Напиток мексиканских богов

– Танюха! Как бы ты ни отказывалась, на самом деле ты этого хочешь, только еще не осознаешь, – убежденно говорила она, подбивая меня на очередное приключение. – А я раньше тебя угадываю твои тайные желания и исполняю их, как Золотая рыбка! Давай, смелее! Я знаю, я вижу: в глубине души ты настоящая амазонка!

В глубине моей души русалкой резвилась Тяпа. Райка обращалась напрямую к ней, игнорируя Нюню, боязливо плещущуюся на мелководье, и никогда не ошибалась с целевой аудиторией. Не помню, чтобы мне хоть раз удалось уклониться от участия в Райкиных сомнительных затеях.

– То-то и плохо, – укоризненно молвила Нюня. – Вот не приехали бы мы в этот отель, и была бы наша Раечка жива-здорова!

Мы с Тяпой предпочли отмолчаться – чувствовали за собой вину.

Нашу неурочную весеннюю вылазку на приморский курорт придумала и организовала Раиса. Я честно пыталась объяснить ей, что это плохая идея: я ведь милым образом смогу съездить к морю в высокий сезон, у меня будет полномасштабный и полновесно оплачиваемый отпуск в знойном августе, зачем же мне брать неделю за свой счет в туманном и сыром апреле? Но подруга уже приняла судьбоносное решение и была непреклонна.

– Танюха! Что значит – какой смысл? Ты в зеркало на себя погляди! – орала она в трубку так, словно хотела докричаться до меня из своего Израиля без помощи телефонной связи. – Я посмотрела твою последнюю фотку на сайте «Одноклассники» – это же ужас что такое! У тебя лицо бледно-голубое с прозеленью, как заплесневелый французский сыр! Согласись, гадость?

– Гадость, – охотно согласилась я, имея в виду не свое лицо, а рокфор, от которого, Райка это знает, меня тошнит.

– Поэтому ради спасения остатков красоты и здоровья ты должна немедленно отправиться на отдых. Пока еще не поздно! – заявила добрая подруга.

Озабоченно засмотревшись в зеркало, я упустила момент, когда еще могла что-то возразить. Райка сделала глубокий вдох и затем без пауз выдала длинную тираду, из которой следовало, что думать поздно, все уже решено и уговаривает меня подружка только из вежливости.

– Я знаю, в глубине души ты просто мечтаешь отдохнуть от работы, подышать свежим морским воздухом и подставить свое бледное анемичное тело теплым солнечным лучам и горячим мужским рукам! – с неподражаемым апломбом выдала она. – Радуйся, твое желание сбудется, ведь у тебя есть персональная Золотая рыбка по имени Райка! Я все устроила, нас ждет прекрасный двухместный номер в отеле у моря! Он достался мне по спецпредложению, очень выгодно, с большой скидкой. Предупреждаю: деньги я уже заплатила, и назад мне их никто не вернет, так что, если не хочешь ответить на мою о тебе нежную заботу черной неблагодарностью, живо пиши заявление на отпуск и пакуй чемоданы!

Деньги, которые никак нельзя вернуть, были веским аргументом. Израильская жизнь научила Райку дотошно считать шекели, хотя от природы моя подруга к математическим упражнениям не склонна – с абстрактными числами она не дружит и даже телефонные номера запоминает с великим трудом. Ввергать подругу в лишние расходы мне было совестно. Я в очередной раз сдалась и уступила Райкиному нажиму. Выклянчила на работе неделю за свой счет, купила новый купальник и приехала на курорт. О чем теперь ужасно сожалела и душевно терзалась, считая себя косвенно виновной в том, что у нашей сказки про Золотую рыбку оказался такой плохой конец, и не зная, кого винить в гибели подруги.

На парня, проскочившего между мной и пушкой, я обратила внимание только потому, что Нюня задумчиво пробормотала:

– Смотри-ка, опять этот мужик с большим и красивым!

