семей. С одной стороны, государство в целях стимулирования процесса усыновления увеличивает денежные пособия (что само по себе неплохо). С другой, специалисты отмечают опасность сдвига мотивации стать приемным родителем в сторону материальной заинтересованности, что практически единодушно оценивается как фактор риска.

1.2.9. Родственная опека

В настоящее время в нашей стране на самом высоком уровне принято решение об упрощенном порядке родственного усыновления и опекунства. Если еще совсем недавно даже родные бабушки, дедушки, тети, дяди и другие близкие родственники для того, чтобы взять в семью осиротевшего ребенка, должны были пройти те же процедуры, что и обычные усыновители, то сейчас дети без лишних проволочек передаются им. В этом контексте целесообразно обратиться к западному опыту анализа родственного усыновления как специфического предиктора успешности создания замещающей семьи.

В ряде исследований обращается внимание на тот факт, что родственная опека является более проблемной с точки зрения государственных органов, обеспечивающих защиту прав ребенка-сироты. Во-первых, потому, что родственники-опекуны, как правило, не оцениваются так тщательно социальными службами, как другие, неродственники, а также большинство из них не проходят специального обучения. Родственники-опекуны, как правило, также не получают помощи или супервизии в сложных случаях, потому что они просто предпочитают не обращаться за помощью. Они имеют меньше шансов взаимодействовать с социальным работником, и хотя многие получают финансовую поддержку, она часто меньше, чем у приемных родителей (Cuddeback, 2004; Geen, 2004; Lorkovich et al., 2004; McHugh et al., 2004; Testa, 2002).

Данные 62 исследований свидетельствуют о том, что приемные дети в семьях родственников имеют лучшие показатели поведения, психического функционирования и здоровья, их размещение в таких семьях более стабильно, чем у детей в неродственных приемных семьях. По поводу детей, находящихся в неродственных приемных семьях, родители чаще обращаются к услугам служб охраны психического здоровья (Winokur et al., 2009). Эти данные представляют особый интерес в связи с вполне понятной ориентацией органов опеки и попечительства на родственную безвозмездную опеку. Если родственники не представляют выраженной опасности для ребенка, то, по мнению некоторых авторов, именно родственная опека может быть расценена как наиболее успешная и стабильная форма воспитания ребенка, лишившегося родительского попечения (Garnier, Portner, 2000). Вместе с тем родственная опека не является безусловной защитой для ребенка-сироты в случае недостаточной финансовой поддержки, плохого здоровья опекунов и отсутствия дополнительных услуг социальной поддержки семьи, что может подорвать ее стабильность (Terling-Watt, 2001).

1.2.10. Психопатология, склонность к аддикциям

Предиктором, оцениваемым специалистами как негативный для приема ребенка-сироты в семью, являются нарушения психического здоровья потенциальных родителей. При очевидности этого положения вопрос о том, какие именно нарушения являются несомненным противопоказанием для создания замещающей семьи, остается сложным и плохо изученным.

Данные о характере и распространенности психических нарушений среди приемных родителей специально не собираются, а оценка психического здоровья приемных родителей обычно происходит лишь после того, как они попадают в поле зрения социальных служб в связи с теми или иными запросами суда, полиции, школы (Nicholson et al., 2001). В США относительно приемных родителей, находящихся в зоне внимания Служб защиты детей (Child protective services, CPS), в 2009 г. были получены следующие данные: 35 % приемных родителей злоупотребляют психоактивными веществами или имеют те или иные психические нарушения (Staudt, Cherry, 2009). В лонгитюдном исследовании замещающих родителей, которые были подвергнуты оценке Служб защиты детей (CPS), у 40 % была диагностирована выраженная депрессия, а 9 % употребляли психоактивные вещества на каком-то временном отрезке в течение последних трех лет (Burns et al., 2010). Данные о распространенности психических заболеваний среди приемных родителей в России в известной нам литературе не представлены.

1.2.11. Насилие в семье

Склонность к насилию – однозначно негативный предиктор. Выявить такую склонность достаточно сложно. Одним из путей решения этой проблемы является выяснение того, встречался ли в истории жизни кандидата в замещающие родители опыт насилия и какой именно. Предиктором неблагополучного усыновления ребенка поэтому служит наличие в истории членов семьи любого из видов насилия. Данные убедительно свидетельствуют о том, что насилие любого рода, которое переживал в своей жизни кандидат, приводит к эмоциональным нарушениям, а пережитый травматический опыт – к серьезным последствиям, связанным с насилием (Насилие в семье, 2011). Сегодня проблематика трансгенерации травмы, в том числе связанной с семейным насилием, – широко обсуждаемая проблема (см.: Сапоровская, 2008; и др.), однако применительно к замещающим семьям в нашей стране, к сожалению, мало изученная.

Макрой считает, что факты насилия в семье кандидатов в замещающие родители напрямую связаны с насилием в адрес усыновленного или патронатного ребенка. В ее исследовании, в котором участвовали 40 семей, прекративших воспитание ребенка-сироты, в 15 были зафиксированы факты насилия над ребенком (McRoy, 1999).

Исследования, проведенные в США, показали, что сексуальное насилие в отношении детей, проживающих в приемных семьях, совершается в четыре раза чаще, чем в отношении детей в родных семьях. По данным аналогичных исследований, примерно такая же ситуация складывается в Австралии, Нидерландах, Болгарии, Бурунди, Канаде, Англии, Польше, Сербии и Швеции (Гудман, Скотт, 2008; Пять лет спустя…, 2011). Длительность жестокого обращения в адрес ребенка в его детстве также представляется более сильным предиктором появления насильника, чем, если опыт сексуального злоупотребления был единичным (Christopher et al., 2007). Отмечается, что чем больше фиксируется разных типов злоупотреблений в сексуальном индивидуальном опыте, тем больше вероятность того, что ребенок будет проявлять сексуально агрессивное поведение, став взрослым (Hamilton et al., 2002). Кроме того, многие насильники проявляют неуверенность в себе, низкую самооценку и злоупотребляют психоактивными веществами (Marshall, 1996).

Статистика, отражающая факты насилия над детьми в приемных семьях в Англии и США, говорит сама за себя:

• В Англии дети из приемных семей, по оценкам детских врачей, в 7–8 раз чаще подвергаются насилию, а дети, находящиеся на государственном обеспечении, в шесть раз чаще, чем дети в среднем по стране.

• Исследование, проведенное в Балтиморе в 1992 г., показало, что случаи доказанного сексуального насилия над детьми в приемных семьях происходят в четыре раза чаще, чем в среднем по населению. Еще одно балтиморское исследование выявило, что случаи насилия имели место в 28 % обследованных приемных семей.