Спокойно, Маша, я Дубровский!

Остался завершающий штрих, требующий навыков уже не скульптора, а стилиста. Лупиков отложил испачканный пластилином стек и взял в одну руку ножницы, а в другую тугой золотистый локон. Его он с нежностью поцеловал и даже оросил одинокой слезинкой. Это был самый последний локон, других у него не осталось. Прикрепляя его к голове пластилиновой куклы, Лупиков чувствовал, что ему грозит разрыв сердца.

Однако разорвалось не сердце Лупикова, а глухая полночная тишь. Гневно затопало по полу колченогое трюмо, задребезжали на нем флаконы и фарфоровые фигурки собачек и пастушек. Лупиков оглянулся, не смея верить своим ушам. Глазам тем не менее он поверил. По полированному подзеркальному столику с сердитым гудением полз неожиданно оживший пейджер.

– Не может быть! – прошептал Лупиков и жадно потянулся к беспокойному прибору.

Экранчик пейджера успел запылиться. Лупиков спешно протер его пальцем, замаслил стекло пластилином, но все-таки сумел прочитать короткие строчки долгожданного сообщения: «Хочу стать богатой! Как?» – и далее одиннадцать цифр телефонного номера.

– Господи, спасибо тебе! – Лупиков истово перекрестился и от полноты чувств поцеловал пейджер.

Небеса не разверзлись, чтобы покарать его за богохульство, и счастливый Лупиков, сияя, как новый медный грош, вернулся к столу.

Пластилин, разогретый теплом его рук, немного остыл, золотоволосая куколка слегка затвердела. Лупиков положил бессмертный пейджер так, чтобы держать его в поле зрения, перевернул пластилиновую куколку и соединил ее податливые ручки за спиной. Потом старательно связал их золотой ниточкой, снова перевернул куклу на спину, уложил поудобнее и пошел мыть руки с мылом.

Руки должны были быть чистыми.

Лупиков тщательно вымыл руки, промокнул их полотенцем, вернулся к столу, сел поудобнее, включил приятную музыку и только после этого потянулся за остро наточенным скальпелем.

Начиналось самое интересное.

6

– Рая, ты куда? – не открывая глаз, сонно пробормотал Валентин Иванович Солоушкин, услышав скрип половиц в прихожей.

За окном трясло розовой марлей раннее утро, бодро распевали пробудившиеся птички, но свободный от дел пенсионер не видел никакой необходимости следовать их доброму примеру.

– Я с собакой погуляю, ты спи, Валя, спи! – шепотом ответила из прихожей заботливая супруга Раиса Павловна, а потом тихо щелкнул дверной замок.

– Ладно, – согласился Валентин Иванович и перевернулся на другой бок.

Проснулся пенсионер спустя два часа, разбуженный долгим и настойчивым звонком.

– Рая, открой! – недовольно крикнул он.

Рая не открыла, звонок все не прекращался. Валентин Иванович неохотно слез с высокой кровати, сунул ноги в тапки, набросил на плечи халат и побрел в прихожую.

За дверью, обнимая белый стеклянный баллон, нетерпеливо переминалась молочница Аглая.

– Спишь, барин? – весело укорила она Валентина Ивановича, с рук на руки перегружая ему свою ношу. – А хозяйка где?

– Гуляет с собачкой, – сквозь зевок ответил Солоушкин, принимая баллон.

– О, вы собачку завели? – заулыбалась молочница. – Молодцы! Ну, я побегла, бывайте, до среды!

– До свиданья, – машинально ответил Валентин Иванович.

Тяжелый баллон норовил выскользнуть у него из рук. Солоушкин отнес его на кухню, поставил на стол и задумался, незряче глядя на пластмассовую крышечку с изображением улыбающегося Колобка.

В отличие от сказочного персонажа, Валентину Ивановичу было совсем не весело. Собачку они с Раисой Павловной хотели завести, но пока не выбрали. В связи с этим Валентину Ивановичу было очень интересно узнать, на какую такую прогулку усвистела его законная супруга? С какой собачкой?

– К какому кобелю? – конкретизировал вопрос не по годам ревнивый пенсионер.

И в благородной седине его аккуратной шкиперской бороды отчетливо заиграла зловещая синева.

7

Утро началось неважно. Бабуля, которой я ночью оставила свой мобильник, забыла мне его вернуть, а сама с утра пораньше куда-то убежала. Я осталась без сотовой связи. Этот факт меня сильно огорчил и одновременно дал моральное право публично озвучить гневный монолог, начинающийся со слова «доколе» и содержащий риторический вопрос: как долго безответственная бабуля будет беспрепятственно и бесконтрольно узурпировать полезные технические средства, принадлежащие другим членам семьи? Мамуля, которой бабуля позабыла вернуть ноутбук, с готовностью поддержала мой протест.

– Полагаю, пришло время для суровых мер, – выслушав нас, хмуро сказал папуля и одним резким ударом со свистом отсек от колбасного батона веревочный хвостик.

– Неужели настолько суровых? – мягкосердечная мамуля сразу же пошла на попятный.

– Предлагаю департацию! – сказала я и ловко выдернула из-под ножа аппетитный колбасный кружочек. – Выслать бабулю на дачу в Бурково! Там нет ни компьютера, ни Интернета, ни даже телефона, и она волей-неволей отойдет от дел.

– Будет гулять в лесу, дышать свежим воздухом, пить парное молоко! – воодушевилась мамуля.

– Алле, алле, кто меня слышит?! – человеческим голосом на грани истерики воззвал ее мобильник.

Мамуля обожает нетрадиционные позывные и все время устанавливает на свой телефон звуки живой и мертвой природы. Это ее психованное «Алле, алле!» звучит еще неплохо. На прошлой неделе мобильник нашей великой писательницы то и дело разражался басовитым сатанинским хохотом из арии Мефистофеля в исполнении Шаляпина. Вот это было акустическое шоу не для слабонервных!

– Я, я тебя слышу, – успокоила свой нервный аппарат моя родительница. – Алле?

– Басенька, это мама! – бодро отрапортовал мобильник не по возрасту звонким голосом бабули.

– Где ты, мама?

– Гуляю в лесу, дышу свежим воздухом!

Мамуля отстранилась от трубки, взглянула на нее с изумлением и недоверчиво спросила:

– Пьешь парное молоко?

– Какое молоко в лесу, Бася, ты в своем уме? – спросила бабуля. – Березы я тут доить буду, что ли? Ой, заработалась ты, доча, пора тебе отдохнуть. Не хочешь поехать на нашу дачу в Бурково?

– В сад, все – в сад! – захихикала я.

– Мама, что ты делаешь в лесу с моим ноутбуком? – строго спросила покрасневшая мамуля.

Я перестала смеяться и придвинулась к трубке, чтобы дополнить и расширить вопрос:

– И с моим мобильником?

– И еще с супругой Валентина Ивановича, – невозмутимо добавила бабуля. – Он, наверное, уже ее потерял. Я, собственно, затем и звоню, чтобы вы предупредили Солоушкина – с Раисой Павловной все в порядке, она со мной.

– Что как раз и означает, что с Раисой Павловной далеко не все в порядке! – не удержалась от шпильки мамуля, однако бабуля этой язвительной реплики не услышала, так как уже выключила трубку.

Я забрала у мамули телефон, посмотрела, с какого номера поступил входящий вызов, и тихо выругалась. Бессовестная бабуленция звонила с моего собственного мобильника!

– Не понимаю, что в ее возрасте можно делать в лесу! – возмутилась мамуля.