Оценить:
 Рейтинг: 3.6

Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944

1 2 3 4 5 >>
На страницу:
1 из 5
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944
Игорь Геннадиевич Ермолов

На линии фронта. Правда о войне
Книга детально освещает малоизвестную страницу истории Великой Отечественной войны – сотрудничество граждан СССР с нацистами на оккупированных территориях.

В своем исследовании кандидат исторических наук Игорь Ермолов, опираясь на обширную базу достоверных источников, доказывает, что нередко оккупанты и советское население сосуществовали мирно и даже взаимовыгодно. Что же толкало советских людей на сотрудничество с врагом? В каких формах оно существовало? Кто и по каким причинам становился коллаборационистом? Имело ли гражданское население возможность участвовать в управлении общественной жизнью, получать образование и медицинскую помощь? Или все вели партизанскую борьбу, и их убивали и мучили гитлеровцы? Ответы на эти вопросы вы найдете в этой книге.

Игорь Геннадиевич Ермолов

Три года без Сталина. Оккупация: советские граждане между нацистами и больше виками

Введение

Как жили наши соотечественники в период оккупации? Ответ на этот вопрос мы тщетно будем искать в многочисленной литературе, выпущенной в нашей стране в послевоенные годы. Разумеется, в книгах о войне встречаются описания периода оккупации, положения россиян, оставшихся по ту сторону фронта. Но выглядят эти письмена по меньшей мере странно. Подчас даже неправдоподобно. Так, всегда принято было считать, что население либо единодушно поддерживало партизанское движение, либо стонало под игом оккупантов, было ими убиваемо, мучимо. Да, прислуживали гитлеровцам немногочисленные предатели – какие-то старосты, полицейские. Однако это были одиночки, чаще из числа пьяниц, лодырей, уголовников…

Почему же на события, связанные с оккупацией, существует столь упрощенный взгляд? Да и сама Вторая мировая война, хотя и окончилась сравнительно недавно, до сих пор остается малоизученным событием отечественной истории. Причина заключается в том, что эта война совпала по времени с апогеем сталинской тирании, в результате многие ее негативные моменты, как в сталинские времена, так и в последующие десятилетия, тщательно скрывались или ретушировались, а позитивные – утрировались. В итоге написанная под идеологическим прессом тоталитарного режима история Второй мировой представляет ряд ее событий не такими, какими они были в действительности, а такими, какими их хотелось бы видеть существовавшему в СССР строю.

Хотя политика нашего государства за последние годы претерпела ряд позитивных изменений, вылившихся в пересмотр официального отношения к ряду событий советского периода, историческая оценка некоторых моментов военных лет фактически не сдвинулась с мертвой точки, в целом оставшись такой, какой она была в сталинские времена. Все, что не вписывалось в прокрустово ложе официальных догм, было принято считать очернительством истории. Идеологический запрет объективно освещать все то, что могло бы поколебать штампы о морально-политическом единстве советского народа в Великой Отечественной войне

(#c_1), привел к тому, что отечественные авторы на протяжении десятилетий оставляли тему сотрудничества наших сограждан с внешним врагом за рамками исследований. Между тем можно согласиться с немецким историком К. Г. Пфеффером, что «немецкие фронтовые войска и служба тыла на Востоке были бы не в состоянии продолжать борьбу в течение долгого времени, если бы значительная часть населения не работала на немцев и не помогала немецким войскам». Следовательно, игнорирование такой важной проблемы, как коллаборационизм, создало брешь в истории Второй мировой войны, в результате некоторые ее страницы были и остаются труднодоступны для понимания и правильного научного осмысления. К таковым можно отнести экономику, инфраструктуру, религиозную жизнь, судебную и правоохранительную системы на оккупированных территориях СССР, особенности оккупационного режима и самоуправления, созданного с ведома оккупантов на временно захваченных территориях, партизанского движения.

Для читателей этой книги будет полной неожиданностью, что советские граждане, оставшиеся за линией фронта, в ряде случаев вели довольно нормальную и сносную жизнь. В частности, сами осуществляли самоуправление своими населенными пунктами, были защищены от уголовников и прочих нарушителей порядка, могли отстаивать свои права в суде. В случае болезни имели возможность обратиться за медицинской помощью, а по выходным – сходить в кино, в театр, в музей. А подрастающее поколение могло продолжать получать не только школьное, но и профессиональное образование. Конечно, права наших сограждан в период оккупации были ограничены, но тем не менее с приходом немецкого солдата жизнь на оккупированных территориях не остановилась. Разумеется, жить под пятой нацистов было невозможно без сотрудничества с ними. И каждый, кто вел какую-то разрешенную германскими властями деятельность, по терминологии сталинского правительства считался «изменником», «немецким прихвостнем», «врагом народа». Между тем в ходе Великой Отечественной войны оккупации подверглись, если не брать Прибалтику, территории пяти союзных республик. Только в РСФСР были полностью или частично оккупированы двенадцать краев и областей. Причем за линией фронта оказалось около 40 % населения Советского Союза. Общее количество населения СССР, вынужденного прожить под гитлеровской оккупацией два, а то и три года, составило не менее 80 млн человек, из них населения РСФСР – около 30 млн человек. В ходе этого среди части населения РСФСР возникло такое явление, как коллаборационизм (от франц. collaboration – сотрудничество, совместные действия), под которым следует понимать любую форму добровольного сотрудничества с врагом в ущерб интересам своего государства, проявившуюся в период военных действий. Особое место в ряду известных форм коллаборационизма является его проявление в гражданской сфере.

Гражданский коллаборационизм – термин в исторической науке новый, до сих пор даже не упоминавшийся в специальных работах – отечественные авторы предлагали иную классификацию форм сотрудничества с противником[1 - Кудряшов С. В. «Предатели», «освободители» или жертвы режима? Советский коллаборационизм (1941–1942) // Свободная мысль. 1993. № 14. С. 89, 91; Раманичев Н. М. Власов и другие // Вторая мировая война: актуальные проблемы. М., 1995. С. 293; Семиряга М. И. Коллаборационизм. Природа, типология и проявления в годы Второй мировой войны. М., 2000. С. 11.]. Гражданский же коллаборационизм – термин собирательный. Он представляет собой сотрудничество советских граждан с оккупантами в административной, экономической и идеологической сферах. Сотрудничество наших сограждан с противником в гражданской сфере стало довольно масштабным. Так, если в военных коллаборационистских процессах, то есть вооруженной борьбе против своего правительства, приняло участие, по различным оценкам, от 1 до 1,5 млн советских граждан, то в гражданской сфере с оккупантами сотрудничало около 22 миллионов граждан СССР[2 - Кульков Е. Н., Мягков М. Ю., Ржешевский О. А. Война 1941–1945. М., 2004. С. 214.].

В данной книге к гражданским коллаборационистам периода Великой Отечественной войны отнесены следующие категории советских граждан:

1. Сотрудники органов местного самоуправления, созданных на оккупированных территориях СССР и способствовавших проведению «восточной» политики гитлеровской Германии.

2. Руководители, технический персонал и работники промышленных и торговых предприятий, работа которых была направлена на удовлетворение потребностей как местного населения, так и германской армии.

3. Сотрудники органов полиции, судов и учреждений юстиции, созданных с целью поддержания так называемого нового порядка.

4. Работники сферы обслуживания, здравоохранения и социального обеспечения, образования, культуры, деятельность которых в той или иной мере способствовала осуществлению интересов Германии в занятых областях Советского Союза.

5. Служители религиозных культов, в той или иной мере способствовавшие осуществлению оккупационной политики.

6. Идеологи, пропагандисты, основатели и участники различных партий и движений антисоветского толка, журналисты, авторы листовок, воззваний, а также иные лица, так или иначе участвовавшие в идеологических мероприятиях, обосновывавших сотрудничество советских граждан с нацистами.

