Рождение Люцифера

– Я его понимаю, – кивнул Дронго. – Ведь если соглашаться только с таким выводом, то получается, что он всю жизнь служил «оккупантам», работая в органах КГБ. А ему это обидно и неприятно. Исторические реалии были таковы, что Сталин и Гитлер пошли на сознательный раздел Восточной Европы, и Прибалтика попала в сферу влияния СССР. Тысячи латышей приветствовали части Красной Армии, вошедшей в Ригу. И это тоже правда. Как правда и то, что через два года уже другие тысячи местных горожан приветствовали немцев, а в некоторых местах еще до прихода фашистов происходили массовые еврейские погромы.

– Это тоже спорный вопрос, – возразил Гирт. – Дело в том, что в органах госбезопасности и в партийных комитетах было много людей еврейской национальности. И свое недовольство политикой советского государства местные национал-радикалы выплескивали на евреев.

– Это оправдывает еврейские погромы? – заметил Дронго.

– Нет. Разумеется, нет. Но я пытаюсь объяснить их причины.

– Не все так однозначно, – согласился Дронго. – Но в любом случае, по моему разумению, с соседями нужно дружить, стараясь не помнить былые обиды.

– Мы приехали, – прервал его Гирт, когда автомобиль подъехал к отелю.

Они поднялись по лестнице и повернули направо. В небольшой комнате уже ждавшая их дежурная протянула им два заполненных бланка для подписи.

– Пожалуйста, господа, – сказала она по-русски, – распишитесь внизу, и я дам вам ключи.

– Встретимся через полчаса на обеде, – предложил Вейдеманис.

Через тридцать минут они уже сидели в зале ресторана. Дронго успел принять горячий душ и чувствовал себя гораздо лучше. На часах было около пяти часов вечера.

– Теперь давайте поговорим о вашем необычном деле, – начал он. – Я специально ничего не спрашивал у вас при вашем водителе, подобные дела лучше вести без свидетелей.

– Ничего страшного, – улыбнулся Гирт, – мой водитель работает со мной уже много лет. Если не возражаете, то вечером мы увидимся с моим другом Петером Кродерсом. Вы уже, наверное, слышали о том, как появившаяся фирма перекупила землю, на которую он очень рассчитывал. Дело в том, что фирма Кродерса занимается строительством дачных коттеджей, а эта земля как раз была предназначена для подобного строительства, и особых претендентов на нее не было, если не считать одной фирмы, которая была готова предложить триста тысяч. Никто не сомневался, что тендер выиграет фирма Кродерса, которая готова была заплатить реальную цену в триста сорок тысяч долларов. Насколько я знаю, Петер готов был поднять цену даже до четырехсот тысяч и выше. Но неожиданно появляется некая фирма «Авангард», которая перебивает его цену и предлагает на торгах немыслимую сумму в шестьсот тысяч. Я говорил не только с Петером, но и с его основными конкурентами. Даже четыреста было много, ведь приобретается фактически голая земля, куда еще нужно проводить коммуникации и возводить дома, а в условиях кризиса не факт, что дома будут проданы или сданы в аренду. Но фирма «Авангард» платит шестьсот тысяч и перебивает цену.

Дронго слушал Гирта очень внимательно.

– Петер попросил меня навести справки, – продолжал тот, – и я довольно быстро узнал, что фирму «Авангард» основал Яан Звирбулис, бывший адвокат, занимающийся разного рода мелкими махинациями. Можете мне не поверить, но раньше он был секретарем парторганизации в юридической консультации. Звирбулис никогда в жизни не занимался строительством, и никто в Риге не мог объяснить, на какие деньги он основал новую фирму и приобрел эту землю. Мне достаточно быстро удалось выяснить, что фирма «Авангард» появилась за две недели до аукциона, и уже на следующий день после регистрации Яан получил деньги. Семьсот тысяч долларов, которые ему перевели из французского банка. Через две недели он покупает землю за шестьсот тысяч, а еще через две недели продает ее конкурентам Петера за двести пятьдесят тысяч долларов. Причем сам выходит на них и сам предлагает эту цену. Они до последней минуты не верили в его искренность и ожидали какого-то подвоха. Два раза даже проверяли все документы, считая, что их обманывают. Но в конце концов заплатили ему деньги и получили землю за весьма низкую цену.

– Где этот бывший адвокат?

– Сейчас он в Германии. Поехал в Дуйсбург, к своим родственникам.

– Давно?

