Дисперсия лояльности

«И пусть, не любит. Все будет так, как я хочу. Сейчас главное побыстрее забеременеть, и неважно от мужа или нет. Ребенок придаст статус, а Виктор почти законный муж», – девушка перестала всхлипывать, вытерла лицо, улыбнулась своему отражению и вышла к Виктору в коридор.

«Может быть, всё и получиться, – размышлял он. – Если у меня будет прописка, то я останусь служить в Ленинграде, а потом смогу перевезти сюда маму. Да и жениться на Нелли я всё равно собирался.»

5

Начальник Части Егоров сидел в своем кабинете за столом необъятных размеров. На волевом, красивом лице отразилась озабоченность и брезгливость одновременно, а карие глаза выдавали усталость. Егоров легонько постукивал пальцами по листку, лежавшему перед ним на столе.

– Вот дерьмо, как же я не доглядел, – произнес он тихо в который раз.

Егоров снова взял в руки листок и перечитал его. Письмо было написано на его имя аккуратным женским почерком, внизу стояла дата и подпись. Наконец, он вздохнул, как перед прыжком в воду, и нажал кнопку вызова секретаря.

– Светлана, пригласите, пожалуйста, Морозова. Найдите его и попросите зайти ко мне.

Он еще раз брезгливо взглянул на листок. В дверь легонько постучали.

– Войдите, – сказал Егоров, выпрямился на стуле, и его лицо приняло серьезное выражение.

В кабинет легкой походкой вошел его заместитель Морозов, с которым их связывала многолетняя дружба. Морозов много занимался спортом и выглядел эдаким эталоном «Советского офицера». Мундир на нем сидел как влитой.

– Проходи, Дмитрий Александрович, присаживайся, разговор у меня к тебе есть. Я тебе дам почитать один интересный документик. Ты его внимательно почитай, а потом попробуешь объяснить хоть что-нибудь в этой жизни.

Егоров протянул листок. Морозов внимательно посмотрел на шефа. Короткие волосы идеально причесаны, а в глазах только спокойствие и уверенность. Они дружили много лет, и он знал, если Егоров начинает разговаривать вот таким ровным, ничего не выражающим тоном, это далеко не к добру. Морозов перевел взгляд на лист и начал читать. Он с первых же строк понял, что произошло, быстро подавил волну гнева. Дочитав до конца, положил листок на стол и поднял глаза на Егорова. Так они сидели некоторое время, глядя друг на друга и не произнося ни слова. Наконец Морозов молча встал и подошел к окну.

Вид из окна шефа был превосходный, хоть картины пиши, и Морозов очень любил вот так стоять и любоваться отрывавшимся пейзажем, но сейчас ему было не до природных красот. Он не знал, что сказать Егорову, как объяснить, все, что изложено в письме, это лишь искаженные факты. Морозов повернулся, еще раз взглянул на листок, лежавший на столе, и из глубины души снова поднялась горячая волна гнева. Но гнев здесь не помощник, он это прекрасно понимал. Морозов снова сел за стол и глядя на Егорова, наконец заговорил.

– Сергей Петрович, мы с тобой знакомы много лет, и ты меня хорошо знаешь. Ты знаешь, нашкодить там, где живу и работаю, не в моих правилах, а уж тем более с такой девушкой как Светлана. Она у тебя работает уже пару лет, и ты знаешь, все попытки ухаживания со стороны сотрудников пресекает на корню, её не в чем упрекнуть. Она девушка очень красивая, но серьезная и ответственная.

Выражение лица начальника никак не изменилось, он пристально смотрел на своего друга, взял одну из папок, лежавших на его столе, и протянул собеседнику.

– Посмотри, это досье на Нелли Белову. К нам она попала как невеста одного из матросов Виктора Табунова. Они оба родом из города Иваново. Но к нам в Часть ее бы все равно не взяли, если бы не личная просьба из КГБ Ленинграда.

