В состоянии необходимой обороны

Тихонов перебирал в памяти события прошедших нескольких дней: работа, работа и работа. Ничего особенного. Ничего примечательного. Кроме загадочных звонков и ссоры с женой.

В последнее время они часто ссорились. Тихонов понимал, что не давал жене необходимых ей любви и ласки. Честно говоря, ему в последнее время было абсолютно не до нее. Он даже не мог ответить себе, любит ли он ее? Вряд ли. Ему почему-то стало очень жаль ее. Вячеслав Карпович вспомнил, как они познакомились…

Было жаркое лето.

Ялтинский берег переполняли отдыхающие, несмотря на заходящее солнце, все лежаки на пляже были заняты. Тихонов лежал на животе у самой воды. Теплые волны касались его ног, размывали под ними песок. Словно приглашая к себе… В себя…

Тихонов не выдержал, поднявшись, резким движением с размаху плюхнулся в волны, обдав при этом брызгами какую-то пожилую особу. Пожилая особа сделала недовольное лицо, пробурчала что-то типа: «Понаехали… нахалы…» Но Тихонов уже не слышал этого. Он плыл все дальше и дальше, щурясь от лучей заходящего, но все еще слепящего глаза солнца… Неожиданно он услышал, точнее, вначале увидел пузыри на волнах, метрах в пятнадцати от себя, потом догадался, различил слова: «П-ма-ма-а…ги-и…» Вячеслав (тогда еще его никто не называл Вячеславом Карповичем) понял: кто-то тонет. И еще он понял, что тонет девушка. Мгновенно оценив ситуацию, он быстро подгреб к тонущей, схватил ее одной рукой за волосы, второй за талию, успев оценить гибкость ее тела, стройную фигуру…

Так они познакомились. Роман, начавшийся столь романтично, был бурным и довольно быстро перерос в решение — жениться. Решению способствовало и то, что у будущей жены были довольно значимые по меркам того времени родители: папа — директор ресторана, мама — бухгалтер банка… Тихонов тогда был счастлив.

А теперь он испытывал перед женой горькое чувство вины и разочарования. Вины — от того что так и не смог сделать ее счастливой, а разочарования — потому что не стал счастлив сам.

Перебирая в памяти события прошлых лет, Вячеслав Карпович снова вспомнил вчерашний разговор с женой и его собственное беспричинное (он совершенно отдавал себе в этом отчет) раздражение.

Вдруг он понял почему. Конечно же! Тихонов просто не хотел, чтобы жена уезжала. Неважно куда: в Италию ли, на дачу, к своей маме, к первому мужу… Потому что он боялся. Чего? Вячеслав Карпович сам не мог понять, но это неведомое ранее состояние все нарастающей тревоги не покидало его ни на минуту, подчиняя все, что происходило вокруг, одному — поиску объекта опасности.

Объект не заставил себя долго ждать.

— Слава? Слушаешь? — Это звонил Шишков. — Алло, ты здесь?

По голосу Шишкова было заметно, что он нервничал.

— Слушаю, — выдавил из себя через силу Тихонов.

— Я везу к тебе Трофима, ты все понял? — Шишков говорил тихо, словно боясь, что их услышат.

— Как тебе это удалось? — Вячеслав Карпович услышал, как бьется его сердце, почему-то оно, вопреки всем его познаниям в области физиологии, сейчас билось у него прямо в горле.

— Бензин кончился… На бензоколонке…

Шишков говорил что-то еще. Но Вячеслав Карпович уже не слушал его, положив трубку на стол, он налил в стакан газированной воды, выпил залпом, позвонил секретарше.

Благоухая только что купленными духами (такой вывод можно было сделать потому, что она вылила их на себя достаточное количество), вошла секретарша.

— Леночка, — оценил аромат Тихонов, демонстративно глубоко втянув в себя воздух, — у вас чудный вкус… — Он протянул ей для приветствия руку, чуть придержал в своей руке ее тонкие длинные пальцы, поцеловал ладошку изящной руки.

Секретарша просияла, присела на край стола своего шефа, облокотилась на спинку его кресла.

