Первый министр чинно поклонился, скашивая взгляд на этажерку с книгами, которая только что стояла возле кресла, но как раз в этот момент свалилась, разбрасывая содержимое.
– Что у вас? – спросил король.
Маор поднял глаза, источающие вежливую преданность, и улыбнулся.
Он считал, что Пиннер полный идиот и по этой причине не имеет права занимать долерозийский престол.
– Ваше величество, я получил важное послание. Дело государственной важности!
– Да? – спросил Пиннер, пытаясь поджать голые ноги. – И что же?
– Прочтите!
Король скорчил величественную мину, которую ежедневно оттачивал по утрам перед зеркалом, и отмахнулся.
– Сделай милость, Маор, огласи содержание сам.
Первый министр кивнул, бросив взгляд на гобелен, утыканный дротиками, и, прочистив горло, продекламировал строки бессмертного послания Тофаста.
– Что?
Маор ожидал именно такой реакции. Король соскочил с кресла и, подбежав к Первому министру, вырвал у него бумагу.
– Мои племянницы! Мои племянницы! Ты понимаешь, что это значит? – завопил Пиннер, хватая Маора за плечи.
– Да, ваше величество. Именно так, ваше величество.
Король сделал пробежку по комнате, хватаясь за растрепанную голову и маша руками. На пол с полок, столиков и комодов летели разные предметы, но монарх этого не замечал до той поры, пока не наступил на свою же корону.
– Ай!
Наблюдая, как Пиннер прыгает на одной ноге, Маор воздел глаза к потолку, на котором искусная роспись изображала что-то вроде массовой попойки.
На самом деле – и об этом знали только посвященные – художник, тяготеющий к горячительным напиткам, имел в виду «Восшествие первого короля Долерозии Отваэлиса Меланхолика на престол».
– Ваше величество, здесь важна быстрота. Судя по тем подробностям, что нам сообщают, принцессы попали в отчаянное положение, – сказал Первый министр, оторвавшись от своих фантазий, где на месте физиономии Отваэлиса на росписи красовалась его собственная.
– Ты прав! – Пиннер подобрал корону и криво водрузил ее на голову. – Нам нужно… нам нужно…
– Я отправлюсь немедленно, – поклонился Маор, – моя обязанность доставить принцесс во дворец в целости и сохранности и обеспечить им должный прием.
Король посмотрел на Первого министра не иначе как с восхищением.
И такие взгляды Маор любил больше всего.
– Да, отправляйся. Мы не имеем права ударить в грязь лицом. Снаряди пышный кортеж. Подумать только, Шэни и Ансива! Лети на крыльях ветра! Лети! А я пойду и предупрежу Малиэну!
– Ваше величество, – сказал Маор, заметив, что король собирается выскочить в коридор босиком и в домашнем халате. – Простите, но ваш вид…
– Ох! Спасибо, Маор!
Первый министр чинно выплыл из королевских покоев и пошел прочь, ускоряя шаг. Через двадцать метров, сделав пару поворотов, он уже бежал, уверенный, что в пустынных дебрях дворца его никто не увидит. Так и было.
Горя лихорадкой нетерпения, Маор заскочил к себе, переоделся в более подходящее для дороги, но богатое и величественное одеяние, после чего приступил к делу.
Дворец зажужжал, словно осиный рой, гомон разогнал сонную тишину, и в воздухе остро запахло переменами.
Кто спал, проснулся, потирая красные глаза, кто бодрствовал, ощутили прилив сил. Слуги, которых Маор запряг для выполнения срочных работ, быстренько разнесли новость из конца в конец, взбаламутив мирное течение жизни.
У всех на устах было слово «Аладия» – и далеко не все эльфы смогли вспомнить быстро, что это и с чем его едят.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: