Пикник на Лысой горе

Инна встала на то место, где околачивался неизвестный, и огляделась по сторонам. Сзади была сплошная каменная стена. А прямо перед ней оказались два окна спальни и окно кабинета Роланда Владимировича. Все окна были плотно задернуты шторами. Так что разглядеть там что-то было вряд ли возможно. Инна недоуменно пожала плечами и пошла следом за Наташей в дом.

Едва они успели привести себя в порядок, как прозвучал звонок к обеду. Инна спустилась вниз одной из первых. В гостиной уже находился Алексей Роландович и его жена, которая беседовала со своим свекром. Вид у нее при этом был страдальческий, словно у христианской мученицы. И Инна не удивилась, что Роланд Владимирович поспешил оставить свою невестку в обществе супруга.

– До чего нудное существо, – прошептал он Инне на ухо. – Ценю ее прекрасные качества, но она наводит на меня тоску. В ее обществе я чувствую себя так, словно мне не семьдесят семь, а все двести.

– Вы выглядите на пятьдесят, – шепнула в ответ Инна.

Роланд Владимирович от ее комплимента расцвел и попытался погладить Инину руку. Это не прошло не замеченным для его родных и Эмилии Карловны. Бедная женщина стала бледней простыни и срывающимся голосом предложила гостям пройти в столовую, где уже ждал сервированный стол. Все прошли в столовую и чинно расселись вокруг огромного овального стола. Последней к гостям присоединилась Стася, одетая в спортивный костюм и кроссовки.

– Пробежалась перед обедом, – пояснила она свое опоздание. – Тренер велел мне за праздники сбросить килограмм. Иначе рискую вылететь из сборной.

Ингрида брезгливо сморщила носик, когда Стася плюхнулась рядом с ней. На первое подали странного вида холодную коричневую жидкость, в которой плавал изюм, орехи и сухофрукты. К супу подавалась сметана и сливки. Инна осторожно попробовала и поняла, что это холодный суп из черного хлеба с пряностями. На вкус было не так уж плохо, хотя для середины зимы несколько странный выбор.

На второе подали страшно пересоленную свинину в соусе, который явно передержали на огне. Картофельное пюре тоже попахивало дымком. Меню дополняли котлеты с горошком и цветной капустой и странного вида отварные изделия из теста и творога, обильно политые соленым сметанным соусом.

За обедом пили сухое вино. Должно быть, из погребов Роланда и притом неплохого качества, но Инна не любила вина. Даже после небольшого количества ее тянуло в сон. А если уж вдруг увлекалась, то ей становилось просто плохо. Инна предпочла бы выпить чего-нибудь покрепче под свинину, но увы, пришлось довольствоваться соком. Впрочем, десерт несколько примирил Инну с обедом. Им подали несколько видов пирожных, взбитые сливки и очень красивый тортик к кофе.

– Эмилия, эти коржи для торта покупные? – поинтересовалась вредная Ингрида. – Смените поставщика, они отвратительно пропечены.

На месте Эмилии Инна бы просто ткнула привередливую гостью носом в торт. Но у Эмилии выдержка оказалась прямо-таки стоическая.

– Да, – только и сказала она, не поведя бровью. – Больше Роланда Владимировича я к плите не подпущу. Коржи для торта вчера испек он своими собственными руками. Впервые на моей памяти. Все мы были поражены, как отлично они у него получились. Жаль, что вам они не понравились.

С этими словами она величественно удалилась на кухню.

– Роланд, – впервые смутившись, забормотала Ингрида, – ты ведь понимаешь, я не то хотела сказать.

– Все в порядке, – заверил ее старик. – Я уже забыл.

Но неловкость все равно как-то не спешила изгладиться. Муж Ингриды испепелял ее взглядом. Наконец гости допили кофе и перешли в гостиную, где расположились возле весело пылающего камина. В центре сидел Роланд Владимирович в деревянном кресле с высокой резной спинкой. А остальные по мере сил и умения подлизывались к нему. Одна Инна хранила нейтралитет и думала о том, как там сейчас ее ненаглядный Бритый. Здорово ли уже волнуется? Или все еще лелеет надежду, на скорую встречу с Инной.

– А где твой сын?

Этот вопрос внезапно привлек Иннино внимание к собравшейся перед камином группе.

– Папа, я же тебе сказал, он скоро приедет, – немного нервозно сказал Эрнест. – В конце концов он уже взрослый человек. Я не обязан следить за каждым его шагом.

– А почему этот взрослый человек до сих пор не женат? – сердито поинтересовался Роланд Владимирович.

