Великое переселение народов: этнополитические и социальные аспекты

В IV в. «готский вопрос» был для Империи центральным. Особенно четко он проявился после расселения готов в Дакии. На рубеже III–IV вв. окончательно оформились основные принципы взаимоотношений с готами. Они стали своего рода «моделью» взаимоотношений и с другими германцами. Как и ранее, война и военные конфликты оставались более традиционной нормой сосуществования римского и варварского миров. Однако начиная с 332 г. Империя вынуждена была более настойчиво вторгаться в межплеменные взаимоотношения, по возможности контролируя их. Она все чаще прибегала к тактике нейтрализации одного племени другим. Подобная политика не могла не влиять на готов. Впоследствии часть их отказалась от наступательных, агрессивных устремлений. И только внешняя опасность (натиск гуннов) вынудила готов в конце IV в. переселиться на территорию Римской империи. Но были и готы, которые уже на самой ранней стадии взаимоотношений с Империей связали с ней свою дальнейшую судьбу и стали ее федератами. Дальнейшие взаимоотношения готов с Империей, как известно, имели многосторонний характер. Но в основе их лежали те принципы, которые оформились в конце III – первой половине IV в.

Перелом взаимоотношений германских племен с Римской империей произошел в середине IV в. Стало очевидным, что баланс сил нарушился окончательно, качнувшись в сторону германцев. При этом перевес сил определялся не только военно-политическими факторами. Долгое время Империя вовлекала германские племена в сферу своих интересов. Образовался и в течение значительного по меркам древнего мира срока функционировал единый геополитический организм, единая система. Ее составляли две взаимодействующие, подпитывающие и одновременно разрушающие друг друга части: высокоразвитая античная цивилизации и первобытная «варварская» периферия. До середины IV в. основные функции жизнедеятельности этой системы контролировались римлянами. Период от Маркоманнских войн и до конца IV в., т. е. фактически весь первый этап Великого переселения народов, представляет собой своего рода зону сближения, само- и взаимопознания этих двух антиподов. Античность была тесно связана с варварским миром, окружавшим ее, влияла на него и в свою очередь испытывала на себе его воздействие. Это взаимовлияние становилось особенно существенным в критические моменты истории. При всех скидках на якобы крайний консерватизм и традиционализм первобытной общности германских племен трудно представить, чтобы длившееся несколько столетий подряд сосуществование рядом с римским государством прошло для них бесследно.

Массовое расселение германских племен на землях Империи изменило социальный, экономический, потестарный, военный и духовный контекст в целом всей системы и нарушило континуитет каждой из ее частей. Необратимость глубоких внутренних изменений совершенно очевидна с середины IV в. Сам факт переселения в Империю играл для германских племен огромную роль, ибо снимался психологический барьер, отделявший германцев от Рима. В конце IV в. у них проявляется мощный импульс активности нового уровня, нового витка стремления к лидерству, но уже в пределах Римской империи. Германцы становятся ключевой «формулой» политической дезинтеграции римского общества.

В середине IV в. племена франков, аламаннов, бургундов снова переходят в наступление[309 - Eutrop. X. 14; Amm. Marcell. XIV. 4; XV. 8, 18; XVI. 2, 12; XX. 8, 13; XXVI. 4, 5; Seyfarth W. Die Entwicklung im 4 Jahrhundert (306–406/407) // Die R?mer an Rhein und Donau. Berlin, 1975. S. 107; Hoffmann D. Das Sp?tr?mische Bewegungsheer und die Notitia dignitatum // Epigraphische Studien. D?sseldorf, 1970. Bd. 7. № 2. S. 144–145. Anm. 272.]. Сила политического воздействия этих племенных союзов значительно возросла. Увеличился их хозяйственный и военный потенциал. Значительных успехов достигло социальное развитие. Торговля стимулировала ремесло. Углубление экономических и социальных противоречий ускоряло разложение родоплеменного строя германцев[310 - Корсунский A.R, Гюнтер R Указ. соч. С. 134.]. Аламанны под давлением бургундов уже с 283 г. стали заселять Декуматские поля[311 - XII paneg, lat. XI (III). 17, 3. «…Бургунды захватили поля аламаннов, которых они добивались из-за своего поражения. Аламанны потеряли земли, но вновь стремятся их добыть».]. Они не имели единого предводителя. Во главе отдельных областей стояли независимые друг от друга князья (reges, reguli, regales)[312 - Gutenbrunner S. Op. eit. S. 26; Wais G.J. Die Alamanen in ihre Auseinandersetzung mit der r?mischen Welt // Untersuchungen zur germanischen Landname. Berlin, 1943. S. 16; Ганенко A.H. К характеристике королевской власти у аламаннов // Власть и политическая культура в средневековой Европе. М., 1992.]. Политическая власть принадлежала родоплеменной знати. На протяжении III–IV вв. аламанны служили федератами Империи, постоянно нарушая федеративные договоры[313 - Amm. Marcell. XVI. 12. Только в конце IV – первой половине V в. аламанны укрепились на левом берегу Верхнего Рейна и постепенно расселились в Реции. В войне с франками в 496 г. аламанны были побеждены и вошли в состав Франкского королевства (Wais G.J. Op. eit. S. 16–25; Die Alamannen in der Fr?hzeit. B?hl-Baden, 1974).].

В 355 и 366 гг. германские племена вторгались в области левого берега Рейна и проникали далеко в глубь Галлии, подвергая грабежу и насилию множество городов и укрепленных пунктов[314 - Eutrop. X. 14; Amm. Marcell. XVI. 2, 2.]. Императору Юлиану удалось достичь успехов, победив сначала аламаннов в сражении при Аргенторате, а затем франков в Токсандрии[315 - Schmidt В. Op. eit. S. 339–340; Kr?ger В. Op. eit. S. 384; SeyfarthW. Die Entwicklung im 4. Jahrhundert (306–406/407). S. 114, 116.]. Различные меры по сдерживанию пиратских набегов этих племен принимались и предшественниками Юлиана. Так, Константин Великий усилил флот на Рейне и заложил на его правом берегу крепость Дивитиа. Он принимал в римскую армию франкских наемников. В 342 г. Констанций II победил на Нижнем Рейне франков и заключил с ними договор. С этого времени представители аламаннской и франкской знати стали занимать высшие военные посты[316 - Корсунский A.P., Гюнтер P. Указ. соч. С. 133–135; Kr?ger В. Op. eit. S. 383–384.].

Во второй половине IV в. вновь активизировались передвижения германских племен в районе Нижнего Дуная. Император Юлиан предпринял длительную поездку по Дунаю с целью осмотра укреплений и гарнизонов на лимесе[317 - XII paneg. lat. Ill (XI). 6, 7.]. Были приведены в порядок пограничные крепости. В 365 г. Валентиниан I отдал приказ восстановить и построить на лимесе Прибрежной Дакии новые наблюдательные пункты[318 - CTh. XV. 1, 13; Vetters H. Op. eit. S. 25–26.].

Усилению варварских передвижений на Нижнем Дунае в значительной степени способствовали два обстоятельства: христианизация германских племен и натиск гуннов.

Одним из первых германских племен, принявших христианство, были придунайские готы. Это стало переломным моментом в их судьбе. Христианство проникало к готам по нескольким каналам. В III в. идеи религии бедных и угнетенных им несли пленные малоазийцы. Второй канал – это рынок, как место обмена информацией. Косвенным образом каналами проникновения религиозных идей являлись институты заложничества и федератов. Необходимо учитывать и адаптационно-ассимиляционные процессы, в частности смешанные браки, пребывание среди готов римских военнопленных и т. д.

Первый этап принятия готами христианства связан с деятельностью Ульфилы, который проповедовал в Готии в 341–348 гг. Его деятельности предшествовало поражение готов в 332 г. и заключение с Империей договора о мире. В Константинополь были отправлены заложники, в том числе отец Атанариха. Сопровождал заложников Ульфила. Юность он провел при дворе Константина, где испытал значительное влияние Евсевия Кесарийского[319 - Буданова В.П. Готы в эпоху Великого переселения народов. С. 139, 142–143.]. В 348 г. часть обращенных готов вместе с Ульфилой изгоняются из Готии. Они поселились в Мёзии у подножия Гема[320 - lord. Get. 267; Philostorg. Hist. eccl. II. 5. Velkov V. Wulfila und die Gothi minores in Moesien // Klio. B., 1989. Bd. 71. Hf. 2. S. 525–527.]. Эти «малые готы» основали здесь свою общину. В дальнейшем они не поддержали восстание готов Фритигерна и отказались уйти с Аларихом в Италию[321 - lord. Get. 267; Isid. Hist. 10; Host G. Spuren der Goten im Osten // Norwegian Journal of Linguistics. Oslo, 1971. № 25. P. 56–58; Буданова В.П. Готы в эпоху Великого переселения народов. С. 144.]. Размещались готы в Мёзии небольшой компактной группой. Совершенно чуждые окружавшей их этнической среде, они даже через двести лет сохранили свой замкнутый характер[322 - Philostorg. Hist. eccl. II. 5; lord. Get. 267.].