Что касается историографии проблемы, содержащиеся в различных трудах советского периода эпизодические упоминания о сотрудничестве граждан СССР с врагом вовсе не раскрывают данную тему, так как авторы изданий были вынуждены преподносить коллаборационизм не иначе, как в рамках идеологии того времени[3 - См., напр.: Вторая мировая война. Итоги и уроки. М., 1985. С. 161; Макашов А. И. В центре России. Орел, 1994. С. 36. Фефелов В. И. Подвигу жить вечно. Тула, 1983. С. 28–42.]. То же можно сказать об анализе всего спектра причин возникновения и развития гражданского коллаборационизма.

В качестве исследователей зачастую выступали не профессиональные историки, а журналисты, военные, юристы, сотрудники органов госбезопасности. В их трудах говорится не столько о коллаборационизме, сколько о коллаборационистах, то есть об отдельных личностях, одиночках, вставших на путь сотрудничества с врагом. В этом просматривается попытка указать на коллаборационизм не как на явление, а скорее как на недоразумение, крайне несвойственное советскому народу[4 - История Великой Отечественной войны Советского Союза. Т. 2. С. 346.], а также преуменьшить масштабы коллаборационизма, сделать его незаметным на фоне массового патриотизма народов СССР в годы войны. Некоторые авторы указали, что в период оккупации с гитлеровцами хотя и сотрудничали русские, никакого отношения к советскому народу они не имели, так как значительная их часть была из эмигрантов, носителей белой идеи. Так, Л. В. Котов указал, что «на руководящие посты в этом аппарате (в органах местного самоуправления. – И. Е.) назначались прибывшие в обозе гитлеровской армии белоэмигранты, в том числе члены белогвардейской организации Национально-трудовой союз (НТС), находившейся на службе у фашистов… Они всячески помогали германской армии… Но советские люди не мыслили свободы своей Родины без ее верных сынов-коммунистов»[5 - Котов Л. В. В тылу группы армий «Центр» // Герои подполья: Сб. статей. М., 1970. С. 6.]. В другом труде по истории войны говорится: «Верными лакеями фашистов в проведении всех мероприятий по порабощению народа и уничтожению советских патриотов были буржуазные националисты… в том числе националистическое отребье, прибывшее в обозе гитлеровской армии»[6 - История Великой Отечественной войны Советского Союза. Т. 2. С. 346.].

К трудам советской эпохи, эпизодически коснувшимся вопросов гражданского коллаборационизма, относятся работы Г. Глазунова[7 - Глазунов Г. Это было в Краснодоне // Неотвратимое возмездие: Сб. статей / Сост. Н. Ф. Чистяков, М. Е. Карышев. М., 1974. С. 167–184.], Н. Майорова[8 - Майоров Н. Краснодарский процесс // Неотвратимое возмездие. С. 200–213.], А. Ананьева, Ф. Тулинова[9 - Ананьев А., Тулинов Ф. Трагедия на Анчупанских холмах // Неотвратимое возмездие. С. 271–288.], Н. Мюллера[10 - Мюллер Н. Вермахт и оккупация. М., 1974.]. Этой же проблеме посвящены отдельные места общих трудов по истории Великой Отечественной войны[11 - Война в тылу врага: о некоторых проблемах истории советского партизанского движения в годы Великой Отечественной войны. М., 1974; Вдовин А. Русские в XX веке. М., 2004; Павлов В. В. Сталинград: мифы и реальность. М., 2003.], литература, описывавшая работу советских органов госбезопасности во время войны[12 - Чекисты: Сб. статей / Сост. А. В. Сапаров. Л., 1967. С. 191–201; Армейские чекисты. Воспоминания военных контрразведчиков Ленинградского, Волховского и Карельского фронтов / Сост. А. А. Богданов, И. Я. Леонов. Л., 1985. С. 57–64, 74, 79–80, 114–117, 145–146, 149–150; Чекисты: Сб. статей. М., 1970. С. 260–279; За линией фронта: Сб. статей. Тула, 1968.]. Советские авторы упрощали создание оккупационных учреждений и работу в них советских граждан до банального прислуживания немцам. А мотивами вступления на путь коллаборации считали тщеславие, карьеристские побуждения, трусость, шкурные интересы.