Ляпни нечто подобное Тяпа, я бы сочла сказанное пошлой шуточкой, недостойной моего внимания и крайне неуместной в этот печальный момент. Но заподозрить в несвоевременной игривости простодушную Нюню было невозможно, поэтому я послушно посмотрела – и увидела прилизанного типа с расписным караваем.

– Интересно, где он берет эти хлебобулочные артефакты? – забыв про страдания, заинтересовалась Нюня. – Такую буханку в розничной сети не купишь, это явно хенд-мейд! Может, товарищ – коллекционер и собирает авторские работы из теста?

– Тогда он не отдал бы свой вчерашний каравай на съедение Райке! – возразила Тяпа.

Тут я ойкнула и подпрыгнула, словно гладкий гранитный парапет подо мной неожиданно пророс колючкой. Это же вчерашний мужик с караваем! Один из последних людей, видевших мою погибшую подругу живой!

– И не только видевших, – напомнила Тяпа. – С этим коллекционером караваев Раиса вчера вечером пообщалась очень тесно. И не к нему ли она потом убежала снова, так сказать, для продолжения банкета?

Банкет и каравай ассоциировались крепко-накрепко. Я мгновенно решила, что непременно должна поговорить со вчерашним Райкиным кавалером, чтобы выяснить, когда и при каких обстоятельствах они расстались. Вот и нашлась отправная точка для расследования зловещей истории о безвременной смерти моей дорогой и любимой подруги!

– За ним! – скомандовала Тяпа.

Парень с караваем садился в такси. Я успела услышать, как он сказал водителю:

– В аэропорт, живо, я опаздываю! – и яростно засемафорила другому наемному экипажу.

– Куда спешишь, красавица? – лениво поинтересовался водитель.

– Надо же, второй комплимент за полчаса! – шепнула мне польщенная Тяпа. – Утро нельзя назвать совсем уж скверным!

– В аэропорт, живо, я опаздываю! – не отвлекаясь на всякую ерунду, озабоченно повторила я.

– Чертовы р-р-раздолбаи!

Сеня Васильчук потянулся к подносу и ухватил сухую баранку так, словно это было не мирное хлебобулочное изделие, а ручной снаряд для прицельного броска в лобовую броню вражеского танка. Впрочем, позавчерашняя баранка была немногим мягче камня. Вздумай Сеня запулить ее в голубую даль, в небе над аэропортом стало бы на один самолет меньше. Баранка была страшно твердой, а Сеня очень сильным и жутко злым.

– Какого хрена я должен ломать голову, как это все разруливать?! – закусив баранку и сделавшись похожим на разъяренного быка с медным кольцом в носу, проревел Сеня.

По Сене было видно, что он легко и даже не без удовольствия сломает пару-тройку голов вышеупомянутым чертовым раздолбаям, однако даже такие радикальные меры не позволяли решить заковыристый вопрос: как отправить к месту приземления самолета Высокого Гостя всех Чуть Менее Высоких Встречающих, если их набежало аж восемь душ, а свободных автомобилей у Сени осталось всего два? Причем все встречающие, как на подбор, равнозначны по статусу и категорически не желают делить место в транспорте с себе подобными!

– Молодой человек, вы просто не понимаете, с кем имеете дело! Я руководитель Южного банка! – вытирая потеющий лоб просторным клетчатым платком и делаясь похожим на арабского шейха в национальном головном уборе, занудно повторял дородный чернобровый встречающий.

– А я руководитель Сибирского банка! – запальчиво сообщал редковолосый блондин.

– Но самым крупным подразделением банка является наше, Северо-Западное! – бухтел откровенно лысый толстяк.

