Готские письма

Тогда Ирина обратилась к дипломатии. К вечному византийскому правилу сталкивать соседей друг с другом. На севере набирал силу новый грозный враг Хазарии – русское княжество со столицей в Новгороде.

Вспомним, мой друг, что около II века готы начали своё движение из Скандинавии на юг. Первыми на северо-востоке Европы готы встретили вендов. Готы победили вендов, подчинили и подвергли некоторой готизации, после чего уже вместе с частью вендов двинулись дальше, на Скифию. Победив скифов, готы создали обширную многоплеменную державу, во главе которой в IV веке встал Германарих из готского рода Амалов. Протогосударственное образование Германариха включало территории современной западной России, Украины, Беларуси, от Балтики до Чёрного моря, от Урала до Карпат. Военно-племенной союз Германариха был непрочным. К концу правления готского вождя в его владениях началась гражданская война между разными кланами готов, усугублённая нашествием с востока кочевников-гуннов. Держава Германариха распалась. Готы и гунны двинулись на запад, готская гражданская война охватила всю Европу, на стороне одного клана готов сражался Рим, другой клан готов был вассалом-союзником гуннов. Потом остроготы взяли себе Италию, а визиготы основали Тулузское королевство, переместившееся со временем в Испанию. Но часть остроготов не пошла на запад, а осталась в Крыму. Их стали называть готами-тетракситами. Они дали имя Крымской Готии.

Около VI века земли и племена исчезнувшей державы Германариха попали под власть Тюркского каганата. После развала Тюркского каганата хозяином здесь стал Хазарский каганат. Обширные территории были непосредственно включены в Хазарию, многие другие платили хазарам дань. Славянские племена вокруг Киева были данниками хазарского кагана. Только на северо-востоке Европы сохранился осколок державы Германариха, не попавший под власть тюрков и хазар, известный под именем Руси. Население Руси состояло из вендов, готов, скандинавов, балтских и финских племён. Формой правления была наиболее эффективная в те времена выборная монархия. Народ, руководимый влиятельными фамилиями, выбирал военного вождя, князя. Князь наделялся внешнеполитическими и военными полномочиями, а отчасти и судебными. Внутреннее и гражданское управление оставалось отделённым от княжеской власти. Националистическими пристрастиями не страдали, выбирали умелого и удачливого военного предводителя, имевшего хорошую дружину, неважно из какого племени – венда, балта или скандинава.

Интересы Руси с самого начала вступили в непримиримое противоречие с интересами Хазарии. Во-первых, Хазария заняла и обложила данью территории и племена, которые Русь считала своими. Ведь все эти земли и века спустя после разгрома Германариха были известны как Рутготаланд, то есть Красная, или Русская, Готия. Во-вторых, Хазария контролировала торговые пути между Севером и Югом, между Востоком и Западом, а Русь имела свои планы на внешнюю торговлю. Столкновение было неизбежно.

Византийская правительница Ирина понимала это и пригласила русских в Крым, чтобы русские напали на хазар. Наверняка Византия оказала какую-то помощь русским в организации похода. Может быть, финансовую или транспортную. Может быть, разрешила пройти флоту русских по рекам через территории, находившиеся под властью Византии или дружественных ей племён: напрямую через Днепр русским было бы трудно прорваться, Днепром владели хазары. Скорее всего, русские пришли по Дунаю. Результатом стало то, что описывается в житии святого Стефана: пришла великая рать русская из Новгорода, заняла Крым от Корсуня до Корчи, пришла к Сурожу и через десять дней тяжёлых боёв взяла и Сурож. Во главе рати стоял новгородский князь Бравлин. В Суроже он чудесным образом исцелился у гробницы святого Стефана и принял крещение.