Можно согласиться с Е. Ф. Кринко и О. А. Чубарьяном, что тема коллаборационизма как научная проблема в советской историографии полностью игнорировалась[13 - Кринко Е. Ф. Коллаборационизм в СССР в годы Второй мировой войны: старые и новые подходы // The Soviet and Post-Soviet Review. 2003. № 2. С. 144; Чубарьян О. А. Дискуссионные вопросы истории войны // Вторая мировая война: актуальные проблемы. М., 1995. С. 11.]. А также с Л. М. Млечиным, что жизнь на оккупированных территориях не была изучена, будучи «запретной темой для советской историографии»[14 - Млечин Л. М. Адольф Гитлер и его русские друзья. М.: Центрпо-лиграф, 2006. С. 388.].

В перестроечный период в СССР проникли работы западных исследователей, в частности книга А. И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ»[15 - Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ. Париж, 1989. Т. 5. С. 224–232.], преподнесшая коллаборационизм в ином ракурсе, были изданы мемуары политзаключенных[16 - Панин Д. М. Лубянка – Экибастуз: Лагерные записки. М., 1990.], представлявшие любую форму коллаборации с германским нацизмом как вызов большевизму. Они возбудили интерес исследователей к проблеме коллаборационизма, возможность для реализации которого значительно возросла после распада СССР.

Из работ историков постсоветского периода стоит назвать труды М. И. Семиряги[17 - Семиряга М. И. Тюремная империя нацизма и ее крах. М., 1991; Он же. Военнопленные, коллаборационисты и генерал Власов // Другая война: 1939–1945 / Под ред. Ю. Н. Афанасьева. М., 1996. С. 313–339; Он же. Судьбы советских военнопленных // Вопросы истории. 1995. № 4. С. 19–33; Он же. Коллаборационизм. Природа, типология и проявления в годы Второй мировой войны. М.: РОССПЭН, 2000.], Ю. Н. Арзамаскина[18 - Арзамаскин Ю. Заложники Второй мировой. М., 2001.], А. Ф. и Л. Н. Жуковых[19 - Жуков А. Ф., Жукова Л. Н. К вопросу о коллаборационистах в Великой Отечественной войне // Клио. 1997. № 2. С. 173–181.], С. И. Дробязко[20 - Дробязко С. И. Русская Освободительная Армия. М.: ООО «Фирма «Издательство АСТ», 1998; Он же. Локотской автономный округ и Русская Освободительная Народная Армия // Материалы по истории Русского Освободительного Движения / Под ред. А. В. Окорокова. М., 1998. Вып. 2. С. 168–216; Он же. Под знаменами врага. М., 2004.], Б. В. Соколова, отличающиеся объективным анализом причинности коллаборационизма. Определенным вкладом в науку стал выход сборника «Под оккупацией в 1941–1944 гг.», включившего исследования А. С. Гогуна, К. Л. Таратухина, И. В. Грибкова, Т. С. Джолли, Р. И. Матвеевой-Рацевич, Р. В. Полчанинова[21 - Под оккупацией: Сб. статей и воспоминаний // Под ред. Б. С. Пушкарева. М., 2004.]. Объективностью в исследовании отдельных моментов гражданского коллаборационизма отличаются труды А. Перелыгина[22 - Перелыгин А. Орловская епархия в 1941–1945 гг. // Истории русской провинции: Сб. статей / Под ред. Н. Макарова. СПб., 2006; Он же. Русская Православная Церковь в Орловском крае (1917–1953 гг.). Орел: Типография «Труд», 2008.], Д. И. Чернякова[23 - Черняков Д. И. Состояние школьного образования в оккупированном Брянске (октябрь 1941 – сентябрь 1943 гг.) // Наш край в судьбе Отечества: Материалы научно-практической конференции / Сост.: Управление по делам архивов Брянской области. Брянск, 2008. С. 71–86.], М. В. Шкаровского[24 - Шкаровский М. В. Нацистская Германия и православная Церковь. М., 2002.], Д. В. Поспеловского[25 - Поспеловский Д. В. Русская православная церковь в ХХ веке. М., 1995.]. Отрывочные сведения о локализованных фактах проявления гражданского коллаборационизма сообщаются также на страницах периодических печатных изданий[26 - Лукашев А., Головачев П. Волки охотятся ночью // Брянский рабочий. 1993. 16 апреля. № 73, 21 апреля. № 76, 22 апреля. № 77, 27 апреля. № 80, 7 мая. № 85; «Казаки» со свастикой // Родина. 1993. № 2. С. 15–21; Мангазеев И. А. Трудовая жизнь в оккупации // Тверские губернские известия. 1998. 15–21 июля. Он же. Тверской коллаборационизм // Вечерняя Тверь. 2001. 2–8 ноября. Он же. Коллаборационисты // Вечерняя Тверь. 2005. 18 февраля.], в религиозной литературе[27 - Амиргулова В. И. Блаженны изгнанные правды ради. Орловский Христа ради юродивый Афанасий Андреевич Сайко. Орел: Православное молодежное братство во имя Великомученика и Победоносца Георгия, 2007–2008.].

Заслуживают внимания исследования коллаборационистских процессов среди казачества[28 - Дробязко С. И. Казачья эмиграция во Второй мировой войне // Там же. Т. 4. С. 51—115; Смирнов А. А. Атаман Краснов. М., 2003; Сидоров А. Вот такие «казаки» // Станица. 2003. Август. № 2 (40). С. 11; Крикунов П. Казаки. Между Гитлером и Сталиным. М., 2005.]. Данные труды демонстрируют новый подход к событиям, заключающийся в рассмотрении советского коллаборационизма как социально-политического явления, требующего всестороннего исследования. Что касается исследования истории псевдогосударственных территориальных образований, а также особенностей оккупационной политики, несомненным вкладом в науку стали вышедшие в последние годы труды И. В. Грибкова[29 - Грибков И. В. Хозяин Брянских лесов. Бронислав Каминский, Русская освободительная народная армия и Локотское окружное самоуправление. М.: Московский писатель, 2008.], Д. А. Жукова[30 - Жуков Д. А., Ковтун И. И. 29-я гренадерская дивизия СС «Каминский». М.: Вече, 2009.], И. И. Ковтуна[31 - Ковтун И. И. Партизаны Брянщины: мифы и правда // Эхо войны: Военно-исторический журнал о Второй мировой войне. 2007. № 1. С. 17–25.], С. И. Веревкина[32 - Веревкин С. И. Самая запретная книга о Второй мировой. Была ли альтернатива Сталину? М.: Яуза-Пресс, 2009.].

Однако ряд авторов последнего времени не в силах отказаться от парадигм советского периода. Так, А. Попов[33 - Попов А. Ю. НКВД и партизанское движение. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003; Он же. Диверсанты Сталина. М., 2004.] признает огромное влияние коллаборационизма на ход войны, достаточную численность русских, находившихся на службе у оккупантов, «неоценимую помощь», оказанную немцам населением Украины, Белоруссии, Закавказья, называя при этом националистические мотивы[34 - Попов А. Ю. Диверсанты Сталина. С. 99.]. В то же время считает, что на службу к врагу шли преимущественно «уголовники и лица, обиженные советской властью»[35 - Там же. С. 104.]. Б. Н. Ковалев в своей монографии «Нацистская оккупация и коллаборационизм в России 1941–1944 гг.»[36 - Ковалев Б. Н. Нацистская оккупация и коллаборационизм в России 1941–1944 гг. М., 2004.] пытается воссоздать картину сотрудничества граждан СССР с противником в экономической, культурной, религиозной областях. Однако в своих выводах по категоричности суждений превосходит репрессивные органы сталинского периода. Так, если даже в послевоенный период деятельность работавших на оккупированных территориях старост, работников здравоохранения, просвещения и т. п. не подпадала под уголовное преследование, подвергаясь лишь моральному осуждению, то, по мнению Б. Н. Ковалева, деятельность коллаборационистов «должна быть охарактеризована как измена родине, как в нравственном, так и в уголовно-правовом смысле этого понятия». Столь же резким несоответствием фактологической части выводам отличаются работы Л. М. Млечина[37 - См., напр.: Млечин Л. М. Адольф Гитлер и его русские друзья. М., 2006.].

Кроме того, в последнее время появляются отечественные издания, не вносящие чего-либо нового в тему исследования, а составленные исключительно путем механического соединения фактов, изложенных в других изданиях. Характерным примером может служить книга С. Г. Чуева «Проклятые солдаты»[38 - Чуев С. Проклятые солдаты. М., 2004.]. Автор допустил смысловые ошибки, нарушил хронологию событий. А выводы предложил совершенно противоположные изложенному.

Зарубежная историография в ряде случаев имела те же черты, что и отечественная. Зарубежные исследователи в большинстве случаев занимались историей воинских формирований из граждан СССР, практикой их боевого применения. Другим сторонам советского коллаборационизма в их работах отведено меньше места. Высокой оценки заслуживают работы доктора Й. Хоффмана[39 - Хоффман Й. История власовской армии. Париж, 1990 (название оригинала: Hoffmann J. Die Geschichte der Wlassow-Armee. Freiburg, 1986); Он же. Die Ostlegionen 1941–1943. Turkotataren, Kaukasier und Wolgafinner im deutschen Heer. Freiburg, 1982; Он же. Kaukasier 1942/43. Das deutsche Heer und die Orientvolker der Sowietunion. Freiburg, 1991.], Г. Фишера[40 - Fischer G. Soviet Opposition to Stalin. A Case Studi in World War II. Cambridge, 1952.], И. А. Дугаса, Ф. Я. Черона[41 - Дугас И. А., Черон Ф. Я. Вычеркнутые из памяти. Париж, 1994.], Ю. Торвальда[42 - Томашевский М. В. Очерки истории Освободительного Движения Народов России (пер. на рус. яз. монографии: Thowald J. Wenn sie verderben wollen. Stuttgart, 1952); Он же. Иллюзия: советские солдаты в гитлеровской армии. Нью-Йорк, 1974; Он же. The Illusion: Sowiet Soldiers in Hitlers Armies. Б. м., 1975.], А. Д. Даллина[43 - Dallin A. D. The German rule in Russia 1941–1945: A studi in occupation Policies London, 1957, 1981. Он же. The Kaminski Brigade: A Case-Studi in Soviet disaffection // In Revolution and Politics in Russia. Indiana, 1972.], А. Д. Муноза[44 - Munoz A. J. Hitlers Easter Legions. N. Y.: Vol. I., 1996. Vol. II. The Osttruppen. 1997; Он же. Проигрыш во Второй мировой войне: нацистская расовая политика и вербовка добровольцев на Востоке // Комманд. 1995. Ноябрь. № 35.], Р. Михаэлиса[45 - Michaelis R. Die russische Volksbefreiungsarmee «RONA» 1941–1944. Russen im Kampf gegen Stalin. Erlangen, 1992.], М. Купера[46 - Cooper М. Nazi war against sowiet partisans. N. Y., 1979.], Т. Шульте[47 - Schulte T. The German Armi and Nazi Policies in occupied Russia. Oxford N. Y. Muenich, 1980.], А. Верта[48 - Верт А. Россия в войне 1941–1945. М.: Прогресс, 1967.], С. Стеенберга[49 - Стеенберг С. Андрей Андреевич Власов. Мельбурн, 1974; Он же. Vlasov. New York, 1970.], А. Пронина[50 - Пронин А. Партизанская война на оккупированных немцами советских территориях 1941–1945 гг. Джорджтаун, 1965.], Н. П. Вакра[51 - Вакр Н. П. Белоруссия: формирование нации. Исследование. Кембридж, 1956.], А. Редклиффа[52 - Редклифф А. Уроки, извлеченные из партизанской войны в России. МО № РО55С, Управление Военной Истории. Б. м., б. д.], Д. Армстронга[53 - Армстронг Д. Советские партизаны. Легенда и действительность. 1941–1944. М.: Центрполиграф, 2007.].

Но многие зарубежные авторы старались представить советский коллаборационизм почти исключительно как политический протест против существовавшего в СССР режима, оставив полный набор причин этого явления за рамками исследований.

Таким образом, существующая на сегодняшний день отечественная и зарубежная историография не позволяет говорить о проблеме гражданского коллаборационизма как о детально изученной.

