Международная финансовая безопасность в условиях глобализации. Основные направления правоохранительного сотрудничества государств

• транснационализация производства, подчинение национальных экономических интересов интересам ТНК;

• создание устойчивых трансграничных производственных комплексов и технологических ядер;

• либерализация экономической политики: открытие национальных рынков и введение свободного режима для всех видов прямых иностранных инвестиций;

• концентрация и централизация капитала и производства в результате слияний и поглощений.

Характеризуя положительные и негативные последствия деятельности ТНК, следует согласиться с исследователями, которые подчеркивают неоднозначный характер процесса экономической глобализации. Так, А. Н. Крестьянинов отмечает, что «по мере своего продвижения (как правило, из более развитых стран в менее развитые) ТНК несут с собой новые технологии, занятость, способствуют развитию смежных отраслей, насыщению рынка товарами и т. д. Наряду с этим глобальное предприятие, как илюбое другое, впервую очередь заинтересовано в росте прибылей, а значит, в повышении производительности труда, что, как известно, предполагает сокращение численности работающих. Таким образом, создавая какое-то количество рабочих мест, ТНК в качестве стратегической ставят перед собой совершенно иную задачу – последовательное сокращение числа работающих»[85 - Крестьянинов А. Н. Социальная напряженность: роль профсоюзов в ее регулировании. М., 2003. С. 234.].

Переводя свое производство на территории других стран, в первую очередь развивающихся, ТНК содействуют их индустриализации, экономическому развитию, обеспечивают занятость населения, вовлекают эти страны в мировые экономические и торговые отношения, в международное разделение труда, предоставляя им возможность осуществить модернизацию и реструктуризацию национальных экономик. ТНК способствуют концентрации и централизации капитала и производства в результате слияний и поглощений; созданию устойчивых трансграничных производственных комплексов и технологических ядер; сокращению трансакционных издержек, в том числе транспортных и коммуникационных.

Вместе с тем предприятия ТНК в стране пребывания, как правило, слабо интегрированы в национальное производство, «выкачивают» из него наиболее квалифицированную рабочую силу, сырьевые и энергоресурсы, замыкая на себя услуги местного рынка капиталов, далеко не всегда благоприятно влияют на процесс социального развития в странах пребывания. Все это ведет к дальнейшему увеличению неравенства между богатым «Севером» и бедным «Югом», способствуя углублению острых противоречий, которые не без оснований ассоциируются у многих с процессом экономической глобализации.

Стремление удешевить разработку и использование новейшей технологии побуждает крупнейшие ТНК идти на те или иные слияния, что становится все более характерной тенденцией в наукоемких отраслях промышленности. ТНК содействуют индустриализации развивающегося мира, переводя на их территорию ряд производств, в первую очередь так называемых «грязных», и невысокой или средней технологической сложности. Но и в этом случае роль ТНК не столь однозначна, как это кажется на первый взгляд или как бы это хотели представить сами корпорации. Слабо связанные с национальным производством, отвлекая от него наиболее квалифицированную часть рабочей силы, дефицитное сырье, замыкая на себя услуги местного рынка капиталов, ТНК оказывают неоднозначное влияние на воспроизводственные процессы в развивающихся странах: с одной стороны, они втягивают эти страны в мировые экономические отношения, предоставляя им шанс осуществить ту или иную стратегию модернизации; с другой стороны, перекачав через ТНК ресурсы из стран «третьего мира» и обеспечив себе условия для нового экономического рывка, развитые страны предусмотрительно отгораживаются от волн неблагополучия, которые возникают в этой связи в развивающихся странах, способствуя тем самым возникновению острых противоречий между глобализацией, тараном которых они по существу являются, и насущными потребностями национальных экономик отдельных государств.

Анализируя деятельность ТНК на международной арене, нельзя также не отметить, что они в своей совокупности осуществляют сегодня более мощное воздействие на процессы экономической глобализации, нежели иные государства, в свое время способствовавшие образованию таких корпораций.