Самолет, который уже заходил на посадку, вез Высочайшего Банкира страны. Конкурирующие за внимание шефа банкиры поплоше злобно зыркали друг на друга и еще более нехорошо смотрели на Сеню. На их гладких розовых лицах читались угрозы, высказывать которые Средневысокие Встречающие, однако, не спешили. По Васильчуку было видно, что ему не особенно противна идея уравнять количество персональных автомашин и капризных встречающих путем массового истребления последних. Он не считал банкиров венцом творения, и банки его в этот момент интересовали только консервные – лучше всего, с тушенкой.

– Гос-с-споди, как мне все это надоело! – простонал Сеня, нахлобучивая наушники. – Первый, Первый, ответь!

– Я – Первый, – послушно прохрипела рация.

– Вот молодец, – желчно пробурчал Сеня, которого после бессонной ночи и с голодухи раздражало абсолютно все. – Первый он! Куда там! Второй! Слышь, Второй!

– Второй на месте.

– И на том спасибо. Тринадцатый! Тринадцатый!! Тринадцатый, твою дивизию, ты оглох?! – Сенин яростный вопль запросто мог оглушить буйвола.

– Арсений Сергеевич, Тринадцатый – это мы, – без эмоций подсказал замначальника аэропорта, бывалый дядька Андрей Андреич, который в свое время сажал в Питере самолеты «Большой восьмерки» и после этого свято уверовал в существование на земле рая и ада, из коих первый еще не найден, а последний определенно находится на территории нашей родины, периодически незначительно меняя дислокацию.

В последние дни адское пекло локализовалось в районе курортного аэропорта: на международное финансовое толковище слетались ВИПы со всей Европы. Сейчас в воздушном пространстве над городом находились четыре самолета с Первыми Лицами страны. Каждый лайнер следовало сажать без промедления и принимать со всеми возможными почестями. Не вытанцовывающаяся встреча злополучного банкирского борта сбивала и без того напряженный график. Андрей Андреич с ужасом предвидел наступление момента, когда он вынужден будет сказать пилоту Наиглавнейшего Лайнера: «Прошу прощения, прокружите еще четверть часика, у нас тут живая очередь». После этого им с Сеней осталось бы только занять очередь на расстрел.

– Да пошли вы все! – взревел несдержанный Васильчук, широким взмахом руки указав склочным банкирам направление движения.

С таким экспрессивным посылом колонна встречающих могла пешим ходом дойти до края вселенной, с неизбывной радостью попутно приветствуя космические лайнеры чужих миров.

– Встали! Построились в колонну по два – и айда на поле! – яростно командовал харизматичный Васильчук.

Андрей Андреич, за тоскливыми думами пропустивший пару Сениных императивов, с изумлением увидел самолет, в нарушение всех правил эффектно подруливающий прямо к зданию аэровокзала. Лайнер красиво обошел размещенные в строгом порядке самолеты, развернулся перпендикулярно общему построению, причалил к входу в ВИП-зал и замер, ткнувшись носом в редкую крону ближайшей березки, точно проголодавшийся жираф.

– Неплохо встали! – пробормотал впечатленный Андрей Андреич, с уважением посмотрев на ушлого Сеню, сумевшего-таки раскусить неразрешимую задачку про два автомобиля и восемь эгоистичных персон.

– Вперед, вперед, шевелимся, встречаем нашего дорогого ВИП-банкира! Теперь все в равных условиях, без автомобилей, на своих двоих! – подгонял тот нерасторопных встречающих.

Мимо Сени и Средневысоких Банкиров, на бегу оправляя расшитый поддельными жемчугами сарафан, пробежала долговязая красавица из протокола, за ней Коля Комарин с дежурным караваем, а за ним – еще одна девица, незнакомая, без всяких этнических прибамбасов, но с таким напряженным лицом и сосредоточенным взглядом, что даже нахальный Васильчук не дерзнул поинтересоваться ее личностью и целью появления.

По ровным строчкам морщинок на сурово нахмуренном лбу девицы удобочитаемыми огненными рунами было начертано: «Не влезай, убьет!»