Красная земля, Черная земля. Древний Египет: легенды и факты

Еще через два дня нашего путешествия мы доходим до второго порога, где река срывается вниз по черным блестящим валунам, мокрым от брызг. За этим препятствием и расположена конечная цель нашего маршрута, и ее уже видно: по обеим сторонам реки стоят на скалах массивные крепости с зубчатыми стенами и башнями. Мы везем с собой послание к начальнику крепости Семна, расположенной на западном берегу залива, – там нас встречает целая толпа, состоящая главным образом из жителей крепости. Жизнь гарнизона скучна, и потому здесь всегда рады видеть приезжих из родных мест.

На Семне нам стоит и завершить свое мысленное путешествие, поскольку этой крепостью заканчиваются южные земли, находившиеся во владении египетских царей так долго, что здесь приняты египетские обычаи и манеры. Хотя египетские храмы и крепости есть и много южнее, путь к ним преграждают пороги, а почти вся береговая линия до самого Судана представляет собой бесплодные скалы и каменные глыбы. К тому же мы путешествуем за пять столетий до появления пирамид в Напата и Мерое, которые будут воздвигнуты потомками «жалких нубийцев», как только что назвал их начальник гарнизона Семны. Это дружелюбный, гостеприимный человек; мы не будем говорить ему, что через несколько столетий «жалкие нубийцы» двинутся на север, чтобы завладеть египетским троном.

Итак, мы осмотрели большую часть «Черной земли», почти не покидая борта корабля. Путешествие по воде всегда приятно; но когда теперь мы отправимся в «Красную землю», нам останется только порадоваться, что наше путешествие лишь мысленное. Итак, мы направляемся в пустыню – и для этого нам понадобится вся сила духа.

Пустыни – Ливийская на западе и Аравийская на востоке – находятся немного выше уровня долины. В доисторические времена река прорезала себе путь через плато, состоящее из известняка на севере и песчаника на юге. Ко времени фараонов – то есть к рассматриваемому нами сейчас периоду – долина Нила уже лежит на дне ущелья, чьи края возвышаются над ней на несколько сот футов.

Если бы мы отправились в лежащую на востоке пустыню вместе с группой египтян, то, возможно, пришли бы обратно в долину Нила в районе Коптоса, который лежит на восточном изгибе реки, где Нил подходит к Красному морю ближе всего. Здесь могли бы снарядить караван из ослов – верблюдов в этих местах не будут знать еще долго, – чтобы отправиться по небольшому ущелью Вади Хаммамат, идущему строго на восток.

На восточном плато множество подобных каньонов и ущелий. На нашей тропе, существующей уже несколько столетий, есть несколько колодцев. Но даже при этом путешествие производит жуткое впечатление. Земля бесплодна и мертва, как поверхность Луны, параллельно берегу Нила идут высокие горы, а в одном месте нам приходится преодолевать перевал, возвышающийся над уровнем моря на 2500 футов. Солнце печет неимоверно, и появляющиеся после зимних дождей весенние цветы живут не долго. Утирая пот, мы вспоминаем раскинувшиеся вокруг дворца принца прохладные сады Коптоса и с удивлением думаем, что за сумасшедшие отправляются в это чистилище. Ответ на этот вопрос лежит, в частности, в древнем имени Коптоса. Этот город носил название Небет – «Золотое место».

Часть золота, что давало Египту возможность возвыситься среди других народов, прибывает из Нубии, но наибольшее его количество добывают в пустыне к востоку от Египта. Немного золота в этом месте осталось даже до ХХ века н. э. Тогда для разработок древних шахт была создана корпорация; от этой затеи пришлось отказаться, поскольку прибыль не покрывала затрат на извлечение золота из руды, эта проблема не беспокоила египтян: если они желали что-либо сделать, они прикладывали к этому все силы, чего мы позволить себе не можем. Блистательный пример тому пирамиды. Возможно, однако, что египтяне выработали богатую руду и бросили все остальное.

