Раб моих желаний

– Как ты ухитрилась это проделать?

Ровена растерянно попятилась.

– Да я и пальцем его не тронула! И в комнате было лишь твое вино, которого он не пил. Даже лечь не успел! Схватился за грудь и рухнул вниз!

Жильбер еще раз внимательно осмотрел старика и, кажется, поверил Ровене. Он прикрыл мертвеца, подошел к сестре и после минутного раздумья объявил:

– Не смей выходить из комнаты и никого сюда не впускай.

– Что ты задумал?

– Нужно найти ему подходящую замену. Крайне важно, чтобы ты понесла именно в эту ночь! Будь проклята моя черная грива! Старик, как и ты, был в молодости светловолос! Если бы не это, я сам объездил бы тебя!

Ровена испуганно охнула и бросилась к двери.

– Нет! Я не стану!

– Молчи, – прорычал он, – будешь делать как сказано, если хочешь увидеть мать живой!

Девушка смертельно побледнела, ни на минуту не усомнившись, что Жильбер способен на любое преступление. Но что же будет с ней! Становиться игрушкой неизвестного человека, возможно, такого же мерзавца, как сводный брат…

– Неужели надеешься, что тебе все сойдет с рук? – в отчаянии выдавила она. – Подумай, ведь Лайонз уже на том свете!

– Никто не должен узнать об этом, пока ты не забеременеешь! А тем временем эта спальня станет для тебя тюрьмой.

– И его тело так и будет лежать здесь? – со страхом спросила Ровена.

– Нет, я избавлюсь от него, – нетерпеливо бросил Жильбер. – А когда придется его хоронить, найду другого мертвеца, который вполне сойдет за старикашку. Так или иначе он будет предан земле со всеми церемониями до того, как его брат обо всем пронюхает и явится за наследством. Надеюсь, ты к тому времени уже сможешь гордо выставить напоказ всем любопытным свое чрево! Кстати, таково было бы и желание Годвина!

Пусть Жильбер не лжет, но разве это оправдывает его деяния? Как он уверен в том, что его план удастся! И почему бы нет? Ему остается только выждать, пока тело Ровены не будет принесено в жертву обмана и лжи какому-нибудь похотливому скоту. И на этот раз от ее согласия зависит жизнь матери!

Глава 5

На него напали, когда он возвращался из мыльни постоялого двора, где одновременно мылись несколько десятков человек. Пятеро неизвестных, одетых в кожаные безрукавки, взяли его в кольцо. Однако на воинов они не походили. Скорее обычные грабители, каких полно в городах, где правит слабый или вечно отсутствующий лорд или продажный олдермен[3 - Олдермен – здесь: наместник.].

К сожалению, он совсем не знал Керкборо, поскольку никогда не бывал тут раньше. Вероятно, и здесь царят беззаконие и насилие, а всех путешественников и чужаков непременно стараются обворовать или похитить, чтобы потом потребовать с родственников выкуп пожирнее. Правление Стефана обернулось неисчислимыми бедами для Англии, и разъезжать по стране одному или с небольшим эскортом означало рисковать не только кошельком, но и жизнью.

Приходилось признать, что он сделал огромную глупость, явившись сюда в сопровождении единственного оруженосца. И все лишь потому, что хотел предстать пред невестой во всем блеске красоты и мужественности. Подумать только, куда завели его тщеславие и уверенность в собственной неуязвимости! Слишком долго он считал себя непобедимым и не сомневался, что одной его репутации достаточно, чтобы держать врагов в благоговейном страхе. Но здесь никто и понятия не имел ни о нем, ни о его репутации, так что приходилось полагаться на свои силы.

Уоррик де Шевиль сознавал, что совершил непростительную ошибку, за которую еще долго будет себя проклинать, ибо он был не из тех, кто отличается снисходительностью даже по отношению к самому себе. Откровенно говоря, город казался мирным и ухоженным, а ему было не до предосторожностей. Скоро он женится в третий раз и не желал, чтобы новая жена страшилась его так же сильно, как две первые. Уоррик возлагал большие надежды на леди Изабеллу. И хотя такое слюнтяйство было не в его правилах, он почти год добивался ее расположения, когда находил для этого время, разумеется. Ее отец с радостью благословил столь выгодный брак, однако Уоррик желал получить согласие Изабеллы и отказывался заключить брачный договор, пока не завоюет сердце невесты. Теперь все уладилось, и ему не терпелось привезти суженую в свой замок.

Леди Изабелла Малдюи была не только первой красавицей графства и завидной невестой, но еще и славилась добрым характером, изящными манерами и очаровательным чувством юмора. Именно смеха и веселья так не хватало в жизни Уоррику, чья семья была жестоко уничтожена, а в сердце надолго поселились горечь и ненависть. Правда, в живых остались две дочери, но отец считал их легкомысленными и эгоистичными созданиями. Да, он, конечно, любил их, но не мог долго выносить постоянной грызни и перепалок. Он мечтал иметь дом, такой как в детстве, теплый и надежный, где жилось бы мирно и спокойно, откуда не хотелось бы удрать на очередную войну. А еще Уоррик грезил о сыне.

Он считал, что просит у судьбы не так уж и много – не больше, чем любой мужчина на его месте. И добрая, приветливая жена могла бы дать ему все это. Уоррик думал, что нашел именно такую подругу жизни в лице Изабеллы. Она была очень привлекательна и нравилась ему. Оставалось надеяться, что это чувство со временем перерастет в нечто большее, хотя… хотя Уоррик не был уверен, что способен любить после стольких лет, исполненных злобы и отчаяния. Но разве любовь так уж важна? Главное, чтобы супруга почитала и уважала его. И все будет хорошо, если, конечно, его не прикончат этой ночью.

Беда в том, что он даже не был как следует вооружен, поскольку оставил меч и доспехи в своей комнате и наказал Джеффри все как следует вычистить. Хорошо еще, что не забыл сунуть за пояс кинжал! И теперь из всей одежды на нем оставалась лишь короткая набедренная повязка, из-под которой высовывалась рукоять клинка. Все остальное он велел слуге постирать.

Но даже в таком виде Уоррик представлял немалую угрозу для нападавших. Те не слишком горели желанием броситься на широкоплечего гиганта, возвышавшегося над низкорослыми разбойниками. Кроме того, судя по лицу, можно было безошибочно сказать, что перед ними человек жестокий и опасный, готовый без содрогания прикончить любого. А в серых глазах стыло такое ледяное презрение, что один из незнакомцев испуганно перекрестился, прежде чем выхватить меч.

Кольцо врагов медленно сужалось. Предводитель что-то прокричал, вероятно, требуя от Уоррика сдаться без боя. Но не на того напал!

Уоррик стиснул рукоять кинжала, издал боевой клич, от которого кровь стыла в жилах, и метнулся вперед так быстро, что стоявший поблизости негодяй, не успев ничего понять, схватился за рассеченную щеку. Правда, Уоррик метил в горло, но промахнулся, зато отчаянный визг раненого вселил страх в сердца нападавших.

Вскоре стало ясно, что незнакомцы либо плохо владеют оружием, либо не намерены убивать Уоррика. В этом и заключалась их ошибка.

Он ранил еще одного, но тут остальные опомнились и принялись защищаться. Им было приказано быть поосторожнее с пленником, но и погибать понапрасну тоже не хотелось.

В этот момент в бой вступил Джеффри, услышавший звон стали. Мальчишке было всего пятнадцать. Такого оруженосца Уоррик ни за что не повел бы за собой на поле брани, ибо считал, что парнишка еще недостаточно вырос и окреп. Конечно, он умел обращаться с мечом, но его руки были еще слишком слабы, и поэтому удары выходили не очень увесистыми. Правда, недостаток силы Джеффри с лихвой возмещали боевой задор и мужество. Он ринулся на врагов, но не успел еще размахнуться, как в живот ему вонзился меч.

Уоррик заметил неверяще-изумленное выражение лица юноши, мгновенно сменившееся гримасой ужаса и отчаяния. Джеффри медленно согнулся и упал на землю.

Мальчик воспитывался в его доме с семи лет. Только в прошлом году Уоррик взял его под свое крыло и сделал оруженосцем, хотя у него уже имелось несколько и в лишнем не было нужды. Он привязался к парнишке, который был готов на все, чтобы угодить господину, и сейчас, видя, что еще несколько секунд – и Джеффри отправится на небо, Уоррик с яростным криком метнул кинжал в убийцу. Тот рухнул, сжимая обеими руками горло, из которого бил багряный фонтан, и не успели окружающие опомниться, как Уоррик выхватил меч из руки стоявшего неподалеку противника. Но было поздно. Лезвие другого меча плашмя обрушилось ему на голову, и Уоррик сполз на пол.

