Человек – храм Божий

Пифагореец Алкемон Кротонский составил таблицу из десяти противоположностей, в которую входят, кроме теоретических и философских, также практические и математические диады: граница – безграничность, нечетное – четное, единое – многое, правое – левое, мужское – женское, покоящееся – подвижное, прямолинейное – криволинейное.

С признанием нематериальной основы мира в виде Разума впервые выступает диада духа и материи.

Субстанция и акциденция: субстанция есть сущность, основа, действительность, а акциденция – случайное, непостоянное.

В физике: сцепление частиц и рассеяние, полярность двух полюсов земли.

В физиологических процессах: поглощение (абсорбция) и выделение, усвоение и разложение (ассимиляция и диссимиляция), сгорание и восстановление (синтез).

В жизненных процессах организма: дыхание – вдох с ассимиляцией кислорода и жизненной энергии и выдох с выделением углекислоты и отработанной жизненной энергии.

Начало человеческой диаде было положено в факте сотворения человека в виде мужчины и женщины. «И сотворил Бог человека. Мужчину и женщину сотворил их» (Быт. 1, 27).

Диада мужчины и женщины, двуполость, может служить образцом других диад-противоположностей и объясняет многое. Мужчина и женщина противоположны, но они же и родственны и тождественны. И мужчина, и женщина – человек. Мужчина и мужчина или женщина и женщина – подобны. Мужчина и женщина – тождественны; но не подобны. Их соединяет общий принцип – человек.

В человеке – диада духа и души, которая выражается в раздельной деятельности двух умов, духовного и душевного. В этом разделении – главный источник астении (бессилия) человека. Человек стал мыслить, как змей, рационализируя все Бытие, потерял созерцательную способность.

С первого появления человека на земле, с первых же дней своего рождения ребенок имеет готовый аппарат для распознавания своего Я-субъекта и различения Я от окружающего не-Я, объекта. Такова первая диада на пути человеческого существования, с зарождением света сознания.

Я начинает различать в не-Я наличие множества других Я, подобных и неподобных, появляется знание множественности.

Диалектика предусматривает не только борьбу, разнобой, антагонизм противоположностей, но и их примирение, союз, соединение и взаимопроникновение.

Однако можно наблюдать принципиальную разницу в некоторой группе противоположностей, это можно видеть на примерах. В органическом мире: мужчина и женщина, их объединяет единый принцип человека. Их триадизация, соединение, брак дают начало новой жизни, новому существу. В неорганическом мире: положительное и отрицательное электричество. Хотя они и противоположны, но родственны по единому принципу, которое есть электричество. Соединение их дает начало току. Эти примеры подтверждают закон тождества противоположностей.

Но есть и другой пример – такие противоположности, как добро и зло, истина и ложь, чистота и грех, порок и добродетель, смирение и гордость, безумие и мудрость, Бог – диавол, любовь – ненависть, вечное – временное, небесное – земное. И вдруг – переход одного в другое? При признании диалектикой полярности и взаимопроникновения как это может произойти? Хоть они и называются противоположностями, но, не в пример первым, – они разного принципа, разного происхождения. Между ними лежит пропасть. Соединение, сотрудничество, симбиоз и синтез невозможны. Напротив, вся история человечества полна борьбы между этими противоположностями, причем одно должно истребить, искоренить другое. Они исключают друг друга. С древних времен и до наших дней философы смешивают эти две группы противоположностей, и это привело к заблуждениям и чудовищному искажению диалектики и обесцениванию диалектического метода.

Противоположность в диалектике – это необходимое звено. Но в противоположности не должно быть противоречия, противодействия, конкуренции и соперничества с их последствиями: враждой, борьбой и взаимоистреблением. Всякие следы наличия этих элементов указывают на нарушение подлинной диалектики, на извращение взаимоотношений между тезисом и антитезисом, на ненормальность, неестественность и противоестественность. Новая диалектика переводит мышление методически к противоречиям, чтобы показать призрачность метафизических и трансцендентных положений (тезисов). Трансцендентальная диалектика Канта есть учение о противоречиях, в которые впадает разум, когда он принимает явления за вещи в себе. Фихте делал то же самое, полагая, что через противоречия он приходит к новым синтезам. Эту манеру перенял и Гегель, принявший противоречия за противоположности.

Всякое привнесение этих элементов указывает на искажение и извращение диалектики, что мы и наблюдаем в диалектическом материализме.

