Оценить:
 Рейтинг: 2.6

Северянин

Год написания книги
2010
1 2 3 4 5 ... 14 >>
На страницу:
1 из 14
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Северянин
Игорь Ковальчук

Молодой сподвижник Рольфа, первого герцога Нормандского, викинг по имени Агнар неосторожно позволяет увлечь себя в Страну Альвов. Он позабыл о том, что нельзя принимать ни гостеприимства альвов, ни их пищи и питья, ни любви их женщин. Слишком поздно он понял, что в свое родное время ему не вернуться. Вырвавшись из волшебной страны, викинг оказывается в мире древних кельтов, за много столетий до Рождества Христова. Здесь, под гнетом местных законов и традиций, ему предстоит проложить свой путь. Долго ли смогут даже сильнейшие из друидов держать в плену вольнолюбивого северянина?..

Игорь Ковальчук

Северянин

Глава 1

На наковальню легла черная от копоти полоса металла с алеющим концом. Кузнец несколько раз прошелся молотком по нагретому пламенем краю, бросил инструмент на теплый земляной пол и взялся за другой молот, потяжелее. Этим, широким, на длинной и очень удобной рукояти, он бил уже с размаху, от плеча, со всей своей немалой силой, выглаживая заготовку там, где отметил предыдущим инструментом. Закончив, вернул полосу в горн.

– Эй! – окликнул он. – Качай!

Заработали меха. Кузница была маленькая, и воздуходувное приспособление для удобства расположили за тонкими плетеными стенами строения, направив длинное глиняное сопло прямо в сердце горна. Теперь помощнику, гнавшему воздух в огонь, не было нужды излишне потеть – он работал на ветерке, в стороне от печного зева, заодно оставляя простор кузнецу. Пламя, питаемое прохладным ароматным потоком, взревело, вцепилось и в дерево, и в почерневший от копоти будущий клинок.

Кузнец выглядел очень молодо, даже несмотря на короткие, недавно начавшие свою жизнь бородку и усы. Местные жители, обитатели предместий Руана, сказали бы, что ему не меньше двадцати, и он уже зрелый мужчина. А соотечественники умельца, которые хотя еще и считались здесь чужаками, однако уже сделали Руан и множество других городов в окрестностях своей вотчиной, предположили бы, что ему не больше двадцати пяти, и у него еще все впереди.

На самом деле молодому скандинаву, уроженцу Согнефьорда, недавно исполнилось девятнадцать. У него были широкие плечи и ярко-синие глаза, похожие на два осколка южного неба. Не слишком высокий по меркам соотечественников, он, однако, без труда мог коснуться рукой потолка жилого дома, и среди руанских крестьян казался рослым. Но возможно, так было еще и потому, что руанцы при виде северянина сразу горбились и прятали глаза, в глубине которых жила выработанная за много лет ненависть. Они еще не привыкли к новой власти, а также к тому, что, обосновавшись на землях Нейстрии, норманны начали вести себя как рачительные хозяева, а не как бандиты с большой дороги.

Кузнец закончил работу, осмотрел заготовку и сунул ее обратно в горн, в самую середину, – туда, где, глухо гудя и ворча, ерзал самый сильный, самый густой огонь, щедро накормленный сосновыми полешками.

– Эй, качай сильнее! – крикнул он.

Пламя загудело зло и радостно, и вскоре вся заготовка целиком приобрела странный, черно-багряный оттенок, едва заметный под окалиной. Прихватив ее клещами, северянин швырнул будущий меч на наковальню, вместо молота взял гладилку с отлично отшлифованной нижней частью и за полчаса довел заготовку до нужного состояния, в котором ее уже можно было закаливать.

– Эй! – прекратив качать мех, крикнул парнишка, помогавший кузнецу в работе. – Здесь конунг!

– Ну, что ж делать, – пробормотал парень, вынося заготовку из кузницы под навес, к большой лохани, где на поверхности воды плавал густой слой топленого масла. – Подождет.

Кузница располагалась поодаль от селения, на берегу реки, там, где ветер был особенно силен и пронзителен. Одна и та же наклонная широкая крыша прикрывала и легкую постройку из плетеных лозовых щитов с дверными проемами без дверей, где кузнец скрывался от слишком сильного ветра, дождя или снега, а также хранил те инструменты, которые нелегко было всякий раз носить с собой в дом, а также большой участок двора. Именно здесь располагались большие меха, сделанные из снятой «чулком» шкуры молодого бычка, лохань, в которой остужали заготовки, большой плоский валун, на котором мастер выполнял часть работ, требующих простора для размаха, и многое другое. Валландские кузницы нередко вообще были лишены стен, для защиты от дождя и снега ставили навес, этим и ограничивались. Но северянин любил комфорт.