Имя Бравлин звучит вполне по-русски. Но нет особых сомнений в том, что войско Бравлина было сборным, состояло из вендов, варягов, балтов и прочих искателей приключений. И кроме того, оно было поддержано антихазарскими выступлениями в самом Крыму. Почему Бравлин взял и разграбил греческую Корсунь? Вероятно, потому что Корсунь выступила на стороне хазар. Корсунские элиты и до того времени, и позже часто оказывались под влиянием Хазарии. В 710 году, наказав корсунцев за сепаратизм, византийский император обнаружил в городе хазарского тудуна-наместника.

Русский князь Бравлин разгромил хазар, и Крымская Готия снова стала протекторатом Византии, а в Дорос был назначен византийский губернатор – топарх. Что стало с самим князем и его войском, неизвестно. Возможно, русские с богатой добычей погрузились на свои корабли и вернулись домой. А может, они были перехвачены хазарами или союзниками хазар и погибли. Князь Бравлин, на короткое время появляясь на свету истории, снова уходит в тень, больше о нём ничего не известно.

На дворе 792 год. Ещё семьдесят лет остаётся до приглашения Рюрика, а у русских уже есть князь, известно его имя, он собирает войско и по союзному договору с Византией громит хазар, спасая от власти кагана Крымскую Готию. Улыбка истории в том, что венды, которых ранее готы покорили, теперь приходят освобождать готов.

Официально датой основания Новгорода Великого, что на северо-западе России, считается 859 год. Поэтому многие учёные считают, что Новгородом князя Бравлина был какой-то другой город русов, в Причерноморье. Однако нам не известно о Новгороде в Причерноморье, где было бы сильное русское княжество, собирающее большое войско. Скорее можно признать, что Новгород Великий уже был в VIII веке, и был столицей Руси и ранее, за семьдесят лет до прихода Рюрика. И Рюрик был не первым выборным князем Новгорода-Руси. В конце VIII века князем был Бравлин.

Основной задачей новгородских князей того времени был натиск на юг, на Хазарию, для обеспечения политических и торговых интересов Новгорода. Этим занялся и Олег Рюрикович, вытесняя хазар и делая славянские племена своими данниками. Заняв Киев, рюриковичи узурпировали право на княжеский престол Руси для своей династии. Но для этого они вынуждены были перенести столицу в недавно отобранный у хазар Киев. Потому что Новгород сохранял право выбирать себе князя по своей воле. Так хазарский Киев стал «матерью городов русских». Отцом же русских городов был, конечно, Новгород. Впоследствии летописцы не то чтобы вычищали Новгород из русской истории, но иначе расставляли акценты, чтобы превознести правящую династию и свои (Киевский, Владимирский или Московский) престолы. Но тщательное изучение истории показывает, что первым, самым важным и влиятельным центром Руси был Новгород.

Тогда, в 792 году, военным походом участие русских в судьбе Готии ограничилось. Русские ушли, а Хазария была потеснена, но не уничтожена. В 805 году хазары снова нападают на готов, побеждают их и занимают Дорос. В Хазарии каган Обадия принимает иудаизм. Политике веротерпимости приходит конец. Христианские епархии упразднены. Византия то дружит с Хазарией, помогая ей строить Серкел в 835 году, то воюет. Готия переходит из рук в руки. Область слабеет и запустевает. В 932 году хазары устраивают гонения на христиан, убивая обитателей Готии, уничтожая города и деревни. Византийцы организуют сопротивление и дают хазарам отпор у нынешнего Эски-Кермена. Затем византийцы собирают представителей местного населения, готов и прочих, с тем, чтобы решить: как быть дальше, как защититься от хазар, которые вот-вот снова придут с ещё большей военной силой. Византийцы предлагают готам войти в состав Византии.

