Её имя – Абигейл

Потянувшись вперёд, Абигейл наклонилась чуть больше и припала к внезапно открывшимся ранкам на шее бившегося в истерике человека. Две маленькие точки, из которых толчками, прямо на дорогой ковёр, лилась кровь. Ничего, ковёр отстирается… так уже было…

Весьма неторопливо, смакуя момент, богиня сделала несколько глотков багрового солёного «напитка». А после, когда поняла, что насытилась, облизала язычком ставшие ещё более красными пухлые губки.

Кровь тем временем волшебным образом перестала течь, а раны на шее мужчины затянулись. Слёзы более не лились из глаз, а их обладатель затих.

Абигейл встала, размышляя, что ей делать дальше. Может, оставить его на потом? А что, вкус ей весьма пришёлся по душе… Хотя – к чёрту! – будем справедливы: о какой душе могла идти речь?!

«В любом случае, – решила Афродита нечестивая, – ему здесь не место».

И щёлкнула пальцами, освобождая комнату от присутствия тяжёлого, одетого в дорогой костюм тела.

Она была сыта и довольна, однако произошедшие события, как обычно, немного её вымотали. Поэтому Абигейл погасила свет в комнате для гостей, вышла, прикрыла за собой дверь и мягкой походкой довольной пантеры отправилась в спальню, к ждавшим её с нетерпением домашним питомцам, на которых была чем-то невероятно похожа.

Впрочем, не настолько, чтобы, подобно кое-каким неосмотрительным ухажёрам и их завистливым дамам, навсегда оказаться в кошачьем теле и поселиться в многокомнатной городской квартире, дабы ласкаться, смешить, ждать – словом, всяческими способами ублажать и развлекать хозяйку. И даже не все из несчастных нашли пристанище в этой вроде бы самой обыкновенной европейской обители с видом на уток и зелёные насаждения: такова была их судьба, но…

…но ведь случаются вещи и гораздо, гораздо хуже… Да, случаются. Уж она-то знала наверняка.

5

Высокая, стройная, красивая женщина в дорогой одежде вышагивала тёмным переулком. Длинные волосы, схваченные заколкой, которую украшал огромный бриллиант, рыжей волной ниспадали на спину. Каблучки туфель уверенно выводили извечный ритм: цок-цок-цок-цок… Походка дамы разрезала пространство, вгрызаясь в реальность. Тьма, ещё более густая, чем наступившая ночь, смыкалась позади прелестной фигурки.

Город погряз в полнолунии. Спутница Земли сияла на небе отполированной серебряной монетой. Вокруг стояли-толпились пузатые дома. Ни одного окна не горело поблизости.

Заприметив кого-то впереди, женщина улыбнулась: ярко, обворожительно, чудесно – но и почему-то хищно. И облизнула чувственные губы. Она знала: это не тот, кого она ждала, но так даже лучше.

– Что, красавица, конечная?

Бандит подошёл к ней и вынул из кармана нож. Лезвие блеснуло в свете Луны.

– Мы сделаем так, – сказал, выступая из тени, второй грабитель, – чтобы эта ночь тебе запомнилась.

Странная улыбка коснулась губ и осветила прекрасное лицо дамы.

– Это уж точно, – согласилась она.

– Ну вот и ладушки, – заметил третий негодяй, подходя ближе.

Только один мужчина держал оружие наготове; второй не вынимал рук из карманов, а третий тянул грязные толстые пальцы к восхитительному, облачённому в богатейшую одежду телу.

– Ладушки-то ладушки, – удивительно ровно произнесла женщина и смерила троицу оценивающим взглядом. – А вы точно потянете?

Всех троих подобное замечание неожиданно смутило.

– Что потянем?

Женщина рассмеялась низковатым, хорошо поставленным голосом.

– Не что, а кого, – поправила она. – Меня.

И, даже не поднимая тонкой, изящной руки, щёлкнула пальцами…

…– И они превратились в котов? – перебила рассказ её подруга.

Абигейл – а то была именно она, – королева любви и ночи, приподняла уголок губ в невесомой улыбке и продолжила говорить…

…Нож выпал из вдруг онемевшей руки первого; бандит застыл на месте со стеклянным взглядом. Второй тоже замер, не в силах двинуться, равно как и третий. А потом, то ли в приступе безумия, то ли под гипнозом, то ли ещё чёрт пойми по какой причине, трое неудачливых преступников стали вытаскивать из карманов награбленное и бросать к ногам Абигейл. К этим соблазнительным, спрятавшимся за великолепным платьем ножкам летели купюры и монеты, золотые и серебряные украшения, драгоценные камни…

Когда поток иссяк, туда же, в кучу, отправились нож, кастет и газовый баллончик. Безоружные, впавшие в некую помесь ступора и кататонии мужчины рыскали внутри одежды, но больше ничего не находили.

Тогда они упали на холодные камни тротуара и, словно преданные псы, поползли по ним в надежде коснуться губами божественных ног Абигейл.

Однако та лишь расхохоталась и отпихнула первого из них чёрной туфлей. Преступник повалился на остальных, и они смешно и нелепо забарахтались на земле.

– Прочь, – мелодично и беззлобно произнесла Абигейл.

Бандиты послушно развернулись на коленках и поползли, пачкаясь и наступая друг другу на руки и на ноги, из этого переулка в соседний…

…– А затем? – нетерпеливо осведомилась подруга Абигейл.

– А затем из-за угла вышел он, – ответила та. – Он ждал там всё это время, наблюдая и тихо смеясь.

– Он очень похож на тебя.

– Похож.

– И куда же вы отправились?

– Туда, куда заказан путь человеку.

– И чем занимались?

– Тем, о чём человеку страшно помыслить.

Подруга понимающе закивала.

«О да, так всё и было, – подумала она. – Какая же Абигейл крутая: смелая, ловкая, неповторимая. Как я хочу быть ей ровней!..»

Подруга нечестивицы-Афродиты тоже была суккубом, а тот мужчина из рассказа – инкубом. Они знали друг друга давно: годы… Годы, и годы, и годы. Столько лет, сколько не прожить ни одному человеческому существу.

Голубоглазый кот запрыгнул на колени к Абигейл. Хозяйка ласково пригладила шерсть на голове животного, заставив его немедленно заурчать.

Эта просторная квартира, где жила Абигейл и на кухне которой они с подругой сидели за бокалами сухого красного вина, знала столько, что этого хватило бы, чтобы свести с ума самого смелого человека. Но квартирой поле деятельности Венеры-искусительницы не ограничивалось…

«Интересно, – подумала Абигейл, мечтательно прикрывая тонкими веками изумруды глаз и не прекращая гладить заснувшего на её коленях, превратившегося в кота Абигора. – Чем-то я займусь завтра?»

Ведь она всегда с нетерпением ждала следующего дня…

6