– Папа, ты прямо как в средние века. Не будут же молодые торопиться со свадьбой только из желания угодить тебе.

– А почему бы и нет? – усмехнулся старик. – За все плачу я.

– Папа, не начинай при посторонних, – рассердился Эрнест.

– Где ты тут видишь посторонних? – тоже повысил голос отец. – Тут все свои. В общем так, если твой сын не появится со своей невестой или я пойму, что никакая она ему не невеста, можешь не надеяться, что я оставлю Дюшу в своем завещании.

– Папа! – ахнул Эрнест.

– Видит Бог, я не хочу этого. Но что делать, если другого языка вы не понимаете? Мне все равно, чем твой сын занимается, но жена – это респектабельность. Хватит ему валять дурака. Он уже не ребенок. Или он стесняется показать мне свою невесту?

– Вовсе нет, – неожиданно горячо запротестовала жена Эрнеста, как Инне удалось узнать, ее звали Ида. – Он уже представил нам свою девушку. И можете нам поверить, они отличная пара. Сами увидите.

– Дюша ничего так не хочет, как твоего одобрения его выбора, – льстиво заверил Эрнест.

– Да? – с большим сомнением спросил Роланд Владимирович. – И где он в таком случае?

Родители злополучного Дюши растерянно развели руками. Но на их счастье в холле раздался мелодичный звон.

– Кто-то приехал! – вскочила с коврика у каминной решетки Наташа.

– Наверняка это Дюша! – возликовал Эрнест.

– Для него же было бы лучше, если это так, – пробормотала Инна.

Все присутствующие поспешили в холл, чтобы встретить прибывших. К вечеру погода испортилась. Пошел снег, и поднялся ветер. Поэтому новые гости вынуждены были поднять воротники. Их было двое. Парень и девушка.

– Дюша! – радостно взвизгнула Наташа и бросилась обнимать парня.

– Подожди, дай раздеться, – отбивался тот от нее.

Парень снял свое пальто и повернулся к собравшимся. Инна стояла позади всех. Она подняла руку и успела зажать себе рот. Этим загадочным Дюшей, которого только что чуть не лишили наследства, оказался ее ночной попутчик. Соответственно его невестой оказалась та неприятная девица, которая встречала его на вокзале в Риге.

– Познакомьтесь, моя невеста Сильви, – представил свою спутницу Дюша. – Прошу любить и жаловать.

Сильви к этому времени уже избавилась от шубки. Инна смогла хорошенько ее рассмотреть. На вокзале на это не было достаточно времени, а потом невеста себя так мерзко вела, что Инне и смотреть-то на нее не хотелось. Но бесспорно девушка была хорошенькой. Короткий нос, пухлые капризные губки и прямые расчесанные на прямой пробор светлые волосы. Одета девушка была довольно скромно, как и подобает девице из семьи настолько богатой, что выпячивать свое богатство ей нет нужды.

– Прошу в дом, – пригласил ее в дом Роланд Владимирович. – И ты, шалопай, заходи.

Затем внук и дед обнялись.

– Рад тебя видеть, дед. Ты еще жив? – мило пошутил Дюша.

– Наконец-то соизволил навестить старика, который одной ногой в могиле, – ответил ему в тон Роланд Владимирович. – Есть хочешь?

– Спасибо, мы перекусили перед тем, как ехать к вам, – сказал Дюша. – Поэтому и задержались. Нужно было заочно познакомить Сильви с каждым из ее будущих родственников.

– Напрасно ты не доверяешь женской проницательности, – проворковала Ингрида. – Твоя невеста гораздо быстрей поймет, кто есть кто. Как-никак, она ведь женщина. Не так ли?

– А вот кофе мы бы выпили с удовольствием, – не обращая внимания на подначку, скрытую в ее фразе, сказал Дюша деду. – Только такого, какой Эмилия варит. Ты ее еще не выгнал?

– Она будет последним человеком, которого я выгоню из дома, – сказал Роланд Владимирович.

Эта фраза заставила насторожиться и снова занервничать всех родственников, а Эмилия, напротив, приободрилась. Но Инне было не до наблюдений за реакцией родственников. Она не сводила глаз с Алексея Роландовича. Тому явно было плохо. Он вспотел как мышь и был бледным и несчастным.

– Любопытно, – пробормотала себе под нос Инна.

Она потихоньку улучила момент, когда остальные окружили Дюшу и его невесту, осыпая их поздравлениями, и подкралась поближе к Алексею.