Прекрасная леди

Капитан вздрогнул от неожиданности:

– А рассказ о моей жизни совершенно точно не вызовет у вас интерес!

Аманда рассмеялась:

– Вы – член королевской семьи!

Де Уоренн только хмыкнул в ответ:

– Моя милая, я едва ли имею отношение к королевской семье!

Он жестом еще раз пригласил ее занять место за столом.

Аманда едва могла дышать, ее голова вдруг закружилась, и она наконец-то опустилась на стул. Никто прежде еще не называл ее «милой». Конечно, он не вкладывал в это слово какого-то особого смысла. Он называл милой и свою дочь. Аманда не была его дочерью и уж точно не хотела бы, чтобы ее воспринимали как ребенка. Но это случайное проявление нежности, слетевшее с его уст, звучало так обольстительно, что в душе Аманды вдруг зародилось сильное, глубокое желание – чтобы он назвал ее так снова, только на этот раз уже осмысленно.

Де Уоренн пододвинул стул поближе к столу, потом уселся напротив Аманды, взяв бутылку вина. Видно было, что капитан сомневался, улыбка исчезла с его лица. Помедлив, он поставил бутылку на стол.

– Я должен спросить. Сколько вам лет?

Аманда не колебалась ни секунды:

– Двадцать один. – Дочь пирата улыбнулась, хотя сердце продолжало отчаянно биться. Ей хотелось, чтобы де Уоренн считал ее более взрослой и опытной, чем было на самом деле. – А сколько вам лет?

Он улыбнулся, укоризненно покачивая головой:

– Аманда, мы оба знаем, что вам и близко нет двадцати одного года. А мне двадцать восемь. – Он снова запнулся в нерешительности, осознав, что невольно назвал ее по имени. – То есть я хотел сказать «мисс Кэрр».

Раньше Аманда думала, что капитану ближе к тридцати, и, как оказалось, не ошибалась. Она напряженно размышляла, какой же возраст назвать, чтобы он ей поверил.

– Мне почти двадцать, – солгала она. – И, как я уже говорила вам, я – не леди. Так что можете называть меня Амандой.

Забота де Уоренна казалась искренней и так трогала ее… Помолчав, он уточнил:

– В самом деле?

– В самом деле. И я хотела бы выпить вина, – добавила она.

Де Уоренн налил гостье совсем немного, свой же бокал наполнил до краев.

– Я и не думала, что вы столь щедры, – недовольно проворчала она, протягивая руку за своим бокалом. Выходит, он ей не поверил?

– Мне кажется, вам шестнадцать, возможно, семнадцать, – сказал он, рассматривая собеседницу при блеске свечей.

Аманда вздохнула. Ей было семнадцать лет, в августе должно исполниться восемнадцать. Вместо ответа она быстро опустила глаза, сделала глоток вина – и тут же едва не задохнулась от восторга, мигом забыв о своем обмане. Вино, которое Аманда пила с отцом, было мутным и кислым, поэтому она всегда предпочитала грог.

– Что это? – ошеломленная, с трудом произнесла она.

Де Уоренн откинулся на своем стуле, одарив ее широкой улыбкой:

– Я так понимаю, это был возглас одобрения?

– Вино очень вкусное – отдает ягодами, приятное, мягкое.

– Здесь присутствует сильная нота черной смородины, – согласился он, – и немного танина, только для того, чтобы терпкость ощущалась на кончике языка. Это вино из испанской провинции Риоха.

Аманда ничего не ответила: она сделала еще один глоток, чтобы хорошенько распробовать необыкновенное вино. Этот напиток достоин богов!

– Вы захмелеете, если не будете пить медленнее, – предупредил де Уоренн, однако его голос звучал легкомысленно, даже весело. Капитан даже не притронулся к своему бокалу, он с интересом продолжал наблюдать за ней.

Хотелось бы Аманде знать, о чем он сейчас размышляет на самом деле. Она широко улыбнулась ему:

– Я никогда не думала, что вино может быть таким восхитительным. Почему вы так внимательно смотрите на меня?

Он покраснел и отвел взгляд:

– Прошу прощения.

– Все дело в моей рубашке? Или мне следовало заплести волосы?

– У вас замечательная рубашка. – Его улыбка выглядела натянутой. – Я был груб. Это больше не повторится.

Аманда колебалась, не зная, чем же вызвано пристальное внимание де Уоренна. Она скрутила волосы узлом, потом мрачно улыбнулась ему:

– У меня нет другой одежды, кроме той ночной рубашки.

Капитан, похоже, встревожился из-за своей невольной бестактности:

– Дело не в ваших волосах – ваши волосы прекрасны – и не в вашей одежде. Мне бы хотелось, чтобы вы насладились этой пищей. У меня замечательный повар.

Аманда притихла. Ему нравятся ее волосы? Каждое лето она обрубала часть своей гривы кинжалом, но за год волосы всегда отрастали снова. Этим летом Аманде и вовсе было не до этого – заботы о волосах вылетели из головы, когда схватили отца.

– Мои волосы слишком длинные, – констатировала она.

Румянец на щеках де Уоренна стал еще ярче.

– Никогда не отрезайте их, – коротко бросил он.

– Вы и правда думаете, что у меня красивые волосы? – напрямик спросила Аманда.

Его пальцы сильно и нервно забарабанили по скатерти. Потом он медленно поднял на собеседницу глаза и ответил:

– Да, я так считаю.

Обрадованная, Аманда с улыбкой посмотрела на капитана, но он отвел взгляд:

– Так сколько, вы говорите, вам лет?

Она упорно не хотела говорить ему правду: