Закон «Бритвы»

Окровавленный язык шлепнулся на пол салона, голова убийцы дернулась и безвольно повисла, после чего поток крови хлынул изо рта на грудь умирающего.

Вот только Виктор этого уже не видел. Распахнув дверь, он выскочил из машины и бегом ринулся по улице.

Он знал, куда бежать, и это было недалеко. В Японии очень мало свободного места для застройки, и, когда оно находится в престижном районе, нередко случается так, что резиденции заклятых врагов располагаются в шаговой доступности друг от друга…

Это был высоченный небоскреб – на первый взгляд деловой центр, один из многих, но по сути – настоящая крепость. В роскошном вестибюле за раздвижными стеновыми панелями скрывались пулеметные гнезда. Днища лифтов по нажатию специальной кнопки могли резко откидываться вниз, и пассажир падал в шахту раньше, чем успевал испугаться. В шахте же специальное механическое устройство тут же принимало в работу бездыханное тело: расчленяло, измельчало в сырую от крови пыль, после чего смывало в городскую канализацию.

Подобные устройства были не только в лифтах – их хватало по всему зданию: в полах, имеющих свойство разверзаться под ногами нежелательных посетителей, в стенах специальных комнат, которые мгновенно схлопывались, как только такой посетитель переступал порог, в потолках, столь же быстро опускающихся, дабы расплющить человека, словно муху, попавшую под мухобойку.

И, само собой, в здании была охрана. Не обычные секьюрити с пистолетами в кобурах, а безоружные с виду люди в деловых костюмах, умеющие убивать одним движением пальца, способного расколоть свежую двухдюймовую доску, выточенную из японского дуба. Впрочем, те люди знали десятки других способов отправить человека в лучший мир.

И Виктор знал об этом, однако сейчас он направлялся именно в это здание – резиденцию одного из самых могущественных в Японии кланов якудза Ямагути-гуми.

Это было равносильно самоубийству даже для такого специалиста, как Савельев, – тем более что члены этого клана по непонятной причине только что пытались убить его. Кланы Ямагути-гуми и Сумиёси-кай, к которому принадлежал Виктор, соперничали уже много веков, но сейчас между ними был мир – зыбкий, будто утренний туман, и настолько же временный. Однако Виктор не слышал о том, чтобы договор о мире перестал действовать, и потому он должен был выяснить, с какой это радости члены Ямагути-гуми ни с того ни с сего решили убить его прямо посреди улицы.

Он ожидал, что в вестибюле здания его попытаются убить или как минимум задержать, но охрана сделала вид, что его просто не существует. Странно…

Виктор вошел в лифт и нажал на кнопку с иероглифом, означающим пентхаус, самый верхний этаж небоскреба, куда простым смертным вход был строго воспрещен. Обычно эта кнопка банально не срабатывала, если кто-то нажимал на нее случайно, не введя специальный код посредством быстрого нажатия на остальные кнопки лифта.

Но не сегодня.

Лифт тронулся, набирая скорость. Савельев на всякий случай отошел к стене и коснулся кончиками пальцев холодного поручня, отлитого из желтого металла, очень похожего на золото. Если пол провалится под ногами, Виктор успеет схватиться за этот поручень, встать на него ногами и, выбив потолок, проникнуть на крышу лифтовой кабины. Если же потолок начнет опускаться, то придется оторвать от стены красивую металлическую деталь, и использовать ее как дубинку, чтоб проломить тот потолок, и…

Но кабина продолжала бесшумно нестись дальше вверх. Скорость подъема ощущалась лишь возникшим давлением в животе, да мелькали цифры на электронном табло, отсчитывая этажи – «36, 37, 38…».

Наконец лифт остановился, но никто, как ожидалось, не стал прочесывать кабину автоматными очередями. Двери кабины разошлись в стороны, и за ними никого не было. Интересно. Зачем тогда пытались убить на улице – и не пытаются здесь?