Двое мужчин, весьма благоразумно наблюдавших за схваткой со стороны, долго отдувались, прежде чем сунуть мечи в ножны и приблизиться к поверженному пленнику. Один осторожно пнул Уоррика в бок носком сапога, желая удостовериться, что он действительно потерял сознание. Русые пряди потемнели и слиплись от крови. Зато он жив, а следовательно, приказ хозяина выполнен!

– Но нам было велено найти раба, а этот человек – воин, – встревоженно заметил один нападавший другому. – Так сражаются только рыцари. Неужели ты не способен отличить знатного человека от простолюдина?

– Нет, он был покрыт дорожной пылью, когда вошел сюда. Я увидел, что на нем нет лат, а глаза и волосы точь-в-точь такие, как требовал лорд Жильбер. Хорошо еще, хоть такого отыскали!

– Сунь ему в рот кляп и молись, чтобы лорд Жильбер не вздумал его расспрашивать!

– Да какая разница! Половина рыцарей лорда Годвина – неотесанные деревенские олухи! А мы приведем лорду Жильберу парня с глазами и волосами в точности того цвета, как нужно! Кстати, зачем это ему понадобилось?

– Наше дело выполнять приказ, а не совать нос куда не просят! Ну и тяжелая у тебя ручища! Так врезал бедняге, что теперь придется его нести!

– Все лучше, чем снова пытаться его усмирить, – фыркнул собеседник. – Вот уж не думал, что так трудно придется! Как по-твоему, мальчишка его сын?

– Возможно, а коли так, то наши беды еще не кончились. Пожалуй, надо его связать по рукам и ногам, иначе не миновать очередной схватки.

Глава 6

Ровена заснула, неловко скорчившись на краю огромной кровати. Перед тем как забыться, она долго смотрела на то место, где еще недавно лежал Годвин. Жильбер, как и обещал, куда-то унес тело и оставил ее одну, на прощание еще раз предупредив, чтобы никого не впускала, кроме него.

Девушка с радостью бы запретила появляться и ему. Будь у Ровены оружие, она не задумываясь попыталась бы убить своего тюремщика, прежде чем тот принудит ее к новым неслыханным мерзостям. Но она была безоружна и не могла сбежать, не подвергая опасности жизнь матери. Трудно сказать, что хуже: брак с Лайонзом или то, что задумал Жильбер. Нет, что может быть ужаснее для восемнадцатилетней девушки, чем лечь в постель с гнусным старым распутником?!

Ей даже не было жалко Лайонза, хотя, вероятно, и она отчасти виновна в его кончине. Поганец скорее всего прикончил не одну невинную женщину, имевшую несчастье стать его женой, и все лишь потому, что либо они ему надоедали, либо старался заполучить приданое очередной жертвы, чтобы потуже набить сундуки. К сожалению, Ровена прекрасно знала, что таких бессовестных негодяев не так уж мало. Но были и другие, порядочные благородные люди, подобные ее отцу. Именно поэтому даже среди всеобщего разгула беззакония и жестокости мир не рухнул окончательно.

Задолго до рассвета Жильбер постучал в дверь. Судя по тому, как ломило все тело, а мысли путались, Ровена проспала только несколько часов. Но при первых же словах сводного брата сон как рукой сняло.

– Все готово. Моим людям повезло отыскать нужного человека. Мне было необходимо, чтобы глаза и волосы у него оказались точь-в-точь как у твоего мужа, поскольку именно это в первую очередь замечают в младенце посторонние.

Ровену бросило сначала в жар, потом в холод. Внутри у нее свело от страха. Он действительно сделал это: нашел наемника, которому можно кинуть ее, как кость собаке. Впрочем, точно так же поступил бы ее муж, видя, что сына ему не дождаться. Как они схожи, Лайонз и Жильбер. Та же подлость характера, та же расчетливость, та же алчность. Ровена не удивится, если Жильбер уговорил того самого Джона, о котором упоминал покойный муж, занять место Лайонза на брачном ложе. Иисусе милостивый, неужели этот кошмар никогда не кончится?!

– Поспеши, – велел Жильбер, стаскивая Ровену с постели. – Хотя до утра далеко, тебе понадобится немало времени. Нужно соединиться с этим мужчиной не один раз, чтобы увериться, дало ли его семя росток.

– Почему ты все это мне высказываешь? – прошипела Ровена, безуспешно пытаясь вырвать руку. – Можешь давать свои мерзкие наставления тому жеребцу, которого приготовил для меня!

К ее удивлению, Жильбер не рассердился.