Второй этап распространения христианства у готов связан с деятельностью Авдия. Авдианство просуществовало у готов до 372 г., а затем его последователи частично переселились в восточные провинции Империи, а частично обратились в ортодоксальное христианство.

Не только принятие христианства, но и все дальнейшие события показывают, насколько стремительно развивался процесс «втягивания» готов в Империю. Так, предводитель готов Атанарих направил в помощь Прокопию, во время его выступления против Валента, отряд готов[323 - Schmidt L. Die Ostgermanen. S. 227. Anm. 5; 230–231; Stein E. Histoire du Bas-Empire. Paris, 1959. P. 175–176; Salamon M. Rzekoma wojna ludowa w Tracji i Azji Mniejszej w czasie uzurpacji Prokopiusza (365–366) // Eos. 1972. T. 60. S. 369–379; Wolfram H. Gotische Studien I // MI?G. 1975. Bd. 83. Hf. 1/2. S. 8–9; Idem. Geschichte der Goten. S. 70–74.]. Предполагают, что этот отряд был сформирован из воинов, выделенных различными территориальными округами готских племен[324 - Корсунский А.Р. О социальном строе вестготов в IV в. // ВДИ. 1965. № 3. С. 73.]. После того, как выступление Прокопия было подавлено, римские войска преградили готам путь к возвращению обратно за Истр. Они были захвачены в плен и на рынках городов Фракии проданы в рабство[325 - Zosim. IV. 10; Eunap. Fr. 37; Курбатов Г.Л. Восстание Прокопия (365–366) // ВВ. 1958. Т. XIV. С. 24.]. Сразу же после подавления этого выступления император Валент предпринял ряд карательных экспедиций на «вражескую территорию», с целью наказать готов за поддержку Прокопия. Этим экспедициям предшествовала тщательная подготовка: были укреплены пограничные крепости нижнедунайского лимеса. Император Валент предусмотрительно позаботился о снабжении расположенных в пограничных крепостях гарнизонов оружием, одеждой и продовольствием. Шло укрепление линии границы, напротив Готии[326 - Zosim. IV. 10, 11; Буданова В.П. Готы в эпоху Великого переселения народов. С. 148.]. Первый поход Валента против готов состоялся в 367 г. Дунай форсировали в районе Дафны[327 - Zosim. IV. 11; Amm. Marcell. XXVII. 5, 2.]. Известие о приближении римских войск вынудило готов отступить, однако какая-то часть готских семей все же попала в плен[328 - Amm. Marcell. XXVII. 5, 4.]. В 368 г. планировался еще один поход, но помешал разлив Дуная. Однако в 369 г. Валент все же снова переправился к готам. Здесь он напал на «воинственное племя грейтунгов и имел с ними небольшие столкновения»[329 - Ibid. XXVII. 5, 5, 6.]. Между Атанарихом и Валентом был заключен мир. За помощь Прокопию готы были жестоко наказаны. По условиям договора Империя отказывалась поставлять готам продовольствие. Возможности их торговли с римлянами резко ограничивались. Торговать разрешалось лишь в двух городах – Дафне и Новиодуне[330 - Ibid. XXVII. 5, 7, 8; Zosim. IV. 11; Themist. Orat. X. 135; Буданова В.П. Готы в эпоху Великого переселения народов. С. 151; Wolfram Н. Geschichte der Goten. S. 74.]. Таким образом, в 369 г. готам по сути перекрывалось экономическое поле контактов с Империей.

В 375 г., теснимые гуннами, придунайские готы разделились. Это было уже не первое их разделение. Источники не всегда позволяют выявить причину раскола внутри племени или племенного союза. Однако на этот раз разногласия касались вопроса, который в конечном итоге определил историческую судьбу готов. С появлением гуннов возникли территориальные конфликты. Это для готов не являлось чем-то необычным. И прежде они в подобных ситуациях или уступали занимаемые земли и переселялись на новые, или отстаивали право на них в открытом сражении. Однако теперь готам пришлось решать: искать для переселения место в пределах варварского мира или окончательно переселяться в Империю. Одни видели путь спасения в союзе с Империей, надеясь укрыться от гуннов не только за ее лимесом, но и за авторитетом. Подобную позицию занимали сторонники одного из предводителей готов – Фритигерна. Другие, возглавляемые Атанарихом, видели путь своего «народа» в самостоятельной борьбе с гуннами.

В 376 г. готы под командованием Фритигерна и Алавива переправились через Дунай и с разрешения Валента поселились во Фракии[331 - Ременников А.М. О политической обстановке на Нижнем Дунае в канун перехода вестготов на территорию Римской империи // Проблемы всеобщей истории. Казань, 1972. С. 249–255; Hoffmann D. Op. eit. Bd. 7. № 1. S. 440–442; Demougeot E. Modalites d’etablissement des federes barbares de Gratian et de Theodose // Melanges d’histoire. W.Seston, 1974. P. 144–146.]. Однако притеснения римской администрации, трудности с продовольствием, вероломство римлян не только разочаровали их в весьма «прохладном приеме», но и подтолкнули к восстанию. В 378 г. у Адрианополя готы разгромили войска Валента. Погибло две трети римской армии[332 - Amm. Marcell. XXXI. 13, 18.]. Император Валент пропал без вести[333 - Корсунский A.P., Гюнтер P. Указ. соч. С. 36; Wolfram Н. Geschichte der Goten. S. 137–153; Idem. Die Schlacht von Adrianopel //AWA. 1978. Jg. 114. № 8. S. 227–251; Stallknecht В. Untersuchungen zur r?mischen Aussenpolitik in der Sp?tantike (306–395 n. Chr.). Bonn, 1969. S. 73, 91, 103; Bums Th. S. The Battle of Adrianople. A Reconsideration // Historia. 1973. № 22. P. 336–338; Idem. The Ostrogoths: Kingship and Society. Wiesbaden, 1980. P. 46–47.]. Вскоре готы двинулись на Константинополь, но взять его не удалось; их отряды рассеялись по Фракии, занимаясь грабежом и разбоем[334 - Amm. Marcell. XXXI. 16, 3; Eunap. Fr. 50; Socrat. Hist. eccl. VI. 1; Sozom. Hist, eccl. VII. 1; Корсунский A.P., Гюнтер P. Указ. соч. С. 36; Сиротенко В.Т. История международных отношений в Европе во второй половине IV – начале VI в. Пермь, 1975. С. 29–32; Wolfram Н. Geschichte der Goten. S. 151.].

Та часть готов, которая осталась за Дунаем, пыталась сопротивляться продвижению в свои земли гунно-аланских отрядов. Однако даже построенный в 375–376 гг. земляной вал не мог остановить эту миграционную волну с востока[335 - Amm. Marcell. XXXI. 3, 5, 7; Vulpe R. Le vallum de la Moldavie inferieure et le «mur» d’Athanaric. Gravenhage, 1957. R 25–27; Вулпе P. Верхний вал Бессарабии и проблема гревтунгов к западу от Днестра // МИА Юго-Запада СССР и РНР. Кишинев, 1960. С. 259–278; Wolfram Н. Geschichte der Goten. S. 77. Anm. 96.]. Среди готов вспыхнули раздоры и Атанарих вынужден был переселиться в 381 г. в Константинополь. Император Феодосий одной рукой дирижировал разгромом готских отрядов Фритигерна и Фарнобия, которые пытались скрыться от преследований в лесах и болотах Македонии, Фессалии, в Нижней Мёзии и за Дунаем[336 - Zosim. IV. 48, 50.]. Другой – устраивал пышный прием конунгу Атанариху, к которому готы в основной своей массе испытывали чувство уважения и страха. Последовавшее за этим заключение договора 382 г. и его последствия открыли готам ту простую истину, что получить разрешение императора на поселение в Империи вовсе не значит получить здесь землю. Но в то же время, чтобы иметь реальную власть и вес при императоре, этой землей вовсе не обязательно владеть. Таким образом, при императоре Феодосии завершилось окончательное переселение основной массы готов в различные провинции Империи и на этом закончился первый этап Великого переселения народов.

Как бы не оценивались роль и значение созидательного начала германских племен в Великом переселении народов, сам факт нарастающего их напора на Империю не подлежит сомнению. На первый взгляд может показаться, что событийный ряд германских вторжений подтверждает лишь развитие горизонтальной динамики миграционных процессов, их своего рода экстенсивного характера. Растет число племен, охваченных «вирусом переселения», причем распространяется этот процесс с запада на восток. Все больше регионов превращается в зону постоянных конфликтов. Однако совершенно ясно и то, что в ходе двухсотлетнего противостояния Риму жизнь германских племен во многом изменилась. Рим сыграл роль своеобразного генератора социальной эрозии, имущественного неравенства, этно-потестарной (несмотря на высокий уровень мобильности германцев) консолидации племен. Приток награбленной добычи усилил процесс социальной дифференциации и обогащения военной верхушки племени.