Закон единства и борьбы противоположностей в богоборчестве является одним из основных законов диалектики, выражающим источник самодвижения и развития явлений природы и социально-исторической действительности, выступающим и как всеобщий закон познания, и в материалистической диалектике занимает центральное место, являясь сутью, «ядром» диалектики (Философско-энциклопедический словарь. М., 1983. С. 183).

О каком единстве этот закон говорит? Здесь бездна, мрак и в то же время что-то устрашающее.

«Единое» – центральная категория философии неоплатонизма, обозначающая начало всякого множества, всякого бытия, именно всякого растительного и животного мира, неба и земли, положившего разумность, целесообразность и закономерность во всем движении и жизни. Ибо «единое» есть Сама Жизнь и источник Жизни и ума ангельского и человеческого. Далее, будучи в конечном счете причиной всякой вещи, «единое», всякая вещь есть то, что она есть, а не что иное (Философско-энциклопедический словарь. М., 1983. С. 183).

Это «единое» именно мыслится здесь как Бог абсолютно Безначальный, Всемогущий; и в платонизме в «Партениде» оно растолковывается как сверхбытие, то есть абсолютное. Итак, древние философы и богословы искали «единое» в умной молитве, именуя его Благом («Царь всего» – в платоновских текстах «Государство» и «Письмах»). В древности «единое» указывали в Триедином Боге безначальным первоначалом.

Трактуя основной закон диалектики – единства и борьбы противоположностей, марксисты отвергают Бога и предлагают объяснение мира материальными законами. Хитро философы говорят о «сцеплении крайностей и замещении друг друга», и что они сходятся. Вводят концепцию «поляризма», проблему противоречия и в эпоху Возрождения вводят «совпадение противоположностей».

Далее, философы Нового времени вводят учение об «антиномиях» (Кант), о деятельности «я». Далее, о полюсах и взаимной дополнительности и примирении противоположностей (как постепенно все нагромождается!).

Материалистическая философия прилагает единство и борьбу противоположностей как важнейший закон в природе, обществе и мышлении, отвергая сверхъестественные силы, то есть становясь на путь богоборчества. Ибо не было времени, когда бы Бога не было. От Бога – бытие, от Бога – жизнь и управление миром, и Промысл, и суд, и вечность.

В данном случае развитие и движение полагают в самом объекте. Кто и что этот «объект»? Противоположность Богу – диавол или «высокие и развитые формы жизни» как левое, дурное, противоположное.

И, как откровение этого закона, философы пишут, что диалектика признает полярность и усматривает за нею отношение противоположностей и переход их друг в друга, взаимопроникновение и разрешение в «нечто иное», и бывают «тождественны противоположности» в области нового и старого, традиционного, творческого, материальной и духовной культуры, теории ценностей.

Еще «откровение» дают новые философы: «Сосуществование двух взаимопротиворечащих сторон, их борьба и их слияние в новую категорию составляют сущность диалектического движения».

Такова философия под Богом живущих и Бога отвергающих. В настоящее время все считают, что отвергать Бога, Его Бытие и Всемогущество никто и не пытается, что и небеса поведают славу Божию (Пс. 118, 2), и дух человека, подобный Богу, как конечный, условный, тварный, ограниченный, как дыхание Бога бесконечного, чувствует Бога. Душа богоподобна, но есть еще дух падший, богоборец. Он внушает людям отвергать Божественное начало, Единого Бога, благо, премудрость, истину, любовь, добро. Закон единства и борьбы противоположностей в жизни народов давно пытается войти в силу, торжествует сатанинский парацентризм.

Предлагаемого закона единства и борьбы противоположностей нет среди Божественных законов, и пророки не давали этот закон людям, – это разум или человеческий, или ангельский придумал. Но ангелы есть добрые и есть злые; и люди есть добрые и есть отступившие от Бога – демоноподобные. Этого никто не отрицает.

Знал ли Адам добро? Несомненно, знал, он созерцал Бога в непосредственном контакте с Ним, видел Ангелов, созерцал все подвластное ему творение – землю, как добрый хозяин и властелин, видел гармонию и предельное совершенство в природе и жизни.

Знал ли Адам зло? Также, несомненно, он знал зло, по заповеди Божией: не вкушать от древа познания добра и зла, «ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт. 2, 17). Преслушание и смерть – таковы первые признаки зла. После падения Адам познал не только свое личное зло, но и зло вне себя, в змее, познал гипостазированное демонское зло. Тотальное целое и созерцательное знание первого человека заменило знание диалектическое, противоположное и противоречивое, а потому колеблющееся и колеблемое. Теперь он познал свет в виде антитезы мрака, через собственный мрак. Из светлого и огневидного он стал теперь темным и плотским, когда внутренний свет его стал тьмой.