— Леночка, — продолжил Тихонов теперь уже другим тоном, привыкшая к переменам настроения шефа Леночка встала со стола, — я вас очень прошу, пожалуйста, не пускайте ко мне никого.

Леночка поняла, кивнула, повернулась к шефу спиной и, качнув пару раз узкими бедрами, вышла из кабинета.

Тихонов проводил ее взглядом. С ней у него тоже был роман. Странное стечение обстоятельств: все женщины, которые его окружали, вначале становились его любовницами, а потом кто — женами, кто — подругами, кто — коллегами по работе…

Правда, с Леночкой произошла отличная ото всех других замечательная история, которую вряд ли можно было назвать романтической.

Это случилось три года тому назад. Тихоновская теща отмечала свой очередной юбилей. Какой именно, Вячеслав Карпович не знал, он сбился со счета, ему казалось, что она отмечает эти юбилеи каждый год.

Столы, расставленные по всему дачному участку, ломились от яств. Чего там только не было! Знакомая и малознакомая публика уже устала дегустировать все прибывающие напитки, полусидела, полулежала на коврах ручной работы, которыми почти сплошь была устлана трава родительского участка. Ни у кого не было больше сил ни на что — ни на еду, ни на выпивку, ни на скучные однообразные разговоры, ни даже на новые знакомства. Вячеслав Карпович дремал, прислонившись спиной к ореховому дереву, порой он приоткрывал глаза, не то контролируя, не то оценивая ситуацию. Неожиданно его внимание привлекла девушка, «тонкая и звонкая», как он ей сам потом сказал, она… собирала одуванчики. Да, среди всего этого пресытившегося пиршества она собирала не измятые коврами одуванчики. Тихонов присмотрелся: девушка была хороша собой. Он был как раз в том состоянии, когда решения принимаются легко, а о вопросе об ответственности за них не может быть и речи. Тем более что ответственности, как таковой, и не предполагалось. Он просто встал с ковра, подошел к девушке и сказал:

— Давайте уедем отсюда… — Девушка посмотрела на него своими замечательными глубокими синими глазами, Тихонов смутился, но уверенно повторил. — Прямо сейчас…

— Куда? — спросила девушка.

Ее звали Лена. Они мчались по трассе на одной из тихоновских машин, сами не зная куда и зачем, останавливались у обочины дороги через каждые полчаса и занимались любовью.

В тот день Вячеслав Карпович понял, что лучшей секретарши ему не найти.

Прежняя секретарша, Нина Андреевна, была тут же уволена, что вызвало упреки жены и скрытое недовольство тещи. Дело в том, что именно теща устроила к нему на работу эту Нину, она приходилась многочисленному семейству дальней родственницей. Кем именно, Тихонов не интересовался, его всегда раздражали бесчисленные родственники жены, которыми ему приходилось заниматься, устраивать в институты, на работу, вникать в их бесконечные финансовые проблемы.

А дальше все шло так, как и должно было идти. Тихонов задерживался на работе, врал жене, иногда «работа» затягивалась до утра, порой даже продолжалась в выходные дни. Лена оказалась на удивление страстной, чуткой и деликатной девушкой, к тому же неплохой секретаршей.

Иногда Вячеслав Тихонович задумывался о том, а не пора ли ему сменить жену, которая, безусловно, проигрывала секретарше и в годах, и во внешности, и даже в умении общаться с людьми, находить особый подход к каждому клиенту. Одним словом, жена проигрывала Лене во всем, кроме одного — своих влиятельных родителей, которых Вячеслав Карпович, честно говоря, немного побаивался. Да и чувство вины, таившееся где-то в глубине его души, не позволило бы этого сделать. Тихонов уже давно испытывал к жене странные родственные чувства, причем иногда совершенно полярные: от нежности до «убил бы!». Причем эти чувства к любви не имели никакого отношения, но делали ее частью его самого. В последнее время Тихонов все чаще и чаще задумывался об этом, словно подводя всем своим отношениям с окружающими его людьми некий итог, черту, за которой должна была стоять оценка. Оценка всей его жизни. Причем почему-то во все отношения, во все ситуации хотелось привлечь жену, то ли спросить у нее совета, то ли спрятаться, то ли просто пожаловаться — Тихонов сам не осознавал.