Послеадрианопольские события показали и существенное изменение баланса сил в противостоянии Империя – германцы, и качественное изменение самого противостояния. Уже со второй половины III в. в действие начали вступать новые факторы, о которых, например, во II в. еще не могло быть и речи. В сознание рядовых германцев начала активно входить мысль о захвате земель Империи с целью поселения на них. На смену доминирующей ранее среди германской знати идеи вторжений и походов с целью грабежа и захвата добычи постепенно утверждается мнение, что какие-то территории Империи более выгодно использовать как постоянные места проживания племени. По всей видимости подобные настроения германцев пробивались не без труда. Конечно, нельзя сбрасывать со счета и факторы, видимо, действовавшие в противоположном направлении и тормозившие переселенческие настроения германских племен. Не исключено, что отзвуки межплеменных и внутри-племенных конфликтов III–IV вв. связаны именно с этим.

Обратим внимание и на то, что уже со второй половины III в. идеи переселения стали прочно входить в сознание не только германцев, но и римлян. Прежняя традиционная политика по отношению к германским племенам основывалась на двух принципах: истребить или использовать. После Маркоманнских войн и особенно к середине III в. Рим все более отчетливо осознавал, что военным путем ликвидировать угрозу германских племен невозможно. Для римской правящей элиты становилось все более очевидным, что переселение в пределы Империи варваров – явление неизбежное. И, следовательно, этот процесс нужно сделать подконтрольным, использовать его в интересах Империи.

На протяжении первого этапа Великого переселения народов заселение римских земель германскими племенами осуществлялось в различных формах, масштабах и с различной степенью интенсивности. Обращение к людским ресурсам германских племен стимулировалось как нехваткой рабочей силы в сельском хозяйстве Империи, так и недостаточным количеством рекрутов для римской армии. Один из первых шагов в этом направлении – это использование германских военнопленных. Они появились в римских провинциях еще до III в. Это были небольшие группы германцев, представлявших собой незначительную часть того или иного племени. Затем к ним стали присоединяться селившиеся на провинциальных землях леты, федераты и gentiles.

С конца III в. пленных германцев начали селить в качестве летов[337 - G?nther R. Laeti, Foederati und Gentilen in Nord – und Nordostgallien im Zusammengang mit der sogenannten Laetenzivilisation. S. 39–59; Simpson C.J. Laeti in Northern Gaul: A Note on Pan. Lat., 8, 21 // Latomus. 1977. T. 36. P. 169; Дряхлов B.H. Указ. соч. C. 165.]. Леты представляли собой этнически обособленную группу социальнозависимых земледельцев варварского происхождения. Их селили на заброшенных или опустошенных вторжениями местностях. В задачу летов входило возделывание зерновых и разведение скота для снабжения продовольствием городов и армии. Из них набирались рекруты[338 - Дряхлов В.Н. Указ. соч. С. 165.]. Именно леты, поселенные в Галлии в конце III – начале IV в., составили основу армии Константина в 312 г.[339 - Hoffmann D. Op. cit. Bd. 7. № 1. S. 140; Дряхлов В.Н. Указ. соч. С. 165.]. Множество пленных было поселено также во Фракии, Мёзии и Паннонии, где они несли военную службу на границе. Многие из них были обращены в рабов или колонов[340 - SHA. у. Claud. 8, 6; 9, 4; Колосовская Ю.К. Паннония в I–III вв. С. 242.]. Размещение германских племен происходило на пустовавших городских землях – как правило, только в провинциях, и лишь в отдельных случаях в самой Италии. Так, Марк Аврелий поселил германцев в Равенне. Аврелиан также сделал попытку разместить варваров в Этрурии на заброшенных плодородных землях, но от этого пришлось отказаться, вероятно, из-за опасения мятежей, которые они могли поднять в Италии, подобно тому, как это сделали племена, поселенные в Равенне[341 - Dio Cass. LXXI, 11, 4–5; SHA. v. Aurel. 48, 2; Колосовская Ю.К. Паннония в I–III вв. С. 243.].

Трудно сказать, какими критериями руководствовались римляне, осуществляя отбор племен для переселения. На первом этапе Великого переселения в Империю принимались преимущественно мелкие и не очень сильные племена (например, гепиды, бастарны) или части больших племен (например, грейтунги). Переселение всего племени было в то время явлением довольно редким. Отступая под страшным натиском гуннов, часть готов предпочла покориться завоевателям, но не сдаться на милость исконному врагу варварского мира – римлянам. И для Империи принятие целых племен было делом далеко не безопасным. Так, к примеру, Проб стремился к рассредоточению варварских вспомогательных отрядов, говоря, что помощь их римлянам должна быть ощутимой, но не видимой[342 - SHA. у. Prob. 14, 7; Ременников А.М. Борьба племен Северного Подунавья и Поднестровья с Римом и ее роль в падении Римской империи. С. 44. Ср.: Wolfram Н. Zur Ansiedlung reichsangeh?riger F?deraten. Erkl?rungsversuche und Forschungsziele//MI?G. 1983. Bd. 91. S. 5-35.]. Такую же политику проводили императоры Валент и Феодосий.

Имеются весьма скудные сведения о местонахождении переселенцев на римской территории, а также об условиях, на которых германские племена переселялись в Империю. Известные с III в. gentiles были добровольно пришедшими на службу наемниками, селившимися на границе. Из них набиралась императорская гвардия[343 - G?nter R. Wirtschaftliche und soziale Lage der in den Rhein-Oberdonau-Provinzen lebenden Germanen // Die R?mer an Rhein und Donau. Berlin, 1975. S. 344–352.]. Условия переселения германцев скорее всего основывались на статусе, полученном тем или иным племенем в результате мира, заключенного с Римом. Окончательно оформившийся в IV в. институт федератов давал возможность переселенцам получать землю и аннону, на основании заключенного договора, и вменял им в обязанность осуществлять защиту границ. В привилегированном положении внутренних федератов, вероятно, были выходцы из среды «друзей Рима». Германских переселенцев использовали для укрепления безопасности границ Империи. Вдоль римских пределов создается целая система «буферных государств», которые должны были стать своего рода барьером между основным ядром варваров и Римской империей[344 - Колосовская Ю.К. Международный симпозиум в Чехословакии по проблеме «Римляне и варвары в Среднем Подунавье во II-III вв.» // ВДИ. 1980. № 4. С. 192; Ременников А.М. Борьба племен Северного Подунавья и Поднестровья с Римом и ее роль в падении Римской империи. С. 44.]. Племена, покоренные Римом, поставляли главным образом колонов или летов. В самом трудном положении оказывались, вероятно, пленные германцы[345 - Ременников А.М. Борьба племен Северного Подунавья и Поднестровья с Римом и ее роль в падении Римской империи. С. 44–45.].

Обратим внимание на эволюцию характера переселения. На первых порах Империи удавалось инкорпорировать малые дозы переселенцев. Но по мере превращения переселения в массовое явление она теряет над этим процессом контроль. Закономерно, что массовые переселения на первом этапе заканчивались для Империи внутриполитическими кризисами, острыми конфликтами с переселенцами. Так было и в конце III в., и в конце IV в. На этом этапе Великого переселения чаще всего удавалось заставить германцев смириться. Они становились главной силой римской армии, его основной и не очень надежной опорой. Однако в это время большинство германских племен могло длительно занимать римскую территорию только в статусе федератов. По существу германцы-переселенцы, называясь союзниками Рима, создавали на его территории полунезависимые образования[346 - Там же. С. 48–49.]. Уже с конца IV в., стремясь осесть в Империи, они требовали не только земель для поселения, но и права на сохранение после переселения собственной внутренней организации и управления.

В ходе первого этапа Переселения изменился не только внешнеполитический и военный «портрет» германских племен. События III–IV вв. демонстрируют изменения их хозяйственной и социальной жизни. Торговые и военные контакты с Империей способствовали развитию племен, прогрессу у них ремесленного и сельскохозяйственного производства, совершенствованию военного дела. В результате набегов германские племена значительно обогатили свои технические и технологические знания путем захвата римских орудий труда и использования опыта пленных ремесленников[347 - Schmidt В. Die Durchbrechung des Limes im 3. Jh. und ihre Auswirkung auf Wirtschaft und Gesellschaft in der Germania libera // Rom und Germanien. Berlin, 1983. S. 73–74.]. Развивались ремесла, связанные с обеспечением дружин. В ходе Переселения усилился процесс социальной дифференциации, произошло накопление богатств в руках знати, происходило оформление наследственной власти конунга. Претерпела значительную эволюцию древнегерманская знать. Степень знатности по-прежнему определялась в первую очередь происхождением, а не заслугами. Однако все большее значение начинает приобретать имущественное положение человека. Часть старой родовой верхушки погибла во внутренних и внешних конфликтах. На основе дружинных отношений постепенно формировалась и крепла военно-служилая прослойка. Ввиду войн и переселений возникала текучесть состава знати, что не позволяло ей окончательно обособиться от основной массы свободных германцев. Материальное благополучие знати создавалось двумя путями: за счет эксплуатации труда зависимых лиц и за счет военной добычи. Последняя в условиях грабительских набегов на Империю и соседей давала наибольшие возможности для укрепления властных позиций знати, особенно предводителей племен и связанных с ними служилых слоев[348 - Дряхлов B.H. Указ. соч. С. 164; Буданова В.П. Варварский мир. С. 105–118.].