Для раскрытия темы сотрудничества граждан РСФСР в гражданской сфере нами использованы две основные группы источников:

– неопубликованные, включающие документы и материалы, хранящиеся в архивах (государственных и частных коллекциях), а также неопубликованные источники личного происхождения – устные свидетельства участников событий;

– опубликованные, включающие специальные сборники документов и материалов, источники личного происхождения – мемуары бывших коллаборационистов, советских партизан, военнослужащих РККА, печать военного времени.

К первой группе относятся прежде всего архивные материалы, обнаруженные автором в центральных и областных архивах Российской Федерации. Кроме того, использованы документы личного архива автора (Личный архив И. Г. Ермолова – ЛАЕ), собранные в течение 1998–2008 гг., включающие пропагандистские материалы (коллекция листовок, плакатов и т. д.), периодику военного времени, документы по исследуемой тематике (приказы, сводки, касающиеся периода оккупации), копии судебных документов, дневники и письма участников рассматриваемых событий и т. д.

Также использованы справочно-документальные издания, например сборники «Партизаны Брянщины»[54 - Партизаны Брянщины: Сб. материалов и документов БПА. Брянск, 1959. Т. 1; Партизаны Брянщины: Сб. материалов и документов БПА. Брянск, 1962. Т. 2.], «От ЧК до ФСБ»[55 - От ЧК до ФСБ: Документы и материалы по истории органов госбезопасности Тверского края 1918–1998. Тверь, 1998.], «Неизвестная блокада»[56 - Неизвестная блокада. М., 2003.], «Кубань в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.»[57 - Кубань в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Рассекреченные документы. Хроника событий: В 3 кн. Краснодар: Советская Кубань, 2000.], документальные публикации А. Попова[58 - Попов А. НКВД и партизанское движение. М., 2003.], В. И. Дашичева[59 - Дашичев В. И. Банкротство стратегии германского фашизма. М., 1973.], О. В. Вишлева, A. Munoz[60 - Вишлев О. В. Генерал Власов в планах гитлеровских спецслужб // Новая и новейшая история. 1996. № 4. С. 131–140; Munoz A. Бригада Каминского: история. Нью-Йорк, 1995.], справочно-документальные сборники[61 - Городков В. По старинным аллеям. Тула, 1983. С. 88–95; Свод памятников архитектуры и монументального искусства России: Брянская область. М., 1996; Горелов М. И. Станислав Юлианович Жуковский: жизнь и творчество. 1874–1944. М., 1982.], документальные публикации краеведов[62 - Осипов Б. Великокняжеская вотчина // Брянские известия. 1998. 29 мая; Шпачков В. Тайны темных аллей // Российские вести. 1995. 25 мая.].

Важной составляющей источниковой базы служат опубликованные мемуары бывших коллаборационистов и лиц, в период войны близко стоявших к коллаборационистским процессам[63 - Штрик-Штрикфельдт В. К. Против Сталина и Гитлера. М., 1993; Редлих Р. Н. В бригаде Каминского // Материалы по истории Русского Освободительного Движения. Т. 2; Казанцев А. С. Третья сила. Русские и немцы между Гитлером и Сталиным. М.: Посев, 1994; Байдалаков В. М. Да возвеличится Россия. Да гибнут наши имена… М., 2002; Кромиади К. За землю, за волю… Сан-Франциско, 1980.], германских политиков и военнослужащих высокого ранга[64 - Гитлер А. Моя борьба. М., 2000; Шелленберг В. Мемуары. М., 1991; Он же. Лабиринт. М., 1991; Гальдер Ф. Военный дневник. М., 1973.], бывших партизан, подпольщиков, сотрудников органов госбезопасности

(#c_2), советских военачальников[65 - Попель Н. К. Танки повернули на запад. М., 1960; Чуйков В. И. Гвардейцы Сталинграда идут на запад. М., 1972.].

Кроме того, в книге использованы коллаборационистские периодические издания, пропагандистские брошюры[66 - Октан М. Является ли эта война отечественной для народов России? Орел, 1942; Боец Красной Армии не сдается! Л., 1940.], агитационные листовки и плакаты, советская пери одика.