Вот и сейчас ему захотелось позвонить жене. Вячеслав Карпович набрал домашний номер своего телефона… Длинные гудки… Свободно…

Неожиданно дверь распахнулась, точнее, не распахнулась, а едва не сорвалась с петель. В комнату втолкнули насмерть перепуганную Лену. Некто — кто именно, Тихонов не успел сразу разглядеть лица — держал ее сзади за горло. «Вооружен, — успел отметить про себя Тихонов, — но при чем тут секретарша?»

— Чтоб молчала! — приказал незнакомец Лене, словно отвечая на непоставленный вопрос директора таксопарка, и бросил ее в свободное кресло рядом с журнальным столиком, сам же вольготно расположился в другом.

«Что делать?» — глазами спрашивала шефа Лена.

— Все в порядке, не волнуйся, — удивился собственной выдержке Тихонов, — может, приготовишь нам кофе?

— Сидеть! — рявкнул на движение поднимающейся с кресла Лены незнакомец.

Вячеслав Карпович усмехнулся. Он уже понял, кто перед ним. Тот самый Трофим, которого должны были привезти его люди. Но как он оказался здесь? Где моя охрана? Он один или там, за дверью, его люди? А может, эта смелость бандита — дешевый наезд, своего рода трюк, рассчитанный на лоха? Тихонов решил выдержать паузу, стараясь не выражать страха, смотрел в глаза Трофиму. Трофим демонстративно с ног до головы разглядывал Лену, словно раздевая ее, очевидно решив тем самым вызвать ярость Тихонова.

Вячеслав Карпович казался беспристрастным. Он уже понял, зачем пожаловал к нему Трофим — за деньгами; что касается Лены, то, честно говоря, Тихонова этот вопрос не слишком беспокоил.

Трофим молчал, достав из кармана пачку «Беломора», закурил, жестом предложил «Беломор» Тихонову и Лене, выразил бровями крайнее удивление: «Как, неужели вы не курите «Беломор»?» Всем своим видом и поведением Трофим давал понять, что он хозяин положения и от него зависит, что произойдет в ближайшие минуты в кабинете директора таксопарка. Трофим курил, роняя пепел на пол. В глазах Лены был ужас. Тихонов ободряюще улыбнулся ей, подмигнул: мол, спокойно, девочка, все о'кей.

Зазвонил телефон. Тихонов потянулся к трубке, но, остановленный взглядом Трофима, положил руки на стол. Напряжение нагнеталось, Вячеслав Карпович подумал, что Трофим явно кого-то ждет, но профессиональной закалки и спокойствия пока хватало.

«Ждет моей реакции, надеется, что я испугаюсь, — думал директор таксопарка, — стараясь всем своим видом выражать спокойствие и хладнокровие, — не дождешься, голубчик».

Трофим прокашлялся:

— В горле першит, сегодня сухой воздух, вы не находите?.. — Ему никто не ответил, он продолжил: — Недавно прочел в газете одну заметку: крупные бизнесмены, известные люди стали заключать страховые договоры на совершенно фантастические суммы. Причем страховались на случай именно трагической или насильственной смерти.

«Откуда он знает, что застрахован на случай трагической смерти?» — удивился Тихонов, но внешне ничем не выразил своего удивления, пожав плечами: ну и что?

— А через месяц погибали: автомобильные катастрофы, бомбы, террористы, — продолжил Трофим. — Представляете? Следственным органам не удалось опротестовать ни одного договора, потому что клиенты погибали действительно случайно… Интересный случай. Правда? — Он помолчал пару секунд. — Так как насчет случайной смерти, Вячеслав Карпович?

— А вы уверены в том, что с вами не может произойти ничего подобного? — Тихонов решил, что сейчас лучший способ обороны — это нападение.

— По крайней мере в ближайшее время, пока я нахожусь здесь, нет. — Трофим послал Лене воздушный поцелуй: — Ты моя ласточка!