Значительная часть свободных германцев пассивно относилась к участию в набегах и вторжениях, совершаемых ради наживы. Чаще всего они брались за оружие, когда речь шла о защите территории, занимаемой племенем. На первом этапе Переселения возросла профессионализация дружин. В самой дружине выделялся узкий круг лиц, связанный не узами кровного родства, а прежде всего общностью интересов и личной преданностью вождю[349 - Там же. С. 167–168.].

Таким образом, тот активный потенциал, который был накоплен германскими племенами до Маркоманнских войн, бурно реализуется ими в течение двух последующих столетий и заканчивается к концу IV в. массовым переселением на земли Империи. Подобно тому, как история германцев до Маркоманнских войн демонстрирует накопление предпосылок и способностей к активным и успешным вторжениям, миграциям, утверждению на новых землях, так и кажущаяся порой только стихийным взрывом сил молодого варварского мира история германцев

III–IV вв. по сути была накоплением условий и предпосылок для перехода их в новое качество – обретение себя как народностей, приходящих на смену племенам, и обретение себя как творцов первых «варварских государств», приходящих на смену союзам племен. И, может быть, самым важным для германцев было то, что в хитросплетении исторических событий после Маркоманнских войн начал формироваться новый этно-исторический тип Homo Germanicus, что наложило особый отпечаток на историю германцев последующих веков.

Германцы от Адрианопольской битвы до падения Западной Римской империи

(От переселения к расселению)

Победа германцев у Адрианополя открыла новый этап Великого переселения народов. Миграции и передвижения, проходившие на фоне крушение Римской империи, начали приобретать черты качественно иного уровня и масштаба. Содержание исторического феномена Переселения становится более сложным и многоплановым. Прежде германские вторжения в Империю осуществлялись в основном ради грабежа. Преграждали путь вторгавшимся и выдворяли их за пределы Империи или пограничные части римской армии, или отряды вспомогательных войск из варваров. Конфликты между племенами происходили главным образом вне пределов Империи либо неподалеку от ее лимеса. В большинстве случаев Империи удавалось осуществлять над ними контроль, манипулируя, насколько позволяла ситуация, раскладом сил в Барбарикуме. К концу IV в. взаимоотношения Империи с германцами стали более сложными. Римляне все чаще прибегали к использованию их в качестве военных союзников и наемников.

После Ардианопольского сражения взаимоотношения германцев с Империей складывались следующим образом. По-прежнему продолжались завоевательные, грабительские акции и походы тех племен, которые еще жили за лимесом. Усилилась мобильность германцев, которые ранее были поселены в Империи. Как федераты, защищая интересы Империи, они активно передвигаются из одной провинции в другую. После военных операций германцы-федераты, как правило, возвращались в те места, которые им были выделены для постоя. И, наконец, с появлением варварских «королевств», началась борьба за расширение или сохранение принадлежащих этим «королевствам» земель. Причем эта борьба в различных формах велась не только с самой Империей (Западной или Восточной), но и с такими же соседними германскими «королевствами».

С конца IV в. характер участия германцев в Переселении народов все больше определялся уровнем их социального развития, ведущими тенденциями этнической консолидации, а также открывшимися возможностями вхождения германской племенной элиты в структуру политической власти Империи. Миграционные процессы становятся более интенсивными и целенаправленными. Отличительная особенность этого этапа Переселения состоит также и в том, что с переселением любого племени в Империю, все его дальнейшие передвижения в ее пределах являлись миграциями и переселением лишь до момента создания этим племенем своего «королевства». История многих германских племен стала как бы обретать качественно новые черты. Открылся широкий простор для проявления личного мужества в защите интересов Империи. Война стала рассматриваться германцами как работа, которая открывала возможность делать карьеру. Появился новый тип лидеров – конунгов и вождей, которые вели свой народ к созданию на земле Римской империи первых варварских «королевств». Проследим эти процессы на конкретных исторических событиях.

По договору 382 г. придунайские готы Атанариха стали федератами Империи и поселились в Нижней Мёзии и Фракии[350 - Cons. Constantinop. an. 381; Wolfram H. Geschichte der Goten. M?nchen, 1979. S. 156; Козлов A.C. Федераты империи IV–V вв.: свои – чужие // Тезисы докладов конференции «Иностранцы в Византии. Византийцы за рубежами своего отечества». Москва, июнь, 1997. М., 1997. С. 20.]. В 386 г. часть гревтунгов во главе с Одотеем тоже решила переселиться в Империю. Для постоя им были выделены провинции Лидия и Фригия[351 - Zosim. IV. 34–35, 38–39; Claud. Claudian. 4 cons. Hon. 626–636; Jones A.H.M. The Prosopography of the Later Roman Empire (260–395). Cambridge, 1971. Vol. 1. P. 750; Буданова В.П. Готы в эпоху Великого переселения народов. М., 1990. С. 129.]. Политика Империи по отношению к этим готам-федератам не нарушала сложившуюся традицию. С одной стороны, их выдвигали на высокие посты в армии, устраивали браки со знатными римлянками, воздавали почести. С другой – Империя, как и ранее, пыталась внести раздор между готскими предводителями. Так, вскоре после расселения в Империи возник конфликт среди придунайских готов Атанариха. Одна часть готов, возглавляемая Фравиттой, выступала за выполнение условий договора с Империей, другие, во главе с Эриульфом, были настроены весьма агрессивно. Империи удалось урегулировать этот конфликт относительно безболезненно[352 - Zosim. IV. 56–57; Eunap. Fr. 60. Фравитта появился в Константинополе в 381 г. в числе ближайших дружинников конунга придунайских готов Атанариха. Женился на римлянке. Службу при дворе византийских императоров начал после насильственной смерти своего соперника гота Эриульфа. При императоре Аркадии (383–408) началась стремительная карьера Фравитты. Он достиг высших военных должностей. В 401 г. за подавление выступления готов Тайны император Аркадий даровал Фравитте титул консула (Schmidt L. Geschichte der deutschen St?mme bis zum Ausgang der V?lkerwanderung. M?nchen, 1934. Bd. 1. Die Ostgermanen (далее— Die Ostgermanen). S. 422–424; Thompson Е.А. The Visigoths from Fritigern to Euric // Historia, 1963. T. 12. S. 107. Anm. 7; DemandtA. Magister militum // PWRE. 1970. Hbd. XII. Col. 728, 736; Jones A.H.M. Op. eit. P. 372; Wolfram H. Op. eit. S. 174–175).].

Договор с готами 382 г. для Империи был в известной мере вынужденным шагом. Он стал возможным лишь после того, как император Феодосий (378–395) убедился, что дальнейшая политика раскола готского воинства на составные части уже невозможна. Ряд дружин готских вождей перешел добровольно в войска Империи, где, вероятно, постепенно ассимилировался. Часть готов удалось поселить в провинциях, где они обрабатывали землю и поставляли в войска рекрутов[353 - Глушанин Е.П. Этнический состав ранневизантийской армии IV в. (варварский вопрос) // АДСВ. Свердловск, 1985. С. 40.]. Возможно, их селили по принципу hospitalitas[354 - Jones A.H.M. The Later Roman Empire 284–602. A Social, Economic and Administrative Survey. Oxford, 1964. Vol. 2. P. 157; Vol. 3. P. 29.]. Однако готы вошли в историю Переселения вовсе не своими успехами в возделывании земель[355 - Подробнее об этом см.: Корсунский А.Р., Гюнтер Р. Упадок и гибель Западной Римской империи и возникновение германских королевств (до середины VI в.). М., 1984. С. 217. Си. 22.]. Они селились компактными массами под управлением своих предводителей, которые стремились разбогатеть прежде всего на римской военной службе (например, Тайна, Фравитта, Аларих). Готы были поселены в Империи не как труженики, а как особое военное сословие, которое получало жалование от государства и давало ему вспомогательные войска. Варварское воинство выполняло и роль городских гарнизонов[356 - Сиротенко В.Т. История международных отношений в Европе во второй половине IV – начале VI в. Пермь, 1975. С. 35.]. Местное население относилось к ним настороженно-враждебно[357 - Zosim. IV. 30, 40; Theodor. Hist. eccl. V. 17.].