Но готы решили иначе. Готы решили принять покровительство Руси. Они отправили к русскому князю делегацию, и их предложение было принято. Русский князь (Вещий Олег или его сын Игорь) заключил с Готией военный союз, обещал свою помощь и принял Готию под свой скипетр. Так впервые Крым вошёл в состав России. В 932 году. Правда, всего на пятнадцать лет. В 940 году хазарский полководец Макар-Песах разбил русских. Русские были принуждены хазарами напасть на Византию. Но в 941 году и от Византии потерпели сокрушительное поражение. По новому договору с Византией, заключённому в 945 году, русское княжество отказалось от земель в Крыму, то есть от Готии. Готия снова вернулась к Византии. Однако русские теперь стали союзниками Византии и по договору, в качестве федератов, разместили свои отряды в крепостях Крыма, в том числе и в Доросе. После 945 года в Доросе, столице Крымской Готии, появился русский гарнизон.

В 964 году русский князь Святослав Игоревич уничтожил Хазарию. В 989 году князь Руси Владимир Святославович, выполняя условия союзного договора с императором Византии Василием Вторым, штурмовал выразившую непокорность императору сепаратистскую Корсунь. Возможно, к тому времени Владимир был уже и крещён, и женат на Анне, а легенда о его исцелении и крещении в Корсуни лишь эхо крещения первого русского князя-христианина Бравлина.

Около Мангупа есть озерцо, выкопанное советским колхозом для водоснабжения. На дне озера развалины готского храма. Я купался, проплывая над готской Атлантидой, и чувствовал себя помолодевшим на тысячу двести лет. Кстати, вода уже в мае месяце была тёплой.

Засим разреши откланяться. Будь здоров.

7

Дорогой друг! Побывал я в Калининграде. Это случилось почти случайно и как-то само собой. Наверное, потому что готы высадились на берег здесь, а не в Гданьске. Ведь в Гданьск судьба меня не заносила! И вот что ещё хочу рассказать. Относительно археологических данных о расселении готов и почему они так скудны и неоднозначны.

В эпоху позднего неолита и энеолита на обширных пространствах Европы от Кавказа до Скандинавии и от Урала до Франции распространилась археологическая культура шнуровой керамики. Это научный факт, подтверждённый археологическими исследованиями, сотнями раскопок, тысячами артефактов. И означает он только то, что означает, не больше и не меньше. Мы можем делать гипотезы о том, что вместе с археологической культурой двигались её носители – некие «шнуровики», в которых видят предков германцев, балтов, славян. Но это лишь предположения. Нам известно только о распространении определённого вида материальной культуры. О расселении носителей нам ничего не известно. Потому что культура может распространяться и без носителей.

Если через несколько тысяч лет вследствие оцифровки всего литературного наследия человечества и последующего отключения электричества учёному будущего останутся только археологические данные о нашем времени, то, изучая пласты помоек на территории России, исследователь придёт к выводу, что где-то в Нижнем пластиковом веке произошло полное замещение населения российских просторов. Мечтательный и неадаптивный «хомо советикус» был полностью уничтожен и вытеснен агрессивным «хомо американус». Тому подтверждением будет смена материальных культур: в пластах соответствующего времени исчезают октябрятские звёздочки и появляются во множестве мятые банки от кока-колы. Но мы с вами знаем, что это не так. Не было многомиллионной миграции в Россию носителей культуры жестяной кока-колы. И хомо советикус никуда не уехали и вымерли далеко не все. Просто научились пить кока-колу и мять жестяные банки.

Вот и с вымышленными «шнуровиками» то же самое. Материальная культура могла и тогда, как сейчас, распространяться без потоков миграции основных масс населения. Достаточно военной победы, культурных контактов, экономического взаимодействия. Если какой-то тип хозяйствования оказывался эффективным, он мог приниматься соседями и «добровольно». А уж под воздействием пропаганды тем более. Итак, люди могут оставаться на месте, а культуры – путешествовать.

Но может быть и наоборот. Может случиться и так, что этнический субстрат полностью замещается, а культура места в основных своих чертах остаётся. Или через какое-то время восстанавливается в прежнем виде, без возвращения на свои земли прежних носителей.

Многое становится понятно, когда едешь по улице Тельмана в Калининграде, где рядом с аккуратными немецкими виллами старых времён строятся почти точно такие же, хотя никаких немцев давно нет. Почти уверен, что и рояли в новых виллах стоят. И археолог будущего не найдёт никакой разницы. Гостеприимный хозяин отеля, где мы жили, рассказал, что в ежегодной реконструкции Грюнвальдского сражения поляки играют поляков, литовцы – литовцев, а тевтонских рыцарей изображают ролевики из Калининграда. Больше некому.

Население Калининграда и области унаследовало вместе с землёй всё: тайны, культуру, историю прежних владельцев – от пруссов и готов до тевтонцев и немцев. Сегодняшний калининградец больше похож на гота, чем на москвича. Не знаю, смог ли я донести до тебя свою мысль, но старался.

Обычно победители навязывают свою культуру побеждённым, даже не занимая их земель. Так Америка навязала России и всему миру культуру жестяной кока-колы. Но бывает и так, что победители, заняв земли побеждённых, не могут устоять перед обаянием их культуры. Поэтому всё бывает в истории, всё бывает. И археологические данные о широком распространении культуры шнуровой керамики доказывают только распространение культуры шнуровой керамики. И не доказывают сами по себе, в отрыве от палеоантропологических, лингвистических, общеисторических данных, ничего другого. То же и про «черняховскую культуру», которую обычно связывают с готами.

Ещё я встретил наконец в парке посёлка Янтарный трёхсотлетние деревья ботанического вида «бук европейский». Те самые буки, которые породили целую «буковую доктрину» в исторической науке. О доктрине я не буду рассказывать. Скажу лучше о том, что, увидев естественные трещины на коре бука, я понял, что натолкнуло европейцев создать свою первую письменность – руны. И почему именно кора бука использовалась как первая «бумага». От готского boka – бук, пошли русские «бук-вы» и английское book.

Имена почти никогда не случайны. Калининград – это то же самое, что Калинов мост. Есть такой образ в русских сказках. Калинов – потому что раскалённый, красный, то есть – запретный, у запретного, запределья. Калинов мост ведёт из мира обычного в чужой, неясный, часто враждебный. Это граница миров. На Калиновом мосту богатыри встречают чудовищ.

Я, однако, чудовищ не встретил, все были со мною довольно милы. Наверное, это потому, что я не богатырь. Будь здоров.

8

Дорогой друг! Продолжаю рассказывать тебе про наших древних коллег, оставивших нам ценные свидетельства об истории готского племени. Кстати, про слово «коллеги». Пару раз я бывал в высоких административных собраниях. В той среде принято обращаться ко всем, в том числе к гостям, «коллеги». Не знаю почему. Наверное, потому что уже не «товарищи», но ещё не «граждане», и уж тем более не «господа». А меня всегда несколько смущало. Говорит тебе, например, президент, или министр, или губернатор: «коллега». А ты думаешь: «What the fuck?» Едва ли он готовед или индолог. А ты уж точно не чиновник и даже не депутат. Но ладно. Сегодня у нас взаправду коллега: последний историк Римской империи Аммиан Марцеллин.

По происхождению Марцеллин не был чистокровным, расово правильным римлянином. Он родился в Сирии, в семье эллинизированных сирийских аристократов. Тем не менее и в жизни, и в литературных трудах Марцеллин был убеждённым патриотом Рима. Об империи, имперских народах, имперской власти и имперских войсках Марцеллин всегда говорит «мы», «наши». Римская держава была для Марцеллина «наша страна», а не «эта страна». Однажды я был в кремлёвской администрации (с «коллегами») и в своей смущённой речи употребил словосочетание «эта страна». Высокий чиновник (впрочем, весьма низкого роста) меня поправил: «Наша страна». Да, ваша страна, исправился я.