Морозов быстро просматривал страницы досье. Со стандартной фотографии на него смотрела далеко не красавица. Взгляд настороженный и обиженный на весь белый свет. Портрет дополняли две крупные родинки и мясистые уши. Нелли была из семьи раскулаченных купцов, окончила техникум в городе Иваново, ничем особым не выделялась. Никаких нареканий за время работы в их Части не получала. Она исполнительна, расторопна, пунктуальна. Из мужчин тесно общается только со своим женихом Виктором Табуновым.

А вот следующий лист заинтересовал Морозова гораздо больше. Там было указано, что Нелли Белова является близкой подругой Валентины Быковой, часто бывает у них в доме, и даже некоторые праздники проводит в их семье. Но важно не это, важно то, что отец Валентины Быковой – начальник отдела КГБ в Ленинграде. И это он прислал запрос на зачисление Нелли Беловой в их Часть.

– У девушки из глубинки такая подруга? Довольно странно. Как они могли познакомиться, да ещё и подружиться, где Иваново и где Ленинград? – поднял голову Морозов.

– Возможно, они познакомились, когда Нелли проходила стажировку в Ленинграде. Девушки работали вместе. Видимо Нелли втерлась в доверие к Быковой. Стала бывать у неё дома.

– Но что это меняет?

– Ты читай дальше, – ворчливо откликнулся Егоров.

Читая дальше Морозов, даже не сдержал эмоций.

– Получается, 15 сентября она написала вот этот донос, 16 сентября они с женихом подали прошение о регистрации брака, 17 сентября они этот брак зарегистрировали и в этот же день написали заявление на прописку новоявленного мужа в комнату к Нелли на Невском проспекте. Оперативненько, однако! Но что нам с этого? Доказать, что Нелли пыталась умышленно отравить Светлану, мы все равно не сможем! – в голосе Морозова сквозило отвращение и возмущение.

– Дело даже не в этом. Мне сегодня утром звонил Быков. Да, тот самый Быков начальник отдела КГБ Ленинграда и отец близкой подруги Нелли – Валентины Быковой. Как я понял, Нелли попросила свою подругу Валентину, а та в свою очередь попросила своего отца, надавить на меня, чтобы я обеспечил хорошим жильем молодоженов. И могу сказать, если бы не этот донос, то нашел бы им подходящее жилье и без звонка Быкова. А теперь, сам понимаешь, я должен что-то предпринять. И получается, я должен уволить Светлану или вышвырнуть эту Нелли! Подозреваю, что она испугалась и обратилась за помощью к отцу своей подруги не случайно, – в глазах Егорова сверкнули искры гнева.

В тишине кабинета стали слышны крики чаек за окном.

– Так понимаю, ты мне веришь? – почти шепотом произнес Морозов.

– Так в том и дело! Сколько лет мы с тобой проработали бок о бок. А Светлану я знаю еще с пелёнок. Что здесь скажешь, все и так ясно.

Мужчины некоторое время молча смотрели друг на друга.

– Вот что я решил, – Егоров взял еще одну папку и открыл её. – Это личное дело Виктора Табунова. Ничего особенного я в нем не нашел, но раз уж ситуация повернулась таким образом, то я принял решение демобилизовать Табунова! Здесь есть рапорт доктора, что у Табунова несколько раз подскакивало давление. А служить на подводной лодке с повышенным давлением ну никак нельзя. А так как он только что женился, то жена поедет вместе с ним к месту прописки. А именно в город Иваново, – Егоров с ухмылкой посмотрел на Морозова. – Как тебе такой гамбит?

– Поэтому ты начальник, а я твой заместитель!

– Дмитрий, попроси, пожалуйста, Светлану подготовить все необходимые документы и побыстрее. Ведь молодоженам нужен отпуск, чтобы провести медовый месяц, да и переезд в Иваново займет время.

– Конечно! Я сейчас же всем этим займусь!