Между битвой у Адрианополя и окончательным крушением Западной Римской империи прошло всего около сотни лет. Бурные конфликты с придунайскими готами, закончившиеся их переселением, развернулись на фоне политического кризиса Империи. Он представлял жалкую картину постепенного распада центральной власти. Уже в 364 г. Империя разделилась на две части: Восточную и Западную. В каждой был свой император и своя администрация. Император Феодосий предпринял попытку вновь объединить Империю, но это единство длилось всего несколько месяцев. В 395 г. он сам передал Западную империю своему сыну Гонорию как Августу[358 - Историографический обзор проблемы раздела Империи см.: Pabst A. Divisio regni: Der Zerfall des Imperium Romanum in der Sicht der Zeitgenossen. Bonn, 1986.].

Обратим еще раз внимание на то, что переселение основной массы придунайских готов в Империю произошло именно после ее раздела. На территории распавшегося некогда мощного государства эти готы получили статус федератов Восточной империи. Этот фактор, возможно, стал решающим в дальнейшей исторической судьбе «народа везеготов». Обнаружилась большая устойчивость Восточной империи. Императорская власть здесь сохраняла свой авторитет. То, что придунайские готы оказались включенными в более стабильную государственную структуру, не могло не сказаться на ускорении их этнической консолидации.

В Западной империи распад власти продолжался. Еще в 375 г. Галлия обособилась от Италии. В 383 г. узурпатор Максим захватил власть в Галльской префектуре, состоящей из трех диоцезов: Британии, Галлии и Испании[359 - Zosim. IV. 35.]. С помощью императора Феодосия войска Максима были разбиты, а сам он был убит[360 - Zosim. IV. 47; Oros. VII. 35; Marcell. Comit. an. 483.]. Решающее сражение произошло в Паннонии, где Феодосия поддержали вспомогательные войска готов[361 - XII paneg. lat. II (XII). 32; V?rady L. Das letzte Jahrhundert Pannoniens (376–476). Budapest, 1969. S. 42–74.]. Возможно, это была какая-то часть примеотийских готов из дружины Алафея и Сафрака[362 - Деятельность гота Алафея (376–378) и алана Сафрака (376–380) началась после смерти конунга Эрманариха. Они осуществляли власть от имени малолетнего конунга Видериха и, уходя от гуннов, привели часть примеотийских готов на Днестр, затем на Нижний Дунай и дальше в пределы Империи (Amm. Marcell. XXXI. 3, 3; 4, 12). Играли решающую роль в Адрианопольской битве (Amm. Marcell. XXXI. 12, 12–17), после которой разместились в Паннонии. (Zosim. IV. 34, 2; lord. Get. 140); Schmidt L. Die Ostgermanen. S. 257–258; V?rady L. Op. cit.]. Уходя от гуннов, они спешно отступали на запад, увлекая за собой часть аланов. Император Грациан (375–383) в свое время выделил им для поселения земли в Паннонии, надеясь, что их помощь укрепит оборону дунайской границы[363 - Zosim. IV. 34, 2; lord. Get. 141.]. В 392 г. на западе появился новый узурпатор – Евгений, не признанный и низложенный Феодосием в 394 г.[364 - Claud. Claudian. De III cons. Honor, v. 66; De IV cons. Honor, v. 74; Tyr. Ruf. Hist. eccl. XI. 33.] Феодосий опирался в борьбе с Евгением не только на римские легионы, но и на войска, которые возглавлял вандал Стилихон[365 - Mommsen Th. Stilicho und Alarich // Hermes, 1903. Bd. 38. S. 101–115; Straub J. Parens principum, Stilichos Reichspolitik und das Testament des Kaisers Theodosius // Nouvelle Clio. 1952. № 4. S. 94-115; Seyfarth W. Die Entwicklung im 4. Jahrhundert (306–406/407) // Die R?mer an Rhein und Donau. Berlin, 1975. S. 102, 129–132. Стилихон (365–408), римский полководец и государственный деятель. Романизированный вандал (Oros., VII. 38, 1). Военную карьеру начал при императоре Феодосии (Mazzarino S. Stilicone. La crisi imperiale dopo Teodosio. Roma, 1942. P. 100–103), был женат на его племяннице Серене. В 393 г. стал магистром обеих армий. В 395 г. был назначен опекуном несовершеннолетнего императора Западной империи Гонория. С 394 г. главнокомандующий войсками Империи. В 395–408 гг. возглавлял правительство Западной империи. Стремился создать мощную защиту границы Империи по Рейну и Дунаю и держать в руках политику обеих Империй, будучи при этом сторонником и проводником варварского влияния. В 401 г. отражал нападение вандалов и аланов, в 402–403 г. разбил готов Алариха под Полленцией и Вероной (Demougeot Е. De Tunite a la division de TEmpire Romain (395–410). Paris, 1951. P. 274–281; Cameron A. Claudian, Poetry and Propaganda at the Court of Honorius. Oxford. 1970. P. 180–188), в 406 г. – готов во главе с Радагайсом. Свергнут в результате антигерманского дворцового переворота и казнен в Равенне.]. Отрядами варварской кавалерии командовал гот Тайна[366 - Zosim. V. 22; Socrat. Hist, eccl. VI. 6; Marcell. Comit. an 400; lord. Get. 176. Тайна, гот по происхождению, магистр армии Восточной империи. Вступив в союз с готами-федератами Фригии, занял в 399 г. Константинополь, но был изгнан восставшими горожанами. В 400 г. разорил Фракию, намеревался перейти Геллеспонт. Вскоре ушел за Дунай, где был схвачен гуннами и обезглавлен (Wolfram И. Op. eit. S. 175–178; Глушанин Е.П. Военная знать ранней Византии. Барнаул. 1991. С. 90–93).]. Среди его подчиненных находился молодой военачальник Аларих[367 - Wolfram И. Op. eit. S. 178–191; D?wel И. Alarich II / Reallexicon der germanischen Altertumskunde. 2 Aufl. 1973. Bd. 1. Аларих— гот из рода Балтов. Родился на Нижнем Дунае. Ребенком был переправлен вместе с отрядами придунайских готов на территорию Восточной империи. В 395 г. избран готами конунгом, возглавил поход на Константинополь. После переговоров с префектом претория патрикием Руфином Аларих повернул в Грецию. Были разрушены Афины, Коринф, опустошен Пелопоннес. Устрашенный этим грозным походом, император Аркадий пожаловал Алариху звание магистра армии Иллирика. Совершил три похода в Италию (400–402, 408, 409–410). В 410 г. захватил и разграбил Рим. Умер в Южной Италии, готовясь к походу в Сицилию и Африку.].

Наличие германских имен среди военачальников было не случайным. Как уже отмечалось ранее, с середины IV в. представители германской знати стали занимать высшие военные посты. Западная империя в послеадрианопольский период традиционно продолжала включать знатных варваров в офицерское и высшее командное звено армии. Эти римские полководцы германского, большей частью франко-аламаннского происхождения, входили в социальную структуру западноримского общества и представляли его военную элиту[368 - Корсунский А.Р., Гюнтер Р. Указ. соч. С. 135–136.]. В Восточной империи подобная практика не сложилась. И хотя император Феодосий делал попытки включить знатных варваров в состав ранневизантийской армии, это вызвало резкое неприятие (так называемый антигерманизм)[369 - Глушанин Е.П. Этнический состав ранневизантийской армии IV в. (варварский вопрос). С. 41; Ср.: Heather Р. Goths and Romans (332–489). Oxford, 1991.]. При Феодосии возросло лишь значение отдельных варварских федератских дружин, не сливавшихся с войсками Восточной империи, но находившихся на постоянной имперской службе[370 - Глушанин Е.П. Этнический состав ранневизантийской армии IV в. (варварский вопрос). С. 40–41; Demandt A. Op. cit. Col. 708–709.].

В послеадрианопольский период для Западной империи, как и прежде, наиболее уязвимым местом оставался нижнерейнский лимес. С конца IV в. продолжалось его укрепление. В это время вспомогательными войсками в Галльской префектуре командовал франк Арбогаст (388–394)[371 - Jones А.Н.М. The Prosopography of the Later Roman Empire (260–395). Vol. I. P. 95–97; Ewig E. Probleme der fr?nkischen Fr?hgeschichte in den Rheinlanden // Historische Forchungen f?r W.Schlesinger. 1974. S. 59–60; Laser R. Die Chatten // Die Germanen: Geschichte und Kultur der germanischen St?mme in Mitteleuropa. Berlin, 1976 (далее – Die Germanen). Bd. 2. S. 574. Anm. 211.]. Он продолжал привлекать на службу своих сородичей франков и с их помощью укреплял оборону Рейна. Однако в 388 г. дружины франков во главе с вождями Генобавдом, Маркомером и Сунноном прорвали нижнерейнский лимес и совершили набег на Галлию, опустошив окрестности Кёльна[372 - Greg. Tur. Hist. Franc. II. 9; Kr?ger B. Die Franken bis zur politischen Vereinigung unter Chlodwig // Die Germanen. Bd. 2. S. 397.]. Арбогасту все же удалось вернуть в этом регионе status quo ante bellum и заключить с вторгшимися франками договор, по которому они снова стали федератами Империи. В дальнейшем с франкскими вождями были заключены новые договоры. Это произошло после того, как Стилихон в 395–396 гг. провел некоторые мероприятия по реорганизации обороны нижнерейнского лимеса[373 - Корсунский A.P., Гюнтер P. Указ. соч. С. 136.]. Империя уступила франкам крайний север Галлии – Токсандрию и поручила им вести здесь охрану границы. В этом регионе воцарилось спокойствие, хотя и ненадолго, в то время как Балканы вновь сотрясали удары, на этот раз взбунтовавшихся готов Алариха.

