Канкан на поминках

– Ага.

– Опять поднимешься, где была, там пост. Попросишь, чтобы дежурная набрала 3-26 и позвала Алексея Федоровича. Он выйдет, и дальше будешь его слушаться.

– Сколько ему платить?

– Не знаю, сам небось скажет, – протянул Козлов, – ну покедова.

– Мишка, погоди.

– Чего тебе? – недовольным голосом протянул мужик. – Говори быстрей, в этом аппарате живые доллары щелкают!

– Славка где?

– В отпуск ушел.

– В отпуск?

– А что тебя удивляет? Ему положен, как всем.

– Но он мне вчера ничего не сказал…

– Ну уж этот вопрос не ко мне, звони к нему домой и объясняйся… Давай, целую.

– Мишка!

– Что тебе! Всю карточку выговорила!

Вот уж не думала, что Козлов – такой жмот.

– Узнай мне адрес Надежды Колесниковой.

– Кого?

– Телефон ее запиши и скажи, на какой улице она живет.

– Зачем?

– Надо. Впрочем, могу объяснить, но тогда твой «Би плюс» точно весь закончится.

– Хорошо, завтра позвоню.

– Сейчас, это очень нужно.

– Господи, как вы мне все надоели, – в сердцах воскликнул Мишка, – ладно, жди, да не садись на телефон задом, наберу один раз, услышу, что занято, и все, дозваниваться не стану.

– Идет, только вспомни про карточку, лучше не болтай, а дело делай!

Мишка отсоединился. Я пошла на кухню и поставила на огонь хорошенький чайничек, купленный не так давно в магазине «Ваш дом». Много лет тому назад мы с моей мамой отдыхали в Риге, по советским временам Прибалтика считалась почти заграницей. Продавщицы там улыбались покупателям, да и на полках было побольше товара, чем в Москве. Стояло жаркое лето, и вся Рига, от мала до велика, ходила в белых носочках. Парни, девушки, элегантные дамы, старушки и школьники. Еще поражала чистота на улицах и невероятное количество кафе с великолепной сдобой. Один раз мы с мамой заглянули в такой «кофейный подвальчик». Я с удовольствием выпила лимонад, а мамуля попросила чай. Ей принесли хорошенький, абсолютно прозрачный чайничек с ярко-красной пластмассовой крышкой.

– Какая прелесть, – воскликнула мама, – где можно купить такой?

Официантка мило улыбнулась.

– Не знаю, загляните в универмаг на рыночной площади.

Мы побежали по указанному адресу, но ничего, кроме эмалированных кастрюль, не нашли. Впрочем, по тем временам и они были редкостью, поэтому, обвесившись покупками, мы были довольны. Потом желание иметь такой прозрачный чайничек поутихло. Но позавчера я заглянула в хозяйственный и ахнула. Возле кассы стоял он, тот самый, с красной крышечкой. Вернее, емкостей для кипячения воды там была куча: от крохотных до ведерных, и все как одна стеклянные, с пурпурным верхом. Испытав острый приступ ностальгии по давно ушедшим счастливым дням детства, я мигом сделала покупку и сейчас смотрела, как со дна вверх поднимается цепочка мелких пузырей.

Телефон зазвенел, я схватила трубку.

– Записывайте, – сухим, почти ледяным тоном проговорил Мишка, – вы меня слышите?

Ага, значит, говорит из кабинета и хочет, чтобы находящиеся вокруг люди не знали, с кем он разговаривает.

– Вам следует обратиться по адресу: улица Столпера, девять, квартира двенадцать.

– Господи, где же это находится?

– Не имею понятия, – отрезал Козлов и, не попрощавшись, отсоединился.

Я кинулась на улицу. В «бардачке» моих «Жигулей» есть атлас Москвы.

Вожу я машину не так давно и делаю это пока не слишком уверенно. По незнакомому маршруту предпочитаю не ездить, но, если уж жизнь заставляет, сначала прокладываю путь по карте.

Улица Столпера, к огромной радости, оказалась совсем рядом, шла между Смольной и Зеленой, буквально в пяти минутах езды от нашего дома.

Сев в «копейку», я, старательно соблюдая все правила, заняла место во втором ряду справа и покатила вперед. Так, сейчас доберусь до разворота, не забыть включить мигалку… Некоторые люди, например, Катя и Сережка, едут совершенно спокойно да еще болтают за рулем на разные темы, я же так не могу, все мое внимание приковано к дороге, и дистанцию с впереди идущей машиной я держу максимальную. На тех водителей, в основном мужчин, которые, обгоняя мои «Жигули», вертят пальцем у виска, я не обижаюсь. Просто представляю, как бы они выглядели за арфой, кстати, заднее стекло моей «копейки» украшено надписью «Извините, еду, как могу», и большинство водителей улыбается. Ну а идиот – он везде идиот, не только на дороге.

Возле дома Нади нашлось лишь одно место для парковки, но туда нужно было заезжать задом. Я же пока не умею выполнять этот трюк, поэтому просто оставила автомобиль на соседней улице и быстрым шагом вернулась к светлой блочной башне, точь-в-точь такой, как та, где живем мы с Катюшей.

У подъезда настороженно гудела толпа, и сразу было понятно, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Прямо на тротуаре белела «Скорая помощь». Вернее, автомобиль с глухими железными дверьми и красным крестом на крыше. «Труповозка» – такое малопоэтичное название носит в народе этот кабриолет. Рядом припарковались два «рафика» с надписью «Милиция» и серая «Волга».

– Что случилось? – спросила я у женщины с болезненно-отечным лицом, сидевшей на лавочке чуть поодаль от входа.

– Надька Колесникова из двенадцатой померла, – равнодушно ответила баба, – сейчас выносить будут.

– Да ну, – всплеснула я руками, – не может быть! Надя! Из двенадцатой! Какой кошмар! Только утром мы разговаривали!

– Знаете ее? – спросила тетка, ощупывая мое лицо какими-то больными глазами с воспаленными белками.

– Вот жалость, – вздыхала я.

– Подруга, что ли?

– Нет, комнату она мне сдать обещала.

– Надька?

– Ну да, а чего странного? Хорошие деньги даю, целых пятьдесят долларов.