ТНК оказывают все возрастающее влияние и на международную политику, стремясь обеспечить себе наиболее выгодные условия экономической деятельности. Это влияние весьма существенно и в вопросах внутренней экономической политики государств – у ТНК имеются не только громадные финансовые ресурсы для лоббирования собственных интересов на государственном уровне, но и соответствующий интеллектуальный, кадровый потенциал.

Как уже отмечалось, сегодня ведущим трендом экономической глобализации становится процесс концентрации, консолидации капиталов ТНК за счет слияний и поглощений. В ближайшей и среднесрочной перспективе, как представляется, указанная тенденция сохранится, что приведет к дальнейшей монополизации ряда секторов глобального рынка (по данным Международного института трудовых исследований, сегодня 75 % мировой торговли приходится на внутрифирменные операции в рамках ТНК. Их прямые зарубежные инвестиции составляют 2,5 трлн долл. – это примерно 90 % всего мирового объема таких инвестиций)[86 - См.: Из опыта работы профсоюзов мира. С. 70.].

Многие исследователи отмечают постепенную утрату контроля государств за деятельностью ТНК, которые пока еще продолжают играть по правилам, очерченным национальным законодательством, однако не факт, что так будет продолжаться вечно. Попытки создания каких-либо действенных международных механизмов контроля за ТНК особого успеха не приносят. Тем не менее еще в 1973 г. ООН одобрила так называемый Кодекс поведения для мультинациональных компаний. Он носит достаточно общий характер, но призван ввести деятельность таких структур в правовые рамки. Одновременно была создана Комиссия ООН по мультинациональным компаниям, которая провела определенную исследовательскую работу и затем была передана в ведение ЮНКТАД – Конференции ООН по торговле и развитию. Следует также упомянуть Глобальный пакт ООН, принятый по предложению Генерального секретаря этой организации Кофи Аннана и содержащий девять принципов, касающихся прав человека, трудовых стандартов и охраны окружающей среды, соблюдать которые должны все присоединившиеся к этому документу ТНК.

Определенные усилия в данном направлении прилагает и МОТ. Еще в 1977 г. она одобрила Трехстороннюю декларацию принципов, касающихся многонациональных корпораций и социальной политики, а в 2000 г. опубликовала Толкование указанного документа. Аналогичные документы были приняты также ОЭСР[87 - См.: Из опыта работы профсоюзов мира. С. 74–75.].

В последние годы большую активность в сотрудничестве с ТНК проявляют глобальные профсоюзные федерации, заключающие с ТНК рамочные соглашения, где содержатся ссылки на международные правовые нормы и конвенции МОТ, что также способствует соблюдению ТНК определенных правил поведения и норм международного права.

Тем не менее, несмотря на незначительность сдерживающего влияния на ТНК указанных выше ограничителей, они все же, с точки зрения самих корпораций, сковывают их деловую активность и отрицательно сказываются на прибыли. Поэтому наблюдаются многочисленные случаи несоблюдения достигнутых договоренностей. В будущем же, когда недовольство корпораций достигнет «критической массы», по мнению некоторых аналитиков, возможно создание некоего мирового альянса ТНК, который сможет успешно конкурировать с национальными государствами и существующими международными организациями в сфере как экономики, так и политики.

Из вышеизложенного можно сделать вывод, что у ТНК или их альянсов, в силу соизмеримости последних с возможностями государств, может возникнуть стремление изменить в свою пользу расстановку сил на международной арене. Сегодня ни для кого не секрет, что государства часто развязывают военные операции под воздействием крупных компаний, стремясь обеспечить их интересы в различных районах мира. Вполне возможно, что в будущем ТНК не придется прибегать к услугам государства в использовании военной силы. И это не выглядит фантастичным, ибо многие ТНК разрабатывают и производят наиболее передовые системы вооружений, обладают громадными финансовыми и интеллектуальными ресурсами, самыми современными технологиями, в том числе и двойного назначения.