В музее в Турине есть один очень интересный папирус – самая древняя в мире карта сокровищ. Возможно, ее составили именно в те времена, в которые мы отправились в наше воображаемое путешествие по Древнему Египту. Карта показывает размещение некоторых золотых шахт восточной пустыни. Археологи не могут с уверенностью сказать, что за шахты имелись в виду – это вполне могли быть те, что лежали вдоль тропы Хашаманат. Эти шахты – шахты Фуахира – располагались почти у дверей Египта. У некоторых заброшенных шахт, находившихся далеко от троп, до сих пор сохранились остатки древних лагерей золотодобытчиков, представляющие собой загоны для скота и для того человеческого скота, что работал на шахтах, а также бараки для солдат, которые гнали рабов на тяжелейшую работу. По всей видимости, в эти богом забытые места посылали только преступников и военнопленных. Подобные наказания годились для любого, даже самого тяжкого преступления.

Древняя карта района добычи золота

В пустынях можно было найти не только золото, но и полудрагоценные, поделочные камни – гранат, агат, халцедон, яшму, горный хрусталь, карнелиан – полупрозрачный кварц темно-красного цвета. Все эти камни использовали для ювелирных украшений. По всей видимости, древние никогда не видели бериллов и изумрудов, они были найдены в Аравийской пустыне только в наши дни.

Из пустыни привозили также твердый камень. Известно, что все камни тверды, но некоторые тверже остальных. Известняк и песчаник окружающих долину гор были мягкими камнями, из них сооружена большая часть храмов. Но для особых строений, таких, как призванные защищать тела царей саркофаги и вечно хранить внешний вид фараонов статуи, требовались более долговечные материалы. В Асуане добывали гранит, в каменоломнях к северо-востоку от современного Каира – кварцит, а из шахт по маршруту Вади Хаммамат доставляли «прекрасный камень бехен», разновидность кварца, особо ценимая за то, что после полировки его поверхность становилась зеркальной. Камень также добывали в пустыне; в наши дни известно даже, где именно. Мрамор, порфир, сланец, базальт – список добываемых камней очень велик.

Под своей отталкивающей поверхностью пустыня просто ларец с драгоценностями. Но у египтян была еще одна причина, по которой они решались отправляться в пустыню. По Вади Хаммамат караваны могли дойти до Красного моря, и из портов египтяне отправляли торговые экспедиции на юг, вдоль побережья Африки. Там располагалась страна, которую египтяне поэтически именовали «землей богов». Из этих мест в Египет прибывали обезьяны и слоновая кость, золото и черное дерево, шкуры пантер, перья страусов, ладан и мирра. Мы не знаем точно, где находилась эта экзотическая страна, но существует предположение, что поблизости от современного Сомали.

Следом за нашим мысленным прыжком с острова Элефантина в город Коптос сделаем еще один – на север, к Дельте, в которой Нил словно разводит свои зеленые руки на запад и восток. На востоке от Дельты лежит пустыня, которая тянется вплоть до Синайского полуострова. Эти земли – один из источников процветания Египта и дорога в дальние страны.

Синайский полуостров богат медью. Все египтяне имели медные вещи. Вполне разумно предположить, что египтяне получали медь с Синая, но это только предположение; как ни странно, доказательств у нас нет. Шахты на Синае, в Магхаре и Серабит-эль-Хадиме, безусловно, принадлежали египтянам, поскольку именно египетские надписи нацарапаны на окружающих шахты скалах, но там добывали бирюзу, а не медь. На Синае есть древние медные копи, но ничто не свидетельствует о том, что они принадлежали египтянам. Медь, которая была так важна для Египта, могли доставлять из восточной пустыни – после долгих исследований там были найдены египетские надписи, о Синае же нам ничего не известно.