Падение человека было падением в ложную диалектику. Добро призвано искоренить зло, а зло ведет уничтожительную борьбу с добром. И если добро захочет себя дополнить через зло, по рецепту Гегеля, то оно перестанет быть добром. А истина, соединенная с ложью, перестает быть истиной. Тем не менее, эта чудовищная смесь есть исторический факт, и он зафиксирован в анналах истории культуры. Таковы «древняя мудрость» и теософия всех времен и народов.

«Что общего у Христа с велиаром (диаволом)?» – спрашивает апостол Павел (2 Кор. 6, 15). Ответ напрашивается сам собою.

Падший дух вместил в себе энантные противоположности и стал членом царства необходимости. Зло вошло не только в человека, но и в природу, искажая и извращая естественные противоположности, исчезает различие между Богом и человеком. Этот процесс получает завершение в западно-восточном гуманизме-атеизме. Другой пример – диада мира и человека. Утверждая себя, человек-йог на Востоке и идеалист типа Канта – Фихте – Гегеля объявляют мир несуществующим, иллюзией, обманом чувств, фантазией – Майей. Такую же судьбу испытывают и искусственные энантные диады. В индуизме и буддизме одинаково отвергаются добро и зло, нужно стремиться быть «по ту сторону добра и зла», так как и добро, и зло в одинаковой степени привязывают к жизни, а идеал индо-буддизма – полное угашение жизни и переход в небытие. Для Канта– Гегеля нет абсолютной истины, истина релятивна (относительна), человечна.

Богоравенство и превращение человека в бога, обещанное змеем, принимает в библейском рассказе трагикомический характер: бог-Адам, обрабатывающий в поте лица землю, и богиня-Ева, рождающая в болезнях! Теософская концепция падения превращает трагедию человека в комедию.

На змеино-мудром Востоке разум вытесняет сердце, религию и веру, знание – веру. В западной филотеософистике разум убивает веру, а мышление заменяет мистическое переживание в единении с Единым.

В бытии первого человека было предусмотрено завершение диалектического процесса в творении, природе и жизни. Падение человека вызвало нарушение этого естественного процесса с падением в противоестество. Что такое естество и противоестество? На этот вопрос дает исчерпывающий ответ Аристотель. Естество человека – в том, что господствует ум, а душевные силы не следуют за расположениями тела, а тело следует душе. Противоестество – в том, что не господствует ум, а порядок в нем обратный: силы душевные следуют за расположениями тела. Нечто входит из разума в страсти, и от них – в разум. Тогда энергия разума тормозится.

Преодоление падшего естества и противоестества осуществилось через сверхъестество Нового Адама в обновленном человеке, воплощением Логоса-Христа.

Триадизация, гармония и синтез являются завершением закона диалектики и ее целью, но иногда они вовсе не достигаются; вместо синтеза возникает борьба, вместо сотрудничества – противодействие, которое может перейти в борьбу.

Тезис есть утверждение, но и антитеза есть утверждение, но только противоположное утверждение. Мужчина и женщина в одинаковой степени утверждают жизнь и бытие человека, но разными путями. Антитеза, ставшая негацией, отрицанием, есть уже не антитеза, а энантность. Энантность есть извращение антитезы и свидетельствует об искажении диалектики. Антитеза, ставшая энантностью, свидетельствует о проникновении в нее чуждого элемента, демонического. Перманентная диада, без тенденции к синтезу, таит в себе опасность борьбы. Внешним проявлением энантности являются соперничество, конкуренция, антагонизм, вражда и борьба, ненависть.

Борьбе нет места в подлинной, естественной диалектике. На путь борьбы вовлекается и тезис. В ожесточенной борьбе антитезис побеждает и уничтожает тезис, утверждая свое господство на насилии. Теоретически этот процесс получает свое выражение в марксизме.

Тогда все бытие принципов, начал, архэ, ставится под угрозу, а с ними и все творение. Если можно испортить и извратить диалектику, то можно испортить и извратить все творение. Эсхатологический сатанопоэз всего бытия и творения, пансатанизм – такова задача извращенной диалектики. В извращенной диалектике нет синтеза, нет триадизации, процесс сводится к искусственной монадизации. Антитеза становится монадой, притом злой монадой, воплощением зла.

Падение человека положило начало искусственной, извращенной, разрушительной диалектике. Нарушен весь строй земной иерархии, человек потерял свое царственное положение. Природа стала во враждебные отношения к нему, все три царства природы вышли из повиновения ему, и вновь «зашевелился хаос». Новая среда выросла перед глазами человека. Так возникла борьба, «война всех против всех», борьба за существование с «выживанием наиболее приспособленных», по Дарвину и Спенсеру. Так называемый «естественный отбор», по Дарвину и Уоллесу, есть противоестественный отбор с выживанием злых, сверхзверя и «сверхчеловека».

Сатанизм ведет не только к извращению естественной диалектики, но и создает свою псевдодиалектику. Таковы искусственные диады: добра и зла, света и мрака, истины и лжи. Стираются грани в естественных диадах-противоположностях: Бог и человек, абсолютное и относительное, дух и материя, вечное и временное, конечное и бесконечное. По змеиному рецепту человек заменяет Бога, из релятивного становится абсолютным. Таков Абсолютный Дух у Гегеля, коллективный человек у Канта, Фауст Гете, считающий себя богом. И, наконец, человек Фейербаха, который присваивает себе все божественное, считая его человеческим, а Бога – человеческой выдумкой. Скрытый атеизм Гегеля становится откровенным у Канта, Фихте, Фейербаха и Ницше.

На «мудром» Востоке происходит обратное. Все Бытие сосредоточивается в божестве Брама. Мир и человек объявлены несуществующими, иллюзией, продуктом расстроенного воображения Брамы, и сам Брама становится жертвой своего обмана. В индуизме вместо атеизма культивируется акосмизм и апантропизм. Не удивительно, что и теизм в них извращенный, Брама – престидижитатор и комедиант. Не удивительно и то, что Гаутама Будда отказался от обмана и от самого творца обмана Брамы. У него и атеизм, и акосмизм, и апантропизм, полное растворение бытия.

В этом замаскированном демонизме Запада и Востока очень рано проявилась одна из первых апорий[1 - Апория – логическое затруднение, непреодолимое противоречие при разрешение проблемы.] падшего человеческого разума в неумении разрешить вопрос об отношении абсолютного к релятивному, трансцендентного к имманентному, Бога к человеку. Теория эманации (излучения) всего творения от Бога в индуизме, неоплатонизме и современной теософии есть дальнейший ход человеческой апории.

Начало вражды, соперничества и борьбы зафиксировано в библейском рассказе так: «И положу вражду между тобою (змеем) и женою, и между семенем твоим и между семенем жены; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту. Жене сказал: к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою» (Быт. 3, 15–16).

Влечение стало главным стимулом человеческого бытия-становления, главным орудием противодействующего фактора в разложении естественной диалектики.

Диалектика анти-Логоса не знает синтеза, тезис и энантность исключают друг друга. Зло не может и не хочет соединяться с добром, зло хочет победить добро. Все адепты и сторонники диавола – его лакеи, живут и пребывают в ожидании этого. Мир видел и еще много увидит настоящих «адвокатов диавола», все усилия коих направлены к тому, чтобы представить зло добром и изобразить «батьку диавола» благодетелем человечества. В восьмитомном «Разоблачении Изиды» и пятитомной «Тайной Доктрине» среди прочего одуряющего материала Е.П. Блаватская уделяет много внимания и прилагает много усилий к тому, чтобы доказать, что белое есть черное, а черное есть белое. Приводить здесь аргументы Блаватской нет никакого смысла, это значило бы засорять книгу, до такой степени эти аргументы смешны и нелепы и свидетельствуют о психическом расстройстве автора.

Занимался этим и Рудольф Штейнер, который, по его же свидетельству, всю жизнь прислушивался к голосу «великого духа», не оставляя никакого сомнения в том, кто этот дух.

Попытки реабилитации диавола не новы. Это началось еще в гностицизме II–III веков, на христианской почве. Гностические влияния проникали из Палестины и Египта в Европу, отравляли духовную атмосферу христианского Запада. Сатанизм живет еще в Европе и Америке в виде своеобразного культа в некоторых тайных ложах и обществах. Но полного успеха достиг он на «мудром» Востоке, в мудрейшей Индии. Индийский Люцифер Шива вошел в состав индийской божественной триады – Тримурти. Он имеет больше поклонников, чем Брама и Вишну, ему приносят кровавые жертвы, а еще больше его супруге Кали, обожествленной ведьме-колдунье, более кровожадной, чем десять Гекат.