От кузницы в селение, к большому господскому дому вела тропинка, широкая, будто дорога, выглаженная множеством ног. По ней, задумчиво разглядывая камушки и кочки, спускался крупный серый жеребец с длинной роскошной гривой. Остановился у навеса, и с седла спрыгнул очень высокий, широкоплечий мужчина в хорошей крашеной одежде и удобных сапогах. Подросток-подмастерье перехватил красивый шитый повод и, глядя на коня с восхищением. – великолепное, сильное и молодое животное действительно заслуживало внимания и восторгов, – потянул его за собой, туда, где под навесом лежала охапка свежего сена, приготовленная вообще-то для постели, но пока еще годная и в пищу коню.

Гость внимательно посмотрел на кузнеца, медленно опускавшего заготовку в лохань, потом подошел поближе. Тот не спешил поворачиваться к прибывшему лицом.

– Приветствую, Агнар, – сказал посетитель спине, обтянутой грязной влажной рубахой. – Вижу, ты занят.

– Я ждал тебя позже, конунг, – медленно проговорил кузнец, после чего вынул изделие из лохани и внимательно осмотрел. Было заметно, что темный от копоти металл отливает синевой.

Правитель слегка ухмыльнулся.

– Да я не тороплю. Я и сам, пожалуй, не прочь помахать ручником.

– Тогда ты приехал поздно, – Агнар повернулся к плоскому валуну и положил на него будущий клинок. – Я уже закончил.

Конунг осмотрел изделие, поднял его, еще горячее и влажное, скользкое от масла, пощелкал пальцем. В густой русой бороде, под пышными усами зазмеилась довольная улыбка, заскорузлая темная ладонь ласково поладила металл. Он знал толк в оружии, ценил и любил его, и даже в заготовке, еще пока не отшлифованной, не отглаженной, лишенной обмотки на рукояти, видел красоту нового клинка.

– Хорош, – проговорил он, возвращая будущий меч мастеру. – Для кого делаешь?

– Для Орма, сына Оспака.

– Ага…

– Твой меч ждет тебя в моем доме, конунг. Я его здесь не держу, слишком он дорогой.

– Еще бы. Но я искал не только меч, но и тебя.

– Я уже освободился, – Агнар тщательно вытер руки полосой старой мягкой холстины, а потом протянул ее гостю. – Идем, конунг. Думаю, о том, что ты здесь, уже известно, и моя рабыня готова подать нам на стол охлажденный эль и свежий хлеб. Они сегодня пекли, я знаю.

– С удовольствием.

Не сказать, чтоб Хрольва по прозвищу Пешеход, сына Рёгнвальда, и Агнара, сына Бьёрна, связывали настоящие и крепкие дружеские отношения. Хрольв, разумеется, хорошо знал того, кто теперь ковал ему оружие… А как он мог не знать одного из своих людей? Не так уж велика у него была дружина.

Так уж случилось, что конунг Харальд Прекрасноволосый изгнал Хрольва и его дружину из Норвегии – не помогло ни то, что отец Пешехода был одним из ближайших друзей Харальда, ни вмешательство достопочтенной Рагнхильд, его матери. Конунг Норвегии был человеком суровым, и больше всего на свете он не любил, когда нарушали установленный им закон.

Впрочем, Хрольв не собирался падать духом. Он всегда видел в неудаче лишь повод найти замену утраченному. И если осуществленное древнее право взять у слабого все, что понравится, лишило его родины, значит, родину надо отыскать где-нибудь еще. После недолгого колебания он выбрал Валланд, вотчину Каролингов, потомков Карла Великого. О Магнусе, как его звали викинги, в Норвегии, как и всюду, ходили легенды, но, как и всюду, северяне знали, что потомки Великого – это не он сам. В годы правления Карла мало какой викингский корабль решался сунуться в Валланд. Но не стало Магнуса – и все изменилось.

И теперь, когда для Хрольва пришло время искать новое пристанище (не будешь же вечно, будто кусок коры в ручье, мотаться от одного берега к другому), эта страна давно уже стала намного беззащитнее, чем все окрестные. Потому-то выбор Пешехода пал именно на Валланд – здесь можно было не ждать серьезного отпора.

Так и случилось. Конечно, победа не далась даром, – а что в этом мире падает в руки просто так, – но северяне успели отхватить весьма изрядный ломоть валлийской земли прежде, чем Хрольв решил, что ему достаточно, и большего ему просто «не переварить».

У Хрольва было всего три корабля, а у короля Карла с красноречивым прозванием Простоватый – целая страна. Но Карлу это не помогло. Когда предводитель войска викингов кидался в эту авантюру, он знал, что делает. Он догадывался, что правитель Валланда предпочтет договориться.