Дороги, проложенные через пески и скалы Синая, вели в Азию. С востока египтяне получали цинк и серебро, окаменевшую смолу, лазурит и жадеит, а также знаменитый ливанский кедр. Во времена империи, когда Египет вел завоевательные войны или отбивался от захватчиков, египтяне получали с востока рабов, наемных солдат, скот и разнообразную добычу. К несчастью, дороги ведут в двух направлениях – по ним могли пройти как египетские войска, так и войска из Азии. Пройти азиатам было нелегко, поскольку египтяне охраняли эти дороги; расставив военные гарнизоны у немногих колодцев, они довольно легко могли контролировать перемещение в Египет и из Египта «жалких азиатов». Однако временами небольшая струйка чужеземцев превращалась в бурный поток. Ненавистные гиксосы, придя из Азии, подвергли Египет национальному унижению, преодоленному только после того, как царь-полководец из Восемнадцатой династии вышвырнул иноземцев в пустыни, из которых они пришли. Даже от завоевателей египтяне перенимали новые и полезные идеи, и во все времена они поддерживали постоянные контакты с другими странами Ближнего Востока – Шумером, Вавилоном, Ассирией, Митанни, хеттской державой, что стимулировало развитие египетской культуры и отразилось на истории Египта. К другим великим цивилизованным державам, с которыми Египет поддерживал торговые отношения, относился остров в середине «Великой зелени» – Крит[1 - Ошибка автора: «Великой зеленью» называли не Средиземное, а Красное море. (Примеч. перев.)]. Позднее египтяне познакомились и с микенской культурой.

Пустыня к западу от Египта, Ливийская, заслужила меньше хвалебных слов. В ней было мало ценных минералов, в основном диорит и аметист. Самое лучшее, что в ней бышо, – это цепочка оазисов, протянувшихся почти параллельно Нилу. Всего бышо шесть крупных оазисов, пять из которых входили в египетские владения. Кардах, «южный оазис», был самым важным из них – он славился вином, как и Бахрийя, «северный оазис». Для хозяйственной деятельности, возможно, самым полезным был Вади Натрум, источник окиси калия – соли, которую египтяне использовали при бальзамировании. Далеко на северо-запад от Вади Натрум лежал Сива, единственный из оазисов, который не был под контролем египтян до сравнительно позднего времени истории Древнего Египта. Именно сюда прибыл Александр Македонский для того, чтобы стать признанным царем Египта, самим Амоном.

Вода, которая позволяет существовать оазису, сохраняется в озерах и прибывет из подземных источников, в том числе термальных. Как это ни странно звучит, воды здесь даже избыток, а многочисленные комары распространяют малярию. Наверное, поэтому во времена фараонов оазис служил местом ссылки для политических противников и преступников. Изолированность оазиса делала его надежной тюрьмой и без заграждений – попадавший туда мог выбраться обратно, только подкупив солдат патруля, чтобы они смотрели в другую сторону, пока беглец не нагрузит караван ослов водой и пищей. Ссылка сюда обрекала на медленную смерть каждого, от кого желал избавиться царь.

Египтяне называли оазис словом «wahe», это одно из немногих слов, которые перешли в английский язык (другим словом был «adobe» – «необожженный кирпич», от египетского «djebat» – «кирпич из грязи»). Поначалу оазисы, по всей видимости, заселяли племена кочевников, которых египтяне называли «тджемеху» и «тжехену». Этим людям нужно было где-то обитать, а других пригодных для жизни мест в этом районе не было; всего в нескольких днях кочевки на запад начинались бескрайние пески Сахары. Другие кочевники проживали дальше к северу, около западного края Дельты. Они были весьма примитивны по сравнению с египтянами, которым приходилось постоянно присылать сюда карательные экспедиции. Помня о том, в каких условиях жили кочевники, мы вряд ли имеем право осуждать племена Ливийской пустыни за нападения на деревни в Дельте или на какой-нибудь оазис. Кочевники никогда не представляли серьезной опасности, пока в XII столетии до нашей эры не получили поддержку других бродячих племен.

