Пир стервятников

За мной послали в последнюю очередь. Поняв это, Серсея так рассердилась, что ей недостало слов. А Пицель спешит привести помощь, лишь бы не замарать собственные морщинистые руки. Зачем он в таком случае нужен?

– Найдите мейстера Баллабара, – распорядилась она. – Найдите мейстера Френкена. Хоть кого-нибудь. – Пакенс и Корноухий поспешно повиновались. – Где мой брат?

– В потайном коридоре. Там есть шахта с железными ступенями-перекладинами. Сир Джейме хочет проверить, насколько она глубока.

Он однорукий, чуть не закричала она. Туда должен был пойти кто-то из вас. Лазить по лестницам – не его дело. Вдруг убийцы отца затаились там, внизу, и поджидают его? Братец всегда был отчаянным – похоже, даже потеря руки не научила его осторожности. Она уже собралась приказать гвардейцам найти его и доставить назад, но тут вернулись Корноухий и Пакенс, ведя с собой какого-то седого мужчину.

– Ваше величество, – доложил Корноухий, – этот вот заявляет, будто он мейстер.

– Чем я могу служить вашему величеству? – с низким поклоном спросил седой. Его лицо было смутно знакомо Серсее, но она никак не могла вспомнить откуда. Он уже стар, но моложе Пицеля. Какая-то сила в нем еще сохранилась. Высок, хотя немного сутулится, голубые глаза в мелких морщинках смотрят смело.

– Ты не носишь мейстерской цепи, – заметила Серсея.

– Ее отняли у меня. Я Квиберн, с позволения вашего величества. Врачевал руку вашего брата.

– Вернее, культю. – Теперь она его вспомнила – он приехал с Джейме из Харренхолла.

– Я не сумел спасти длань сира Джейме, это верно, – однако спас его руку выше запястья, а возможно, и жизнь. Цитадель отобрала у меня цепь, но знание осталось при мне.

– Пожалуй, сгодишься и ты, – решила Серсея. – Но если оплошаешь, одной цепью не отделаешься. Вынь стрелу из тела отца и приготовь его для Молчаливых Сестер.

– Как прикажет моя королева. – Квиберн подошел к ложу и оглянулся. – А с девушкой что мне делать, ваше величество?

– С девушкой? – Серсея только теперь заметила, что на кровати лежит еще одно тело. Она откинула окровавленные простыни, и мертвая предстала во всей красе – голая, холодная, розовая… не считая лица. Оно у нее почернело, как у Джоффа тогда, на свадебном пиру. Цепь из соединенных вместе золотых рук, обмотанная вокруг ее горла, врезалась глубоко в кожу. – Она-то здесь откуда взялась? – прошипела, как злющая кошка, Серсея.

– Мы нашли ее на постели, ваше величество, – сказал Корноухий. – Это Бесова потаскуха. – Как будто это могло объяснить, почему она здесь лежит.

Мой лорд-отец не имел дела со шлюхами. С тех пор, как умерла мать, он не прикоснулся ни к одной женщине.

– После смерти своего отца, – холодно заговорила Серсея, – лорд Тайвин вернулся в Бобровый Утес и увидел там женщину такого же рода… разодетую в платье его леди-матери и обвешанную ее драгоценностями. Он сорвал с нее все, до последней нитки, и две недели она таскалась голая по улицам Ланниспорта, признаваясь всем встречным мужчинам, что она воровка и шлюха. Вот как лорд Тайвин Ланнистер поступал с продажными женщинами. Он никогда… эта девка оказалась здесь совсем по другой причине.

– Возможно, его милость допрашивал ее об отравительнице, – предположил Квиберн. – Я слышал, что Санса Старк исчезла в ту ночь, когда был убит король.

– Да, верно. – Серсея ухватилась за эту подсказку. – Разумеется, он вызвал ее для допроса. Никакого сомнения. – Перед ней как живой возник Тирион, безносый, с обезьяньей ухмылкой. «Само собой. Первым делом надо раздеть допрашиваемую и раздвинуть ей ноги. Я сам любил допрашивать таким образом».

Королева отвернулась, не желая больше смотреть на нее. Даже находиться с этой женщиной в одной комнате ей стало противно, и она вышла в прихожую.

К сиру Осмунду присоединились его братья – Осни и Осфрид.

– В спальне десницы лежит мертвая женщина, – сказала им Серсея. – Никто не должен узнать о том, что она здесь была.

– Да, миледи. – У сира Осни на щеке виднелись царапины – дело рук другой Тирионовой шлюхи. – Как нам с ней поступить?

– Скормите ее собакам или оставьте себе для утех. Что мне за дело? Ее здесь не было! Я вырву язык любому, кто вздумает утверждать обратное. Поняли?

Осни и Осфрид переглянулись.

– Да, ваше величество.

Она вернулась в комнату вместе с ними и посмотрела, как они заворачивают труп женщины в отцовы окровавленные одеяла. Шая, вот как ее звали. Последний раз Серсея говорила с ней в ночь накануне испытания боем, когда этот улыбчивый дорнийский змей предложил себя в заступники Тириона. Шая лепетала про какие-то драгоценности, подаренные ей Тирионом, и напоминала, что Серсея обещала оставить ей городской дом и выдать ее замуж за рыцаря. Королева поставила вопрос ясно: девка не получит ничего, пока не скажет, куда делать Санса Старк. «Ты ей служила – неужели я поверю, что ты ничего не знала о ее планах?» Шая ушла от нее в слезах.

Сир Осфрид перекинул запеленатое тело через плечо.