Так и произошло. У короля не осталось выхода. Недавний поклонник Тора и Фрейра согласился принять христианство, согласился считаться вассалом короля, – разумеется, чисто номинально, ибо сеньор не может силой принудить вассала подчиниться или хотя бы согнать его с земли, и повиновение остается всецело доброй волей последнего. И теперь речь уже заходила о свадьбе Хрольва, именовавшегося теперь в местных хрониках герцогом Рольфом, с Жизелью, внебрачной королевской дочерью. Этот союз представлялся выгодным обеим сторонам. Хрольв получил какие-никакие гарантии, а его величество к изумлению своему обнаружил, что наилучшим образом защитил свое северное побережье. Новоявленный союзник и будущий зять не собирался терпеть в «своих» владениях никого чужого, даже если это его соотечественники.

Как оказалось, гарантированно защитить границу от викингов мог только викинг.

Агнару, пришедшему в Валланд на одном из кораблей Хрольва, в год начала похода исполнилось всего-то четырнадцать лет. Он казался подростком, способным быть лишь на подхвате. Однако в первом же бою убил первого настоящего врага, захватил первую добычу – кожаный доспешек убитого, его шлем и копье. Этой первой добычей он гордился больше, чем похвалой своего дяди, брата своего отца, который и взял юнца в этот поход.

У Агнара не было отца Вернее, он был, но давно умер – сын плохо его помнил. Мать родственники быстро выдали замуж, и мальчик остался на попечении у семьи Бьёрна. Дядя заменил Агнару отца, он же позаботился об отпрыске брата от какой-то рабыни, и его тоже прихватил с собой в Валланд. Пусть мальчишка учится военному делу, а также ремеслу. Мужчине в Норвегии прилично было знать какое-нибудь ремесло помимо искусства отправлять врагов на свидание с предками. Дядя был хорошим кузнецом, вот кузнечному делу он и обучил племянников.

А теперь Агнар наставлял младшего брата.

В битвах юноша быстро стал мужчиной. В первый год он мало что смыслил в настоящей схватке, но сначала его хранила удача, а потом пришел опыт. На побережье Валланда он показал себя, а в Руане во время уличной битвы спас Хрольву жизнь. Случайно, но вполне серьезно. Тот не забыл.

Когда победа была одержана, и герцогство легло к ногам нового господина, настало время раздавать земли. Каждый сподвижник Хрольва, все его лучшие воины получили свои доли владений – кто деревеньку, кто город, а кто и того больше. Агнар, юноша пятнадцати лет, оказался владельцем большого села в предместьях Руана, под боком у сеньора.

Это была невиданная честь.

В столь юные годы и уже так богат – юноша мог бы гордиться собой. Нетрудно было бы потерять голову. Но он спрятал свою гордыню глубоко в сердце, и теперь, живя оседло, куда больше времени проводил в кузне, чем в доме. Дядя передал ему все свое мастерство, а чему не успел научить, растолковывал теперь. В селении он, разумеется, нашел достойное себя пристанище и всяческое уважение.

И Хрольв, отлично водивший корабли, а также знавший толк в их постройке, но не умевший ковать, оказал Агнару честь – заказал ему меч.

Камни хрустели под жесткими подошвами сапог. Дорожка вскарабкалась на холм, к селению, раскинувшемуся широко и привольно (под властью северян местные крестьяне жили всего ничего – около трех лет, но уже сообразили, что жизнь становится намного спокойнее, а потому занялись строительством), и, попетляв между домами, влилась в широкую, хорошо утоптанную дорогу, заканчивавшуюся у крыльца.

Дом был выстроен в странном стиле – нечто среднее между общими домами скандинавов и возведенными из бревен поместьями местных мелких феодалов. Вместе с Агнаром и его дядей здесь обитало множество народу – слуги, друзья обоих хозяев, которые пока не получили собственных домов или владений и надеялись отличиться в будущем, а также работники, набранные из числа местных ребят покрепче. Последние охотно покидали темные тесные домишки своих семей, приходили к Агнару в надежде на лучшую долю; в спокойные времена они трудились на полях или пастбищах, а если возникала угроза вражеского нападения, становились воинами.

Хрольва здесь, конечно, знали. Валландцы при встрече с ним торопились согнуться в три погибели, люди постарше, привыкшие к старым традициям, не без усилий валились в пыль. Герцог не обращал на них никакого внимания – к раболепию местных жителей он уже давно привык. Казалось, будто для него просто не существует валландских крестьян – по их спинам его взгляд скользнул как по пустому месту, и посветлел лишь при виде дяди Агнара – тот, конечно же, вышел поприветствовать своего хевдинга, которого уже года три упрямо именовал конунгом.
1 2 3 4 5 ... 14 >>
На страницу:
1 из 14