Совершив свое воображаемое путешествие не поднимаясь с кресла, мы ознакомились с большей частью Египта, чем это могло сделать большинство древних египтян. Даже если бы они были путешественниками, прошедшими всю дорогу от Коптоса до Мемфиса или от Амарны до Элефантины, они все равно могли увидеть лишь один и тот же, не меняющийся веками ландшафт – Нил и его долину, высокие утесы, пустыню и пашни. В лучшие дни империи египтяне могли своими глазами увидеть экзотичные заморские страны. Простолюдины обычно шли туда в качестве солдат, но если они не оставляли свои кости в нечистой земле Азии или Куша, то, вернувшись, не любили вспоминать время, проведенное вдали от родной земли. Для них мир был маленьким, хорошо предсказуемым; каждый египтянин хотел, чтобы таким его мир остался и впредь.

Глава 3

«Горячо любимая своими отцом и матерью»

Дети и животные

1. ДЕТИ

Когда египетский вельможа отправлялся на охоту, он брал с собой всю свою семью. Человек, изображенный на рис. 3 нашей книги, носил имя Небамон и был чиновником времен Восемнадцатой династии; на корточках у его ног сидит его дочь; его жена, красивая и весьма не по случаю одетая, стоит за его спиной в такой позе, что, будь такое в реальности, легкая лодка из папируса наверняка бы перевернулась. Через плечо Небамона перекинуто несколько лотосов, собранных его ребенком; мы почти слышим высокий детский голос: «Они тут такие красивые, папочка!» В одной руке египтянин держит живых уток, которые служат приманкой, в другой сжимает метательную дубинку, по форме напоминающую змею. Здесь есть даже домашний кот, схвативший утку за крыло, чтобы не дать ей улететь. Под яликом спокойно проплывают словно выстроившиеся в шеренгу рыбы; слева мы видим и растущие на болоте цветы, и высокий тростник.

Подобный сюжет встречается на стенах гробниц очень часто. Другой вельможа, по имени Менна, имел троих детей, двух девочек и мальчика, и вся семья – его жена, мальчик и девочки сопровождали его в экспедиции, целью которых была, по всей вероятности, не только добыча, но и общее увеселение.

Возможно, египетские отцы больше радовались появлению сыновей из практических соображений – только мальчики могли играть роль Гора, верного долгу сына, в скорбный час погребальной церемонии. Однако нет никаких оснований считать, что дочерей отцы любили меньше, чем сыновей. Если маленьких девочек брали на охоту на уток, это говорит о привязанности, которую в наши дни осмеливаются выказывать лишь очень немногие отцы.

Одним из самых нежных отцов в Древнем Египте был Эхнатон, супруг Нефертити, великий еретик. У Эхнатона не было от Нефертити ни одного сына, и, по всей вероятности, это вызывало его безмерную скорбь. Но даже если это и так, Эхнатон не оставил об этом ни одного упоминания. Все семь его дочерей были его гордостью, и, судя по всему, он отчаянно их баловал. Куда бы он ни отправлялся, Эхнатон неизменно брал их с собой – и в храм для почитания Атона, и на государственные обеды, и на церемонии в честь особо отличившихся государственных деятелей. Когда Эхнатон и Нефертити отправлялись в поездку в своей колеснице, дочери неизменно ехали за ними в своих собственных колесницах или в той, что принадлежала их родителям. На одном изображении можно видеть Эхнатона, повернувшегося к жене для нежного поцелуя; одна из едущих с ними в колеснице дочерей воспользовалась тем, что родители отвлеклись, чтобы подстегнуть лошадей палкой. Эхнатон потерял одну из дочерей, когда она была еще совсем маленькой. На стенах царской гробницы, где был похоронен этот ребенок, он оставил строки полные столь безутешного горя, подобного которому нельзя встретить ни в одной другой гробнице.

Эхнатон был уникален в том, как открыто он выражал любовь к своим детям, но он, безусловно, не был единственным из египетских родителей, кто испытывал к детям нежные чувства. Эстетические каноны, которым следовало египетское искусство, обычно запрещали изображение семейных сцен. Однако из исключений из этого правила, таких, к примеру, как изображение охоты, а также из косвенных свидетельств мы знаем, что семейные отношения были близкими и теплыми. Среди возвышенных эпитетов на погребальных стелах встречаются и приведенные в начале этой главы слова: «Горячо любимая своими отцом и матерью».