О себе Марцеллин говорит: «грек и солдат». Впрочем, солдатом он был недолго. В 353 году, в возрасте примерно двадцати лет, юноша в звании протектора был зачислен в свиту магистра конницы Урзицина. Магистр конницы – это третья сверху позиция в военной иерархии Рима. Верховным главнокомандующим считался сам император, за ним шли два высших чина, магистр пехоты и магистр конницы, из которых магистр пехоты считался старшим. Таким образом, Марцеллин служил в штабе высшего командования.

Для будущего писателя и историка войн это большая удача и оптимальная позиция. Ведь чтобы писать о войне, нужно быть от неё не слишком далеко и не слишком к ней близко. Война – как огонь. Если писатель слишком далёк от войны, то он замёрзнет в вымыслах и статистике и отморозит читателю мозг, а если писатель слишком близок к передовой, то, скорее всего, сгорит. Или читателя выжжет. К тому же, если стоять в первых рядах войска или сражаться в окопах на передовой линии фронта, то велика вероятность просто-напросто быть убитым. Солдаты живут недолго. Так было всегда. Поэтому лучшее для писателя место – писарь при штабе. Так воевал Ремарк и прекрасно затем про войну сочинял. А вот Толкиен в те же годы выживал на передовой. Душевную травму этого великого человека мы все ныне разделяем, всей планетой смотрим его кошмарные сны (я, к твоему сведению, фанат экранизации «Властелина колец»).

В 357 году Марцеллин участвует в войне с персами. Но, заметим, как штабной офицер. В 359 году со специальной миссией находится в осаждённой крепости Амида. В 363 году вместе с императором Юлианом Отступником снова идёт на персов. Вероятно, присутствует при смерти императора. Затем разделяет с римской армией позор отступления. На этом военная служба «солдата и грека» заканчивается. Он выходит в отставку и сначала поселяется в родной Антиохии, потом путешествует по империи как частное лицо и собирает материалы для своей будущей книги.

Император Флавий Клавдий Юлиан (Юлиан II) был прозван Отступником христианами за то, что он не был христианином; однако император не отступал, а напротив, сохранял верность римской и эллинской религии, стремился её реформировать и возродить. Император погиб от ран, которые получил во время битвы. Когда он без доспехов, с одним щитом, пытался наладить порядок в отступавших войсках, какой-то добрый христианин, воспользовавшись суматохой, проткнул своего императора копьём. Убийцу не нашли. Римляне его бы казнили. А христиане возвели бы в ранг святого, каким-нибудь хитрым манёвром оправдав его бесчестный поступок. Но не случилось ни того, ни другого. Человек, одним ударом отменивший ренессанс эллинской веры и проложивший дорогу в государственное будущее христианской религии, человек, определённо поспособствовавший тому, что Европа и мир ныне именно такие, какие они есть, этот человек остался в истории без имени. Анонимус. Христиане сочинили относительно смерти императора, что его последними словами были: «Иисус из Галилеи, ты победил меня!» Но Аммиан Марцеллин, присутствовавший при уходе Юлия, ничего такого не сообщает. Историк пишет: «Ночью император попросил воды. Ему дали воды. Он выпил и сразу умер. В его боку зияла открытая рана».

Марцеллин, так же как и Юлиан, был язычником и неоплатоником. Но к христианам относился с терпимостью. Как и к митраистам, гностикам, огнепоклонникам, солнцепоклонникам и вообще ко всем верующим всех сект. Юлиану он дал обширную характеристику, укорял за некоторые перегибы в отношении иноверцев, указал на недостатки, но в целом историк своего императора любил. Как любил и непосредственного шефа, магистра конницы. Урзицин ещё в 360 году в результате интриг был отстранён от руководства, находился под следствием, затем просто исчез за горизонтом событий: был отправлен то ли в отставку, то ли в мир иной. Император убит в 363 году. «Тягостно жить, потерявши царя». Лишившись любимых покровителей, Аммиан Марцеллин уходит со службы. Таким образом, солдатом, точнее штабным офицером, наш грек был всего десять лет. А жить ему предстояло долго.