Готы Алариха размещались в Нижней Мёзии и Фракии, являясь федератами Византии. Они оказали Империи значительную помощь в войнах императора Феодосия с узурпатором Евгением. Возможно, после военных экспедиций, по возвращению домой, готы потребовали выплатить им причитающееся ежегодное жалование (stipendia), или выдать соответствующее количество продовольствия (victualia, anonnae). Сразу же после смерти Феодосия (январь 395 г.) они, лишившись федератского статуса, избрали Алариха конунгом и двинулись на Константинополь, опустошая местности на своем пути[374 - Claud. Claudian. In. Rufin. II. v. 7–100; Wolfram H. Op. cit. S. 163–165, 169–174.]. Неподалеку от Константинополя им навстречу выехал префект претория патрикий Руфин, фактический глава гражданского управления Византии. Чтобы разрешить конфликт, он, вероятно, предложил готам Алариха переселиться в провинции Восточного Иллирика[375 - Zosim. V. 5; Marcell. Comit. an. 395, 4; lord. Rom. 319. После победы Феодосия над Максимом и Евгением, префектура Иллирик, включавшая диоцезы Македонии (шесть провинций: Македония Первая, Македония Вторая, Эпир Новый, Эпир Старый, Фессалия, Ахайя) и Дакии (пять провинций: Верхняя Мёзия, Дакия Прибрежная, Дакия Средиземноморская, Дардания, Превалитана), была окончательно подчинена константинопольскому двору и осталась за ним после раздела государства в 395 г. Эти провинции составляли префектуру Восточный Иллирик с центром в городе Сирмий. Западный Иллирик или диоцез Иллирия охватывал шесть провинций: Далмация, Верхняя Паннония (с выделением из нее Валерии), Нижняя Паннония, Савия, Норик Прибрежный, Норик Средиземноморский. Западный Иллирик находился под управлением миланского двора и входил в префектуру Италии, которая состояла из трех диоцезов: Италии, Иллирии и Африки. Демаркационная линия между Восточным и Западным Иллириком проходила по р. Дрине. Иллирик являлся мостом, который соединял латинский Запад с греческим Востоком (Zeiller J. Les origines chretiennes dans les provinces danubiennes de Г Empire Romain. Paris, 1918. P. 11; Min?escu H. Limba latin? in provinciile dun?rene ale imperiului Roman. Bucarest, 1960. P. 38–40), Восточный Иллирик с Византией был связан административно, с Западом связи были более обширными и не прекращались благодаря большой стратегической дороге, связывающей Константинополь, Пловдив, Сердику, Наисс, Виминаций, Сирмий и Аквилею. По этой дороге двигались армия, посольства, торговцы, миссионеры (Кондураки Э., Стефан Ж. В о сточно-романский мир // XIII международный конгресс исторических наук. Москва, 1970. С. 10–11).]. Возможно, им было предоставлено право собирать самим здесь аннону. После переговоров с Руфином готы Алариха повернули в Македонию и Фессалию, проникли через Фермопилы. Они разрушили Афины, сожгли Коринф, опустошили Пелопоннес[376 - Zosim. V. 5; Socrat. Hist. eccl. VII. 10; Claud. Claudian. In Rufin. II. v. 36–40; Иордан. О происхождении и деяниях гетов (Getica) / Вступ. ст., пер. и коммент. Е.Ч. Скржинской. М., 1960 (далее – Скржинская. Иордан). С. 286; Козлов А.С. Некоторые аспекты «проблемы варваров» в «Новой истории» Зосима // АДСВ. Свердловск, 1977. С. 54–56.]. Военные действия готов Алариха проходили на фоне внутриполитической борьбы в Византии и растущих противоречий между Восточной и Западной империями[377 - Корсунский А.Р., Гюнтер Р. Указ. соч. С. 36. Поведение Алариха на Балканах дискредитировало Руфина. Он был убит солдатами Гайны. Это произошло в ноябре 395 г., когда Тайна со своими войсками подошел к Константинополю. После смерти Руфина реальная власть над армией оказалась в руках Гайны. Соединившись с восставшими готами Трибигильда, Тайна в 399 г. предпринял попытку захватить политическую власть в Византии (Zosim. V. 22; Socrat. Hist. eccl. VI. 6; Marcell. Comit. an 400). Население Константинополя, руководимое вожаками антигерманской группы, восстало против готов и перебило их несколько тысяч (Synes. De Provid. IV. 2, 3; Zosim. V. 19; Sozom. Hist. eccl. VIII. 4). Это произошло в 400 г. Тайна разорил Фракию и намеревался перейти Геллеспонт, но был задержан преданным Аркадию готом Фравиттой (Zosim. V. 19, 21). Тайне удалось уйти за Дунай, но там он был схвачен гуннами и обезглавлен (Zosim. V. 22; Schmidt L. Die Ostgermanen. S. 263–264).]. Восточная империя особенно опасалась усиления Стилихона, который, находясь на Балканах, все-таки отстаивал универсалистские притязания и интересы Запада. Возможно, это сдерживало активность войск Стилихона, хотя они и прошли на полуостров, чтобы помочь расправиться с Аларихом. Все лето 395 г. отряды Стилихона бездействовали в Фессалии, а в 397 г. они вяло сдерживали агрессивные действия Алариха, окружив его в Ахайе. Тот сумел все-таки прорваться в Эпир и уйти от встречи с врагом[378 - Ensslin W. Tribigild // PWRE. 1937. Bd. 12. Col. 2403–2404; Demandt A. Op. eit. Col. 733–736; Jones A.H.M. The Prosopography of the Later Roman Empire (260–395). Vol. 1. P. 379–380; Cameron A. Poetry and Propaganda at the Court of Honorius. Oxford, 1970. P. 158–170; Wolfram H. Op. eit. S. 167–168.]. В столь сложной ситуации Восточная империя вынуждена была пойти на заключение мирного соглашения с готами. Алариху было пожаловано звание магистра армии Иллирика. Таким образом, готы снова, как и при Феодосии, стали частью римских вспомогательных войск и могли получать, кроме жалованья (tributum), оружие и содержание, подобно всем римским солдатам[379 - Скржинская. Иордан. С. 286. Прим. 427.]. Содержание готов легло на плечи иллирийцев[380 - Eunap. Vita Philosoph. 90–93.]. Впоследствии Западная империя также объявила Алариха своим полководцем, утвердив за ним звание магистра армии в Иллирике. Она стремилась использовать создавшуюся ситуацию для воссоединения Иллирика с Западной империей[381 - Claud. Claudian. In Eutrop. II. v. 214–218; De hello Polent. v. 533–536; Zosim. V. 26–27; Sozom. Hist. eccl. VIII. 25; Demandt A. Op. cit. Col. 730–732.]. И Восточная, и Западная империи наперебой снабжали готов Алариха оружием, деньгами, снаряжением и продовольствием. Это дало возможность ему хорошо подготовиться к переселению в Италию[382 - Claud. Claudian. De hello Polent. v. 536–544; Сиротенко B.T. Указ. соч. С. 54.]. Таким образом, основной поток Великого переселения народов принял западное направление и следует признать, что к этому основательно приложила руку Византия[383 - Неронова В.Д. Вторжения варваров и крушение Римской империи // История древнего мира: Упадок древних обществ. М., 1983. Кн. 3. С. 269.].

Около четверти века прошло с тех пор, как придунайские готы переселились в Империю. Со времени избрания Алариха конунгом они представляли собой компактную этническую массу не только близко-родственных, но и отличающихся друг от друга племенных групп. Это была уже более консолидированная этносоциальная общность, которая, выполняя федератские функции, могла не только поддержать власть императора «чужого народа» и государства, но и продемонстрировала Империи готовность и желание служить своему конунгу. Более ясно стало проявляться у готов и стремление к некоторой территориализации exercitus Gothorum: осесть в определенной области, чтобы сохранить свою собственную внутреннюю организацию и управление. Именно после 378 г. в истории придунайских и примкнувших к ним отрядов примеотийских готов начал активно разворачиваться процесс формирования «народа» везеготов. Разрозненные племенные группы, последовавшие за Аларихом в Италию, все больше консолидируются, и этот процесс окончательно завершается при его преемниках.