Безусловно, мировые ТНК – носители технического прогресса, наиболее совершенные на сегодняшний день организации производства, их продукция, как правило, конкурентоспособна на мировом рынке. Однако основными результатами деятельности ТНК, как и результатами экономической глобализации в целом, пока напрямую может воспользоваться лишь незначительная часть населения планеты, главным образом проживающая в тех государствах, которые вступили на путь постиндустриального развития. Оно, по мнению Д. Белла, характеризуется следующими признаками: переход от производства товаров к экономике услуг; выход на передовые позиции особой профессиональной группы – класса технических специалистов; доминирование теоретических знаний как источника нововведений и формулирования политики; особая роль технологии и технологических оценок и так далее…[88 - См.: Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. М., 2004. С. 18.]

Трансформация системы экономических отношений под воздействием глобализации закрепила иерархию государств по их месту в системе функциональных связей техносферы с внешним миром, изменила места государств в структуре организационно-экономических отношений, содействовала встраиванию национальных экономик в новую для них систему глобальных связей и взаимозависимостей, а также способствовала размыванию традиционного суверенитета государств. Мировая экономика в этой связи, как было показано выше, может быть представлена в виде четырех ярусов:

• верхний ярус – предприятия, где производятся наукоемкие и высокотехнологические изделия. В 1990-х гг. они повысили свой удельный вес в общем объеме мирового экспорта до 19,7 %, обогнав не только соответствующую долю сельскохозяйственной продукции, но и доли продуктов добывающих отраслей промышленности. Именно здесь главными игроками выступали и выступают ТНК постиндустриальных стран, и именно это преимущественное поле их внешнеэкономической активности;

• второй – это совокупность производств, выпускающих среднетехнологичные, капиталоемкие товары;

• третий ярус – продукция, не требующая наукоемких производств (продукция тяжелой металлурги и легкой промышленности);

• четвертый, самый нижний ярус – предприятия, специализирующиеся на добыче природных ресурсов, их переработке и обработке, сельскохозяйственном производстве, лесном хозяйстве и рыболовстве.

Каждый из этих ярусов глобальной экономики формирует свой мировой рынок, конкуренция на котором обладает собственной спецификой по сравнению с другими подобными рынками. На самом верхнем из них решающее значение имеют качественные параметры товаров, инновации в технологии их производства, в дизайне, в обслуживании после приобретения и т. п. Возможности инвестиционной экспансии в этой сфере почти неограниченны. Иначе выглядит конкуренция на рынке, образуемом товарами нижнего яруса. Природные свойства продукции сельского хозяйства и добывающих отраслей промышленности одинаковы во всем мире. Качественные различия здесь варьируются в узком диапазоне. Поэтому основным оружием в борьбе за покупателей является ценовая конкуренция. А цены таких товаров во многом определяются условиями залегания минеральных ресурсов, плодородием почв, условиями транспортировки и т. д. Основной способ расширения сбыта на мировом рынке на этом ярусе – экстенсивное развитие производства и снижение его издержек, что имеет достаточно ограниченные пределы, так как исчерпание лучших месторождений заставляет переходить к освоению худших или более труднодоступных, в то время как оплата труда имеет тенденцию к возрастанию, что в еще большей мере подтачивает конкурентоспособность такого рода товаров. К примеру, в России за годы реформ производство электроэнергии сократилось на 25 %, а численность промышленного персонала увеличилась в 1,5 раза; объем нефтедобычи, по данным на 2000 г., составлял 60 % от уровня 1990 г., а численность промышленного персонала выросла в 1,9 раза[89 - См.: Рыночное хозяйствование и риски. СПб., 2000. С. 54–55.]. Все это объясняет, почему страны аграрно-сырьевого профиля или находящиеся на ранних стадиях индустриализации оказываются в наименее благоприятном отношении и почему все большая часть ТНК концентрирует свои усилия на освоении глобальных рынков высокотехнологических товаров, уменьшая свое присутствие на нижних ярусах производства и торговли.

