Оценить:
 Рейтинг: 4.6

Лампа разыскивает Алладина

<< 1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 24 >>
На страницу:
14 из 24
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Верушка долго жила у хозяев. К себе, в Подмосковье, она уехала лишь тогда, когда обожаемый ею Геночка поступил в институт. Парень очень любил Верушку, ездил ее навещать и не раз предлагал:

– Перебирайся назад, к нам, папа умер, его комната свободна, ну что ты за свою халабуду держишься? Ни воды, ни газа, ни канализации. Тяжело ведь с ведром к колодцу бегать.

– Ничего, Генаша, – улыбалась Верушка, – я от физической работы моложе выгляжу.

И это было верно. Верушка, почти ровесница Нине Петровне, гляделась лет на пятнадцать моложе хозяйки, сохранила энергичную походку, прямую спину и молодой голос. Имелась еще одна причина, по которой Верушка не желала перебираться навсегда к Константиновым. Нина Петровна всегда относилась к няне с прохладцей. Нет, хозяйка понимала, что ей господь послал уникальный вариант: честную, работящую, патологически аккуратную женщину, которая любит воспитанника как родного сына. Нина Петровна обращалась с Верушкой очень хорошо, вовремя платила деньги, никогда не ограничивала ее в питании, дарила подарки, но при любом удобном случае подчеркивала: я – хозяйка, ты – прислуга. Дружбы у женщин не получилось. Вот Гена, тот обожал Верушку и всегда помнил о том, что няне надо наколоть дров на зиму, сделать запас продуктов, купить новый телевизор, подписать на любимую газету. Иногда долгими, темными декабрьскими вечерами к Верушке заглядывали соседки и с легкой завистью отмечали:

– Хорошо ты живешь! И конфеты на столе, и сыр, и масло. Сидишь, в большой телик глядишь, тишина и покой вокруг. А у нас шалман и в погребе пусто. Какой толк, что мы столько детей нарожали!

Верушка сочувственно кивала и отвечала:

– Геночка мне родней родного, он меня больше матери любит. Много ребят и впрямь ни к чему, одного хорошего на старость хватит.

Глава 6

Пару месяцев тому назад Гена приехал к Верушке и велел:

– Ну все, хватит, продавай избу. В Москву переезжаешь, ко мне!

Верушка всплеснула руками.

– Зачем? Мне и тут хорошо.

– Оля ребенка ждет, – пояснил Гена.

– Вот счастье-то! – заулыбалась нянька.

– Без тебя не справимся, – сказал Гена, – будешь следующее поколение воспитывать.

Верушка немедленно принялась за дело. Покупатель на ее хибару нашелся сразу. Его, правда, интересовала не старая избенка, а хороший участок, на котором дядька потом собирался возводить дом. Пожилая женщина собрала узлы и позвонила Гене.

– Я готова.

– Вот и отлично, – обрадовался тот. – Завтра приеду за тобой.

На следующее утро Гена прибыл к Верушке, набил машину хабаром и констатировал:

– Тебе сесть некуда.

– Да ладно, – отмахнулась няня, – на электричке доберусь!

– Не суетись, – велел бывший воспитанник, – на следующий день за тобой прибуду.

Но утром он позвонил и сказал:

– Извини, вынужден смотаться в Лапин, там у тестя на могиле вандалы поработали, наведу порядок и вернусь.

Верушка стала ждать Гену. Побежали дни, но он не появлялся. Няня попыталась связаться с ним по телефону, но мобильный бурчал: «Абонент недоступен», а потом и вовсе перестал откликаться. Дома же у Гены никто не снимал трубку.

Сначала Верушка не очень беспокоилась, она подумала, что Гену задержали в Лапине дела, может, могила тестя оказалась в таком ужасном состоянии, что ее за один день в порядок не привести. Но потом тревога охватила няню. Вдруг никогда ею не виденная Олечка родила раньше срока и теперь лежит в клинике, а Гена сидит около жены? Если дело обстоит именно так, то ей, Верушке, следует немедленно отправляться в столицу. Надо же вымыть квартиру, приготовить комнатку для новорожденного. Да еще мужик, купивший избушку, начал скандалить.