Около двадцати лет он путешествует. Затем, вероятно, истощаются средства, и полученные по наследству, и накопленные за время службы. И Марцеллин отправляется в Рим, чтобы жить на государственном обеспечении и прославиться в качестве литератора. Однако время оказалось чрезвычайно неудачным. В 383 году Рим претерпевает голод. Иностранцев высылают из Вечного города. И, как с горечью пишет сам Марцеллин, избавляются от философов, риторов, от серьёзных писателей и мыслителей, хотя их всего десяток-другой и много ли они наедят? Зато оставляют в Риме три тысячи актрисок и даже прислугу актрисок, всю эстраду, всю попсу, всех мимов и шутов. Что ж, таков мир. В нашем «вечном городе», если вдруг случается кризис, то увольняют из МГУ философа, а юмористам из «Камеди Клаб» даже не понижают зарплаты. В Риме ещё не было интернета, однако историк пишет: библиотеки пусты, на порогах библиотек пыль в ладонь толщиной, никто не читает книг, зато полны людьми бары и кинотеатры. Значит, так было всегда. Так и будет. Особенно перед самым концом.

Судя по тому, что пишет Марцеллин о любви римлян к бездетным (видимо, как и сейчас, квартиры сдавали только лицам «римской» национальности, без детей и животных), сам он приехал в Рим с женой и детьми и должен был заботиться об их пропитании. Пытается найти частного покровителя, мецената. Но тщетно. Он не весёлый, не забавный, он «грузит». К тому же коренные римляне не любят чужаков и говорят, что Рим не резиновый (в лучшие годы население Рима превышало миллион человек, но недалеко то время, когда останется всего несколько тысяч и на Капитолии будут пастись козы – мечты сбываются). Не хотят понять, что только там, в сириях и галлиях, и остались настоящие патриоты Рима. Шанс на спасение. Нет, офицер, сопровождавший императора Рима в походе на врагов Рима, для римлян «понаехавший». Сами же они не выезжали дальше своих пригородных имений и оружие в руках держали только однажды, когда позировали скульптору для статуи себя в образе Марса или Геракла.

Но, преодолевая горечь и разочарование, перебиваясь с хлеба на воду, неустанно работая над своей неродной латынью, грек пишет и пишет, год за годом, книгу за книгой. Он заканчивает своё сочинение объёмом в тридцать один том около 398 года. И умирает, вероятно, вскоре после того, как была поставлена последняя точка.

В начале XV века Поджо Браччолини, собиратель древних манускриптов, обнаружил в Германии Res Gestae, «Деяния», список IX века. Сразу следует сказать: Браччолини не сочинил «Деяния» сам (как это случалось нередко у собирателей). Репутация Браччолини безупречна: он нашёл трактат Лукреция «О природе вещей». Нет, он не был в ряду фальсификаторов рукописей. И анонимный автор IX века тоже не придумал Марцеллиана. Марцеллиан, скорее всего, был. И написал то, что написал. Были ли допущены при переписываниях ошибки, изменения, интерполяции? Возможно. Первые тринадцать книг утеряны. Но оставшиеся восемнадцать оказали значительное влияние на историческую науку. В частности, «Деяния» стали одним из источников концепции Великого переселения народов, этого камня в фундаменте современной европейской историографии.

Интересующие нас с тобой события изложены в последней, XXXI книге Аммиана Марцеллина. Рассказано про столкновение готов с Римом, завершившееся битвой при Адрианополе в 378 году. Сам грек в войне не участвовал, был уже довольно стар, к тому же, кажется, ещё не приплыл в Рим из Александрии. Однако в Италии он по свежим ещё воспоминаниям опрашивал участников и очевидцев, изучал документы, через несколько лет после описываемых событий лично выезжал на места и осматривал поля сражений. С некоторыми поправками на предвзятость и неизбежный, как радиошум, уровень искажений, повествование Аммиана Марцеллина можно считать одним из немногих правдивых первоисточников о наших любимых готах.