6

Майор Лазарев еще раз перечитал досье на тех, с кем ему придется иметь дело в последующие дни. Он посмотрел расписание репетиций и спектаклей в театр-студии «Молодость», а также план здания и приложенный к нему лист с пояснениями Михаила Федорова.

– Ну что, девушки, станцуем? – произнес он негромко любимую шутку.

Эту фразу он взял из какого-то старого вестерна. Где главный герой перед схваткой с толпой врагов, взяв два огромных револьвера, произносил бравурным тоном: «Ну что, девушки, станцуем?», затем высоко подпрыгивал, переворачивался в воздухе, уворачивался от пуль почти танцевальными движениями и при этом стрелял и стрелял метко, в результате уложив всех недругов. И, конечно, на нем самом не было ни царапины. Лазарев хмыкнул, убрал папку в сейф и вышел из кабинета.

Через боковую дверь Анатолий вошел в здание театр-студии «Молодость». Пройдя холл, на стенах которого висели фотографии актеров, сцены из спектаклей и афиши, он попал в зрительный зал. Там витал тот особый и, ни с чем не сравнимый, запах театра. Свет был только на сцене, где проходила репетиция спектакля. Анатолий осторожно, чтобы не произвести шума, присел на одно из откидных кресел и стал наблюдать за происходящим. Он сразу узнал Михаила Федорова – актера необычайно обаятельного и талантливого, известного по многим ролям в кино, а теперь еще и руководителя собственной театральной труппы. Женщины всех возрастов по нему сходили с ума. Михаил, со стопкой листов в руке, легко передвигался по сцене, на ходу давая указания.

– Сергей, если я говорю, что заиграла музыка, то музыка заиграла! Чем ты там занимаешься? Уснул что ли? Маша, ты, пожалуй, выходи на сцену не между этими деревьями, а вон оттуда и сразу же начинай пританцовывать и двигаться вот сюда, – Федоров слегка топнул ногой в нужном месте. – Лара, чудо моё, что на тебе надето? Ты хоть подол своих юбок подбери так, чтобы они не накрывали все на столе, когда ты на него усаживаешься.

Лазарев всмотрелся в девушку, которую Федоров назвал Ларой. На фото она показалась ему более миловидной, чем в жизни. Фигура у нее шикарная, прекрасная осанка, и передвигается грациозно. А вот личико простовато, да и «утиный» носик явно портили общую картину, но яркие, выразительные глаза притягивали и перекрывали все остальные недостатки внешности. Память услужливо выдала Анатолию слова из характеристики на Ларису:

«Высокая работоспособность, вынослива, талант к перевоплощению, любвеобильна.»

«Привет, будущая мама наследного принца», – Лазарев всматривался в девушку, стараясь сходу найти к ней нужный подход.

«А где тут у нас «Принц»?»

«Принц» Анатолий прозвал Глеба Светлова, так как тот был внуком и наследником императора Николая II. Майор всматривался в актеров на сцене, но не нашел среди них Глеба. А переведя взгляд в партер, сразу же его увидел. Светлов сидел рядом с Рошиной.

«А вот и наши голубки», – удовлетворенно констатировал Лазарев.

Он слегка наклонился вперед и стал рассматривать сидящих в зале актеров. В этот момент Федоров хлопнул в ладоши и зычным голосом начал отдавать команды.

– Все, хватит прохлаждаться, поднимайтесь все на сцену и пройдем весь эпизод. Сергей, не спи, пожалуйста, и следи за сюжетом, музыка должна плавно вливаться в происходящее действие. Игорь, нет, ты, пожалуй, оставайся и только отойди назад… да, так хорошо.

Федоров спустился в партер и остался стоять.

– Начали!

На сцене актеры проигрывали эпизод, а Лазарев следил за происходящим, сидя в затемненной части зрительного зала. Сам спектакль его нисколько не интересовал, а вот работа актеров, была очень даже интересна. В какой-то момент в игру вступил Светлов, он произносил фразы из текста и при этом двигался в направлении Ларисы. Анатолий увидел, как глаза Панко загорелись.