Виктор вышел, отметил про себя расположение чуть более светлых потолочных панелей, под которыми могли скрываться пулеметы, и пошел вперед по огромному этажу, оформленному в траурных белых тонах: этот цвет часто использовали средневековые воины-самураи как символ готовности умереть в бою.

Вдоль стен стояли древние самурайские доспехи о-ёрой, водруженные на специальные ящики кара-бицу. Виктор на глаз прикинул стоимость этих антикварных раритетов преимущественно эпохи Хэйан и мысленно присвистнул: похоже, эта коллекция доспехов могла бы окупить постройку всего небоскреба. Впрочем, клан Ямагути-гуми никогда не испытывал недостатка в средствах.

Длинный белый коридор оканчивался входом в зал, богато украшенный антикварным оружием. В центре зала стояло деревянное кресло с подлокотниками в виде голов драконов. На кресле сидел мужчина средних лет в деловом костюме. При появлении Виктора он слегка кивнул головой в знак приветствия.

Савельев мысленно усмехнулся. Надо же, глава Ямагути-гуми, приказавший его убить, приветствует его первым.

Виктор неглубоко и без особого почтения поклонился – ровно настолько, чтобы такой поклон не сочли оскорблением. Савельев понимал, что он пришел в логово ядовитых змей и жив сейчас лишь потому, что змеи то ли сыты, то ли не в настроении записать на свой счет еще одного воина враждебного клана.

– Приветствую тебя, Оми-но ками, дух провинции Оми, – проговорил человек в кресле.

– И я приветствую тебя, кумитё клана Ямагути-гуми, – отозвался Виктор.

Кроме него и кумитё в зале никого не было, но Савельев знал, что сейчас на него направлены несколько стволов, которые превратят его в решето, если он сделает любое резкое движение, причем стрелять будут не люди, а автоматика, которая по-любому среагирует быстрее самого что ни на есть тренированного человека. Подобные дорогущие охранные системы были и в небоскребе клана Сумиёси-кай, расположенного в паре кварталов отсюда, и вряд ли здесь защита кумитё была организована менее профессионально.

– Зачем? – спросил Виктор. Лишних слов не требовалось, кумитё всё понял и без них.

– Это была проверка, – отозвался глава Ямагути-гуми. – На случай, если спокойная жизнь в столице ослабила твои навыки. И ты прошел эту проверку на отлично.

Виктор кивнул.

– Ну да. А заодно избил двух ни в чем не повинных прохожих и зверски убил двоих пассажиров автомобиля, у которых наверняка безупречная репутация. Думаю, это зафиксировали не только уличные камеры, но и еще несколько профессиональных в высоком разрешении, оказавшихся в руках у прохожих чисто случайно. И по совокупности доказательств у суда не будет ни малейшего повода усомниться в том, как все было.

– Неплохо, Оми-но ками, – кивнул кумитё. – Проверка показала, что спокойная и размеренная жизнь в Токио нисколько не повлияла не только на твои профессиональные навыки, но и на умение логически мыслить.

– Зачем? – повторил Виктор.

– Все просто, – откликнулся глава конкурирующего клана якудза. – Твой хороший друг по прозвищу Снайпер, похоже, в совершенстве овладел способностью изменять прошлое и влиять на Равновесие. И нам стало интересно узнать, как он это делает. Приведи к нам Снайпера, и все записи с камер исчезнут, а оставшиеся в живых свидетели забудут о том, что когда-либо видели тебя.

Савельев усмехнулся.

– Надеюсь, уважаемый кумитё понимает, что у клана Сумиёси-кай достаточно влияния для того, чтобы доказать истину любому суду.

Кумитё вновь кивнул.

– Не исключаю, что в случае твоего отказа помочь нам клан идеалистов и неудачников добавит себе проблем, вступившись за белого гайдзина. И, возможно, у них даже что-то получится. Но тогда, к моему искреннему сожалению, легендарный Оми-но ками больше никогда не увидит свою дочь.