XXXI книга, совсем как «Слово о полку Игореве», начинается с дурных предзнаменований. Беду предвещали: гадания авгуров; собаки метались под вой волков; ночные птицы издавали жалобные крики; туманный восход солнца омрачал блеск утра; в Антиохии простонародье во время драк и ругани использовало странное проклятие: «чтоб он сгорел, этот твой император Валент»; глашатаи меж тем ходили и звали нести дрова для протопки императорских бань; убитый армянский царь и казнённые по делу Феодора являлись многим во сне и рекли злое; нашли мёртвого орла с перерезанным горлом; под конец, когда сносили старые стены Халкедона, нашли плиту с высеченной надписью, восемь строчек: «Влажные нимфы по граду закружатся в пляске, // Август утратит свои золочёные краски, // Стены со стоном оградою станут купанья, // Бранных народов волна захлестнёт мирозданье, // Силой прошедши Дуная прекрасного воды, // Жизни лишая мизинцев и скифов свободы, // В дерзком порыве вступивши на земли пеонов, // Небо наполнят потоками крови и стонов». Мутные стихи, но было понятно, что кто-то большой и страшный придёт из-за Дуная.

Дальше Марцеллин излагает основы гипотезы Великого переселения народов: с далёкого востока пришли гунны, погнали народы на запад, те погнали другие народы, и завертелось. Во всём виноваты гунны, поэтому римский историк рассказывает нам про гуннов. Рассказывает известные ему сказки и анекдоты. О том, что гунны – совершенные дикари, даже звери. Нет нужды пересказывать эти небылицы. Хотя некоторые современные историки до сих пор считают Марцеллина надёжным и полезным источником этнографических данных о народах, окружавших Рим, но мне так не кажется. Мне кажется, этнография – не самое сильное место в «Деяниях». Сразу после сказок о гуннах Марцеллин переходит к аланам и к соседям аланов, ко всем тем, кого спихнули с обжитых мест гунны.

Мы узнаём о каких-то «видинах» и диких «гелонах», которые снимают кожу с врагов и делают из этой кожи себе одежды. Рядом с ними живут агафирсы, которые красят тело и волосы в голубой цвет, как у аборигенов в фильме «Аватар». А за ними кочуют меланхлены и антропофаги, последних называют так потому, что они – вот удивительно! – питаются человечиной. Поблизости живут амазонки. А далее уже только аланы, до самого Инда. То есть понятно, что это: сказки. «Тысяча и одна ночь». Удивительно, почему Рим, развитая держава, с наукой, философией, политикой, юриспруденцией и так далее, имел такие детские познания в области географии и этнографии. Впрочем, я знаю почему. Римляне считали себя самодостаточными и были чрезвычайно нелюбопытны к жизни иных народов, пока не приходилось вступить с ними в непосредственный, чаще всего военный контакт.

Про аланов грек рассказывает так, что непонятно, чем же они отличаются от гуннов. Автор отвечает: они всё-таки немного мягче. Ещё они поклоняются воткнутому в землю мечу, не знают рабства, гадают на пучке ивовых прутьев. Аланы жили на Дону (Танаис) и назывались потому танаитами. Гунны напали на танаитов, непокорных истребили, оставшихся присоединили к себе или погнали авангардом перед собой. По Дону проходил первый рубеж, который взяли гунны в своём натиске на Запад. Далее была держава Эрманриха (Германариха), готского короля. Это был второй рубеж – Днепр. Эрманрих пытался организовать сопротивление гунно-аланам, но впал в отчаяние и покончил с собой. Должность короля у готов была выборной. Следующим избрали Витимира. Витимир вступил в союз с одним из гуннских племён, чтобы победить аланов (хотя гунны ведь уже победили аланов, или нет?) Но гото-гунны потерпели поражение от алано-гуннов, и Витимир пал в битве. Не было возможности собирать тинг-курултай для выборов, и провозгласили новым королём малолетнего сына Витимира, Витериха, а его именем правили Алафей и Сафрак, готы с какими-то подозрительно неготскими именами. Они отступили на третий рубеж – Днестр.