Первый этап переселения готов Алариха в Италию проходил в 400–402 гг. Обратим внимание на то, что этому переселению предшествовали переговоры Алариха с администрацией Западной империи о предоставлении земель для поселения в Западном Иллирике. Эта просьба была вполне законной, ибо ко времени переселения в Италию готы Алариха были федератами не только Восточной, но и Западной империи. Согласно федератскому статусу они и просили выделить им земли для постоя. Неясно, почему Алариха не устраивал федератский статус с весьма почетными титулами и званиями, предложенный ему накануне Византией. Поскольку готы двинулись в путь вместе с женами и детьми, то можно говорить не о передвижениях с целью грабежа и наживы, а именно о переселении, о серьезных намерениях Алариха «вывести» свой «народ» из Византии в Западную империю. Грабежи, безусловно, этот переход сопровождали, так как требовалось прокормить, согреть и дать кров столь значительной массе людей.

Готы Алариха двигались через Паннонию: вверх по реке Саве, через Юлийские Альпы и вниз по реке Изонцо. В ноябре 401 г. была осаждена и зимой 402 г. взята Аквилея, порт и арсенал, являвшаяся неприступной крепостью[384 - Hieronym. In Rufin. III. 21 (PL. T. 23. Col. 472); Schmidt L. Die Ostgermanen. S. 437; Demougeot E. Op. eit. P. 269–270.]. Аларих занял всю провинцию Венетий и стал продвигаться к Милану, где в это время находился двор императора Гонория[385 - Claud. Claudian. De bello Polent. v. 561; De VI cons. Honor, v. 203. Seeck O. Geschichte des Untergangs der antiken Welt. Berlin, 1920. Вd. 5. S. 572.]. Ввиду того, что со стороны Вероны на помощь Гонорию спешил Стилихон, Аларих отступил в Лигурию, возможно, намереваясь уйти в Галлию. В апреле 402 г. у Полленции (совр. Поленца) его настигла часть войск Стилихона и произошло сражение[386 - Oros. VII. 37, 2; lord. Get. 154–155; Claud. Claudian. De bello Polent. v. 300–332, 416, 565; Prudent. Contra Symmach. II. 706–745; Schmidt L. Die Ostgermanen. S. 438–439; Wolfram H. Op. eit. S. 180; Nagy T. The Last Century of Pannonia in the Judgement of a New Monograph //AAASH. Budapest, 1971. T. 19. P. 325.]. После этой битвы Западная империя вновь возобновила федератский договор с Аларихом. Готы отступили к Аквилее. Летом 402 г., нарушив договор, они пытались захватить Верону, но потерпели поражение[387 - Schmidt L. Die Ostgermanen. S. 439; Demougeot E. Op. eit. P. 278–281; Cameron A. Claudian. Poetry and Propaganda at the Court of Honorius. P. 184; Maenchen-Helfen O. The World of the Huns. Berkeley – Los Angeles, 1973. P. 67.]. Аларих пытался уйти из Италии. Продвинуться за Альпы ему не удалось, так как Стилихон окружил его в горах. Поэтому Аларих вынужден был отойти в Западный Иллирик и поселиться на Саве в Далмации[388 - Sozom. Hist. eccl. IX. 4, 4; Zosim. V. 48, 3; Wilkes J.J. Dalmatia. London, 1969. P. 419.]. Но поскольку это не решило проблему переселения готов, вряд ли можно было ожидать, что Аларих надолго подчинится сложившимся обстоятельствам. Механизм, который привел в движение возглавляемых им готов, безусловно подталкивал его к активным действиям в достижении поставленной цели.

Вскоре осенью 404 г. через Верхний Дунай в Италию прорвались многочисленные племена сарматов, гепидов, саксов, бургундов, аламаннов, остроготов, вандалов, свевов, возглавляемые Радагайсом[389 - Chron. Gall. 452 an 404; Prosper. Chron. an 405; Hieron. Epist. ad Ageruch. 16. PL. T. 22. Col. 1057; August. De civ. Dei. V. 23; Oros. VII. 37, 4; Zosim. V. 26; Schmidt L. Die Ostgermanen. S. 265–267.]. Ему удалось проникнуть до Флоренции и осадить город. Опираясь на отряды федератов из готских, аланских и гуннских племен, которыми командовали Сар и Ульдин, Стилихон в 406 г. разгромил треть войска Радагайса, а остальных взял в плен[390 - Oros. VII. 37, 16; Olympiod. Fr. 9; V?rady L. Op. eit. S. 201–205; Lippold A. Uldin // PWRE. 2 Reihe. 1961. Bd. 17. Col. 511–512; Wolfram H. Op. eit. S. 202–204.]. В отличие от серьезных планов переселения Алариха, это был обычный рейд с целью грабежа.

Уже с конца IV в. наблюдается усиление миграционной активности вандалов, живших в районе Среднего Дуная. К этому времени они уже консолидировали под своей властью какую-то часть окрестных племен и среди них ираноязычных аланов[391 - Schmidt L. Die Ostgermanen. S. 261; Nagy T. Op. eit. P. 306–321.]. Усиление активности вовсе не является свидетельством растущего значения племени в варварском мире. Можно предположить, что вандалов привела в движение общая нестабильность в центральноевропейском регионе. Она усиливалась территориальными спорами из-за Иллирика. К тому же чрезмерная концентрация в районах Верхнего и Среднего Дуная этнически разноликой массы племен достигла, о чем свидетельствует поход Радагайса, критического предела. Находясь в окружении таких опытных «ветеранов» межплеменной борьбы, как сарматы, гепиды, остроготы, свевы, вандалы вряд ли могли реализовать свои амбициозные претензии на лидерство. Тем более, что многие из этих племен были федератами Империи и всегда могли обратиться к ней за помощью. Возможно, вандалов подтолкнуло к уходу на запад и появление в этих областях гуннов. К концу IV в. вандалы жили между Тисой и Дунаем. Отсюда большая их часть вместе с аланами и двинулась на запад, вверх по левому берегу Дуная к Рейну через Паннонию[392 - Courtois Chr. Les Vandales et l’Afrique. Paris, 1955. P. 34–39; Miltner F. Vandalen // PWRE. 2 Reihe, 1955. Bd. 15. Col. 303–304; Mocsy A. Pannonia // PWRE. Suppl. Bd. 9. 1962. Col. 578–582.]. В 401 г. они разграбили Рецию. В декабре 406 г., пользуясь тем, что основные силы Западной империи были заняты борьбой с Аларихом и Радагайсом, племена вандалов, аланов и свевов, преодолев заслон из франкских федератов, прорвали римский лимес и вторглись в Галлию[393 - lord. Get. 115, 162; Hieran. Epist. 123, 16, 2; Oros. VII. 38, 1–4; Marcell. Comit. an 408; Diesner H.-J. Die V?lkerwanderung. Leipzig, 1976. S. 100–126.]. Вместе с этими племенами шли «и многие другие», в том числе бургунды[394 - Oros. VII. 38, 3; 40, 3. Варварские племена форсировали Рейн, вероятно, во многих местах и, вступив на левый берег, подвергли разорению города Майнц и Вормс (Hieran. Epist. 123, 15, 3; Salv. De gub. Dei VI. 39; Diesner H.-J. Op. eit. S. 100–126). Вначале отряды федератов, которые в основном состояли из франков, пытались остановить этот поток племен. Они уничтожили 20 тысяч вандалов с их предводителем Годегизелем, но натиск остальных им сдержать не удалось (Greg. Tur. Hist. Franc. II. 9).]. Вскоре перешедшие Рейн племена рассеялись по Галлии, двинувшись в различных направлениях. Одни ушли на северо-запад Галлии к Триру, Метцу и на Реймс, а оттуда частично в сторону Амьена, Арраса и Турна. Другие – на юг к Страсбургу через Аргенторат в долину Роны, а главным образом – через Луару к Гаронне и к предгорьям Пиренеев[395 - Hieran. Epist. 123, 15, 3; 122, 9 (PL. T. 22. Col. 1057); Oros. VII. 40, 3–4, 9; Prosper. Carm. v. 27–37 (PL. T. 51. Col. 612). Основные направления движения вандалов, аланов и свевов по Галлии см.: Courtois Chr. Op. eit. P. 46.].

Справиться с вторгшимися варварами удалось лишь узурпатору Константину, которые в 407 г. провозгласил себя императором сначала в Британии, а затем и в Галлии. Он нанес поражение варварам, восстановил оборону Рейна, расставил пограничные посты, возобновил союз с франками и аламаннами[396 - Zosim. VI. 3. Бедствия Галлии продолжались 33 месяца, после чего вандалы, аланы и свевы (хотя и не полностью) прошли осенью 409 г. через Пиренеи и вторглись в Испанию.]. Признали себя федератами и бургунды на Рейне[397 - Корсунский А.Р., Гюнтер Р. Указ. соч. С. 41.].