Белая стена за спиной кумитё внезапно превратилась в громадный экран, на котором юная девушка, облаченная в черный тренировочный костюм-кэйкоги, ловко метала в мишень сякэны[8 - Сякэн – метательная «звёздочка». В силу своих незначительных убойных качеств часто смазывалась ядом.] различными способами. Из рукава, с поворотом, в прыжке, в падении, с обеих рук, три сразу с одной руки… Виктор на мгновение невольно залюбовался отточенностью движений дочери, но потом пришло осознание.

Тренировка происходила в додзё Ямагути-гуми. И дело даже не во флагах с эмблемами, развешанных по углам, – цепкий глаз воина-ниндзя уловил нюансы традиционной постройки, характерной для строений именно этого клана, возведенных в потайных уголках Японского архипелага, который насчитывает более шести тысяч островов. Можно потратить всю жизнь, разыскивая потайную тренировочную базу клана Ямагути-гуми, и так и не найти ее – якудза очень хорошо умеет прятать то, что не предназначено для лишних глаз.

Усилием воли Виктор подавил желание броситься вперед и одним ударом отправить главу враждебного клана в страну Токоё[9 - Токоё – «страна вечного мира». Мир смерти, и в то же время – мир бессмертия, в представлениях древних японцев находящийся далеко за морем.]. Какой бы совершенной ни была охранная система, вряд ли она успеет моментально среагировать на молниеносное движение ниндзя Стихии Пустоты.

Но в то же время Савельев прекрасно понимал, что смерть кумитё не вернет дочь – как и его смерть, которая последует незамедлительно после этого убийства. Потому он не двинулся с места, и ни один мускул не дрогнул на его лице, даже когда дочь, закончив упражнение, подошла к камере, и, глядя в объектив, произнесла:

– Ты нужен мне, отец.

Экран погас. Глава клана Ямагути-гуми едва заметно склонил голову – ему понравилась выдержка Виктора.

– Как видишь, с твоей дочерью хорошо обращаются, – сказал кумитё. – Пока ты будешь в отъезде, ее станут тренировать лучшие воины нашего клана, и, само собой, она ни в чем не будет нуждаться. Естественно, когда ты приведешь к нам Снайпера, вы немедленно воссоединитесь. Более того: когда ты выполнишь задание, на твой счет в банке будет переведены пятьсот миллионов иен – сумма небольшая, но достаточная для того, чтобы несколько лет посвятить себя только воспитанию своего ребенка, не думая о деньгах.

Виктор усмехнулся.

– Благодарю за щедрость. Теперь я хотя бы знаю цену своей совести.

Кумитё пожал плечами.

– Поверь, Оми-но ками, это очень хорошая сделка. Все имеет свою цену. Обычно совесть ценится намного дешевле, а у большинства людей она вообще не стоит ничего. Благородство, сострадание, совесть – всего лишь придуманные сущности, которые мешают жить. Отсеки их, и жизнь станет намного проще и понятнее. Надеюсь, ты слышал про бритву Оккама? Хочу дать тебе совет: применяй этот закон почаще, воин Пустоты. Обрубай лишние сущности, и тогда не придется сокрушаться о цене того, чего у тебя нет…

Виктор молчал, глядя сквозь кумитё, словно того не существовало.

Глава клана Ямагути-гуми прервал свою речь и сказал раздраженно:

– Внизу ждет автомобиль, который отвезет тебя в аэропорт. Послезавтра ты уже будешь в Киеве. Беседа окончена.

Виктор развернулся и направился к выходу из зала, затылком ощутив легкое колебание воздуха – то глава клана Ямагути-гуми не смог сдержать вздоха облегчения. Все-таки и ему, несмотря на свойственную статусу выдержку, нелегко далась беседа с лучшим воином клана Сумиёси-кай.

* * *

Автомобиль остановился возле контрольно-пропускного пункта «Дитятки». Макаренко вышел, потянулся, расправляя нехилые плечи, будто не на него были сейчас направлены два пулемета с вышек, расположенных справа и слева от КПП. По ходу, он знал – караульные не выстрелят. Ибо себе дороже. Но бдительность проявить, показать, что службу тащат с зашкаливающим рвением, – это обязательно.