Тень алхимика

– Боюсь, нам пора ложиться спать, – сказала мисс Грейвс, поднимаясь из-за стола, и папа Люси тоже встал. – Огромное вам спасибо за ваше гостеприимство и… – мисс Грейвс сочувственно посмотрела на Люси. – Ещё раз спасибо, что позволили нам остаться.

И хотя она не сделала ничего плохого, Люси внезапно почувствовала себя виноватой. Когда мисс Грейвс и близнецы скрылись на лестнице, ведущей в крыло слуг, в горле у неё встал комок размером с кокосовый орех.

Мистер Тинкер попросил Оливера сопровождать гостей, чтобы помочь им найти полотенца и другие вещи. Оливер ушёл, и когда Люси с папой начали убираться на кухне, она всё время ждала, что он начнёт читать ей нотацию. Но папа не сказал ни слова не потому, что был расстроен, а потому что всё ещё не знал, как говорить с Люси, хотя в последнее время и пытался это делать. Впервые в жизни Люси была ему за это благодарна.

Теперь она изо всех сил старалась сдержать слёзы.

Вскоре стемнело, и Люси одна сидела на ступеньках крыльца. Вдалеке у реки танцевали светлячки, а тишину нарушало пение сверчков и далёкие фейерверки. Люси больше не хотелось плакать и разговаривать, но вскоре к ней присоединился папа.

– Всё хорошо? – спросил он, садясь рядом с ней, и Люси пожала плечами.

– Забавно, – продолжал папа. – Из всех странных вещей, которые произошли после нашего приезда сюда… сегодняшний день оказался самым странным.

– Из-за них? – спросила Люси, не глядя на него.

– Да… из-за них, – театрально ответил папа, но Люси было не смешно. Мистер Тинкер откашлялся. – Я хотел поговорить с тобой о…

– Я не брала эти конфеты! – выпалила Люси, разражаясь слезами, и рассказала папе обо всём: о том, как в вазе появились яблоки, как на пастбище возникла лошадь и даже о том, как она спряталась в доме, когда подъехал фургон с вещами. И когда она закончила говорить, папа обнял её и прижал к себе.

Они долго сидели рядом, и когда Люси наконец перестала плакать, папа сжал её плечо и прошептал:

– Всё будет хорошо. Обещаю.

Потом папа поцеловал её в щёку и пошёл спать. Вскоре Люси тоже лежала в постели, но сон казался ещё более далёким, чем грохот фейерверков. И всё равно она была рада снова спать в одной комнате с братом, пусть даже они почти не разговаривали. Весь вечер Оливер молчал, а когда потушили свет, он буркнул «спокойной ночи» и повернулся к Люси спиной.

Неужели он всё ещё злился из-за Билли? Оливер был не из тех, кто долго помнит обиду, и может быть, он действительно считал, что Люси взяла конфеты Агаты. Или беспокоился, что они могут потерять Блэкфорд-Хаус. Люси не могла думать ни о чём другом.