Совершенное сияние недвижимости

Вот почему Учение традиционно называют «пальцем, указующим на луну». Выведите как-нибудь на прогулку свою собаку, скажите ей: «Эй, смотри!» – и с чувством укажите на луну. Скорее всего, собака уставится в ожидании на ваш палец. Она выкажет огромную преданность, что очень мило с ее стороны, но продемонстрирует элементарное отсутствие понимания, какой-либо способности видеть дальше. Фиксация на истории, или элементах Учения, или практиках, или гуру, или учителе, или духовном опыте подобна взгляду, застывшему на пальце, не способному уразуметь, что это всего лишь указатель. Сами по себе эти вещи не имеют никакого значения. Смотрите мимо них, за них – на то, на что они указуют.

Когда это становится понятным, описания и истории, возможно, остаются полезными и интересными, но только какуказатели. Всегда были тексты, сутры, истории про древних мастеров и о том, как Постижение произошло в случаях с Буддой, Хуйнэном, Шанкарой или Махарши. И нет никаких причин для того, чтобы подобные истории иссякли. Сюзан Сигал представила собственный отчет в «Столкновении с Бесконечностью». «История, которая последует, – мой вклад в современную версию древних текстов».

В конце концов Махарши срезюмировал:

«Нет ни сотворения, ни разрушения,
ни судьбы, ни волеизъявления,
ни пути, ни достижения.
Это окончательная истина».

Здесь действительно не существует никаких историй, поскольку здесь ничего не происходит. Истории – лишь то, что персонажи сновидения рассказывают себе и друг другу, снова и снова, тем самым поддерживая продолжение сна. Как бы иронично заметил мой друг Кошен: «Было бы чем заняться до второго пришествия!»

Рассказ истории есть сон, а сон есть желание – желание быть. Более того: желание быть кем-то; кем-то обособленным, кем-то особенным; кем-то с его или ее собственной историей. Персонаж сна полностью вовлечен в плетение индивидуальной паутины, постройку и укрепление персональной истории, влекомый той неведомой, неизученной потребностью провозглашать и всякий раз заново утверждать индивидуальное «я».

Пробуждение не происходит, пока пестуется история, желание, провоцирующее другое желание, потребность, воспламеняющая следующую, все то, что постоянно укрепляет чувство отдельного «я», которого не существует. Пробуждение происходит, когда желания эти навсегда разоблачены как вводящие в заблуждение, как бесполезные. Тогда прекращается рассказывание истории. Это и есть выход за предел.

11. Джунгли, постскриптум

«Не притворяйся тем, кем ты не являешься,

не отказывайся быть тем, кто ты есть».

    – Нисаргадатта Махарадж

«Глаз, которым я вижу Бога,

есть тот же глаз, которым Бог видит меня:

мой глаз и глаз Бога суть одно,

одно видение, одно знание, одна любовь».

    – Мейстер Экхарт

Поскольку я не был «ищущим», не имел готовых представлений о том, что нужно искать и что может «случиться», то, что случилось, было столь же естественным и бесхитростным, как пробудиться ото сна, встать и приступить к своим делам. Все полностью изменилось, но так было всегда. Все сместилось, но это просто было. Потребовалось какое-то время и с ним некоторое изучение, прежде чем привлеченное интеллектуальное понимание выровнялось с произошедшим сдвигом восприятия.

Вместе с Cam-Чит-Анандой (Жизненность, Интеллект, Излияние: Существование, Сознание, Блаженство) было четвертое, что я знал о Присутствии, о Сиянии. В то время я чувствовал это, знал это на уровне, лежащем за пределами ума, но до определенного момента мои мысли и представления не пропускали меня туда с моим концептуальным пониманием. Оглядываясь назад, кажется странным: при уже произошедшем понимании, что нет никакого «дэвида» и никого нет дома, совершенно очевидный вывод из этого был не сразу понят на мысленном уровне. Но в ту пору не было никакой особой концептуальной базы или подготовки. Присутствие было настойчивым: это не было ощущением, возникшим и исчезнувшим. Однажды «здесь», «Оно» никуда больше не уходило; «Я» никуда не уходил.

Несколько дней спустя я покинул джунгли, но Присутствие продолжалось, и очень скоро я столкнулся с людьми, словами и концепциями, позволившими понять то, что мое сердце знало, но чему ум не мог сразу же подобрать слова: что это есть само Присутствие, которое смотрит глазами дэвида, глазами любого существа. Оно всегда было. Кроме него ничего нет. Присутствие есть «Я», которое знает: «Я Есть». Присутствие не есть иное, внешнее. Присутствие, Сат-Чит-Ананда, есть мое собственное сердце, наполняющее галактику; мое собственное Я. Оно всегда было здесь, и Это Есть То, Что Я Есть. А то, чем я считал себя, своим я, не существует.

Это Я, эта Сущность, есть Все, Что Есть. Это единственная Естьность, которая есть. Это все, что существует; индивидуума, который полагает, что это его переживание, его понимание, нет. Вы можете выслушивать это целую вечность и думать, да, о'кей, я понял. Но на самом деле вы не поняли. Когда это наконец дойдет, попадет в цель, взорвется, ничто не останется тем же. Ничто никогда им не было.

