До кончиков пальцев… Четвёртая часть. Дождь

Начало было необнадёживающим, но Ксюша, отогнав все сомнения и напомнив самой себе главную цель их встречи, сразу вывалила на него всю важную информацию.

– У тебя есть сын. Он смертельно болен. Ты можешь попытаться ему помочь.

Она понимала, что сейчас будет что-то страшное, но мужественно не отвела глаза, а пыталась рассмотреть сквозь тёмные стекла очков его взгляд, чтобы понять, что он чувствует.

Он сделал пару шагов к ней и схватил за плечи.

– Что ты несёшь! Если ты хочешь, чтобы я помог вашему ребёнку, то хотя бы не надо врать!

Она почувствовала, как предательская дрожь от его прикосновения накрывает всё её тело. И неважно, что ей было немного больно и что она видела его едва скрываемую злость. Он прикасался к ней, он был так рядом, что знакомый аромат парфюма кружил голову волнующими воспоминаниями.

От волнения голова работала с небольшим опозданием, и девушка, переваривая его слова, молча стояла и хлопала ресницами. Он презрительно оттолкнул её, развернулся и пошёл обратно к машине. Спохватившись, Ксюша бросилась за ним и, схватив его за руку, закричала:

– Это наш с тобой сын!

Он отдёрнул руку, а она, кусая губы, чтобы не разреветься, пробормотала:

– Я сделала тест на отцовство. Это не Костин ребёнок. Я могу тебе его показать.

Он выжидающе смотрел на неё, и она нервно стала копошиться в сумке. Найдя его, она протянула дрожащий листок. Он пробежался глазами и вернул его.

– Может быть, был кто-то ещё!

Ксюша почувствовала, как, не прикасаясь к ней, он ударил её так больно, что едва хватило сил не закричать и не влепить пощечину от обиды. Слёзы градом покатились по её щекам.

– Ты считаешь, что я шлюха? – наконец вымолвила она сдавленным голосом.

– Я ничего не считаю. Но мы с тобой предохранялись, если ты помнишь!

Этой ночью, лежа без сна и представляя эту встречу, она думала, что он будет орать на неё, трясти как грушу от злости, проклинать за то, что она столького его лишила, но ей в голову не приходило, что он будет сомневаться в её словах. Хотелось плюнуть ему в лицо, развернуться и уйти, ничего не объясняя, но в больнице лежал маленький человечек, частичка её самой, для которого Артём был, возможно, последней надеждой на выздоровление, и она, встряхнув головой и выкинув из неё все его ужасные слова и свои обиды, напомнила:

– Если ты помнишь Финляндию, последнее утро перед отъездом, душ и никаких презервативов…

Она видела, что он колеблется, верить ей или нет, и продолжила:

– Ты можешь сделать тест на отцовство, если сомневаешься в моих словах.

– Что ты от меня хочешь? – наконец произнёс он.

– Я хочу попросить тебя сдать кровь, чтобы узнать, можешь ли ты стать донором костного мозга для нашего сына.

Он отошёл от двери и указал ей на сиденье.

– Садись.

Ксюша послушно села, а он открыл соседнюю с водителем дверь и сел вперёд.

Дома, деревья, дорога замелькали в окне и помогли ей немного успокоиться. Это всегда безотказно действовало на её нервную систему и душевное спокойствие, и спустя десять минут она почувствовала, что перестало противно сосать под ложечкой. Однако предательская дрожь не отпустила её тело. Слишком близко он находился, чтобы перестать волновать её.

Сидя на заднем сиденье его автомобиля, она вдруг резко осознала, что после длительного расставания снова находится рядом с ним, даже пусть совсем ненадолго, и что он согласился сдать кровь и, возможно, станет донором для их сына. Ведь иначе зачем он посадил её в машину и сказал водителю ехать в больницу.

Когда водитель остановил автомобиль возле входа и она покинула его следом за Артёмом, волнение стало возвращаться и расти в геометрической прогрессии.

– Показывай, куда идти, – всё так же отчуждённо произнёс он, и она, кивнув, указала направление.

Они поднялись в отделение, и Ксюша, вытащив из сумки запечатанную маску, протянула ему.

– Зачем это?

– Этим детям страшна любая инфекция, – пояснила она, надев маску на себя.

Он последовал её примеру. Она взяла его за руку, чтобы повести за собой, но тут же отдёрнула её, ощутив лёгкий разряд электричества, пробежавший от него по ней. Она подняла глаза, и они впервые встретились взглядами. Это был холодный взгляд чужого человека, и девушка в отчаянии подумала, как же такое может быть? Однако внутренний голос тут же посмеялся над ней: «Чего же ты хотела? Ты сама бросила его! И как!».

Ксюша поспешно убрала глаза и быстро пошла по коридору, повторяя себе, словно магическое заклинание, слова, заставляющие её держаться: «Сейчас это не главное!»

Она влетела в палату и встретилась глазами с сестрой.

– Он согласился.

Катя не успела ничего ответить, так как в палате появился Артём. Он без слов подошёл к кроватке и посмотрел на сына, спящего в ней. Ксюша взволнованно наблюдала за ним, не зная, что ожидать дальше. Сестра взглянула на Ксюшу, на Артёма и без слов вышла из палаты, подсознательно чувствуя, что им необходимо побыть втроём. Ксюша подошла к Артёму и молча протянула антибактериальные салфетки. Он взял их и тихо спросил:

– Как ты его назвала?

– Тёма… – еле слышно ответила девушка.

Он повернулся к ней и поймал её взгляд.

– Я так понимаю, если бы он не заболел, я бы никогда не узнал о его существовании?!

Она виновато опустила глаза.

– Ясно!

– Артём, когда я ушла, я была уверена, что это Костин… – попыталась оправдаться девушка, но он так посмотрел на неё, что она даже не закончила начатую фразу.

– По какому праву ты решила за меня… за нас нашу судьбу?! – сотрясая тишину, прогремел его голос. – Почему ты ничего мне не рассказала тогда, а просто вычеркнула из своей жизни?!

Мальчик тихо заплакал, и Ксюша взяла его на руки, не став отвечать на вопрос. Успокоив сына, она, обращаясь к Артёму, взмолилась:

– Я не прошу тебя простить меня… Я умоляю попытаться спасти нашего сына.

Он развернулся и ушёл, оставив Ксюшу в растерянности стоять посреди палаты с ребёнком на руках.

Через несколько минут вернулась Катя.

– Ты отправила его кровь сдавать?

Ксюша обернулась, услышав её слова.