Необходимо отметить, что сегодня на всех четырех ярусах мировой экономической пирамиды можно наблюдать некоторые общие черты, свидетельствующие о складывании постиндустриального способа производства, а именно:

1) возрастающая часть производительного потенциала национальных экономик ориентируется на международный обмен, а не на удовлетворение внутригосударственных потребностей. Это объективно ведет к становлению и развитию глобальной экономики, усиливает конкуренцию, динамизирует функционирование и повышает ее эффективность;

2) информационные технологии все больше превращаются в непосредственную производительную силу. К примеру, в США

/

добавленной стоимости производилось при помощи информационных технологий; в странах Европейского союза и в Японии доля капиталовложений в информационные технологии составляла в конце 1990-х гг. 2,8–3 % от ВВП этих стран[90 - См.: Антипина О., Иноземцев В. Диалектика стоимости в постиндустриальном обществе // МЭиМО. 1998. № 3. С. 50; Мельянцев В. Информационная революция – феномен «новой экономики» // МЭиМО. 2001. № 2. С. 4.];

3) начиная с 1980-х гг., с одной стороны, ведутся поиски новых видов энергетических ресурсов и путей замены использования традиционных видов энергии (нефть, газ) и, с другой стороны, «нелимитированных ресурсов» – ядерное топливо, энергия ветра, солнца, а также энергия, получаемая из природных источников (масла из продукции сельского хозяйства). В результате доля производства электроэнергии на АЭС возрастет с 16 % в 2000 г. до 23 % в 2020 г. Сегодня в мире построено более 30 солнечных электростанций, суммарная мощность которых превышает 380 МВт. В использовании энергии ветра лидируют США – свыше 1500 МВт из 1700 МВт установленной мировой мощности. Китай обладает 7 млн биоэнергетических установок с программой увеличения их до 30 млн, которые будут перерабатывать до 1 млрд т отходов и производить до 500 млрд куб. м биогаза в год.

Увеличение удельного веса нетрадиционных источников энергии (солнечной, геотермальной, ветровой) связано с ужесточением политики, направленной на повышение энергоэффективности, ограничение выбросов вредных газов в атмосферу, как это предусмотрено Киотским протоколом. В результате возобновляемые источники энергии становятся все более привлекательными, вытесняя топливно-энергетические ресурсы органического происхождения.

Не меньшими возможностями в области развития нетрадиционных источников энергии обладает Россия. Только использование энергии разведанных запасов термальных вод, оцениваемых в 21 млн куб. м в сутки, может заменить около 30 млрд т нефти. Благоприятны перспективы использования солнечной энергии в южных районах страны, силы ветра – на арктическом побережье, геотермальной энергии – на Камчатке.

Однако, как показывает практика, спрос на традиционные виды топлива сегодня в мире еще весьма высок. За последнюю четверть века структура энергопотребления на мировом и национальном уровнях претерпела существенные изменения, но первичные энергоносители по-прежнему имеют превалирующее значение. На их долю в начале 2000 г. в общем объеме мирового потребления энергоресурсов приходилось: на нефть – 38–40 %, уголь – почти 22–27, природный газ – 23 %. Несмотря на значительный рост производства энергии за счет использования, например, ядерных источников, их доля в мировом энергобалансе остается пока на уровне 6 %. По прогнозам Международного энергетического агентства (МЭА), к 2015 г. общее мировое потребление всех видов энергоресурсов возрастет примерно в 1,3–1,4 раза и составит около 17 млрд т. Доминирующее положение в структуре потребления топливно-энергетических ресурсов до 2020 г. сохранится за энергоносителями органического происхождения. Их доля в мировом энергопотреблении практически останется на уровне 85 %[91 - См.: Путь в XXI век: стратегические проблемы и перспективы российской эконоумики. М., 1999. С. 408.]