– Уже три месяца. Мне сказали, что он собирается открыть там магазин.

– Он такой богатый человек?

– Насколько я знаю, он никогда не был особенно богатым. Обычный проходимец, репутацию которого все прекрасно знали. Но после этой «земельной сделки» у него появились деньги.

– Сколько работников было в фирме?

– Трое, вместе с Звирбулисом, – ответил Гирт. – Удивлены?

– Не очень. Я ожидал нечто подобного. Где остальные двое?

– Девочка-секретарь, которая ничего не знала, и молодой человек, проработавший в его фирме ровно четыре недели. Он сейчас без работы.

– Парень живет в Риге?

– Да. Я легко могу его найти, но он выполнял обязанности курьера и помощника.

– А секретарь?

– Она уехала в Польшу. Сейчас работает где-то в Люблине. У нее родственники в Польше.

– Идеальная фирма, – резюмировал Дронго.

– Идеальная подставная фирма, – поправил его Симанис. – Все знали, что она собирается уезжать в Люблин, но Звирбулис уговорил ее остаться еще на месяц. Он словно искал именно такого человека, который потом уедет отсюда.

– Как зовут третьего?

– Юрис Рукманс.

– Нам нужно с ним встретиться.

– Постараюсь его найти.

– С этим делом я примерно все понял. Появился жуликоватый юрист, который основал свою фирму, купил землю за баснословную цену, а потом продал примерно в три раза дешевле и уехал отсюда. Давайте поговорим о друзьях вашего брата, – предложил Дронго.

– Я попытался проверить, почему отобрали лицензию у мужа Ольги Старовской, – сообщил Симанис, – и мой знакомый юрист в Москве уверял меня, что лицензию у клиники ее мужа отобрали незаконно. Сейчас все проверяют заново.

– И еще расскажи про погибшего сына, – попросил Вейдеманис.

– Да. Это сын Фазиля Мухамеджанова. Попал в автомобильную катастрофу, его ударил грузовик. Насмерть. Парень погиб на месте. А водителя так и не нашли.

– Просто средневековые хроники, – не выдержал Вейдеманис.

– Тогда получается, что эти шестеро кого-то обидели, – заметил Дронго. – Но вместе они работали в начале восьмидесятых, и поверить в месть, осуществленную почти через тридцать лет, практически невозможно.

– Может, был человек, которого они посадили на двадцать лет? – предположил Эдгар. – И теперь, выйдя на свободу, он пытается отомстить таким страшным способом?

– В начале восьмидесятых по советскому Уголовному кодексу не давали больше пятнадцати лет, – напомнил Дронго. – Высшей мерой наказания была смертная казнь, а максимальный срок – пятнадцать лет. Потому и невозможно поверить в такого мстителя. Насколько я понял, это были обычные рядовые молодые сотрудники. Неужели ты бы поверил в подобную невероятную историю?

– Не знаю, мне она совсем не нравится, – признался Вейдеманис.

– Я хочу вам сообщить, что мы с Петером готовы оплатить все ваши расходы, – сообщил Симанис, – если вы решите все-таки проверить наши подозрения.

– Давайте сделаем так, – предложил Дронго. – Нам нужно уже сегодня переговорить с этим Юрисом, который работал в фирме «Авангард», и с вашим двоюродным братом. Вы сможете организовать нам встречу с Юрисом Рукмансом?

– Я пошлю за ним свою машину, – отозвался Гирт, – а мой двоюродный брат скоро приедет. Я сказал ему, что вы остановитесь в «Гранд-отеле», и он появится к семи часам.

– Тогда мы его подождем, – решил Дронго. – Но встреча с Юрисом для нас очень важна.

– Я вас понимаю, – согласился Симанис. – Лучше я сам поеду за ним и постараюсь уговорить его приехать сюда. Встретимся в отеле после семи. До свидания. – Он поднялся и быстро вышел из зала.

– Ты считаешь, что все это не очень серьезно? – обратился Эдгар к Дронго.

– Если все было так, как рассказал твой бывший школьный товарищ, то этот адвокат Звирбулис мог быть просто шизофреником, хотя некоторые детали его поведения меня очень настораживают. Бывший секретарь парторганизации, карьерист, достаточно успешный и в советские времена. Для работы в своей фирме уговорил девушку, собиравшуюся уехать. Перепродал землю почти в три раза дешевле, чем купил ее. И сразу оказался в Германии. Очень неприятная цепочка фактов. Боюсь, что здесь не все так просто.