Пока дети были малы, они вели довольно беззаботный образ жизни. Чем они играли? Скорее всего, камнями, песком, осколками разбитой посуды, поскольку в те далекие времена родители не обременяли своих детей разного рода познавательными игрушками. Некоторые из древних игрушек сохранились до наших дней – это миниатюрное оружие и несколько довольно искусных механических устройств. Одно из них представляет собой стоящий на платформе ряд маленьких танцующих карликов; они поднимаются и опускаются при помощи веревки. Это была дорогая игрушка и предназначалась, очевидно, для сына какого-то вельможи, который, возможно, поиграв с нею пять минут, положил ее пылиться, чтобы вернуться к любимым пирожкам из песка. Еще одна механическая игрушка, показанная нами на фото, представляла собой кота. Челюсти кота двигались при помощи веревки.

Египетских кукол можно найти во многих музейных коллекциях, однако скорее всего они не были детскими игрушками. Это с уверенностью можно сказать о маленьких обнаженных женских фигурках, служивших заупокойными магическими талисманами; их находили в гробницах. Другие куклы очень примитивны и представляют собой обточенные в виде лопасти деревянные бруски, грубо разрисованные, с шапкой глиняных кудрей. Поскольку их тоже находили в гробницах, возможно, и они имели магическое значение.

По всей видимости, дети любили плавать. Богатые люди кичились искусственными прудами в своих садах; простонародье имело в своем распоряжении Нил или какой-нибудь рукотворный канал. Молодежь играла в мяч. Этот мяч напоминал современный бейсбольный. Мячи сшивали из шкур животных и набивали. У мальчиков были популярны состязания в бегах и борьба, у девочек – танцы и игры в «свой дом». Изображения некоторых игр сохранились на барельефах гробниц; на одном играют четверо детей, двое забрались на спины двух других и перебрасываются мячом. Цель игры угадать нетрудно. Судя по всему, игра доставляла немало радости, особенно ловким и проворным. В другой игре один мальчик стоит в центре, четверо или пятеро окружают его, взявшись за руки. Игра называлась «Обход кругом четыре раза», но ее правил мы не знаем.

2. ДОМАШНИЕ ЛЮБИМЦЫ

Домашние животные доставляли немало радости и взрослым и детям. По всей видимости, именно Египет родина домашнего кота. Диким предком котов наших переулков (прошу прощения, «домашнего короткошерстного кота»), вероятно, было небольшое животное с темными полосами или пятнами. Египтяне обнаружили полезность этого замечательного создания очень рано и, возможно, в связи с выращиванием зерновых культур. Где есть зернохранилища, там появляются и грызуны, и ни одна мышеловка не может сравниться с котом. С присущей этому зверю самоуверенностью египетский кот вскоре перебрался из амбара и в дом, заняв любимое кошачье место под стулом хозяина.

Кот под стулом своего владельца

Одна чтимая египтянами богиня имела голову кошки, что само по себе не есть признак особого почтения, поскольку многие животные были связаны с тем или иным богом. И не все коты, вопреки расхожему мнению, считались в Египте священными животными, но такие кошки жили в Бубастисе, где находилось главное святилище богини с кошачьей головой. Обнаружены и мумии кошек; некоторые, вероятно, были священными животными, а некоторые – просто домашними любимцами. Похоже, что изящество гибкого кошачьего тела нравилось египетским скульпторам – до наших дней дошло великое множество статуэток, изображающих кошек, от совсем маленьких, которые можно было носить при себе в качестве амулета, до больших, почти в натуральную величину. В последнем случае грациозные линии спины и боков, а также гордая, покрытая пятнышками мордочка изваяны с поразительным изяществом. На всех сохранившихся изображениях и скульптурах кошка выглядит гладкой и хорошо ухоженной. К кошкам и в самом деле относились с нежной заботой, это видно хотя бы из заклинания для изгнания яда из тела кошки, ужаленной скорпионом. Как и заклинания при человеческих болезнях, это заклинание призывает на помощь магию. «О Ра, приди к своей дочери, – начинается оно, – которую ужалил на пустынной дороге скорпион. Ее крики обращены к тебе; услышь их на своем пути! Она пыталась высосать яд из раны, но, увы, яд проник в ее конечности». Ра отвечает, что готов прийти на помощь кошке, а затем каждую часть кошачьего тела отдают под покровительство отдельного бога: «О кошка, твоя голова – это голова Ра; о кошка, твой нос – нос Тота…» и так далее. После этого в заклинании дана куда более практическая рекомендация – наложить жгут.