Избранная источниковая база позволяет реконструировать рассматриваемые стороны гражданского коллаборационизма. Однако автор не претендует на полное и окончательное раскрытие данной темы. Правильнее будет сказать, что эта работа только начинается. В частности, каждый из разделов настоящей книги может в дальнейшем стать предметом самостоятельного глубокого исследования.

Глава 1

Причины и условия возникновения и развития гражданского коллаборационизма на оккупированных территориях СССР

§ 1. Восточная политика Германии и практика ее воплощения

Проблему гражданского коллаборационизма следует рассматривать в совокупности с постулатами гитлеровской восточной политики, то есть комплекса основополагающих установок национал-социализма по отношению к СССР и его населению. Еще в середине 1920-х гг. А. Гитлер так сформулировал основной стержень этой политики: «Мы, национал-социалисты, совершенно сознательно ставим крест на всей немецкой иностранной политике довоенного времени. Мы хотим вернуться к тому пункту, на котором прервалось наше развитие 600 лет назад. Мы хотим приостановить вечное германское стремление на юг и на запад Европы и определенно указываем пальцем в сторону территорий, расположенных на востоке… Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, можем иметь в виду в первую очередь только Россию и те окраинные государства, которые ей подчинены… Это гигантское восточное государство неизбежно обречено на гибель. К этому созрели уже все предпосылки. Конец еврейского господства в России будет также концом России как государства…»[67 - Гитлер А. Указ. соч. С. 556.]

Здесь же будущий фюрер указал на историческую роль Германии в установлении государственности «внутри более низкой расы», то есть славян, а также на якобы имевшую место ассимиляцию евреев в российское общество, что, по его мнению, привело к истреблению германского правящего ядра и занятию евреями места, исторически предназначенного германцам[68 - Гитлер А. Указ. соч. С. 556.]. То есть Гитлер напрочь отказывал русским в способности самим осуществлять государственное руководство, считая, что государственные функции среди русского народа поочередно выполняли то немцы, то евреи, но никак не сами русские.

Следует отметить, что Гитлер был далеко не первым из германских политиков, кто отводил русским роль людей второго сорта. Впервые мысль о русских как о «недочеловеках» была высказана основоположником коммунизма Карлом Марксом[69 - Wurmbrand R. Der unbekannte Karl Marx. Seewis, 1983. S. 42.]. Он же назвал славянские народы «этническим дерьмом»[70 - New York Times. 1863. 25 Juni.], подлежащим полному уничтожению в ходе всемирной революционной войны[71 - Wolfe B. Marxismus. New York, 1965.].

Более «гуманный» по отношению к славянам Гитлер планировал лишь порабощение славян и их частичное уничтожение. В 1940–1941 гг. во время подготовки плана «Барбаросса» гитлеровские постулаты нашли свое практическое применение.

Первоначальный проект «восточного вопроса» предусматривал создание буфера между Германской империей и азиатской частью СССР. С этой целью на территории европейской части Советского Союза планировалось формирование нескольких национальных государств с собственными правительствами (Украина, Белоруссия, Литва, Латвия), которые отделяли бы Германию от России, расколовшейся на ряд «крестьянских республик». Замена коммунистической России националистическим государством не предусматривалась, так как оно впоследствии могло бы стать врагом Германии[72 - Дашичев В. И. Банкротство стратегии германского фашизма. М., 1973. Т. 2. С. 22.].

Но с началом Второй мировой войны Гитлер внес коррективы в первоначальные планы, отказавшись от идеи буферных государств. Теперь, по мнению фюрера, необходимо было препятствовать возрождению любых национальных стремлений, могущих представлять опасность для Германии. В случае захвата СССР предусматривалась передача власти на оккупированных территориях германской администрации и разделение Советского Союза на отдельные области в целях наилучшего хозяйственного освоения. В частности, планировалось разделить СССР на четыре имперских комиссариата: «Остланд», включавший Прибалтику и Западную Белоруссию, «Украину», «Московию», то есть Центральную Россию, и «Кавказ».

1 2 3 4 5 >>
На страницу:
1 из 5

Другие электронные книги автора Игорь Геннадиевич Ермолов