В Стране Бабушки Куклы, или Дом с волшебными окнами

Лапа Мишкина, усни,

Лапа будет трогать сны:

По мху ступать,

Похрустывать…

Ухо Мишкино, усни.

Ухо будет слушать сны:

Будут сниться Мишке

Шор-шур шишки…

У медведя в доме было очень тепло. Жарко горела печка, и серебряные искры так и вылетали из неё!

В доме, наверно, была мастерская. Михайло Иваныч как только впустил гостей, так сейчас же ушёл в угол и принялся за работу, что-то мурлыча себе под нос и не обращая никакого внимания на детей.

– Лыжи делает! – сказал Серёжа. – Вот здорово! Михайло Иваныч лыжи делает!

Морозко снял тулуп, погрел у печки руки и стал большой иглой зашивать дыру в валенке.

– Не полагается! – ворчал он, ворочая валенок. – Не полагается… Сколько служу, а новых валенок не выслужил.

Михайлу Иванычу, видно, давно надоела Морозкина воркотня, и он громко запел:

Я лыжи детям делаю,
Прочней вам не сыскать.
Секрет таков: лишь смелые
Их могут надевать.
Трусишка в яму упадёт,
А смелый на? гору взойдёт!

– А куда на них можно дойти? – спросил Серёжа.

– Это смотря по тому, кто наденет, – сурово ответил Михайло Иваныч.

– Да куда хочешь, милый, – сказал Морозко.

– Мы, дедушка, дом с серебряными окнами ищем, – сказала Таня. – Ай! – закричала она, потому что Серёжа наступил ей на ногу. – Ты что это… – начала она, но, увидев, какие знаки делает ей Серёжа, замолчала.

Морозко сделал вид, что ничего не заметил.

– Куда вам надо, туда и доедете, – сказал он, откусывая нитку.

– Ищите – и найдёте, – пробурчал Михайло Иваныч.

– Нам ведь торопиться надо, дедушка, – сказала Таня, – очень торопиться! А то мы останемся в Старом году!

– Ну что ж, попросите Михайла Иваныча, он вам лыжи и даст.

– Даст, миленькая девочка, даст, – суетилась лисичка.

Она всё бегала около Тани и угощала её и Серёжу вкусными морожеными яблоками и клюквой в сахаре.

– Да не юли ты! – прикрикнул на неё Морозко. – Пойди лучше малого побуди – что он всё спит да спит…

– Иду, иду, – засуетилась лисичка и юркнула за пёстрый ситцевый полог.

Таня заглянула туда и увидела деревянную колыбельку.

– Можно мне маленького посмотреть? – спросила она.

– Можно, миленькая девочка, можно… – И лисичка отдернула пёстрый полог.

За пологом в деревянной колыбельке сладко спал плюшевый медвежонок.

– Плюшкиным звать, миленькая девочка, – сказала лисичка. – Маленький ещё, вот и спит всё.

– И что за малый! – сказал Морозко недовольно. – Всё спит да спит, хоть бы разок проснулся!

– Какой хорошенький! – сказала Таня. – А откуда он у вас, дедушка?

– На дороге нашёл, милая. Я бы не стал брать, да вот Михайло Иваныч сказал: «Давай усыновим». А он мужик серьёзный, мастер хороший, я его и уважил. Да что толку! Вот и няньку взяли, юлу такую, а дитя всё спит да спит!