Кот на охоте

Да, уж точно, что египтяне очень любили кошек. Они даже давали дочерям ласкательное имя «маленькая кошка», равнозначное нашему «котеночек». Мы должны упомянуть, что слово, обозначающее кота, по-египетски звучало «миу».

Собак, видимо, одомашнили довольно рано, так было во многих странах мира. Ко времени, когда собаки появились на египетских барельефах, существовало уже несколько разных пород. Собаки одной из этих пород быши длиннотелыми, с длинными ногами и напоминали американских грейхаундов. Возможно, они имеют какое-то отношение к породе африканских собак салуки, которых до сих пор используют для охоты. Другой тип собак походит на короткошерстного терьера – за исключением странного шарика на конце хвоста; такой шарик не встречается ныне ни у одной из пород и, возможно, был украшением, которым собака была обязана своему владельцу. Но среди собак, увиденных мною на древнеегипетских изображениях, мне больше всего по сердцу маленькие собачки с кривыми лапами, округлым тельцем и длинной мордой таксы, хотя и с ушами острыми, а не висячими, как у наших такс.

Собак можно часто видеть на картинах и барельефах – в виде домашних животных и спутников на охоте, но их скульптурные фигурки почти не встречаются. Возможно, это связано с тем, что собак не обожествляли – за исключением тех случаев, когда бога Сета изображали в виде собаки, тоже напоминавшей грейхаундов.

Три породы египетских собак

Любители собак в наши дни утверждают, что их четвероногие друзья проявляют больше любви к хозяевам, чем кошки. Возможно, египтяне считали так же; по крайней мере, они давали своим собакам такие же имена, как членам семьи. Профессор Й.М.А. Янссен составил список собачьих имен, и он достаточно велик, чтобы сделать вывод, что многие собаки носили имена. Это очень существенно, поскольку имя у египтян имело и магическое значение. Кажется, самые известные собаки древности принадлежали молодому фараону Фив в предшествующий Среднему царству период. Его звали Ваанкх, на его погребальной стеле рядом с ним изображено пять собак. Возможно, он надеялся сохранить привязанность своих собак и в следующей жизни. Возле каждого изображения собаки написано ее имя. Трех псов звали одинаково, в переводе эта кличка звучит Газель, одна имела кличку Черный, одна – Кухонный Горшок. Последнее прозвище выглядит странно, но объяснить его несложно. Кухонный горшок полон пищи, и, по всей вероятности, эта собака любила поесть.

К домашним животным относились и обезьяны. Сохранилось несколько изображений, на которых эти животные с грустным видом сидят на корточках под стулом хозяина – на месте, обычно занимаемом домашней кошкой. Одна более веселая картинка показывает обезьян, держащихся за руки детей. На одном из моих любимых изображений можно увидеть кота, гуся и обезьяну. Обезьяна весело крутится на перекладине стула; кот и гусь дружески обнимаются, кот обхватил лапкой шею гуся. Птица, похоже, сомневается в его дружеских намерениях – в глазах у гуся страх, лапы находятся над землей, словно он собрался взлететь. Мне очень хотелось привести эту сцену в книге, но какие-то еще древние вандалы отбили коту голову и испортили всю картину. Остались лишь верхушки ушей и кончики усов – чего, впрочем, достаточно, чтобы с уверенностью сказать, что челюсти киски не сомкнуты на шее его не в меру перепуганного соседа.