– Слышь, бабка, – зудел он, – сколько можно! Продала хибару и съезжай! Я пошел тебе навстречу, подождал некоторое время, но ведь пора и честь знать! Сваливай давай, а то сам вышвырну. Мне надо до снега сараюху снести, чтобы котлован под фундамент вырыть.

Верушка схватила небольшую сумку с кое-какими последними, оставшимися у нее вещами и поехала в Москву.

Знакомая квартира оказалась крепко запертой. Верушка долго нажимала на звонок, потом даже поколотила ногой в дверь, но никакого шороха за ней не слышалось. Няня окончательно растерялась, но потом ей в голову пришла гениальная идея. Когда-то Нина Петровна, уходя из дома, клала ключи под коврик, вдруг эта традиция в семье Константиновых жива до сих пор?

Верушка наклонилась, подняла жесткий половичок и обрадовалась – связка оказалась на привычном месте.

Войдя в квартиру, Верушка расстроилась: Олечка оказалась плохой хозяйкой, окна не мыты, занавески не стираны, по полу мотаются клоки пыли, а из кухни доносится отвратительный запах, похоже, там гниет помойное ведро, полное отбросов.

Укоризненно качая головой, няня вошла в столовую и увидела пришпиленный булавкой к спинке дивана большой лист, на котором крупными буквами было выведено: «Геннадий! Ты очень плохо ко мне относишься! Бросил жену и уехал! Забыл, что мне вот-вот рожать? Замечательный поступок! Все! Ухожу! Прощай! Надеюсь, более никогда тебя не увидеть! Обо мне не беспокойся, поеду к Романовым! Они меня не бросят! Хотя ты и не станешь переживать! Очень на тебя похоже! Ушла жена на сносях из дома – и хрен бы с ней! Не жалко! Уже не твоя, Оля!»

Верушка, не знавшая об истеричности и вздорности Белкиной, перепугалась окончательно. Квартира выглядела запущенной, похоже, в ней давно не было людей. Где же Гена? И что делать ей, Верушке? Засучить рукава, мыть полы или все же пытаться найти Гену или Олю? В растерянности няня осмотрелась по сторонам, приметила записную книжку, открыла ее на букве «Р» и обнаружила там под фамилией Романовы наш адрес и телефон.

– Звонила, звонила, – объясняла сейчас Верушка, – никто трубку не снимал. Вот я и поехала на свой страх и риск. Тревожно мне чего-то!

Я покосилась на телефонный аппарат.

– Странно, никаких звуков он не издавал!

– Не один раз набирала номер, – удивленно повторила Верушка.

Мой взор переместился ниже, я увидела на полу небольшую, разлохматившуюся веревочку, все, что осталось от батона докторской, и не менее растрепанный телефонный провод. Так, понятно. Кто-то из собачек побаловался с проводкой. Это либо Феня, либо Капа, остальные уже взрослые для подобных примочек.

– Так Оля у вас? – вопрошала Верушка. – Ей ведь рожать пора. А Гена? Отчего он не дома?

Я сунула в рот кусок хлеба и сделала вид, что занята процессом пережевывания пищи. Ужасное положение! Мне сейчас придется рассказывать милой тетке о всех произошедших событиях. Ну почему именно на мою долю всегда выпадает самое неприятное, тягостное.

– Доброе утро, – сказала Катя, входя на кухню, – Лампуша, включи чайник.

Следом за ней появились и остальные члены нашей семьи.

Я рысью кинулась выполнять указание, а потом, повернувшись к домочадцам, малодушно сказала:

– Это Верушка, она ищет Гену и Олю… впрочем, сейчас она сама вам все расскажет, мне же срочно надо… э… ну, в общем… надо…

С этими словами я выскочила в коридор, добежала до туалета и заперлась в нем. Не умею сообщать людям неприятные известия. Намного больше мне нравится вручать подарки на день рождения, поздравлять с бракосочетанием или получением награды.

Верушка вынесла страшные известия стоически. Она не упала в обморок, просто спросила:

– Где ж его похоронили?

Катя сообщила адрес кладбища.

Верушка схватила чашку с остывшим чаем, разом опустошила ее и нарочито спокойным голосом поинтересовалась:

– Оля-то оклемается?

<< 1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 24 >>
На страницу:
14 из 24