После вторжения 406 г. армия Западной империи фактически потеряла контроль над рейнско-дунайским лимесом. Римские гарнизоны оставались лишь в некоторых пунктах Реции и Норика. Рейнскую границу впредь защищали федераты франкского, аламаннского и бургундского происхождения.

Еще не успела осесть пыль на дорогах Галлии и жители Венеции еще продолжали вздрагивать, услышав имя Радагайса, как Аларих уже задумал предпринять новую попытку переселения своего народа в Италию. Он начал осуществлять этот замысел сразу же после смерти своего заклятого врага Стилихона, казненного в августе 408 г. Накануне, еще при жизни Стилихона, Аларих стянул войска к Эмону и потребовал от императора Гонория (394–423), двор которого уже переехал в Равенну, деньги за службу, обещанные ранее[398 - Wolfram Н. Op. cit. S. 182–183.]. Сенаторы обещали выплатить требуемую сумму, и федератский договор с готами Алариха был возобновлен. После казни Стилихона переговоры между Аларихом и императором продолжились. Аларих проявлял незаурядную настойчивость. Инициатива по-прежнему исходила от него. Он обещал увести своих готов в Паннонию, если ему будут выплачены ранее обещанные деньги и если для больших гарантий будет произведен обмен заложниками. Подобная позиция Алариха, возможно, отражала некоторую неуверенность самого конунга, или влиятельной готской знати, окружавшей его, в целесообразности поиска земель для поселения в западных районах Империи. Но даже эти предложения Алариха были отвергнуты. И только после этого Аларих призвал на помощь Атаульфа, брата жены, под командованием которого находилось много готов и гуннов из Паннонии[399 - Zosim. V. 35; Сиротенко В.Т. Указ. соч. С. 75; Seeck О. Athaulf// PWRE. 1896. Bd. 4. Col. 1939–1941.]. Не исключено, что уязвленное самолюбие лишенного звания магистра армии молодого конунга Алариха подтолкнуло его к походу на Рим.

Перейдя, как и в первый раз, Юлийские Альпы и спустившись в долины Италии, Аларих беспрепятственно двинулся на запад по Ломбардской низменности, пересек реку По у Кремоны и направился к Риму[400 - Zosim. V. 36–37; Stein E. Histoire du Bas-Empire. Paris, 1959. T. 1. P. 555.]. Стоит обратить внимание на то, что по пути следования готы не осаждали крупные центры, а грабили лишь сельские местности и небольшие города. В октябре 408 г. они уже стояли у стен Рима, начав осаду города. Рим оказался в тяжелом положении. Продовольствие скоро кончилось и начался голод[401 - Zosim. V. 39.]. При переговорах Аларих требовал передачи сокровищ и рабов варварского происхождения[402 - Zosim. V. 40.]. Контрибуция была выдана и рабы-варвары, уйдя из города, присоединились к воинству Алариха. Для обеспечения мира Аларих продолжал настаивать на обмене заложниками, обещая императору помощь против всех его врагов[403 - Zosim. V. 37–41, 50; Wolfram H. Op. cit. S. 184–185; Demougeot E. Op. cit. P. 409.]. Готы сняли осаду Рима в декабре 408 г. и отошли в Тусцию, ожидая решения императора. Но в Равенне не спешили с заключением мира, полагаясь на помощь новых союзников гуннов. Префект императорской охраны Иовин тем не менее встретился с Аларихом в Аримине и начал вести переговоры. Сначала Аларих требовал для себя звания римского полководца, а для своего «народа» ежегодной выдачи денег и зерна. Он добивался также разрешения на расселение в обеих Венетиях, Истрии, Далмации и Норике[404 - Zosim. V. 48; Корсунский А.Р., Гюнтер Р. Указ. соч. С. 42; Schmidt L. Die Ostgermanen. S. 444.]. Позднее Аларих уже был согласен не претендовать на большее, чем получить для постоя одну провинцию Норик и ежегодно получать зерно[405 - Zosim. V. 50; Schmidt L. Die Ostgermanen. S. 445.]. Однако из Равенны последовал отказ, и готы в конце 409 г. вновь двинулись на Рим. Аларих посадил на престол Ириска Аттала, префекта Рима, считавшегося в городе вторым лицом после императора[406 - Zosim. VI. 7; Sozom. Hist. eccl. IX. 8; Socrat. Hist. eccl. VII. 10; Oros. VII. 42, 7; Seeck O. Geschichte des Untergangs der antiken Welt. S. 596; Wolfram H. Op. eit. S. 187.]. «Император» Аттал наградил своего покровителя Алариха званием магистра обеих армий и тем самым предоставил ему все средства для содержания войск. Однако продовольствие заканчивалось, переговоры с Гонорием не давали Алариху желаемых результатов, как и не принесло выгоды провозглашение Аттала императором. В феврале 410 г. Аттал был низложен самим же Аларихом, а знаки императорского достоинства отосланы в Равенну[407 - Zosim. VI. 8-12; Olympiod. Fr. 13; Wolfram H. Op. eit. S. 188.]. Аларих в последний раз сделал попытку провести переговоры с Гонорием. Теперь этому помешала дружина остроготов во главе с Саром. Она напала на готов Алариха, стоявших у Равенны, прорвалась в город и добилась прекращения переговоров[408 - Zosim. VI. 13, 2; Schmidt L. Die Ostgermanen. S. 448.]. После этого Аларих в третий раз двинулся на Рим и вошел в него в августе 410 г.[409 - Zosim. IX. 10; Oros. VII. 39, 1-18; 40, 1–2; Sozom. Hist. eccl. XI. 9; Philostorg. Hist. eccl. XII. 3; August. De civ. Dei. I. 10, 11, 12, 16, 27; II. 2; Procop. BV. I (V). 2. Demougeot E. Op. eit. P. 471–482; Piganol A. Le sac de Rome. Paris, 1964; Courcelle P. Histoire litteraire des grandes invasions germaniques. Paris, 1964. P. 49–54.]Три дня готы грабили Рим, а затем двинулись в Кампанию. Достигнув Регия, Аларих намеревался переправиться в Сицилию, а затем и на африканское побережье. Вероятно, теперь Африка представлялась готам желанной целью их походов, «спокойной страной» (ad Africam quitam patriam)[410 - Скржинская. Иордан. С. 288–289; Wolfram Н. Op. cit. S. 189–190.]. Однако эта попытка не удалась, к тому же вскоре Аларих умер близ города Козенцы в Бруттиях (Калабрия).

Даже столь скупое изложение хода переселения готов Алариха в Западную империю подтверждает их стремление получить здесь земли для поселения на законном основании, а не путем захвата. Кроме того, последовательность позиции Алариха косвенно свидетельствует, что переселение готов в Италию было не случайным и импульсивным шагом, а вполне продуманным и осмысленным актом.

Преемник Алариха Атаульф (410–415) повел готов в Тоскану, где они находились полтора года[411 - lord. Get. 159.]. После ухода из Италии в 412 г. готы Атаульфа заняли южные области Галлии. Они поселились здесь на правах федератов Империи и Равеннское правительство обещало им ежегодную выдачу продовольствия. В 413 г. готы помогли императору Гонорию устранить узурпатора Иовина[412 - Oros. VII. 42, 6; Olympiod. Fr. 17, 19; Скржинская. Иордан. С. 298. Прим. 484; Корсунский А.Р., Гюнтер Р. Указ. соч. С. 42; Wolfram И. Op. cit. S. 192–193.]. Но как только Империя задержала выдачу им обещанной «стипендии», так сразу же Атаульф повел готов на город Массилию, где рассчитывал найти запасы продовольствия[413 - Olympiod. Fr. 21. Schmidt L. Die Ostgermanen. S. 455.]. Таким образом, Атаульф вел двойную игру, то выставляя себя союзником равеннского двора, то подвергая Галлию опустошениям. При нем готы расширили свои владения, заняв ряд областей и крупных городов – Нарбонну, Толозу, Бурдигалу (совр. Бордо)[414 - Hydat. an 413, 54, 55; Olympiod. Fr. 17, 19, 20; Dahn F. Die K?nige der Germanen. M?nchen; Leipzig, 1883. Bd. 5. S. 58; Скржинская. Иордан. С. 297. Прим. 475. В январе 414 г. Атаульф отпраздновал в Нарбонне свадьбу с Галлой Плацидией, сестрой императора Гонория, взятой в плен в Риме (Olympiod. Fr. 24). Гонорий не признал бракосочетания и потребовал возвращения Плацидии в Равенну. Тогда Атаульф снова провозгласил императором Аттала (Сиротенко В.Т. Указ. соч. С. 106–107; Matthews J. Western Aristocracies and Imperial Court 364–425. Oxford, 1975. P. 316–317).]. Выступление римских войск заставило готов в 414 г. уйти в Испанию. Но прежде чем выступить в поход они сожгли и ограбили Бурдигалу, а затем осадили Базас[415 - Paul. Pell. Eucharist, v. 332; Wolfram H. Op. cit. S. 195–196.].