А с другой стороны, не было «пробуждения». Потому что некому пробуждаться. «Дэвид» никогда не существовал, он лишь персонаж сновидения, часть космической шутки. А Кто Я на самом деле Есть, есть Все, Что Есть, которое никогда не засыпало и которому нет необходимости просыпаться от чего-либо.

«Я Есть То» – другая половина, доводящая до целого понимание, что «никого нет дома».

«Любовь говорит: Я – все.
Мудрость говорит: Я – ничто.
Между ними двумя течет моя жизнь».

    (Нисаргадатта Махарадж)
Постижение, описываемое здесь, всегда будет окрашено тем фактом, что осознание «меня нет» произошло сначала, и, таким образом, стало базой, основой для прозрения, позволившего прорваться к осознанию Того, Что Есть. Поэтому Постижение того, что бесконечное, универсальное Присутствие-Осознанность-Сияние есть то, что есть «Я», всегда будет сопряжено с той совершенной пустотой, знанием, что отдельного «я» просто не существует. Кто есть это бесконечное Присутствие? Не «я»! Никакого «кто». Только Я, которое есть Все, Что Есть.

Существуют случаи, когда реализация «Я Есть» или, возможно, короткая вспышка понимания, происходит сначала, без самоотдавания и глубокого видения того, что, при всех вариантах индивидуальности, «меня нет». Результат тогда может оказаться совсем иным.

Различные спорадические практики: молитвы, шаманские путешествия, медитации – были частью обусловленной рутины данного сновидческого персонажа и время от времени продолжают практиковаться, но я понимаю, что это лишь часть сна. Молиться кому? Путешествие куда? Не существует иного, нет двух. Это врата к тому, где я уже нахожусь: Сат-Чит-Ананда, Я Есть То. Некуда идти, нечего совершать: все есть Осознанность, вокруг, сквозь и в качестве «нас». Эта жизнь проживается, внутри, вокруг и посредством этого ума-тела, но не «мной».

Духовные практики и потуги, к которым однажды побуждает чувство отделенности и потребность воссоединения, потребность в смысле и цели жизни, прекращаются и отпадают сами собой, ненамеренно и без усилия прекратить их или продолжать: намерения просто не возникает. То, что возникает, возникает спонтанно. Иногда, достаточно часто, хочется просто сидеть в тишине, в недвижимости, в Сиянии, в абсолютном покое. Но едва ли это можно назвать молитвой или медитацией. Это ни-что, пустота. Существование. Сознание. Блаженство.

Жизнь совсем внезапно, чудесным образом оказывается чрезвычайно простой.

Становится понятным, что эго, индивидуального «я» и всех его искаженных перцепций никогда не существовало. Персонаж сновидения продолжает оставаться таковым: чистит зубы, подравнивает бороду, по-прежнему любит все ту же еду, плохо владеет навыками общения и находит многие вещи, которые другие говорят или делают, сбивающими с толку и дезориентирующими. Как и было всегда. Но персонаж выпотрошен, выдолблен изнутри. Когда-то он воспринимал себя со всею серьезностью, думая, что он является кем-то. Теперь, когда он смотрит внутрь, он знает, что никого нет дома. Персонаж – всего лишь мистификация. Осталось только глубокое ощущение «Я Есть», но оно принадлежит не персонажу, а Присутствию, кое есть вечное, вездесущее совершенное Сияние.

Подобно вентилятору, который продолжает крутиться после того, как его выключили, подобно велосипеду, который некоторое время катится, хотя ездок уже соскочил с него, сорок шесть лет обусловленности проторили дорогу, по которой это ум-тело, создание привычек, могло бы шагать в своем сне. Что оно, понятное дело, и делало, в соответствии со сценарием сновидения. Теперь оно потихоньку сходит на нет. Потребовалась целая сновидческая жизнь, чтобы оно создало свою историю, накопило, свело воедино, простроило мысли, чувства, воспоминания и переживания до получения этой личности. Теперь, когда отсутствует волеизъявление или усилие прекратить или продолжать, возможно, ему потребуется целая жизнь, чтобы отпасть. Или мгновение. Или вообще ничего. Пока есть наблюдение, соприсутствие, это не имеет значения. Это просто абсолютно ничего не меняет.

12. Бутылочка «доктора Броннера»

«Все, что может сделать ум, -

это распознать нереальное как нереальное.

Вся проблема заключена в уме.

Отбросьте ложные представления, вот и все.

Нет необходимости в истинных представлениях.

Таковых не существует».

    – Нисаргадатта Махарадж

Что здесь можно сказать еще? Очень немногое. Искательское сообщество помешано на учителях, и учениях, и искательстве, и пробуждении, но совершенно очевидно, что здесь нечего искать и нечему учить. Грандиозный спектакль продолжается, и несмотря на то, что это ум-тело весьма активно участвует в нем, все теперь видится с совсем иной перспективы. Совершенно ясно, что видится это не уму-телу.

