Искатель истины

Вместе с несколькими суфиями я плыл на корабле по морю, как вдруг наш корабль потерпел крушение, и мне с несколькими товарищами удалось выбраться на безлюдный берег.

Мы не знали, где находимся, к тому же у нас не было еды. Похоже было, что все мы погибнем, потому что дни проходили за днями, не подавая надежды на спасение.

Мы обсудили свое положение и решили, что каждый из нас даст обет совершить что-либо доброе или впредь воздерживаться от чего-то злого, что отдаляет от Господа. Таким образом, думали мы, практика искренности поможет нам выбраться из нашего беспомощного положения.

Каждый произнес свою клятву: один поклялся, что с сегодняшнего дня он будет постоянно поститься, другой обещал столько-то раз в день молиться, третий поклялся пешком совершить паломничество по святым местам. Каждый дал клятву либо отказаться от тех или иных удовольствий, либо отныне совершать поступки, освященные религией.

Наступила моя очередь произнести клятву, и меня попросили высказаться. Я собрался было дать какой-то обет, как вдруг безо всякого размышления и рассуждения мне пришло в голову сказать:

– Я никогда не стану есть слоновьего мяса!

Тут все как закричат на меня:

– Сейчас не время для шуток! Мы находимся на грани жизни и смерти!

Я же отвечал:

– Клянусь Богом, я вовсе не имел в виду ничего такого. Пока вы давали свои обещания, я обдумывал все то хорошее, что могу сделать, и то плохое, от чего мог бы отказаться, но что-то не позволило мне выбрать ни то, ни другое. Я сказал первое, что пришло мне на ум просто так, без раздумий. Возможно, какая-то божественная Мудрость внушила мне эту идею и вдохновила меня сказать это.

Затем наша группа решила исследовать местность, в которую нас забросило, чтобы найти какую-нибудь пищу. Назначив место встречи и договорившись, что все съедобное будет разделено поровну, все отправились на поиски.

Мои товарищи, отойдя совсем недалеко, заметили молодого слона и решили, что его мяса вполне хватит, чтобы не умереть с голода.

Слоненка убили, а мясо приготовили на костре. Хотя мне предлагали присоединиться к трапезе, я не мог этого сделать и сказал:

– Все вы были свидетелями, что я поклялся воздерживаться именно от этого, как же я могу нарушить свою клятву? Возможно даже, сам Бог, желая моей погибели, вдохновил меня принести именно эту клятву. в любом случае нарушить клятву для меня совершенно невозможно.

И вот, когда после еды все улеглись спать, мы были разбужены трубным гласом разъяренного слона, бежавшего к нам. От его топота сотрясалась земля, и всех обуял страх. Предвкушая неминуемую смерть, мы лишились всякой надежды на спасение и стали шепотом повторять Шакаду (Символ Веры), как принято перед лицом смерти.

Подбежав к нам, слон вытянул хобот и принялся обнюхивать всех по очереди. При этом он насмерть затоптал моих спутников, одного за другим, учуяв исходящий от них запах жареного слоновьего мяса. Наконец он добрался до меня.

В смертельном ужасе я лежал на земле, повторяя Символ Веры. Слон обнюхивал меня еще и еще, но не так торопливо, как моих спутников. Затем он обхватил меня хоботом, и я подумал, что он собирается разделаться со мной каким-то особенным образом. Но он посадил меня к себе на спину и тронулся прочь, то медленным шагом, то переходя на бег, и так шел очень долго.

Сидеть на спине у слона было жестко и неудобно, но все же появилась надежда, что мне как-нибудь удастся сбежать.

Наступил рассвет, когда слон снял меня со спины и, опустив на землю, побежал назад, туда, откуда мы пришли. Я находился в полном недоумении относительно причин его действий, к тому же по-прежнему был полон страха. Между тем слон, наконец, исчез за горизонтом.

В благодарность за спасение я вознес хвалы и молитвы Господу. Когда стал ощутим полуденный зной, я огляделся и обнаружил, что нахожусь на обочине широкой дороги.

Я пошел по ней, и в скором времени она привела меня в многолюдный город. Тамошние люди, услышав мою историю, были немало удивлены, так как место, где мы потерпели кораблекрушение, находилось в нескольких днях пути от их города.

Проведя какое-то время в этом городе и восстановив силы, я смог вернуться в свою страну целым и невредимым.

Щедрость

Как повествует великий учитель Сахл из Тустара, Бог сказал Моисею, что истинное самопожертвование во имя других составляет основу величайшей способности восприятия божественного: такое исключительное самопожертвование было дано Мухаммеду и его последователям.

Имам Газали в третьей книге своего «Возрождения Религиозных Наук» повествует, как человек, прослывший щедрым, узнал, что такое подлинная щедрость.

Черный раб и собака

Абдуллах Ибн Джафар, имевший фруктовый сад, отправился однажды в свои владения. Проходя мимо виноградника, он увидел сидящего на земле черного раба. Перед ним лежал хлеб, а поблизости стояла собака.

Абдуллах стал наблюдать за ним и увидел, что раб отломил кусок хлеба и бросил собаке, которая тут же проглотила его. Затем раб кинул собаке еще кусок и еще.

Абдуллах спросил:

– Сколько хлеба дают тебе на день?

– Столько, сколько съела собака, – ответил раб.

– Почему же ты отдаешь хлеб собаке, а не заботишься прежде о собственных нуждах? – спросил Абдуллах.

– В этих местах собаки не водятся, эта же пришла издалека и очень голодна. Поэтому мне расхотелось есть свой хлеб.

– Но сам-то ты что будешь есть сегодня? – спросил щедрый Абдуллах.

– Я перетерплю голод! – ответил негр.

Абдуллах подумал: «Я пользуюсь репутацией щедрого человека, но этот раб превзошел меня в щедрости!»

Абдуллах купил виноградник и подарил рабу, выкупив его также из рабства и сделав свободным.

Принцип группирования

Некий король, придя к мудрецу Бахауддину Накшбанду, Мастеру Узора, присутствовал на собрании его учеников.

По окончании, когда все принялись за трапезу, он спросил мудреца:

– О, Учитель Века! Во время беседы твои ученики сидят полукругом несколькими рядами, что очень напоминает заседание моего придворного совета. Есть ли в этом порядке какой-то смысл?

Бахауддин ответил:

– О, Повелитель Мира, скажи мне, по какому принципу рассаживаются твои придворные, чтобы я мог объяснить тебе, в каком порядке, согласно своему рангу, располагаются Искатели.

– В первом ряду, – сказал король, – сидят те, к кому я особенно благоволю, и потому они ближе всех ко мне. Второй полукруг образуют наиболее важные и могущественные люди в государстве, а также иностранные послы. Третий ряд составляют менее значительные лица.

– В таком случае, – сказал Шах, – мы рассаживаем людей с совершенно другим намерением, чем то, которым руководствуешься ты. Те, кто сидит ближе ко мне – туговаты на ухо, так они могут лучше слышать. Средняя группа состоит из невежественных, чтобы они могли сосредоточить свое внимание на Учении. Дальше всех находятся Просветленные, для которых близость такого рода не имеет значения.

Запах и реальность

Однажды вечером после ужина Мастер Бахауддин сидел в окружении большого количества новоприбывших, старых и молодых, всех жаждущих учиться.

Воцарилась тишина, и Мастер поинтересовался, есть ли у кого-нибудь вопросы.

Кто-то спросил:

– Какова самая большая трудность в изучении и обучении Пути?