Египтяне одомашнили и многих других животных, но мы не можем сейчас сказать, насколько они были к ним привязаны. Лошадей египтяне использовали, но сравнительно мало. Возле гробницы Сенмута, близкого друга царицы Хатшепсут, погребена мумия кобышыг Должно быть, этот вельможа любил животных, поскольку вместе с ним похоронена его любимая обезьяна. Цари нубийского происхождения из Двадцать пятой династии очень любили лошадей. Один невезучий египетский принц, чей город был осажден и завоеван, едва не лишился головы, когда его победитель Пианкхи, первый царь нубийской династии, обнаружил, что лошади в стойле принца отощали от долгой осады. Пианкхи заявил, что страдания лошадей доставляют ему гораздо сильнейшую боль, чем что-либо еще – включая, надо думать, голод среди жителей осажденного города и смерть многих солдат обеих армий. Я сама люблю животных, но все же считаю подобное пристрастие несколько чрезмерным. Однако в Древнем Египте подобными взглядами трудно бышо кого-то удивить.

Возможно, на лошадях список животных, к которым люди чувствовали привязанность, и заканчивался, однако я убеждена, что египетские дети получали удовольствие и от игры с другими животными, особенно с детенышами. Египтяне не использовали верблюдов; тяжести переносили ослы. На мясо выращивали коз, свиней и другой скот. Детенышей газелей и горных козлов приручали, и, пока они не вырастали, к ним, вероятно, проявляли определенный интерес дети. Видимо, забавляли их утята и гусята, но не цыплята – кур в Египте не знали.

3. ВЗРОСЛЕНИЕ

Маленькие дети об одежде могли не беспокоиться – они бегали нагишом. Однако подростки уже должны были надевать такие же одежды, что и родители, – юбки для мальчиков, простые полотняные платья для девочек. Волосы девочек лежали свободно или были связаны в пучок, но мальчики носили весьма необычную прическу – голову брили, за исключением спускающейся с макушки на одну сторону заплетенной косички.

Такую косичку можно достаточно отчетливо видеть на барельефах; она обнаружена у одной из мумий, принадлежащей мальчику примерно одиннадцати лет. Длинная косица мумии не была срезана, однако известно, что по достижении юношей определенного возраста косичку состригали на соответствующей церемонии, после которой совершалось обрезание. В одном из текстов упомянуто о массовом обрезании 120 мужчин и говорится, что ни один из них не отказался и не был вычеркнут из списка! Подобные массовые церемонии, знаменующие достижение половой зрелости, известны во многих культурах; от юноши во время такого посвящения в мужчины (инициации) ожидали твердости духа и терпения к боли. У нас нет сведений, что данный ритуал был связан с определенным возрастом, но мы знаем наверняка его смысл. «Косичка юности» часто упоминается в египетских текстах. После церемонии мальчик уже больше не считался подростком или, как модно сейчас говорить, тинейджером. Он становился мужчиной, готовым для исполнения взрослых обязанностей. На Ближнем Востоке и в наши дни физически созревают раньше, чем в западных странах, поэтому египетские дети, скорее всего, вступали во взрослую жизнь в возрасте, который нам может показаться возмутительно ранним. Надгробные автобиографии крайне скупы на сведения о возрасте, в котором автор этой биографии начинал свою карьеру, но считается, что выбор и обучение профессии и женитьба происходили после десяти лет.

Косичка подростка

Взрослый человек мог обзавестись семьей. Мужчине нужны были сыновья, которые после смерти отца исполнили бы все требуемые погребальные церемонии и обеспечили бы его дух пищей и питьем. Это одна из главных причин, по которой египтяне вступали в брак. Нередко браки детей устраивали родители, однако в Египте не существовало той изоляции женщин, которая принята на современном Ближнем Востоке, и в принципе юноша и девушка могли пожениться по взаимной любви.

Египетская любовная лирика появилась в сравнительно поздний период истории Древнего Египта, но у нас нет никаких оснований полагать, что состояние души, столь красочно описанное этой поэзией, могло быть пережито только после, предположим, 1500 года до н. э. Строки древней поэзии могут кому-то показаться смешными – но только тем, кто сам не испытал описываемых чувств.