Нет «цели», «причины». Персонажи сна, актеры кинофильма, этой мыльной оперы тратят свои жизни в мучительных поисках цели. Так серьезно воспринимать себя! Есть свидетельствование, знание, что все это страдание, вся мука, острая тоска, утраты, боль, смятение, раны, чертовски большие усилия – все это часть канвы сновидения, созданного нами, чтобы вытащить себя оттуда, где мы не находимся.

Самосовершенствование, духовные практики, искательство, попытки идти по пути, следовать пути; все это направлено на то, чтобы вырыть себя из ямы, которую мы создали собственными поисками. Это подобно зыбучим пескам; борьба ведется инстинктивно, и мы думаем, что это помогает, но на самом деле это само по себе является проблемой. Борьба, искательство есть индивидуальное «я», пытающееся продолжать рассказывать историю. Нечего искать. Отделенность – иллюзия. Ничто не может быть отделенным, ни-что. Есть только Одно, не-два, и Это Все. Всего остального нет. И Это не-два, которое Есть, есть то, что есть Я, здесь. Все, что Есть, есть ни-что, Эта Это-вость, Эта Я-вость, которой является Я и Все, Что Есть.

Вероятно, я выражаюсь непонятно? Поверьте, это не нарочно, но теперь вы видите, почему я предпочитаю заниматься своей работой, а не разглагольствовать на эти темы? Почему столь многое из того, что имеет отношение к каждому, кажется такой бессмыслицей? Почему так сложно порой просто понять вопрос, не говоря уже о том, чтобы ответить на него? Все бегают туда-сюда в полной уверенности, что существуют! Это самая большая глупость, какую можно себе вообразить! И все, что я могу сказать, звучит как напыщенная и бессвязная тирада, словно читаешь этикетку на бутылочке с жидким мылом «Доктор Броннер», которую можно найти в лавках, торгующих продуктами для здоровья. «Все Одно, вечно Одно, все Одно или ничто! Допустимы исключения? Никогда и ни за что!» И так далее, ad infinitum[2 - До бесконечности (лат.).]. Это все здорово, но кто-нибудь воспринимает это всерьез? Бред!

Есть очень красивая фраза в исламском призыве к молитве, суммирующая и выражающая это наилучшим образом. «La 'illaha il'Allahu». Поскольку корень имени Бога, «Allah», тот же, как и в слове, обозначающем «Что Есть», перевод этой фразы может иметь бесчисленное количество вариантов. «Нет Бога кроме Бога». «Нет иной реальности кроме Бога». «Нет ничего, что не являлось бы Богом». «Что Есть, есть Бог». «Все, что есть, есть Что Есть». Отлично, но кто-нибудь на самом деле это понимает?

Поскольку «цель» отсутствует, то очевидно, что «вы», «я», все «мы» не совершаем никаких действий. И тем не менее, «наше» присутствие здесь кажется чем-то «правильным»… в конце концов, Сознание созерцает это во сне, всю эту красоту, и боль, и чудо – как же это может быть чем-то некрасивым и неправильным? Это так забавно, и никто не понимает. Когда я говорю «не имеет значения» или «не существует цели», некоторые приходят в ярость: «Тогда в чем же смысл нахождения здесь? Зачем вставать по утрам?» Хотя на самом деле все переживается теперь намного красочнее, и намного ярче, и проще, и радостнее, даже тяжелые моменты, чем когда-либо до этого видения. Да, даже хаос, насилие и безумие этой жизни. Любовь, сострадание, грусть, гнев, отвращение переживаются теперь намного сильнее и глубже без вовлеченности в их возможный смысл и результат. И они проскальзывают теперь гораздо быстрее, не оставляя ощущения их важности или привязанности к ним. Это пробуждение

«… не означает, что ты больше не испытываешь желаний, обиды, боли, радости, счастья, страдания или горя. Ты продолжаешь все это ощущать; просто оно больше не убеждает тебя».

    (Кен Уилбер)

Похоже, среди искателей бытует мнение, что после пробуждения жизнь предлагает совершенно иной набор переживаний и что, в особенности, эмоциональный план выравнивается или вообще исчезает. Но это неправда. В качестве наглядного примера на ум приходит график со шкалой, идущей от нуля внизу до десяти наверху. В течение жизни эмоциональное состояние флуктуирует и может оказаться где угодно на этом графике, от бездны отчаяния на нулевой отметке до пика чистой радости на десятке. Произошедшее Постижение вовсе не означает, что вся полнота опыта сглаживается, скорее, наоборот. Как и прежде, присутствует весь эмоциональный ряд от нуля до десяти; но вместе с этим идет осознание, что это далеко не все. График от нуля до десяти сидит на верхушке гигантской шкалы, бегущей вниз до отметки сто, тысяча, сто тысяч, до бесконечности, лежащей в его основании и включающей в себя этот отрезок человеческих эмоций и переживаний «ноль-десять». Он по-прежнему проживается во всей тотальности, но при этом видно и понятно, что эта тотальность имеет весьма незначительную амплитуду, подобную своего рода черточке на поверхности бесконечности Всего, Что Есть.