– Цепь мне нужна, – предупредила Серсея. – Смотрите не поцарапайте золото. – Осфрид кивнул и пошел к двери. – Нет, не через двор. – Она указала на дверь в очаге. – Там есть колодец, ведущий в темницы. Туда.

Когда Осфрид стал перед очагом на одно колено, за дверью блеснул свет и послышались голоса. Наружу, согнувшись в три погибели, вылез Джейме. Его сапоги взметали золу от последнего огня, согревавшего лорда Тайвина.

– С дороги, – бросил он Кеттлблэкам.

– Ты нашел убийц? – бросилась к нему Серсея. – Сколько их было? – Уж конечно, больше одного. Один человек не смог бы убить ее отца.

– От этой шахты внизу расходится полдюжины коридоров, – устало ответил ее брат-близнец. – Их все перегораживают железные решетки, запертые на замок. Надо найти ключи. – Он обвел взглядом спальню. – Злодеи, возможно, до сих пор сидят где-то здесь, в стенах. Эти ходы – настоящий лабиринт, и там темно.

Она представила себе Тириона, крадущегося в толщи стен подобно чудовищной крысе. Довольно. Что за выдумки. Карлик сидит у себя в темнице.

– Пусть простучат стены. Разбери всю башню, если это необходимо. Убийцы должны быть найдены. Кто бы ни совершил это, я хочу, чтобы их предали смерти.

Джейме прижал ее к себе здоровой рукой. От него пахло пеплом, но утренняя заря зажгла его волосы золотом. Ей хотелось поцеловать его, но она сказала себе: после. Он придет ко мне после и утешит меня.

– Мы его наследники, Джейме, – прошептала Серсея. – Нам с тобой предстоит завершить его труд. Ты должен стать десницей вместо отца. Ты ведь понимаешь, что должен? Ты нужен Томмену…

Он отстранил ее от себя и сунул ей в лицо свой обрубок.

– Десница без десницы? Дурная шутка, сестра. Не проси меня стать правителем.

Дядя слышит их перебранку, и Квиберн тоже. Слышат и Кеттлблэки, протаскивающие свою ношу через очаг. Даже гвардейцы – Пакенс, Хок, Копыто и Корноухий. Еще до ночи об этом узнает весь замок. Серсея почувствовала, как вспыхнули ее щеки.

– Правителем? Об этом я тебя не просила. Правительницей, пока мой сын не достигнет совершеннолетия, буду я.

– Не знаю, кого мне жаль больше – Томмена или Семь Королевств.

Она ударила его по щеке. Джейме загородился с кошачьим проворством – но этому коту недоставало одной лапы. Ее ладонь оставила красный след у него на лице.

Звук оплеухи поднял на ноги дядю Кивана.

– Нашли где ссориться – у смертного одра своего отца! Стыда у вас нет!

– Прости, дядя, – склонил голову Джейме. – Сестра себя не помнит от горя.

За это она чуть не залепила ему еще раз. Я, видно, с ума сошла, решив, что он пригоден быть десницей. Лучше уж вовсе отменить этот титул. Десницы все до единого приносили ей одни только беды. Джон Аррен уложил в ее постель Роберта Баратеона, а перед смертью успел что-то разнюхать о ней и Джейме. Эддард Старк начал прямо оттуда, где остановился Аррен; его вмешательство вынудило ее избавиться от Роберта скорее, чем ей бы хотелось, – раньше, чем она сумела разделаться с его прилипчивыми как чума братцами. Тирион продал Мирцеллу дорнийцам, взял одного ее сына в заложники, а другого убил. А уж когда в Королевскую Гавань вернулся лорд Тайвин…

Следующий десница будет знать свое место, пообещала себе она. Дядя Киван подойдет как нельзя лучше – неутомимый, благоразумный, неизменно послушный. Она сможет на него положиться, как полагался отец. Десница с головой не спорит. Она готова править государством, но в помощь ей понадобятся новые люди. Пицель – выживший из ума льстец, Джейме вместе с правой рукой утратил и мужество, а Мейсу Тиреллу с его приспешниками Редвином и Рованом доверять нельзя. За этим преступлением вполне могут стоять и они. Лорд Тирелл должен был знать, что не будет править Семью Королевствами, пока жив Тайвин Ланнистер.

С ним, однако, следует соблюдать осторожность. Город полон его людьми. Одного сына он умудрился пропихнуть даже в Королевскую Гвардию, а дочку намерен пристроить в постель Томмена. Согласие отца на брак Томмена с Маргери Тирелл до сих пор бесило Серсею. Девчонка вдвое старше своего жениха и дважды вдова. Мейс Тирелл уверяет, что дочь его все еще девственница, но у Серсеи на этот счет большие сомнения. Джоффри не дожил до брачной ночи, но до него Маргери побывала замужем за Ренли… Мужчина может любить сладкое винцо с пряностями, но поставь перед ним кружку эля, и он осушит ее одним духом. Надо сказать лорду Варису – пусть разузнает по этому поводу, что будет возможно.

Вспомнив о нем, она застыла на месте. Почему Вариса нет здесь? Он всегда на месте событий. Что бы ни стряслось в Красном Замке, евнух всегда тут как тут. Джейме сразу явился, и дядя Киван, даже Пицель здесь побывал… а Вариса нет. По спине Серсеи прошел холодок. Вот кто виновник. Он боялся, что отец снимет с него голову, и решил его упредить. Лорд Тайвин всегда недолюбливал сюсюкающего мастера над шептунами. А кому же секреты Красного Замка известны лучше, как не ему? Он, должно быть, стакнулся с лордом Станнисом – ведь они вместе заседали в совете у Роберта…

Серсея подошла к двери, у которой стоял сир Меррин Трант.