В готском племени тервингов королём был Атанарих. Он понял, что надо готовиться к войне. Собрал войско и встал на берегу Днестра. Но выслал разведподразделение во главе с Мундерихом, Лагариманом и другими старейшинами. Однако гунны не стали вступать в бой с разведчиками, сразу поняв, что основные силы дальше. Гунны ночью перешли Днестр по броду и внезапно ударили по войску Атанариха. Атанарих понёс потери, бежал в Карпаты, и начал готовить четвёртый, последний, рубеж обороны – Дунай. Все четыре реки называются на «Д» – это, наверное, совпадение. Хотя, может быть, Дон-Днепр-Днестр-Дунай – это разные варианты произношения одного и того же имени, что значило на каком-нибудь праязыке просто «река». И проблема в том, что, когда в каком-то древнем источнике говорится про одну из этих рек, мы не всегда и не вполне можем быть уверены, про какую именно.

Среди готов пошло брожение. Не хватало еды. Зато хватало слухов и страхов о неведомых агрессорах с востока. Откололась от Атанариха большая группа, решившая переселяться во Фракию. Возглавил «фракийскую партию» Алавив. Они встали у Дуная и отправили посольство к императору Валенту с прошением принять их в подданство империи и открыть границу. В то же время ещё и иные племена хаотично подходили к Истру и в страхе просились под защиту Рима. И Валент открыл границы. Началось Великое переселение.

Марцеллин сетует, что будущих разрушителей Рима переселяли на земли Рима с большим тщанием, даже смертельно больных не оставляли на том берегу. Готы переправлялись днём и ночью, на кораблях, лодках, на стволах деревьев и просто вплавь. Суда были переполнены. Многие готы утонули. У готов всегда были очень сложные отношения с кораблями и переправами. Иногда кажется, что бог воды за что-то невзлюбил готов ещё в древние времена.

Количество переселившихся историк не называет. Пишет, что римские чиновники сбились со счёта. Вероятно, речь идёт о десятках тысяч людей. Другой источник называют цифру в двести тысяч. Вождями готов были Алавив и Фритигерн, имперские власти приняли их и предоставили готам некоторое количество провианта и землю. Провианта, однако, было немного. А нового урожая готы собрать не успели. Да и посеять не могли. Готы оказались в трудном положении. А римские начальники, Лупицин и Максим, наживались на их беде. Они поставляли готам для пропитания собак, а за каждую собаку забирали одного гота в рабы; готы продавали себя в рабство, чтобы спасти от голодной смерти свои семьи. Так в рабы попали даже сыновья готской аристократии.

Уходя от гуннов, регенты при короле гревтунгов Витерихе, Алафей и Сафрак, а также ещё один готский вождь со странным для гота именем Фарнобий привели своих людей к берегам Истра. Они попросили императора Валента, чтобы он оказал им такую же милость, как и готам Алавива-Фритигерна. Но император отказал. Тогда Атанарих, видя, что нельзя рассчитывать на доброту римлян, отступил подальше в горы и решил справляться с бедой сам.

Готские племена в то время не составляли союза и не имели единого руководства. Трон гревтунгов занимал Витерих, сын Витимира, наследовавшего легендарному Германариху, а правили Алфей, Сафрак и ещё Фарнобий. Гревтунги также назывались остготами, или остроготами. Тервинги раскололись на две орды, одна осталась с королём Атанарихом, вторая ушла в римскую Фракию, ведомая Алавивом и Фритигерном. Тервинги также назывались вестготами, или визиготами.